Забравшись в дальний угол котельной и усевшись прямо на пол, предварительно бросив туда старую подушку от дивана, найденную здесь же, Тэхен завернул Ёнтана в полотенце и уложил к себе на колени. Почесывая собаку за ухом, парень снова и снова вызывал в памяти события насыщенного утра. Сначала пробуждение под пристальным взглядом черных омутов. При том что Тэхен вообще не знал, как попал в кровать. Последнее, что он помнил, — как сидел на заднем сиденье машины в обнимку с псом и вызывал воспоминания из прошлого, которые были дороги ему, которые бережно хранил в дальних уголках памяти, вытаскивая словно драгоценные камни, когда это было необходимо.
Вчера выпал как раз такой день. Тэхену было одиноко и обидно из-за того, что Чонгук так поступил. Парень прекрасно понимал, что тот просто дразнился, угрожая съесть Ёнтана. Только вот ему хотелось услышать другое. И увидеть благодарность в глазах вместо злости. Полдня он передвигался по дому как тень, чтобы не разбудить Чонгука. Сделал несколько постов в инстаграме и твиттере, позвонил Джину, правда, не особо распространялся о нелегких отношениях между ним и похитителем. Просто заверил, что все хорошо.
Сокджина не сильно радовало то, в какой компании оказался Тэхен, но, по крайней мере, ему не угрожала опасность, и он в любой момент мог уехать. А вот Тэ даже мысли не допускал, чтобы сбежать и бросить Чонгука одного. Поскольку он с горечью вынужден был признать, что безнадежно влюбился в своего похитителя в тот самый момент, когда впервые заглянул в его черные глаза.
И те чувства, которые парень пережил в это утро, лишь укрепили влюбленность. Только вот Тэхен не представлял, как сможет переступить через себя и хотя бы попробовать поцеловать мужчину. В тот единственный раз, когда такое случилось, Тэхен сбежал, едва сдерживая истерику и рвотные позывы. Даже не мог объяснить, что произошло. Просто отвращение затопило до тошноты. Парню тогда было всего пятнадцать. Возраст, когда гормонам плевать на внешность, пол и сексуальную ориентацию. Когда секс выходит на передний план, затмевая все другие потребности. А тем более в мире моды, где все красивые, стройные и взращены в атмосфере разврата и вседозволенности. Ни для кого не секрет, как модели расслабляются после тяжелых съемок и показов. Алкоголь льется рекой, и все спят друг с другом по очереди, а иногда и вместе.
Тэхен же оставался неприступной крепостью. Не зря его прозвали Ледяным человеком. Правда, все были уверены, что у него просто завышенное самолюбие и он не видит среди окружающих достойных себе партнеров. Тэ не участвовал в вечеринках, не пил, не принимал наркотики. И вообще, как можно меньше общался с другими моделями.
А когда получил приглашение стать ведущим шоу «Топ-модель» и вовсе зазнался. Он больше не жил в общаге вместе с другими, финансы позволили снимать квартиру, а спустя год Тэхен и вовсе приобрел коттедж в тихом пригороде Сеула. Вел почти затворнический образ жизни, и только Ким Сокджин обладал неограниченным доступом в личное пространство Тэхена.
Тэ достал телефон и набрал номер.
— Привет, — прозвучал сонный голос уже после второго гудка. — Ты как?
— Джин-и, я не знаю, что делать, — проскулил тихонько Тэхен.
— Ты в порядке? Он ничего тебе не сделал? — с тревогой спросил Джин, готовый тут же позвонить в полицию и сообщить, где находится друг. Он уже давно знал местоположение Тэхена — вычислил по GPS, в приступе братской заботы установленному на телефоне младшего.
— Я запутался, — проговорил Тэ, едва сдерживая подступившие слезы.
— Черт, Ви, ты можешь нормально объяснить, что случилось? — Джин уже не на шутку разозлился на парнишку за эти загадки и недомолвки.
— Я… — заикаясь пробормотал Тэ. — Я, кажется… эммм… Кажется, влюбился, — выдавил, наконец, Тэхен и все же заплакал. Слезы скатились из уголков глаз, оставляя влажные дорожки на щеках.
Джин облегченно выдохнул.
— Ну что ж ты так пугаешь. Черт, мне уже самому интересно посмотреть на этого твоего похитителя. — И тут же поправил себя: — Хотя нет, я видел его. По телевизору. Опасный тип. Лицо у него какое-то хищное.
— Он меня сегодня почти поцеловал, — пробормотал Тэхен, проигнорировав описание Чонгука в исполнении Джина, и продолжил, прикрыв глаза: — А я… испугался… И сунул ему за шиворот снег.
— Ты что? — воскликнул Джин, зажав трубку между плечом и ухом и натягивая халат. Теперь уж он точно не сможет выполнить указание Намджуна и как следует выспаться. Малыш Ви влюбился. Джин ждал, когда это произойдет. Понимал, что это всего лишь вопрос времени. Поскольку знал Тэхена еще до того, как мир парнишки перевернулся с ног на голову и то, что всегда было правильным и верным, превратилось в грязь. Тэ всегда был слишком эмоциональным, чтобы закрыться от чувств. Только вот знал ли Джин, что чувственность Тэхена разбудит беглый преступник?
— Только не смейся, — утирая слезы, попросил парнишка.
— А ты прекрати реветь, — приказал Джин, включая кофемашину. — В конце концов, ты всегда мечтал встретить большую любовь. А когда это произошло, распустил сопли.
