***
— Тэ? — позвал его Чимин, пока Чонгук принимал душ. Они решили сделать это по отдельности от греха подальше, чтобы не накалять обстановку еще больше. Актер его игнорировал, лениво заваривая чай, а блондин из-за неловкости принялся зачесывать ладонью влажные волосы назад после водных процедур. — Тэ Тэ? — уже более настойчиво. — Ну, не дуйся ты. Я понимаю, что это, возможно, было немного слишком, но как я могу загладить вину? — "Немного" говоришь? Это было не немного. Я еле успел убежать в ванную. Вы бы хоть чуть-чуть сдерживались в моем присутствии. Я понимаю, так как я в курсе ваших отношений вы можете вести себя более свободно. Но я ж просил при мне хотя бы не трахаться… Да у меня моральная травма из-за вас! Я так девственником останусь до конца своих дней. Пак молча слушал ругань Кима, но у него не получалось сосредоточиться на его словах. Его внимание привлекли покрасневшие щеки и нервное дерганье, что не было похоже на злость, а больше на неловкость или стыд. Он не мог поверить в то, что видел. Появившаяся догадка о его истинном недовольстве заставляла улыбаться. После паузы в своей речи, он заметил перемену в настроении собеседника и немного напрягся, ведь выражение лица у Пака было очень коварным, будто он узнал его грязный секрет и теперь собирался.. убить? — Тэ Тэ? Ты стесняешься чего-то? — С чего ты взял? — нет-нет-нет, неужели он понял, черт. — Тебе неловко говорить об этом? Покраснел весь.. — Что? Нет… — приложил ладони к лицу. Спалился... — Я вот думаю, почему ты был в душе так долго? — Я не понимаю о чем ты говоришь. Ага, конечно, а от нервного напряжения кто вспотел, Тэхен ши? — Это ведь не только из-за нас с Чонгуком, да? Точнее, в том числе, но… Пак медленно с наступом приближался к притихшему блондину, что до последнего старался сохранять свое лицо и делать вид, что он тут не при делах. — Ты возбудился, — уверенно произнес танцор, заглядывая прямо в глаза, что смотрели куда угодно, но только не прямо перед собой. — Сильно возбудился, шалунишка. Тебе на самом деле понравилось наше мини-представление с Чонгуком. Я прав? Кажется в этот момент Ким Тэхён умер и его больше не существует. Даже несмотря на то, что получил локтем от сонного донсена это не перебило его нарастающего с каждым днем возбуждения. Ему неловко признаться в том, что дико невыносимо нести на своих плечах груз девственника, из-за чего даже посторонние стоны сводят с ума и заводят настолько сильно, что хочется взорваться. Прямо как сейчас, но только от стыда. — Чимин, я не… — Не оправдывайся, ведь это нормально возбуждаться от "таких" вещей, если ты девственник, — старший сделал паузу, из-за чего Ким напрягся ещё больше. — Ну, или гей, возможно, бисексуал? Контрольный выстрел в голову. Этот хён слишком смышленый. Тэ уверен, что Чонгук никому ничего не рассказывал по его просьбе, даже своему парню. Вывод — Пак догадался сам. Если брюнет думал только о том, как после случившегося появляться на глаза соседу по комнате, то танцор смотрел намного глубже и сканировал всю обстановку целиком. — Оправдываться, я так полагаю, уже бессмысленно? — тяжело выдохнул Тэ. — Думаю, да. — Чай будешь? — глупая попытка перевести тему разговора в другое русло, ведь Чимин этого так просто не отпустит. — Буду, — но не тут то было и старший продолжил наступление, — У тебя когда-то были отношения с парнем? — Ты этого так легко не забудешь, да? — Ким посмотрел на того умоляющим взглядом, но Пак, беспощадный, с ехидным лицом лишь приподнял бровь, делая глоток мятного, горячего напитка, что поставили перед ним. Присаживаясь за стол рядом с блондином, он пытался избегать выпытывающего взгляда. А тот лишь спокойно сидел и слишком громко сербал, будто нарочно раздражая, при этом издавая блаженные вздохи. Ох.. Это тебе не снисходительный Чонгук, который просто заинька по сравнению с этим хитрым лисом. Как он с ним справляется вообще? Ну и характер. — Ладно, уговорил. Вот серьезно, кто так пьет чай? Блондин после услышанной фразы мигом навострил ушки, отставляя чашку в сторону. — Нет, не было. — Но ты бы хотел, — и да, это был не вопрос! — Не знаю. — Думаю как раз таки наоборот. Боже, он просто резал его без ножа. Холодный пот стекал ручьями по спине. А злобные мурашки организовали строевую по бледной коже. Киму казалось, что он сейчас просто умрет и не воскреснет. А сердце ходуном колотит и норовит выпрыгнуть из груди. — Чим, все сложно. — Тебе нравится кто-то из мужского пола? — Тэ аж глаза округлил, вот