Новые правила

      Алистер, кажется, чувствует себя странно, очутившись единственным уцелевшим Стражем в обществе новобранца, ещё и эльфа-мага. Трагедия в Остагаре делает его… плаксивым. Два недоделанных стража в хижине болотной ведьмы - то ещё зрелище. Алистер сокрушается о Дункане, как о погибшем папаше. Фейн может его понять, но… в Башне за столь открытую демонстрацию скорби его бы не просто высмеяли, а заставили заняться собой. Тщательно. Желательно, взаперти.       Что ж, раз Алистер считает допустимым ныть, Фейн Сурана не хочет его останавливать. Тому кажется, что новый напарник - не бог весть что, но по крайней мере сообразительный и неунывающий малый, готовый выслушать. И что самое важное, талантливый чародей. Это даже искупает и острые уши, и худобу, и рыжие волосы, и непомерно заметный нос, и всегда чуть удивлённое выражение лица. Серый Страж с серыми глазами. И что, что эльф? Всякое бывает.       Алистер сам не замечает, как выбалтывает всё своё прошлое. Ну… почти всё. Ценит и неосуждение, и боевые качества, и чувство юмора. Вот решение принять в компанию Морриган, дочку Флемет - не ценит, но стоило тогда отдавать Фейну право решать?       У них много дел, ссориться ещё не хватало.       Фейн Сурана - стихийный маг Круга, теперь Серый Страж. Никакой специальной подготовки - и миссия раскрыть заговор и спасти то, что осталось от мира. Обхохочешься. По крайней мере, сам Фейн бы расхохотался, если бы умел так реагировать. Он умеет изображать нужные эмоции и успешно делает это, чтобы другие чувствовали себя комфортнее, но на деле чувствует лишь отвращение, страх… и изрядно подпорченную радость от того, что Башня отпустила его.       Стычки с разбойниками и порождениями тьмы ему даже нравятся. Он прошёл Истязания, о да, но теперь это его воля - выходить из себя или нет. И он действительно жесток, сражаясь, чего не ожидают от тщедушного чародея. Невысокий, нервный и какой-то хрупкий сложением, Фейн оказывается настоящим кошмаром, когда творит чары - жжёт, обращает в лёд и камень, разбивает его, потом взрывает разум, вливая в сознание противников всю свою накопившуюся… злость.       Алистер, как бывший храмовник, смотрит с осуждением. Но видит, что черту Фейн не перейдёт. По крайней мере, по отношению к своим.       Морриган же он нравится по тем причинам, по каким Алистеру - не очень. Ведьма ценит жестокость и силу; она наблюдает и делает свои выводы. Люди ей не особо по нраву. Не слишком сентиментальный, закрытый и чаще всего молчаливо-дерзкий Страж - напротив. Если он видит драку, то ввязывается. Равнодушен к наградам, но старается не упускать важного… даже освобождает из церковной клетки кунари, который всем остальным кажется бездушным мясником, причем использует для этого блаженную дурочку, плетущую что-то об Андрасте и о Создателе, что направляет Серого Стража...       Кунари мрачен и нелюдим, но обязан отряду жизнью. Потому остаётся. Хамит направо и налево, но Фейн как-то находит с ним общий язык...        Со временем, сражаясь плечом к плечу, Морриган становится всё больше расположена к эльфу-Стражу. Может быть, даже не плетёт чар. Фейн рад тому, что оказался на свободе и что она говорит открыто, потому… что за легкомысленность! - когда ему недвусмысленно намекают на возможность, целует ведьму, очарованную его жесткостью, пусть и не совсем понимает её истинное происхождение. Фейн целует её, делает это даже напоказ... Алистер нервничает, кунари плевать хотел. Лелиана морщит свой святой носик - словно не была бардом до того, как стала набожна.       Фейн понятия не имеет о том, как живут нормальные люди, эльфы или гномы. Слышал что-то… а вот как завоёвывать расположение, риторикой или подарками, он представление имеет. Маг должен уметь постоять за себя любыми методами. Наставники, конечно, этому не учили - но эльф, запертый среди людей и книг, либо учится учиться, либо пропадает.       Они пятеро - Фейн, Алистер, Морриган, мрачный кунари и мабари, приблудившийся еще в Остагаре, сражаются за покой жителей деревеньки под замком Рэдклифф - что ж, в этом есть своя выгода. О Сером Страже должны знать. Фейн… не то чтобы был рад прославляться именно так, но разве выбор был?       Жизнь скорее волочит его вперед. Успевай уворачиваться.       Он и уворачивается, как может. Много дерётся. Старается не подавать вида, как пешие походы утомляют его - да, конечно, они не только задницы просиживали в Круге, но… под конец дня отваливается всё тело. На которое у Морриган, внезапно, свои виды. Флирт для мага, выросшего в Башне со всеми её правилами, в новинку, и он едва справляется - потому просьба Морриган согреть её в холодную ночь оказывается полной неожиданностью.       