— Но ведь он…
— А никто не говорил, что большая любовь приходит исключительно в виде положительных героев, — усмехнулся Джин, вспомнив свое ночное приключение с суровым Намджуном, появившимся из ниоткуда. Он, кстати, так и не смог толком объяснить, что делал возле госпиталя поздно вечером, еще и летел куда-то стремглав, но лишь до того момента, пока не натолкнулся на Джина. В голове брюнета проскользнули сомнения, но вспомнив, как хорошо ему было с этим мужчиной, он решительно прогнал их прочь. — Да, малыш, иногда любовь приходит в виде плохих мальчиков. Ну или бандитов.
— Не называй его так, — попросил Тэхен серьезным тоном.
— Ладно, ладно, — согласился Джин.
— Так что мне делать?
— Что делать? — эхом отозвался друг. — Соблазни его.
— Соблазнить?! — воскликнул Тэхен, но тут же снова понизил голос до шепота, чтобы не быть обнаруженным Чонгуком.
— Ну да. — Джин пожал плечами. — Ты взрослый мальчик, и давно уже пора попробовать, что такое секс.
— Это грязно, — бросил Тэ, едва сдерживая отвращение.
— Послушай, малыш, мы уже говорили на эту тему. То, что происходит по обоюдному желанию…
— Не может быть грязным, — закончил за него Тэхен. — Знаю, но поделать ничего не могу. Стоит мне только подумать об этом, как перед глазами снова…
Джин едва сдержал гнев от осознания того, насколько испорчена психика Тэ. Он пытался оградить мальчишку от этого, но не мог быть рядом всегда. И вот результат. Парню почти девятнадцать, а он боится близости как огня.
— А ты сам хочешь этого? — вкрадчиво спросил Джин.
— Да… наверное, — неуверенно ответил Тэхен, виновато закусив губу. Вот он и признался вслух в своих желаниях.
— Тогда просто сделай.
— Боюсь, что меня стошнит, как тогда…
— Не стошнит, — заверил друг. — Тогда ты не был влюблен. Сейчас все по-другому.
— А может, мне просто кажется? — проскулил Тэ. — Может, я вовсе и не влюблен?
Джин закатил глаза и улыбнулся. Он понимал, что младшему очень тяжело бороться с собой. Но это выглядело настолько забавно!
— Знаю, что тебе надо сделать, — выпалил вдруг он. — Выпить.
— Нет, — отрезал Тэ, с отвращением вспомнив бренди.
— Я не сказал напиться. Выпить бокал вина, просто чтобы расслабиться. — Джин знал, что младший терпеть не может алкоголь, и ненависть эта была той же природы, что и отвращение к интимным отношениям.
— Ладно, — выдохнул Тэ. — Я подумаю.
Сбросив вызов, парнишка еще долго сидел, размышляя над разговором с Джином. В итоге пришел к выводу, что старший прав. Если чего-то хочется, нужно просто взять это. Или хотя бы попробовать взять.
Гук уже собирался второй раз обойти дом в поисках ненормальной парочки, как дверь в подвал открылась, и на пороге оказался мальчишка с мокрым псом. Чонгук уставился на парня, сжимавшего в одной руке лохматое чудовище, в другой телефон, при этом виновато опустившего глаза.
— Кому звонил?
— Другу, — чуть слышно буркнул Тэ.
— А ты уверен, что его телефон не на прослушке?
— С чего бы это?
— Ну как же, тебя похитили, а значит…
— Никто меня не похищал, — рассерженно бросил Тэхен, отпустил собаку и быстрым шагом направился на кухню. — И в подтверждение этого я каждый день появляюсь в соцсетях. Так что не переживай, аджосси, никто…
— Черт! Я же просил! — почти закричал Чонгук, схватив проходившего мимо Тэхена за шкирку и дернув к себе. На этот раз мальчишка почему-то не испугался, как раньше, когда Чонгук злился. То ли он уже понял, что мужчина не сделает ему ничего плохого, то ли просто привык к страху, который Чонгук вызывал в нем слишком часто.
В любом случае Гук этому даже радовался в душе. Он не хотел пугать мальчишку, но реакция на слово «аджосси» вспыхивала помимо его воли. Взяв лицо Тэхена в свои ладони, Гук заставил его поднять голову и проговорил негромко, но отчетливо:
— Я ни за что получил двенадцать лет тюрьмы, три из них отсидел, сбежал. И все из-за человека, который звал меня «аджосси». Пожалуйста, никогда не называй меня так.
Несколько мгновений Тэхен молчал, пристально глядя в черные глаза и осознавая услышанное. А еще наслаждаясь звуками спокойного голоса, который обволакивал своей глубиной.
— Извини, — искренне прошептал он. — Мне просто стало обидно. — Парень виновато прикусил губу, отчего у Гука вдруг пересохло во рту. — Я не дурак и не стал бы делать того, что навредило бы тебе, Чонгук-ши.
У Гука все поплыло перед глазами, когда он услышал свое имя, произнесенное теплым голосом, звучавшим так смиренно. Вот только официальное обращение все портило.
— Зови меня просто по имени, — попросил мужчина, отпуская парнишку, но тот не спешил уходить. Не шелохнулся, продолжая смотреть в глаза из-под синей челки, словно хотел что-то сделать или сказать. Но так и не решился. Просто кивнул и пошел на кухню.
— Сейчас приготовлю завтрак, — бросил он, не поворачиваясь.
А Чонгук вдруг осознал, что совершенно не помнит имени мальчишки. Вроде Юнги говорил, но тогда Гук был словно в тумане.
— Эй, а тебя-то как зовут? — крикнул он вдогонку.
