Сладкий папочка

— Какого хера? Эмоции быстро сменяли друг друга: от шока до ярости, от ярости до волнения, от волнения до страха. И хуже всего — не получить ответ. Гарри как сполз по двери на пол, так и замер, позволив своему телу расслабиться, до этого держа в постоянном напряжении. — Гарри, черт возьми, не молчи! — прикрикнул Том, осторожно прикоснувшись к лицу парня, на котором мало осталось живого места. — Кто это сделал с тобой? Парень поднял руку, что ощущалась неподъемным мешком с цементом, давая понять — он слышит, но ответит позже. Речь с трудом клеилась. Казалось, способность говорить осталась лишь в голове, и то в повреждённом виде, а рот — бесполезный аксессуар, как не подключённые аудио-колонки к компьютеру. Усилием воли перезапустив разум и заставив его работать усерднее, Поттер с трудом, но смог подать голос: — Их было двое… В придурочных масках… А мой байк… снова в ремонт… — Тебя надо в ремонт, — огрызнулся Том на фоне усиливающегося волнения за здоровье своей Ка… нет, горя лукового! И поднял его осторожно на руки, переживая, как бы не сделал хуже из-за вынужденного перемещения. — Запру тебя дома, чтобы носа своего не высовывал. Ходячая катастрофа. Из-за твоего прихода я точно заработал пару седых волос. — Типа лучше, чтобы я не пришёл? Странно, — на лице проявилось что-то похожее на усмешку. — Или тебе больше понравилось бы прийти ко мне в больницу? Из горла вырвался скрипучий смех, на грани истерики, и прекратился, когда они оказались в гостиной, с предупреждением от дорогого папочки. — Всё, замолчи. Том уложил больного на диван, — благо широкий и мягкий, сам Гарри выбирал, когда надоело валяться на кожаном, что был до этого, — и принялся осторожно снимать вещи. Из головы в какой-то момент вылетели все мысли. Он помогал беспомощному мальчишке снять потрепанную одежду, рассматривая за ней страшные гематомы, и мозг отключался. Кто такое мог сотворить с Гарри? Насколько серьёзны его раны? Могла ли быть ситуация хуже? Был ли он на грани смерти? Всё. Абсолютно. Вылетело. Из. Башки. И собственное тело Том перестал ощущать, словно с мыслями улетел и его дух. Нельзя сказать, что это защитная реакция разума на стресс. Или же наоборот — последствие удара по нему. Нельзя описать его состояние каким-либо одним диагнозом. Это бешеный, опустошивший коктейль чувств. Но контроль вернулся, с почти болезненным ощущением сжатия в груди. Как при пробуждении после дрёмы перед очередным звонком будильника. Гарри вскрикнул от боли, когда потребовалось снять с него футболку. Менять положение из горизонтального в вертикальное, и наоборот, оказалось очень болезненно. — Потерпи, — смягчил голос Том и стал ещё осторожнее. Медленно, почти безболезненно, им удалось снять кожанку. За ней пуловер, который пришёл в негодность и поэтому для удобства был порезан в районе груди. Картина маслом. Без одежды Гарри выглядел ещё ужаснее. Увиденное приводило в бешенство. Ссадин немного, но почти чернильные пятна гематом разлились по всему телу и установить причину их возникновения почти невозможно. Виноват байк или же рукотворный беспредел — загадка. Не исключены, конечно, и оба варианта. В конце концов, с Гарри никогда не бывало по простому. Уж Том это знал без малейших осечек. С трудом выдохнув, Поттер выдал: — Надо помыться. И его голос, как мощнейшая доза успокоительного, привёл в чувство. Пелена ярости спала с глаз Тома. Он молча поднял мальчишку на руки, унося в ванную, где не так давно сам принимал расслабляющую ванну. А Гарри в это время… «Твою мать!» — Не кипятись… Просто так вышло, — попытался успокоить Гарри, ощущая всем телом напряжение своего мужчины. Он совсем не хотел волновать. Но сейчас ничего уж не поделать. — Извини… — Да. Ты не хотел, — криво усмехнулся Реддл, задавливая в себе язвительный и очень болезненный комментарий на тему «не хотел». Гарри не в том состоянии, чтобы переживать обиду и лишаться с его стороны поддержки. Так сложились обстоятельства. И для полной картины Тому нужны подробности. Но прежде… — Обопрись на меня. Он усадил парня на бортик и выставил себя в качестве подстраховки и удобства для измученного тела. Гарри