Фейн побаивается ее: дочь древней одержимой ведьмы, сосуд для демона, женщину, способную в мгновение ока обернуться гигантской паучихой и откусить ему голову… Но когда Морриган зовёт его к себе в палатку, которую называет “юртой”, он не отказывается. Думает об этом как о новом испытании. На хитрость и… что-то ещё. Выносливость, скорее всего, потому что хочется скорее спать, чем… спать. Но - не вечно же дурить голову Алистеру, что что-то понимаешь? Он слышал, что среди мужчин быть девственником - признак ущербности, а женщины холодно относятся к тем, кто не может доставить им удовольствия. На что это похоже? Книги говорили обо многом, но не обо всем. Остаётся только вспоминать то, что знаешь, ориентироваться по ситуации и стараться не выдать, что для него все впервые.       Морриган нравится ему, о да… Хотя речь скорее об её уме и задатках. Откровенный наряд выдаёт хищницу. Фейн… решает задачу. Конечно, волнуется, но так отстранённо. Целует её; ощущает жар, но не даёт ему себя затопить - следит за реакцией ведьмы. Ей нравится внимание. И толика агрессивности. Фейн старается дать ей, что выйдет, учится на ходу понимать чужие желания. Думать о своих - слишком хлопотно.       Ночь запоминается ему смутно - последовательность действий, словно ведёшь алхимический опыт. Что реагирует с чем?..       Ведьма, знакомая с чарами энтропии и крови, видимо, сама не замечает, как отнимает у него больше сил, чем хочет. Когда все наконец заканчивается, Фейн оказывается уже совершенно вымотан. Собственное удовольствие кажется ему незначительным и скомканным, и Страж, едва успев приласкать и поцеловать напоследок Морриган, проваливается в тревожный и неприятный сон, в котором снова видит одно и то же - подземелья, полные лавы и скверны…       Тоже, герой-любовник нашёлся.       Морриган приветлива с утра - что ж, он угодил даме... это, вероятно, можно считать хорошим знаком. Она улыбается и кажется ободрённой. Фейн сдержанно улыбается в ответ. Ещё одна задача решена, так почему же так мучительно и непоправимо грустно?.. Почему всё тело ломит, как после заклинания контроля?..       Поговорить не с кем. Не с Алистером же? Или со Стэном? Кунари наверняка относятся ко всему подобному без лишних сантиментов. Фейн просто выпивает лириумное зелье и идёт дальше. Морриган почти счастлива. Боевой дух отряда на высоте.       Отлично.       Они могут сражаться, это главное. Чем быстрее Мор получит сопротивление, тем быстрее Фейн сможет найти… попробовать найти… своё лекарство. И стать по-настоящему свободным. Навязанная роль тяготит его, но уже сразу сделалось ясным - кто, если не они с Алистером, будут убирать устроенный королем бардак?       Когда Морриган, получив свой гримуар, предлагает убить Флемет, Фейн даже рад ухватиться за возможность что-то сделать для неё. Наверное, так поступают те, кто близок? Близки ли они?.. Ведьма признается, что завлекала и убивала мужчин, но Фейн вроде как иное. Нет оснований не верить ей, но… он хорошо помнит слабость и ту лихорадку, что крутила его после любовного опыта.       И поняв, о чем на самом деле речь, искренне не хочет лезть в дела ведьм. Тащится на болото ради одного-единственного вопроса - что за птицей она оборачивалась, когда спасла их с Алистером?       Он должен Флемет жизнь. И не Морриган это отменять. Флемет отдает ему свой гримуар, и на этом дело заканчивается.       И одно, и другое. Морриган растрогана помощью и почти сразу… заговаривает о любви. С её точки зрения, привязанность и чувства - слабость и глупость.       Фейн чувствует себя вымотанным после долгих переходов, постоянных стычек и ночных кошмаров, и на все слова о чувствах ему хочется рассмеяться - любовь?.. Он просто пытается не быть сволочью, вот и всё. И не убил Флемет. Потому, что сражение могло окончиться очень плохо, потому, что Флемет спасла их - пусть и в своих целях, потому, что маг Фейн хороший, но не древнее одержимое зло, и пусть кто угодно его считает трусом… о, столько оправданий. Нет, это не любовь. Влюбленный, наверное, полез бы на рожон.       Фейн рад, что можно поставить в этой ситуации точку и перестать ловить взгляды, намекающие, что в юрте теплее не стало. У Морриган есть гримуар и информация - она успеет подготовиться и узнать, что нужно, прежде чем Флемет атакует её. Возможно, Фейн скажет ей или напишет письмо… позже.       Пусть потом ненавидит его. Или считает другом, если сможет понять: убить Флемет должна она сама, иначе никогда не избавится от неё. Только поединок сделает Морриган сильнее, ведь Морриган так ценит силу.       Фейн тоже способен быть расчетливым и жестоким, и ещё понимает в древней магии больше, чем можно подумать. Её принципы только кажутся далёкими. Они просты, как кровь, кости, желание сожрать слабого и научиться любой ценой. Фейн понимает всё это очень хорошо.       Но не хочет понимать.       Пусть Морриган будет его другом, пока это возможно. Если они выживут, то решат, что делать дальше.       Только не надо… говорить о том, чего не бывает.