Синеволосый повернулся, кокетливо облизал губу и проговорил томным голосом:
— Зови меня «малыш».
Чонгуку оставалось только закатить глаза. Хотя такая форма обращения к младшему ему очень нравилась.
Спустя почти час Гук за обе щеки уплетал завтрак, заботливо приготовленный Тэхеном, пока парень клевал из пиалы, поддевая палочками по одной рисинке.
— А ты есть не собираешься? — с набитым ртом пробубнил Чонгук, кивая на остатки завтрака, которые в него не влезли.
— Я ем, — усмехнулся Тэ, сунув в рот горстку риса.
Чонгук откинулся на спинку стула, похожий на кота, наевшегося сметаны, и принялся внимательно разглядывать младшего, тщательно пережевывавшего рис. На нем опять были мешковатые спортивные штаны и такая же футболка на много размеров больше, болтавшаяся на худеньких плечах и постоянно сползавшая с одного, открывая выпирающую ключицу.
— Юнги сказал, ты вроде знаменитость какая-то, — томно проговорил он, скользя взглядом по красивому лицу, спускаясь по тонкой шее, оглаживая плечи. — Ведущий или вроде того?
Тэхен подтянул колени к груди и обхватил их руками, словно норовил закрыться от назойливого взгляда Гука, бесстыдно скользившего по телу. После него кожа горела, словно покрываясь ожогами. Но потом Тэ вспомнил совет Джина относительно соблазнения и попытался расслабиться. Откинулся на спинку стула, а длинные стройные ноги бесстыдно расставил, как на одной из фотосессий, где ему надо было принять скучающий, но в то же время искушающий вид.
— Вроде того, — проговорил Тэ, глянув из-под челки и скользнув по нижней губе язычком. Мысленно усмехнулся, заметив, как Гук нервно поерзал на стуле, но заволновался, когда его рука прикоснулась к раненому плечу, и мужчина поморщился. — Надо повязки сменить.
— Я сам справлюсь, — буркнул Гук, вставая из-за стола.
— Вот еще, — фыркнул Тэхен и направился на второй этаж за аптечкой.
Когда он вернулся, Гук уже отодрал старые повязки и изучал раны, насколько смог извернуться. Поставив коробку на стол, Тэхен уже привычными движениями протер руки спиртом, набрал необходимые лекарства в шприцы и подготовил свежие бинты. Оценивающе осмотрел раны, при этом даже не поморщился, чем очень удивил Чонгука. За дни, проведенные мужчиной в полубессознательном состоянии, Тэхен даже как-то повзрослел и реагировал уже не так остро на неприятный вид ран.
Промыв их перекисью, Тэ сделал два укола, едва скривившись, и наложил свежие повязки, закрепив их пластырем.
— Уже не так некрасиво? — усмехнувшись, поинтересовался Гук, когда парень сложил все обратно в коробку и сообщил, что тот может одеваться.
— Так ты все слышал тогда, в машине? — немного смущаясь, спросил Тэ.
— Не все, — покачал головой Гук, внимательно следя за парнем. — Это с ним ты сегодня разговаривал, с тем врачом?
— Угу.
— И кто он тебе?
— Я же сказал — друг, — проворчал Тэ. Ему совсем не нравился этот допрос. Парень поставил чайник на плиту, собираясь заварить успокаивающий травяной чай, но вдруг вспомнил еще один совет Джина. Выключил конфорку и достал из шкафчика, служившего баром, бутылку красного вина.
— Просто друг или?.. — не унимался Гук, чуть отклонившись на стуле, когда младший скрылся из виду, пройдя в дальний конец аппендикса, служившего кухней.
— Или, — бросил Тэхен достаточно громко, чтобы мужчина услышал, и налил в большой бокал немного вина. Сделал глоток и скривился, но потом понял, что вино на вкус не такое отвратительное, как бренди, а очень даже приятное, и отхлебнул еще немного.
— И насколько близкий «или»? — раздался прямо за спиной негромкий голос.
Тэхен вздрогнул от неожиданности и повернулся, перепуганно уставившись на все еще обнаженный торс Чонгука.
— Ты пьешь?
Тэ виновато съежился, втянув голову в плечи, словно его застукали за каким-нибудь постыдным занятием. Но вдруг бросил сердитый взгляд из-под синих волос, отчего стал похож на ежика, распушившего колючки.
— Имею право, — бросил он, вздернув нос.
— Утром?
— А почему бы и нет.
Тэхен долил в бокал вина и пошел в комнату, где уселся в большое мягкое кресло и уставился в огромное, во всю стену окно, глядя, как на улице кружат снежинки.
Чонгук проводил парня удивленным взглядом. Что-то в нем изменилось с того момента, как утром они лежали в снегу глядя глаза в глаза. И эти изменения произошли после разговора со странным другом. Гук отказывался признаваться самому себе, но то, что он испытывал в эту минуту, вполне можно было назвать ревностью.
Мужчина прошел вслед за Тэхеном и остановился рядом с креслом, глядя сверху вниз.
— Он твой парень?
— Я обязан отвечать?
— Не обязан, но мог бы.
— Ты тоже мог бы.
— Что?
— Быть повежливей.
Ёнтан, до этого мирно дремавший на подушках, постеленных для него Тэхеном, недовольно гавкнул, услышав резкие голоса.
— Тихо, Ёнтан, — в один голос оборвали его Гук и Тэ, на что пес обиженно заскулил и отвернулся от них, уткнувшись носом в свои лапки.
В этот момент зазвонил телефон Чонгука, который Тэхен везде таскал с собой. Парень достал его из кармана штанов и протянул мужчине.