сможет сохранить баланс, если попросить, но надолго ли? Мобильный телефон, кинутый в карман халата, был очень кстати. Пока Реддл будет смывать грязь со своей больной Карамельки, до них успеет добраться лечащий врач Тома. В силу непростой работы, подпольный доктор — едва ли не самый важный элемент в его жизни. С теми же пулевыми ранениями не заглянешь в госпиталь. Пойдут вопросы, приплетут полицию. — Слушаю, — коротко и чётко ответил Северус, сняв трубку через полтора гудка, несмотря на поздний вечер. — Ты нужен сейчас, — Том опустил объяснения, передавая лишь главную суть. — В моём доме. И как можно скорее. — Понял, — ответил мужчина, в такт шуршанию постели, и первый положил трубку. — Кому ты звонил? Своему шпиону? — поинтересовался Гарри, с трудом улыбаясь из-за болезненных ощущений. — Доктору, — пояснил Том, осторожно придерживая парня, и не смог удержаться. Несмотря на грязь, перемешанной с кровью, он прижался губами ко лбу в долгом поцелуе, прикрывая глаза. — Такой кайф, когда ты меня целуешь… — прохрипел Гарри, так же закрыв глаза. С его касанием боль будто уходила. Или же слабо сфокусированное сознание так быстро переключалось на приятное. — Ты напугал меня, балбес мелкий, — голос под конец дрогнул и Том мысленно чертыхнулся, чувствуя, помимо всего прочего, как глаза начинает щипать. Словно он… — «Нет, это невозможно». — Ну прости! Я правда не хотел. В голову не пришло, что они такие отбитые… — Давай, сначала наберём тебе ванну и погрузим в воду, а потом расскажешь всё в деталях. — Да, давай. Только с прохладной водой. От горячего пульсирует всё, — согласился Гарри, внеся свои коррективы. Он смотрел на мужчину с обожанием в глазах, абстрагировавшись, насколько это возможно, от боли. Совместный душ случался не раз, но то, как Том за ним ухаживал сейчас — никогда. И это безумно трогало. — Ты самый лучший… Настраивая в этот момент слабую струю прохладной воды, Том взглянул на своё ходячее несчастье и поступил по-детски, полив душевой лейкой ему на лицо. Быстро и неожиданно. — Хулиган, — отозвался Гарри, пофыркивая от смеха, и сам подставил лицо водичке. Он желал как можно скорее избавиться от грязи, крови, строительной пыли и пятен солярки. — Ох, кайф… Держи так… — Просто водой не получится. Том подался ещё ближе, не боясь намочить халат, и прихватил с полочки душистое персиковое мыло. Оно идеально сочеталось с витавшим в воздухе тонким ароматом лаванды. — Будет щипать, но ты терпи. По другому твою мордашку не отмыть. Взгляд мужчины невольно падал на разбитые губы и тихо вспыхнувшая злость переплелась с жалостью. Он ведь теперь даже поцеловать своего мальчика не сможет, не причинив боль. Что уж там, Гарри причиняет себе боль при простом разговоре. — Угу. Знаю. Это не первое моё дтп. Тогда меня тоже долго отмывали. Дезинфектор вонял бомбически… — Ты про происшествие, после которого стал опасаться машин? — Да. Мне было восемь. Мы с бабушкой ехали по магазинам, и в нас въехал какой-то кретин. Она погибла. А меня как паззл собирали. Паззлы, кстати, тоже не люблю, — поморщился парень от неприятных эмоций и тут же переключился на другое. — Мыло вкусно пахнет. — И ты будешь вкусно пахнуть. Том решил не зацикливаться на болезненном, слишком тошно представлять куда более страшные последствия, и с удовольствием переключился на другую тему. Легкими массажными движениями, он очищал лицо и создавал легкий ветерок, когда Гарри сильно морщился. Как маленькому ребёнку мама дует на ранку, когда её обрабатывает. — Персик мой больной. Парень улыбнулся сквозь боль. Сердце у него щемило от проявленной нежности. Том был таким… таким… — Поцелуй меня, пожалуйста. Я так хочу от тебя поцелуй… — Я не могу, — с сожалением Том опустил взгляд на губы, когда смыл всю грязь с мордашки парня. Видок стал лучше, но губы… они выглядели ужасно. И обычной водой им не помочь. Как и поцелуем. У них нет волшебного свойства. — Твои губы — это атомная война. И поцелуем мы только усугубим положение. — Легонько, — кошачьи глаза просительно уставились на мужчину. — Легонечко… пожалуйста, папочка… «Кто-то явно проверяет мою выдержку…» — обречённо пролетело в мыслях