Сладкий папочка

— … вот как-то так оно и было, — поставил точку в своём огромном рассказе Гарри, переведя дыхание. Бутылка воды, которую Том любезно достал из холодильника, была опустошена больше, чем на половину. — Повезло, что байк оказался не слишком раздолбан. Убедился, что он на ходу и тут же рванул домой. Можно было и тебе позвонить, но телефон в хлам. Ну, а остальное ты знаешь. — Я в шоке. Одной фразой Реддл описал своё состояние после услышанной истории похищения. Не соврал Гарри перед началом — парой минут нельзя было отделаться. Подробные описания обстановки и похитителей дали понять, что парень делал всё возможное, чтобы по возвращению выдать как можно больше деталей. Мысленно Том уже прикинул возможные портреты мерзавцев, а также узнал место, в котором парня держали. Поимка недо-похитителей лишь вопрос времени. — Да, и ещё… я должен тебя поблагодарить. Если бы не твои уроки, я ни за что бы не выбрался. Спасибо, родной. Наплевав на возмущенное тело, которое ответило на его движения болью, Гарри обнял мужчину и легонько коснулся его губ своими, ноющими и убитыми. В последний момент Реддл остановил себя, боясь принести дополнительную порцию боли (хватит и того, что мальчишка сам себе её причиняет). Никаких ответных действий. Он лишь позволил себя поцеловать. А приласкать решил другим способом — погладил своего мальчика по ноге. — Я тобой горжусь, Карамелька, — почти шепотом произнес мужчина, как только поцелуй прервался. Гарри так и не отстранился. И даже глаза не открыл. Прижимался своим лбом к его и… просто замер в одном положении, столь близком и желанном. Дышал им… чувствовал его. — Никакие экстремальные уроки не сравнятся с реальной угрозой. Ты держался достойно, смог противостоять двум взрослым мужчинам, находясь в плачевном состоянии после дтп, в деталях запомнил их внешность, место, где тебя держали, и смог выбраться без чьей-либо помощи. Маленький мой герой. Люблю тебя. — Я тоже, — Гарри сглотнул вязкую слюну и почувствовал, как от слов возлюбленного начало щипать глаза, — тоже люблю тебя, Том. Очень люблю, — голос понизился до шепота, после которого и вовсе наступило молчание, но недолгое, благодаря вспыхнувшей в голове мысли о подарке. — Так что ты там для меня приготовил? Хочу уже увидеть. Я ведь заслужил. — Да, — натянуто улыбнулся мужчина. Снова он позабыл на время о «проблеме в заднице». — Прежде чем я покажу, позволь сделать пару звонков? Пока след свежий, хочу напрячь своих людей в поисках этих двоих. Да и неплохо бы осмотреть место, где тебя держали. Кто знает, что там можно найти. Гарри не смел останавливать мужчину в его стремлении напасть на след похитителей. Самому хотелось, чтобы уродов как можно скорее поймали. Вот тогда их жизнь заиграет яркими красками. — Я подожду тебя. Мужчина осторожно поднялся с постели и бесшумно вышел за дверь. С негромким хлопком, Гарри устроился на своём месте поудобнее, пока не откинулся на большую, мягкую подушку. Настроение находилось где-то между «Как же я задолбался» и «Господи, хочу увидеть Тома в новом образе. Не успокоюсь и не усну, пока не увижу». День должен был закончиться на доброй ноте с обещанным подарком в качестве бонуса. Он сессию сдал на отлично! А тут жопа почуяла новые приключения… «Интересно, что же сделал Том? Шалил пальчиками? Использовал одну из наших секс-игрушек? А вдруг в нём сейчас что-то есть, Боже…» Ох уж это воображение и долгое отсутствие у них интимной близости. В планах Гарри красным был подчёркнут пункт: «Затащить папочку в постель и хорошенько отпраздновать закрытие сессии». За которым следовал куда более масштабный, и не менее важный — «Поездка за границу на полторы-две недельки». И тут Том решил удивить, преподнося себя в новой форме. Жаль, что Гарри потеряет минимум две недели, прежде чем вернётся к активной жизни. «А всё этот козёл Вальд, пострадавшей жопой чувствую!» О своих теориях Гарри не забыл упомянуть в середине рассказа. И Том с ним согласился. Никто так сильно не жаждал насолить его бизнесу, как Геллерт. Зуб за зуб. Любовника за любовника. А чтобы окончательно убедиться в том, кто же главный виновник — помогут засранцы-похитители. Допрос с пристрастием никто