— Да, — ответил Чонгук, приняв вызов.
— О, пришел в себя? — раздался голос Юнги. — Хорошо. У меня есть для тебя кое-какая информация.
— Про Джихуна? — мужчина развернулся и прошел в кухню, а Тэхен превратился в одно большое ухо, прислушиваясь к каждому слову.
— На сто процентов я не уверен, что это он. После обеда буду там, разыщу его.
— Я знаю человека, который сможет опознать Джи, — сказал Чонгук.
— Пусть он свяжется со мной, — прежде чем попрощаться, сказал Юн. — И будь на связи. Можешь понадобиться в любой момент.
Гук отключил телефон и уперся ладонями в столешницу, склонив голову. Неужели действительно ему настолько повезет и Джихуна получится найти? Он был уверен на девяносто девять процентов, что тот выжил. И что именно Джи стоит за всей этой аферой. И вообще, Чонгуку изначально не понравился этот проныра, который возник в жизни Намджуна внезапно и сразу же покорил его. Не верил Гук в такие случайности. Но он привык держать свое мнение при себе, до тех пор пока его не спросят. А Джун не спрашивал.
В итоге, когда случилась трагедия, Чонгук остался наедине со своими мыслями и догадками. Единственный, кто верил ему — Югем, его правая рука. Он не раз высказывал свои подозрения относительно молодого человека, которого Намджун слишком рано допустил к финансам компании. Но Гук всегда обрывал эти разговоры, утверждая, что жизнь босса, как и его решения, не обсуждаются.
— Это он называл тебя «аджосси»? Джихун?
Голос Тэхена прозвучал тихо и совсем близко, но для Гука он показался громче раската грома, вырвавшего его из собственных мыслей. Он повернулся и посмотрел на Тэхена, упершегося бедром в столешницу и внимательно глядевшего на мужчину.
— Думаешь, он выжил в той аварии?
Гук удивленно приподнял бровь, на что Тэ пояснил:
— Прочитал в интернете.
— Собирал обо мне информацию? — улыбка получилась грустной, но все же это была улыбка.
— Надо же было знать, кто меня похитил…
— Боялся меня?
Подняв руку, Чонгук коснулся ладонью гладкой щеки, скользнул на затылок, зарываясь пальцами в шелковистые волосы, и уткнулся лбом в лоб парня, почти касаясь кончиком своего носа чужого.
— Тебя сложно было бояться, — прошептал охрипшим голосом Тэхен, втягивая носом запах чужого тела, такой пьянящий, чуть горьковатый, с примесью мускуса.
— Тебе просто повезло, что я был ранен, — в тон ему проговорил мужчина, проведя второй рукой по щеке, задев губы и скользнув на шею.
— Не надо меня пугать, — усмехнулся Тэ. — Я не боюсь.
— Это потому, что ты выпил, — с улыбкой предположил Чонгук, вдыхая сладко-терпкий аромат вина, осевший на влажных розовых губах, приоткрытых в ожидании.
Сердце в груди Тэхена замерло, пропуская несколько ударов, а дыхание застряло где-то между легкими и горлом. Он не боялся того, что собиралось сейчас произойти, но страстно желал. Вино ли было тому причиной? Вряд ли. Оно просто рассеяло страхи и сомнения, сковывавшие желания. Отпустило на волю все то, что дремало, а рядом с Чонгуком пробудилось.
Оба хотели одного, но ни один не решался сделать первый шаг, тот, после которого обратной дороги уже не будет. В наэлектризованном воздухе уже проскакивали искры, а от тел исходил жар, опалявший друг друга. Возбуждение достигло точки невозврата, и Чонгук сдался первым.
Наклонившись, он легко прикоснулся поцелуем к приоткрытым губам Тэхена, сходя с ума от их сладости и тепла. Гук не спешил, пробовал их на вкус, смаковал, наслаждался словно изысканным лакомством. Руки Тэ несмело скользнули по груди к шее, обнимая. Парень приподнялся и прижался всем телом к мужскому, крепкому и сильному. Зря он сделал это. Чонгук от такой смелости растерял последние крохи самообладания. Подхватив парнишку, он усадил его на столешницу, устроившись между красивых стройных ног, которые тут же обвили его бедра, прижимаясь ближе.
Поцелуй перестал быть нежным. Он словно ураган сносил остатки трезвого рассудка, разбивая вдребезги самоконтроль Чонгука, которым тот так гордился когда-то. Его губы безжалостно атаковали рот Тэхена, язык проникал внутрь, сталкиваясь с чужим, хранившим сладость вина, пьянящую, чуть терпкую. Руки жадно шарили по стройному телу, бесстыдно забравшись под футболку. Скользили по спине, оглаживая каждый позвонок, выступавший под гладкой кожей, согреваясь от ее тепла. Податливое тело льнуло к Чонгуку в поисках наслаждения, подставляясь под его требовательные ладони.
Гук судорожно соображал, есть ли в доме смазка и презервативы, потому что ждать он больше не мог. Насилу оторвался от соблазнительного парнишки, раскрасневшегося от возбуждения и алкоголя, с блестевшими глазами, которые тот стыдливо отводил. Слишком стыдливо. И кусал губу слишком нервно. И дыхание рваными толчками вырывалось из его груди.
— У тебя ведь был уже кто-то? — с недоверием спросил Гук, сам не понимая почему.
Тэхен весь сжался от этого вопроса, перепуганно уставившись на мужчину.