Реддла и он потянулся навстречу просящему мальчишке, целуя так легко и нежно, как никогда раньше не целовал. Шероховатость и вкус металла отчетливо ощущался на собственных губах и языке. И двигаться не хотелось. Он так и замер на месте, не делая ни единой попытки приласкать убитые губы Гарри. Тот сам пошёл по пути: «Хочу испробовать твои губы», ощутив ровно столько боли, сколько готов стерпеть. Нащупать грань оказалось легко. И, получив желаемое, Гарри отстранился с довольным выражением лица. Он добился своего, не выйдя за пределы. — Теперь мне намного лучше. — Ты безумец, — выдавил из себя улыбку Том и вытер влажной рукой губы, на которых остался вкус крови. А затем смыл прохладной водой окровавленный рот Гарри. И тот терпел. Стойко держался, не позволяя себе поморщиться или ещё как-то выказать недовольство. Дальнейшие водные процедуры прошли в молчании. Как бы сильно Том не хотел расспросить Гарри — он не мог заставить мальчишку говорить после поцелуя. Пусть успокоится, расслабится немного, отдохнет. И Северус, наконец, его осмотрит. Реддл очень надеялся, что никаких переломов нет. Пусть ссадины и гематомы — будет их максимум. Едва успел вытащить больного из ванны и уложить в спальне, как раздался звонок в дверь. Явился ожидаемый врач с чемоданчиком, полным самых разных медикаментов, в том числе продаваемых из-под полы. — Что у вас? — подозрительно прищурился Северус, мгновенно оглядев Тома, но не увидел никаких повреждений, требующих его внимания. — Не у меня, — Реддл открыл дверь пошире, впуская врача, по совместительству хорошего друга, доверие к которому росло с каждым годом, ведь он не раз выручал из откровенно дерьмовых ситуаций, — больной находится в спальне. Снейп проследовал за хозяином дома и хмуро уставился на ожидавшего их в постели мальчишку. В плане эмоциональной непробиваемости Том учился именно у Северуса. Лицо мужчины было непоколебимо, как бетон. Хмыкнув что-то неопределимое, тот взялся за дело, заставив парня сперва следить за его пальцем, и неприятно светил ему в глаза. Не будь любимого рядом, — стоял в стороне мрачной тенью, как в прямом так и в переносном смысле, скрестив руки на груди, — Гарри не смог бы расслабиться и дать нормально себя осмотреть. Мужчина перед ним пугал настораживал. Такого бы Поттер обходил стороной. От одного взгляда хотелось передернуть плечами, что уж там говорить. А его прикосновения… Прохладные тонкие пальцы ощущались паучьими лапками. Неприятно. И это мягко сказано! Врач никак не комментировал то, что находил, видимо, следуя какой-то своей особой этике. Да и в целом по нему невозможно понять, нашлось ли что-то. Низкий, холодный голос звучал лишь тогда, когда он уточнял наличие тех или иных симптомов. Не более. Хорошо, что это мучение продлилось минут десять. Показавшимися Гарри получасом! — Я закончил, — сухо прокомментировал Снейп, как только подошёл к своему боссу. — Ну давай, излагай, — кивнул Том, готовый услышать полный список физических повреждений парня. И мысленно молился, хотя никогда не верил в Бога, чтобы не выявилось ничего серьёзного. — Сотрясение мозга. К счастью, лёгкое, последствий будет немного. Не пугайтесь, если позабудет какие-то детали. При таких травмах — это нормально. Восстановится со временем. Множество ушибов. Разрывов или кровоизлияний нет. Ему нужен покой, минимум физических нагрузок и контроль температуры. Может быть повышена в течение пары дней. Парень молодой — отлежится за две недели и ничего страшного не будет. Но если всё-таки станет хуже — в больницу. Или везите ко мне, — разложил по полочкам Снейп, обработав руки. И не заметил, как глубоко выдохнул Том, почти пошатнувшись от окатившего облегчения. — Что насчёт мазей или других лекарств? — Самые обычные. Компрессы, обезболивающие. Ранозаживляющие хорошо подойдут. У вас они есть, ничего сверх того парню не нужно, — всё так же сухо ответил Северус. Ничем его не пронять. Что уж там, сам мужчина считал, что холодность незаменима в случаях, когда нужна холодная голова. Он не изменится ни при каких обстоятельствах. — Да, я понял. Спасибо за помощь, — искренне поблагодарив за помощь, Том пожал протянутую