Собаки

Они много ходили в последнее время, и переход на дальнюю дистанцию дался им легче, чем они думали. Правда, они никак поначалу не могли привыкнуть спать на сброшенных на землю куртках, было уже слишком холодно, чтобы спать на голой земле, но пару ночей они выдержали, дрожа и проваливаясь по очереди в полузабытье. Отсутствие сна далось им особенно тяжело, и они шли мрачные, раздражённые, молча и упорно, как зомби. Первая деревушка попалась им через три дня, и они, переглянувшись, замедлили шаг. Несколько уютных домиков с увядшими садами – это должно было выглядеть пасторальной картинкой, но погасшие и разбитые окна, брошенные машины выглядели кошмарнее, чем самый страшный фильм ужасов. Кроме того, они должны были быть наготове – в любой момент могли появиться собаки. За время жизни в своём тихом шалаше посреди леса, Шерлок и Джон несколько отвыкли от нервного напряжения в постоянном ожидании опасности, и теперь адреналин колотил их сердца, делал движения рваными и резкими. Джон привычно посмотрел на Шерлока; тот кивнул. Рано или поздно им пришлось бы выйти к более надёжному жилью, если они, разумеется, не захотели бы встречать зиму в лесу. А они не хотели. Джон даже думать не желал о том, чтобы лечить умирающего от воспаления лёгких Шерлока отваром из собранных трав, а Шерлок считал, что Джон знает лучше, что им делать. Они крадучись двинулись к домам. Ничего. Тишина. Ни скрипа дверных петель, ни рычания, ни лая, - ни звука. Из-за одного дома выглянула тощая рыжая кошка с неровными коричневыми полосами на спинке, и стала напряжённо наблюдать за их приближением. Почему-то эта кошка ощутимо успокоила обоих – почти подсознательное ощущение: если есть кошка, нет собак. С другой стороны, маленькая и юркая кошка могла попросту не заинтересовать собак. Шерлок движением головы указал на дом, из-под которого на них смотрела кошка, Джон кивнул, открыл калитку – медленно-медленно, чтобы не производить лишнего шума, – и они, оглядываясь, пошли к крыльцу. Кошка посмотрела на них с презрением – и исчезла в подвальном окошке. Дом был двухэтажный, покрашенный светло-зелёной краской, с тёмно-серой черепичной крышей. Перед домом росло несколько деревьев (Джон машинально счёл это помехой наружному наблюдению, но перед другими домами тоже что-то росло, а этот ему был по душе), окна в большинстве своём были целы, а дверь не выбита. Джон толкнул дверь, и та, скрипнув, медленно открылась. - Разделимся, чтобы осмотреть дом? – Шерлок спросил так тихо, что Джон прочёл эти слова по движению его губ. Джон резко мотнул головой. Пусть другие считают его параноиком, но он не отпустит от себя Шерлока на опасной территории ни на шаг. Обойти дом вдвоём – да, дольше, но ничего страшного, они ведь никуда не торопятся. Внутри было уютно. Да, Джон понимал, что это странное слово для дома, обитателей которого они, скорее всего, найдут мёртвыми в этом самом доме, но старая протёртая лестница на второй этаж, тёмно-зелёные обои с разводами, как на мраморной плитке, пальто и маленькие курточки на вешалке – всё это навевало ощущение слегка забарахлённого дома, но – дома, в котором жили люди. Дома, в котором хорошо жить. На кухне никого не было, стояли стол и три стула, газовая плита и чайник на ней, на плите висело несколько прихваток, на подставке были расставлены чашки и тарелки с милыми узорами разного цвета. Видимо, двое взрослых и ребёнок. Девочка, скорее всего. Не было ощущения, что дом необитаем – скорее Джону казалось, что его пригласили в гости. На первом этаже находилась ещё и гостиная – большая просторная комната, в которой стоял диван, книжный шкаф, пианино и круглый столик, покрытый кружевной скатертью. Снова это ощущение уюта и спокойствия, и Джон заметил, что и черты лица Шерлока как-то разгладились, когда он посмотрел на фортепиано – будто уже слышал мелодию, видел порхающие