— Ну нет, — отступая на два шага назад и недоверчиво качая головой, пробормотал Чонгук. — Только не говори, что ты ни с кем…
Тэхен скрестил лодыжки, плотно сжав колени. Заламывая руки, он с опаской поглядывал на Чонгука из-под челки, не подтверждая, но и не опровергая его догадки. Тэ просто боялся. Боялся показаться никчемным, неумелым, никому не нужным, если дожил до своих почти девятнадцати лет девственником, который и целовался то второй раз в жизни.
— Черт, — выругался мужчина, запустив пальцы в волосы и с силой сжав их у корней. — Как? Объясни мне, как?! — он уже кричал. — Ты же в чертовом телевизоре работаешь. Вы там все пьете, сидите на наркоте и спите с кем попало!
— Ну извини, — спрыгнув со столешницы, вскрикнул Тэхен, не в состоянии больше выдерживать гневную атаку. — Извини, что в свои девятнадцать и при своей профессии я все еще чертов девственник, который терпеть не может спиртное и никогда не пробовал наркотики. Постараюсь исправить эти недостатки!
Он оттолкнул руки, потянувшиеся было к нему, и побежал наверх, а оказавшись в спальне, упал на кровать, обхватив подушку руками, и, зарывшись в нее носом, разревелся навзрыд, как давно уже не позволял себе. От обиды на Гука, что не понял и оттолкнул. От злости на себя самого, что разочаровал Чона.
А Чонгук в это время готов был сам себя удушить. И понимал, что должен извиниться. И не просто извиниться, а вымаливать прощение. Но не знал как. За последние двадцать лет он настолько очерствел, запрещая какие-либо эмоции, заталкивая их как можно глубже внутрь себя, не позволяя им проявляться, что просто забыл, каково это — чувствовать, сожалеть, любить.
Остановился у двери спальни, не решаясь войти, неловко переминаясь с ноги на ногу, как чертов школьник. Пытаясь взять себя в руки и исправить то, что натворил. Боялся до истерики и стыдился собственного страха. Но стоило подумать, что сейчас переживает мальчишка, как собственные страхи отступили на задний план.
Открыв дверь, он сразу же увидел парня, скрутившегося калачиком на огромной кровати. Тэхен тут же замер, услышав шаги, но плечи его все еще вздрагивали от сдавленных рыданий. Чонгук сглотнул подступившее отвращение к самому себе. Какая же он сволочь!
Опустился на кровать, осторожно обнимая худенькое тело и прижимая спиной к своей груди. Уткнулся лицом в синие волосы, пахнущие фруктами и цветами — совершенно обезоруживающая смесь.
— Прости меня, малыш, — прошептал он, едва справившись с дрожью в голосе. — Пожалуйста.
Ответом Чонгуку была тишина, нарушаемая лишь неровным дыханием младшего. И Гук слушал это дыхание, пытаясь подобрать правильные слова, чтобы если не оправдать, то хотя бы пояснить свое поведение. Но не мог это сделать даже самому себе. Как тогда объяснить этому мальчишке, чистому и невинному, которого едва не уничтожил своими жестокими словами?
Мужская ладонь гладила синие волосы, расправляя их, укладывая волосок к волоску. Потому что все в этом мальчишке должно быть идеально. Он сам идеален. Его надо в музее выставлять как образец человечности и невинности. На него смотреть надо издали через стекло, чтобы не осквернить чистоту. Его надо беречь от всего злого, чем наполнен этот мир.
— Прости, малыш, — спустя какое-то время снова прошептал Чонгук, так и не найдя других слов.
— Тэхен, — послышался тихий голос, охрипший от слез.
— Что? — переспросил Гук, не расслышав.
Парнишка перевернулся на спину, позволяя мужчине увидеть свои заплаканные глаза, и повторил:
— Меня зовут Тэхен.
Губы Чонгука дрогнули в слабой улыбке и осторожно прикоснулись к соленым от слез губам Тэ.
~ • ~ • ~ • ~ • ~ • ~
Юнги стоял напротив центрального входа внутри здания аэропорта Кимпхо. Регистрацию уже объявили, а Чимина все не было. Юнги уже искренне жалел, что связался с этим паршивцем, но, черт, несколько дней в самом лучшем отеле на острове Чеджудо в сопровождении этого красавца казались слишком заманчивыми.
Вот бы еще он догадался взять номер телефона у мелкого, но эта светлая мысль посетила блондинистую голову Юнги только сейчас, когда возникла реальная необходимость с ним связаться.
Юн в очередной раз глянул на часы, ведя обратный отсчет, и вновь повернулся ко входу. Как раз в этот момент Чимин, сверкая свежевыкрашенными ярко-красными волосами, вбежал через автоматически раскрывшиеся двери, таща за собой огромный чемодан и едва не теряя большую дорожную сумку, перекинутую через плечо. Юнги чуть не рухнул при виде этого горе-путешественника. Закатив глаза и покачав головой, поправил свою миниатюрную по сравнению с багажом Чимина сумку и подошел к парню.
— Я говорил, что мы едем на пару дней, или забыл? — недовольно пробормотал он, забирая огромную сумку Чима и вешая ее на плечо.
— Ты сказал, что на несколько дней, — недоуменно оттопырив нижнюю губу, проговорил Чимин. — Но не уточнял на сколько.
Чим со своим громадным чемоданом едва поспевал за Юнги, шедшим размашистыми шагами к стойке регистрации.
— Несколько дней и несколько месяцев — не одно и то же, — фыркнул Юн. — Господи, ты весь свой гардероб собрал?
— Нет, только малую его часть, — хвастливо сообщил младший, растянув губы в довольной улыбке.