руку. И уже у порога тихо поинтересовался у Снейпа, как у специалиста. — На твой взгляд, эти травмы получены вследствие дтп или избиения? — Черепно-мозговая однозначно от дтп. А вот остальное… Я бы сказал, что сперва было столкновение, а спустя какое-то время драка. Приличная. Оборонительных ран много, — договорил Северус до конца, прикинув в уме примерные обстоятельства получения травм. — Конкретнее сказать не могу. — Этого достаточно. Не смею тебя больше задерживать. С коротким кивком, что являлся и подтверждением, и прощанием, Северус закутался в чёрный плащ и поспешно удалился, обойдясь без лишних вопросов. Лишь в редкие периоды раздражения, он позволял себе некоторую болтливость в процессе излечения ран, или же шипение ругательств. Том вернулся к своей больной Карамельке сразу, как закрыл за мужчиной дверь. Тот почти клевал носом, но при его появлении заметно приободрился и сильнее обнял подушку. — К счастью, мы обошлись без серьёзных травм, — улыбнулся Реддл, присаживаясь на постель. Но тут же выражение его лица сменилось на удивление и… стыд. Он забыл об анальной пробке в своей заднице. А она напомнила о себе, стоило только сесть. — Что с тобой? — подозрительно поморщился Гарри. Симптомы были хорошо знакомы. По себе судил. Но с Томом они никак не вязались. Если только он каким-то образом не упал на копчик с размаху. Подозрения лишь усилились со сменой позы. Том его в шок поверг, когда лёг на живот. Какого хрена?! Ещё бы ножками в воздухе помахал… — Со мной всё нормально. Что нельзя сказать о тебе. Компресс сделать? Или смажем тебя? — Пока нет. Я только освежился. Завтра уже. И всё-таки… — отмахнулся Гарри и не дал соскочить с темы. С Томом было что-то не так. И на нервную ситуацию это не списать. Хитрость сама просочилась в голос. — У тебя будто попа болит. Или… мне кажется? — Твою мать… Том не сдержался. Комментарий мальчишки его просто вынес. И теперь у него всё на лице было написано! — Да ладно… Да ладно?! Ты… чем ты занимался? — обалдевшее выражение тесно соседствовало с восхищением и некоторой радостью. Просто за то, что Том открывал для себя новые горизонты. — Рассказывай-рассказывай! Уткнув лицо в матрас, которое, кажется, впервые так сильно полыхало, он глухо простонал. За такими эмоциями он на время позабыл о всех проблемах. Будто и не случился откровенный п…ц с Гарри. — Хватит на меня так смотреть, — хмуро проворчал, все ещё пылая от гнева-смущения, когда немного взял эмоции под контроль и поднял голову. — Я ведь обещал тебе подарок. — И я должен его видеть! — в предвкушении настаивал Гарри. Одно только представление — уже самая настоящая бомба. Фантазия не на шутку начала бушевать, рисуя одну картинку за другой. Похоже, авария не сказалась на участке мозга, связанном с воображением. — Ты даже не знаешь, что я с собой сделал. Гарри подстрекал-просил-настаивал одним только взглядом хитрых зелёных глаз. Их цепкость Том знал очень хорошо. Такие не отстанут, пока не получат желаемое. И всё же, он сбросил их разрушающую силу с себя. Сегодня попадался, хватит и одного раза. У него есть свои условия. — Сначала ты, мой милый. Рассказывай, что с тобой случилось. Во всех подробностях. Потому что эту ситуацию я не спущу на тормозах. Я жажду услышать описание явно бессмертных ублюдков, что они с тобой делали, и как произошло дтп. Тогда, и только тогда, я покажу себя во всей красе. — Боюсь, парой минут нам не отделаться. Ты ведь хочешь услышать подробности, — виновато замялся Гарри. Ему многое хотелось поведать. — А я хочу своего сладкого папочку… Парень соблазнительно облизнул губу, осторожно проводя языком. И не будь у него плачевного состояния с лицом, да и всем телом, Том точно бы повёлся. Нет, он почти повёлся, если уж откровенно. И так хорошо сжался… ощутив всю форму чертовой пробки внутри себя. — Рассказывай, Гарри. Я потерплю и час, и два, если понадобится. В награду ты получишь меня. Обещаю. — Ты всегда мог меня соблазнить, — возбуждённо выдохнул Гарри и постарался собраться со словами, мыслями, памятью и собственным самоконтролем, трещавшим по швам в присутствие родного мужчины. — Ладно. История будет долгой…