по клавишам пальцы. - Второй этаж, - хрипло напомнил Джон, и Шерлок кивнул; лицо его снова стало жёстким. Узкая лестница скрипела под их шагами, и у Джона появилось глупое желание попросить Шерлока остаться там и подождать его на ступеньках. Двое родителей и маленький ребёнок. Скорее всего, они не покидали дом. Прошло несколько месяцев, и Джон почему-то не хотел, чтобы Шерлок видел их трупы. Как будто это могло навсегда смазать его одухотворённое выражение лица при виде пианино в гостиной. Три комнаты – две спальни и ванная. Джон открыл дверь в ванную. Никого. Там было темно, но через маленькое замазанное окошко у самого потолка сочился слабый свет, и его было достаточно, чтобы увидеть простую ванну, уставленную по краю флакончиками шампуней и кремов – и унитаз в самом углу. Джон отдёрнул душевую занавеску – и с облегчением вздохнул – никого. Следующей была спальня ребёнка. Простая, без изысков, которыми современные родители предпочитают баловать своих детей, только на столе, на котором девочка делала уроки, под стеклом лежал яркий календарь с «Winx». Узкая, но аккуратная кровать, у кровати на стуле сложена пижама. Джон заметил, что Шерлок, не отрываясь, смотрит на эту пижаму – и дотронулся до его руки. Шерлок дёрнулся и слабо улыбнулся – мол, всё в порядке, прости. В комнате девочки был выход на маленький балкон, и Джон осторожно выглянул и туда. Балконная дверь была хлипкой, но, видимо, отсырела за осень и открывалась с трудом. На балконе стояли горшки с засохшими цветами; только в одном пробивалась какая-то трава – впрочем, Джон не рискнул бы назвать её домашней. С перил ахнула вниз то ли малиновка, то ли горихвостка. Птицы. Тоже мирный и привычный элемент. Ни одного человека. Но – птицы и кошки, а это уже прекрасно. Лучше, чем было. Джон покачал головой, и они вместе прошли во вторую спальню. Там было совсем темно – шторы на окне (которое, видимо, тоже выходило на балкон) были задёрнуты. Не было тяжёлого трупного запаха, но дышали они с трудом – воздух был душным и спрессованным с пылью и затхлостью. Джон прошёл к окну и раздвинул шторы, а потом открыл окно. Никого. Джон посмотрел под широкой двуспальной кроватью, открыл массивный белый шкаф у стенки. Одеяло было откинуто, и, несмотря на слой пыли, кровать показалась Джону самым желанным местом в мире. - Здесь никого нет, - сказал Джон, посмотрев на Шерлока. – Мы можем остаться здесь, - Шерлок молча кивнул. – Ложись, - приказал Джон. – Выспись. Я посмотрю, можно ли где-нибудь найти питьевую воду. Он, потирая уставшие от недостатка сна глаза, пошёл мимо Шерлока, но тот молча опустил руку на плечо Джона. Потом подошёл к маленькому шкафчику и, кряхтя, стал двигать его к двери. Джон несколько секунд с изумлением смотрел на Шерлока, а потом подошёл и помог дотащить шкаф так, чтобы привалить к двери. Шерлок без улыбки указал на кровать. - Раздевайся, - устало сказал он. – Нам обоим требуется отдохнуть. Воду мы поищем потом. Вместе. Но сначала – выспимся. В настоящей кровати. Я видел, как ты на неё смотришь. Джон хотел было возразить, но у него не было сил на возражения. Пульс перестал биться, как бешеный, и теперь осталось только безумное желание рухнуть и заснуть. Джон закрыл окно, содрал с себя ледяную грязную одежду и скользнул под одеяло, пахнущее пылью и – совсем легко – женскими то ли духами, то ли кремом. Шерлок залез под одеяло несколько позже – и привычно прижался к нему со спины, обнимая, согревая. Под настоящим одеялом спать было так тепло и мягко, что Джон некоторое время просто наслаждался этим ощущением согретости и нежности. Шерлок тоже что-то довольно пробормотал и уткнулся носом в тёплый затылок Джона. «Господи, ты даже не представляешь, как же сильно я люблю тебя», - вдруг подумал Джон, и у него перехватило сердце. Он положил ладонь поверх обхватившей его худой руки Шерлока – и закрыл глаза.