— Не знал, что Тондэмун находится в твоем шкафу, — бросил Мин и сам не сдержал улыбки, когда Пак искренне расхохотался и его заливистый смех проник, казалось, в самую душу. — Ты хоть паспорт не забыл? — голос Юнги прозвучал снисходительно, но Чимин не обратил на это никакого внимания.
— Не забыл, — сообщил он и, важно задрав голову, зашагал рядом с блондином, напевая что-то под нос и покачивая головой в такт песне.
Юнги покосился на парня, который совершенно не был похож сейчас на соблазнителя из стриптиз-бара. Или на похмельного развратника, щеголявшего в одном полотенце на бедрах. Сейчас рядом с ним шел обычный паренек, возбужденный предстоящей поездкой в чудесное место, о котором давно мечтал. И впервые Юнги задумался о возрасте Пака.
Именно поэтому едва дотерпел до регистрации, чтобы тайком заглянуть в удостоверение личности, высчитать возраст и обалдеть, узнав, что Чимину всего восемнадцать. Восемнадцать, мать его! Ему еще в принципе нельзя пить ничего крепче сока, а он надирается до поросячьего визга в стриптиз-барах.
Ну ничего, Юнги возьмется за его воспитание. Обязательно. Вот только уложит под себя и начнет воспитывать. И лишь эта мысль дала блондину силы вытерпеть не умолкающего ни на минуту мальчишку, который глаз не дал сомкнуть за время полета. Хотя благодаря этому Юн спокойно перенес дорогу, а ведь обычно его мутило весь полет, и это в лучшем случае. В худшем — он не вылезал из уборной. А сегодня час с небольшим пролетел незаметно.
~ • ~ • ~ • ~ • ~ • ~
Войдя в кабинет и глянув на босса, Югем сразу понял, что произошло нечто из ряда вон выходящее. Ким сидел в кресле, при этом выглядел спокойным и расслабленным. На столе перед ним стояла чашка кофе, уже наполовину опустевшая, а сам Намджун смотрел в окно во всю стену, и на губах его играла легкая улыбка. Вот что было не так. После смерти Джихуна никто не видел Кима улыбающимся.
— Какие новости? — поинтересовался Джун, обратив, наконец, внимание на подчиненного.
— К сожалению, пока никаких, — ответил Югем, пожимая плечами. — Он словно сквозь землю провалился. Если где-то и прячется, то точно не у знакомых. Полиция уже прошерстила всех, кто так или иначе связан с ним или его братом. Никаких следов.
Намджун даже не глянул на подчиненного, все еще наблюдая за проплывающими по ярко-синей небесной глади облаками. Югем старался скрыть удивление, но у него это плохо получалось. Впервые с момента аварии босс не рычал и не кидался как раненый тигр при упоминании имени Чонгука. Просто спокойно задавал вопросы, слушал, но мыслями находился далеко отсюда.
— А что там с этим заложником?
— Не знаю даже, что сказать, — мужчина развел руками. — Он регулярно появляется в социальных сетях, выкладывает фотографии, проводит прямые трансляции. Уже никто и не верит, что похищение вообще имело место.
Медленно повернувшись в кресле, Намджун внимательно посмотрел на Югема и, чуть прищурив глаза, спросил:
— А ты сам что думаешь?
Мужчина задумался, уткнувшись взглядом в пол и увлеченно разглядывая едва заметный светло-серый узор. Что сказать боссу? Для Югема этот человек был не просто начальником, тем, кто предоставил престижную работу и хорошую зарплату. К персоналу Намджун относился как к своей семье. Да, он мог наорать, сорвать злость, но никогда не бросил бы в беде. И этим заслужил преданность подчиненных. Югем не являлся исключением. А потому лгать и недоговаривать было еще сложнее.
Почувствовав, как в кармане завибрировал телефон, Югем достал его и глянул на экран, где высветился незнакомый номер.
— Я могу ответить, босс? — спросил разрешения мужчина.
— Да, конечно, — невозмутимо проговорил Джун, катая длинными пальцами ручку по гладкой поверхности стола.
— Да, — бросил Югем, приняв вызов, а когда услышал голос, едва не выронил телефон.
— Привет, друг, — негромко проговорил Чонгук.
Едва Тэхен уснул, пристроившись на широкой груди мужчины, Гук выбрался из-под него, стараясь не разбудить, и спустился вниз. Все эти романтические игры хороши, но пора браться за дело, ради которого и был затеян весь шухер с побегом. Мужчине с трудом удалось вспомнить номер телефона Ю, который тот, к счастью, не сменил.
— Да, — произнес Югем, исподтишка поглядывая на начальника, но при этом стараясь не выдать свое волнение. — Я узнал вас, но к сожалению, сейчас мне не очень удобно разговаривать.
— Я понял, — бросил Гук, явно расслышав напряжение в голосе Ю. — Перезвони, как сможешь.
— Да, конечно, я обязательно перезвоню вам.
Отключив телефон, мужчина все еще пытался унять отчаянное сердцебиение. Боялся заговорить, чтобы дрожащий голос не выдал волнения. Но у Намджуна были свои планы.
— Так что ты думаешь? — повторил он заданный ранее вопрос. — Было похищение или нет?
— Сомневаюсь, — переведя дыхание, ответил брюнет. — Думаю, что все было так, как и утверждает мальчишка. Гук просто угнал его машину. Не настолько он тупой, чтобы брать заложника. Тем более знаменитость.