не отменял. В голову Гарри вдруг полезла совершенно вопиющая, разрушительная мысль и, к сожалению, не лишённая смысла. Если бы они расстались — Гарри прекратил бы являться слабым местом Тома. Ради спокойствия возлюбленного, он пожертвовал бы своим сердцем, обливающимся кровью. Гарри буквально заставил себя выкинуть страшные мысли из головы. — Ну всё, — Том вернулся в спальню, кладя мобильный телефон на тумбочку. — Расследование началось. А мы можем наконец расслабиться и удовлетворить твоё любопытство. Неприятный осадок улетучился. Гарри подобрался и с интересом посмотрел на своего прекрасного мужчину, халат которого давно разъехался на груди, так и маня к себе прикоснуться. А то и приложиться губами. Открывшаяся вскоре соблазнительная картина сбила дыхание. Том снял халат, под которым не было ни-че-го. — Гарри, — раскатал на языке имя мальчика, замечая жадный взгляд. — Для ясности, мы не будем заниматься сексом. Ты не в том состоянии. Посмотришь, что я для тебя приготовил, и на том закончим. — Я готов к эстетическому удовольствию, — отозвался Поттер, лаская поджарое, всегда такое гладкое и приятное, тело одними глазами, и голодно облизываясь. А в своих мыслях заскулил побитым щенком. Судьба к нему жестока! «Смотри, но не трогай». «Пускай слюни, но не пробуй». Нечестно! Папочка, тем временем, подошёл ближе. Протяни Гарри руки — и сможет обхватить за талию. Утянуть к себе на постель. Взгляд невольно падал на член, находящийся в спокойном состоянии, который он с удовольствием бы разбудил. Руками. Этого бы хватило. Но поползновений Гарри совершать не стал. Сюрприз всё ещё дожидался, парень мог утверждать смело, ибо пока всё хорошо знакомо и любимо. — Это может шокировать, — решил заранее предупредить Том, поворачиваясь к Гарри спиной. — Но к этому шагу я готовился долгое время. Если захочешь рассмотреть ближе и детальнее, заберусь в постель. И как пластырь — срывая резко — Том не дал ответить парню, раздвинул собственные ягодицы и слегка наклонился, в очень унизительной позе раскрывая свой главный сюрприз — симпатичную, металлического цвета анальную пробку с бирюзовой стекляшкой. «Шокировать» — оказалось вовсе не преувеличением. В глубоком потрясении, Гарри уставился широко раскрытыми глазами и с открытым ртом. Конечно, пару лет назад он желал в своих мечтах испробовать Тома в субдоминантной позиции, но со временем желание подрастеряло свою силу. Он привык к папочке, впустившим в своё сердце, но не пускающим в тело. Сюрприз, от которого внутри всё сводило. Гарри любовался с огромным трепетом и желанием. — Ложись. Хочу потрогать. Я осторожно, обещаю. — Меня не пугает неосторожность. Копируя позу шестьдесят девять, Том встал на четвереньки и приблизил свой зад максимально близко к лицу Гарри. При столь близком контакте увидел, что его мальчик умудрился хорошенько завестись — плавки не скрывали возбуждение. Гарри полагал, что Том ляжет рядом, но нет… Словно очарованный, он дотронулся руками до двух притягательных половинок с украшением посередине и не сдержался, слегка укусил, поддавшись разлившейся по всему телу эйфории. «Невероятно! Даже в такой позе Том прекрасен!» — Не шали. Голос мужчины звучал так близко к паху! Как же здесь не шалить? Да будь он здоров телом — давно бы обхватил со всей страстью. И не только надкусил бы две притягательные упругие половинки, но и исцеловал, и облизал бы все потайные уголки, к которым ранее доступ был закрыт. «Черт побери, всё ЭТО было приготовлено для меня! Я ДОЛЖЕН это вкусить!» — А мне хочется, — капризно и безапелляционно отозвался Поттер, готовый пойти сейчас против системы и зацеловать, затискать, вылюбить. Пока Том так открыт. — Не бойся, я буду аккуратен. — … если почувствуешь себя плохо — немедленно говори мне. Том слишком быстро поддался желаниям Гарри. А говорило это о двух вещах. Первое — он и сам хотел урвать кусочек интимного удовольствия, что бы ни говорил до этого. Второе — против Гарри сложно пойти. Власть парня над ним с каждым годом крепчала. — О нет, сейчас мне хорошо, — хитрость пропитывала голос насквозь. Гарри ощущал себя голодным пауком, в чьи сети попалась вкусненькая, сочная муха. Сминая в руках упругие