— Тут ты прав, Чон Чонгук не тупой, — эхом отозвался Намджун, снова отворачиваясь к окну, расслабленно откидываясь на спинку кресла и забрасывая ногу на ногу. — Хотя учитывая, какую машину он угнал…
— Какая первая под руку попалась, — поспешил на защиту Гука Югем. — Доехал до ближайшей подворотни и…
— Были сообщения о других угнанных автомобилях в ту ночь?
Подчиненный прикусил язык, чтобы не сболтнуть лишнего. Хотя уже и так сделал это. Нужно было вообще избегать темы побега и вероятности похищения. Но нет же, как всегда: его язык — его враг.
— Мы не проверяли в этом направлении, — с наигранным чувством вины проговорил он.
— Так проверьте. Раненый, он не мог далеко уйти, а значит, сменил машину недалеко от того места, где бросил тот уродливый розовый «гелик».
Пообещав лично проследить за расследованием, Югем покинул кабинет Намджуна, спустился на паркинг и как можно быстрее уехал. Лишь на выезде из города притормозил у обочины и, покинув машину, набрал последний звонивший ему номер.
— Ты с ума сошел! — крикнул он, едва в трубке раздался голос Чонгука. — Не знаешь, где я работаю?
— Знаю, — ответил Гук, отхлебывая горячий кофе.
— Тебя везде ищут, — немного успокоившись и понизив голос, сообщил мужчина.
— Догадываюсь. Намджун, небось, всю полицию Кореи отправил на мои поиски. И назначил лимон баксов тому, кто меня сдаст.
— Что-то вроде того.
— А ты?
— Что я?
— Хочешь получить награду? — Гук усмехнулся, но прозвучало это слишком обреченно.
— Прекрати. Ты знаешь, что я не сдал бы тебя, даже если бы знал, где ты отсиживаешься.
— Но ты не знаешь, — фыркнул Чонгук, залпом опустошив чашку.
— И слава Богу, — откликнулся Ю. — Вообще не понимаю, зачем ты звонишь мне.
— Потому что мне больше не к кому обратиться. Нужна твоя помощь.
Югем наклонил голову сначала в одну сторону, хрустнув позвонками, потом в другую. Раздираемый сомнениями, он дал себе всего несколько секунд на принятие решения. Сообщить Намджуну о звонке Чонгука? Его местонахождение вполне смогут определить по сигналу. Или же согласиться помогать Гуку? Но какого рода помощь ему нужна? Если просто скрыться где-то, даже выехать из страны, дать денег, то Югем, безусловно, поможет.
— Что нужно сделать? — закуривая, спросил брюнет.
— Надо опознать Джи.
Ю подавился дымом и закашлялся, услышав слова Чонгука.
— Кого опознать?
— Джихуна, — спокойно повторил Гук. — Я видел его по телевизору. По крайней мере, мне показалось, что это был он. И я знаю, где он сейчас. Тебе просто надо опознать его. Ты ведь хорошо его знал. Знаешь. Черт, — запнулся Чонгук, потерявшись в формулировках. — В общем…
— Да понял я, — раздраженно прервал его Югем. — Только почему ты так уверен, что это он? Откуда вообще информация, что он выжил?
— Никакой информации нет, Ю, — бросил Гук. — Я сам охренел, когда увидел его. Сначала подумал, что мне показалось.
— А что изменилось потом? — Югем хотел верить, что сказанное Чонгуком — правда. Но это было слишком маловероятно. Он видел, что осталось от машины, в которой ехал Джи. Шансы выжить в той мясорубке были ничтожно малы.
— Потом я просто подумал.
— Очень полезно иногда, — съязвил Югем.
— Ну не мог он так глупо сдохнуть. Если хватило мозгов закрутить всю ту аферу, то уж избежать смерти…
В словах Чонгука Югем видел смысл. И это стало решающим аргументом в принятии окончательного решения.
— Где он сейчас?
— На Чеджудо. Но человек, который там, никогда не видел Джи. Разве что на фотографиях.
— Я понял, — перебил его Югем. — Вылечу ближайшим рейсом.
Сбросив вызов, Чонгук написал ему сообщение с номером Юнги, а потом сам набрал Мина и рассказал про Югема, не забыв упомянуть, кем тот работает.
~ • ~ • ~ • ~ • ~ • ~
Чеджудо встретил парней теплой и солнечной погодой. В середине ноября, когда тело уже смирилось с приближающейся зимой, снова окунуться в тепло вдвойне приятней. А если рядом идет тот, от которого и солнце ярче, и воздух теплее, то вообще рай.
Юнги улыбался собственным мыслям и радовался, что забрел в тот вечер в бар, несмотря на напряженную ситуацию и побег Чонгука. А ведь он не хотел. В последний момент развернул машину от дома и поехал развеяться. И развеивался до сих пор. Усмехнулся, наблюдая щенячий восторг Чимина, стоило тому оказаться в номере. С радостным воплем парнишка разогнался от самой двери и плюхнулся на кровать лицом вверх, раскинув руки в стороны.
— Обалдеть! Как тут круто!
Сунув руки в карманы брюк, Юнги остановился у кровати, глядя на Чимина сверху вниз и не понимая, как раньше не разглядел истинный возраст Пака. Или же тот действительно до этого дня вел себя как адекватный взрослый молодой мужчина?
Телефонный звонок прервал размышления блондина, заставив оторваться от созерцания младшего и вспомнить истинную цель приезда на остров.
— Слушаю, — сказал он, выходя на балкон и прикрывая за собой дверь, чтобы вопли Чимина не были слышны.
— Мин Юнги? — спросил голос.
— Да, а это?..
— Ким Югем. Наш общий знакомый должен был предупредить, что я позвоню.
— Да, он говорил, — бросил Юнги с плохо скрываемой настороженностью в голосе. Он не слишком охотно доверял этому человеку, что не вызывало удивления, учитывая, насколько сильно босс Югема жаждал крови Чонгука.
— Я прилечу через пару часов, — сообщил мужчина. — Не предпринимай никаких радикальных действий без меня.
— А я и не смогу, — фыркнул Юнги. — Я вживую Джихуна никогда не видел.
— Зато я видел, — пробормотал голос, явно не скрывая презрения.
— Тебя встретить? Я взял тачку напрокат.
— Да, было бы неплохо. А пока порыскай там, может, узнаешь что-нибудь интересное.
— Хорошо.
— Кто звонил? — обхватывая Юнги за талию и утыкаясь носом в его шею, поинтересовался Чимин, когда тот закончил беседу и спрятал телефон в карман.
— Я здесь по работе, не забыл?
— Скучно, — пробормотал мальчишка, скользя носом вдоль позвоночника Юна, втягивая запах его тела. От этих прикосновений у Юнги мурашки пробежались толпой по всему телу, оставляя приятную тяжесть в отдельных особо чувствительных местах. Ладони парня скользили по груди Юна, по животу вниз, забираясь под ремень брюк. Резко сжав тонкие запястья, Юнги вывернулся, и вот уже он прижимал Чимина к перилам балкона, заведя его руки за спину и крепко удерживая.
— Я же сказал: основное блюдо вечером, — прошептал блондин в улыбающиеся губы Пака. Лишь сейчас он обратил внимание, что серый цвет глаз сменился темно-коричневым с красноватым отливом. Огромные радужки и увеличенные зрачки делали глаза Чимина похожими на кукольные. — Черт, у тебя линзы, — проговорил Юн удивленно.
— Конечно.
— И серые тоже?
— А ты видел много корейцев с серыми глазами? — усмехнулся Чимин, высвободив руки и располагая их на плечах блондина, сцепляя пальцы в замок.
— Но зачем? — недоуменно спросил Юнги. — И это? — парень подцепил пальцами ярко-красную прядь и поднял вверх.
На одно короткое мгновение Юну показалось, что вернулся сексуальный стриптизер из их первой встречи в баре. Или роковой соблазнитель, разгуливавший в полуголом виде по его квартире. Но это было очень короткое мгновение. Губы мальчишки снова расплылись в широкой улыбке, обнажая зубы.
— Так интересней, — бросил он и впился поцелуем в губы Юнги, все еще не оставляя попыток поскорее затащить его в постель.
Юну не хотелось прерывать поцелуй, который затягивал все глубже в омут наслаждения. Он отчаянно держался на самом краю пропасти, но ухватиться было не за что. И Юнги сорвался, когда губы Чимина оторвались от его рта и заскользили по скуле и шее, оставляя влажный след.
— Не вздумай, — предупредил Юнги, когда почувствовал, что парень всасывает кожу на его шее, вцепился в красные волосы и рванул от себя.
Стон, сорвавшийся с полных губ, ласкал слух Юна, заполняя собой сознание, словно густой туман. И блондин уже не мог думать ни о чем, кроме удовлетворения самых низменных своих желаний. Плотоядно облизнулся, прежде чем обвести кончиком языка контур приоткрытых губ младшего. Чимин задохнулся от хлынувших ощущений, а пальцы непроизвольно зарылись в пепельную копну, сжимая у корней. Застонал, когда язык Юна ворвался в его рот, нагло, бесцеремонно, по-хозяйски, а ладонь скользнула на задницу, сжимая через мягкую ткань потертых джинсов.
— Черт, — прошипел Юн, заставляя себя оторваться от мальчишки. — Я должен идти.
— Прямо сейчас? — проскулил тот, вцепившись в плечи и присасываясь к теплой коже в том месте, где отчаянно билась артерия.
— Да, — едва сдерживая рычание, выдохнул Юн, насильно разжимая руки Чимина и вырываясь из его объятий. — Прямо сейчас.
— Не можешь задержаться? — хвостиком следуя за старшим, продолжал ныть раскрасневшийся от возбуждения Чим, запуская пальцы в растрепанные красные волосы. — Хоть на полчасика.
Юнги развернулся так резко, что Чимин не успел затормозить и врезался в его грудь. И случилась эта авария как раз рядом с кроватью, на которой уже через мгновение распластался младший, придавленный телом Юна. Теплые ладони обхватили лицо Чима, а пронзительный взгляд сверлил глаза, прожигая насквозь даже через линзы.
— Сомневаюсь, что тебя удовлетворят полчасика, — хрипло прошептал он. — По крайней мере, меня только раздразнят.
— Ну может…
— Никакого перепихона по-быстрячку, — прошипел он, несильно кусая Чимина за нижнюю губу. — Я сейчас уйду по делам, ты прогуляешься по берегу, проветришься, остынешь. Можешь даже выпить один коктейль в баре, но не больше, — говоря это, Юн продолжал смотреть прямо в глаза Чимина, наслаждаясь заполнявшей их покорностью. — А когда я вернусь, то обнаружу тебя в этой постели, свежевыкупанного и пахнущего чем-нибудь вкусным. И не дай Бог, на тебе будет хоть какая-нибудь одежда.
Поцеловав на прощанье припухшие губы, Юнги бросил на тумбочку несколько купюр, со словами:
— Это на мороженое, — и усмехнулся, глядя на нахмурившегося Чимина. — Не скучай. Время быстро пролетит.
И вышел из номера.