половинки, он кайфовал, особенно когда покусывал их. Но когда укусы сменились на вылизывание… это нечто за гранью. Одного широко мазка языком хватило Поттеру, чтобы сорвало тормоза. Около самой пробки. Вид растянутой попки папочки заводил не по-детски! А когда он вынет игрушку… Ох, фантазии с ума сводили. Стоны так и рвались с губ, вместе с чмокающими, постыдными звуками. Словно одержимый, Гарри не мог остановиться, и совсем не слышал из-за участившегося пульса, звучавшего в ушах, как тяжело дышит Том и до боли сжимает в руках одеяло. Никому до Гарри, Том не позволял играться с собой. И уж тем более он не стоял в постыдной позе перед партнёром, раскрывшись во всю ширь. Стоило только преодолеть нервы — и пришло наслаждение. Язычок и ладони мальчишки творили нечто удивительное. Особенно при шевелении пробки. В чужих руках ощущения гораздо острее и приятнее. — Вынь её полностью, — приказал Реддл, когда терпеть осторожные движения и давление стало невыносимо. Гарри сделал так, как ему велели, подчинившись беспрекословно. Аккуратно, без резких рывков, с мягким чмокающим звуком. И это стало последней каплей. Мозг отключился и потому никак не воспринимал болезненные ощущения, идущие от губ. Гарри взял в рот доселе бесхозно болтавшийся член, а руки его стали ласкать раскрытое, жаждущее прикосновений, колечко. — Гарри… ч-черт… — сдавленно простонал Том, почти услышав треск рвущегося одеяла — настолько сильно сжал его и стал тянуть. — Не бери в рот, у тебя губы разбиты! Используй язык, раз уж так хочешь! Кто-то его послушал? Ничуть. Поттер дорвался до сладенького и перешёл за ту грань, после которой уже не соображали. Он хотел — он получал. И пусть о подлинном минете не было и речи… хотя бы так. Будь парень в состоянии на те ласки, какими одаривал обычно — Том дошёл бы до грозных, а по факту просящих, стонов. За годы опыт набрался немалый. Уже сейчас папочка в его руках пылал жаром. Конечности, на которые он опирался, дрожали от напряжения и слишком сильных приятных ощущений, на лбу проступала испарина, а из горла стали рваться стоны, похожие больше на рыки животного. Том мог бы перехватить контроль и довести до слёз и мольбы, а вернее — его тёмное, садистское начало. Но нет. Он крепко держал ту на цепи. Сам согласился на роль ведомого. И что-то в этом было. Перед глазами маячил затянутый в боксеры член, к которому Реддл и не думал прикасаться, а от него взгляд скользнул к ногам со страшными гематомами и царапинами. Возбуждение от вида измученного тела заметно ослабло. Это неправильно. То, что они творят. То, что Гарри творит, отключив мозги. Его нужно было остановить. Прервать собственное удовольствие мужчина был готов. А вот отобрать желаемое у Гарри… Парень сегодня и без того шёл к своей цели через множество препятствий. — Всё, Гарри, остановись, — почти прошипел Том, ощутив шаловливый язычок внутри себя. Это и стало триггером. — Тебе неприятно? — Поттер немедленно опомнился от своего временного забытия. Или помешательства. — Приятно. Но мне важнее твоё состояние, а не своё удовольствие. — Чёрт… Том снова и как всегда был прав, останавливая его… переклинившего. Гарри заставил себя прекратить ласки, отпуская с решимостью, за которой скрывались неохота и сожаление. — Да, ты прав. Когда выздоровлю — ты от меня не убежишь, — пригрозил Гарри, переводя дыхание и стараясь успокоиться. — Останься спать со мной, ладно? — Когда я от тебя уходил из постели? — с риторическим вопросом Реддл осторожно перебрался на свою сторону и с удовольствием распластался на постели. Мышцы, наконец, могли расслабиться. Гарри к нему подполз, — как только убрал в сторону халат и на него кинул анальную пробку, чудом не затерявшуюся в одеяле, — и нырнул под руку. — Спасибо за подарок, Том. Это безумно приятно. Ты доверил мне самое святое, — не сдержал тихий смешок, — Жаль, конечно, что я не смог ощутить больше. Но и малым всё равно насладился. Обожаю тебя, — под конец тихо пробормотал парень, скрывая лицо почти в подмышке мужчины. Возбуждение быстро уступило место обычной усталости после совершенно дикого дня. В руках любимого — именно так и должен был закончиться день. — Всё для тебя, Карамелька. Спи крепко.