теперь точно можно заказывать гроб. — Вижу, что да. Тогда в этом нет ничего сложного. Ты уже со всем определился, осталось только… Вот чего он умолк на самом интересном месте, а? Раз решил убивать, то до конца нужно доводить. Ну же..? — Только, что? Тут из душа выходит Чонгук. Вовремя! — У меня закончился гель для душа, надо купить новый, — но тут он остановился и окинул взглядом чересчур притихших парней. — Вы чего молча сидите? — Отличная идея, предлагаю прогуляться и скупиться заодно? Как ты на это смотришь, Тэ? — Я не думаю, что это хоро… — О, вижу, что согласен, — обрадовался Пак. — Тогда я к себе в комнату, нужно переодеться и выдвигаемся через полчаса? И пулей вылетел из комнаты мимо своего парня, что в шоке стоял и ничего не понимал: — Что это с ним? — Та, вот кровушки моей напился на завтрак и теперь его штырит. — Что он сделал? — Не обращай внимания. Просто пообещай, что будешь приходить ко мне на могилу хоть иногда, — прикладывая руку к груди, сердечно произнес Тэхён. — Эм.. ты странный, но ладно.***
В студенческой столовой во время обеда всегда творится хаос. Изголодавшийся народ устроил просто войну за последний кусок сочной говядины. Чонгук же с довольным лицом победителя сидит за привычным столом с двумя порциями того же трофейного мяса, что готовят один раз в неделю по особенному рецепту в маринаде. Также он прихватил овощей с рисом и кимчи, куда же без него. Когда белая макушка появилась на горизонте, маленькая, неловкая, но влюбленная улыбка скрасила влажные губы парня. — Привет, Куки. — Привет, Чимини. Это тебе, — и не медля придвинул к старшему поднос с едой. — Воу, спасибо большое. Я и не надеялся отхватить хоть кусочек этой говядины, — Пак подарил своему парню искреннюю улыбку и совсем шепотом продолжил. — Люблю тебя. — И я тебя.. сильно. — Но я сильнее. — Не буду спорить, потому что сильнее тебя я люблю только мясо, так что... — Но ты же поделился со мной одной порцией, вместо того, чтобы слопать две, а я знаю, что ты можешь. Хм… Как думаешь, что это может значить? — Это может значить только одно, что кто-то слишком много болтает, хён. — Ладно-ладно, — с довольной ухмылкой он принялся за еду, перед этим поблагодарив. Это уже стало маленькой, безмолвной традицией, о которой парни специально не договаривались, но если кто-то их двоих появляется в столовой первым, то покупает им еду, чтобы не тратить много времени пока отстоишь очередь. Лучше эти бесценные минуты уделить друг другу. Остальные ребята тоже заметили эту тенденцию и даже пытались возмутиться, что они не думают и о них тоже, но когда эти двое пытаются что-то доказать, то переубедить их обратно просто невозможно. Они и сами могут заговорить кого угодно. Если раньше с Чонгуком хоть немного***
Позже, этим же вечером, как и предполагалось после общей тренировки, что закончилась около восьми вечера, блондин в общежитие не спешил. Он остался в танцевальном зале и наверстывал упущенное, как ему казалось. И за этим занятием не заметил, как прошло еще два часа. Хотя если другой человек взглянет на его индивидуальный танец со своей стороны, то ничего плохого или каких-либо изъянов не заметит. В принципе, это именно то, чем сейчас Чон и занимается, подглядывая в приоткрытую дверь, что осталась распахнутой после ухода последнего студента с предыдущей группы. — Молодой человек, зал работает до десяти. Что вы здесь так долго делаете? — Зал не работает до десяти, он же круглосут…. О-о..! Привет, — удивился старший, когда увидел брюнета и попутно выключил музыку. — Это не значит, что ты тут должен сидеть сутками, — нахмурился тот, закрывая дверь изнутри за собой. — Я не сутками... — но не договорил, ибо это ложь и он может торчать в студии слишком много. — Ты лучше скажи, что ты тут так поздно делаешь? — Я пришел за тобой. Когда на мои сообщения и звонки ты не отвечал, я начал волноваться. Тем более Хосок сказал, что вы закончили еще два часа назад, а тебя нигде нет. Вот я и… С каждым новым словом цвет лица младшего приобретал розовый оттенок. Они друг другу признавались в любви неоднократно, но когда Чимин на него смотрел настолько пронзительным и довольным взглядом, то хотелось, либо сквозь землю провалиться, либо стукнуть этого наглого хёна, чтобы не зазнавался слишком сильно. — Хватит лыбиться. Ты чересчур этим наслаждаешься. — Не могу перестать. Как можно, когда у меня такой замечательный парень, как ты? У старшего лицо от радости ещё немного и лопнет. Вот так он выглядел, когда брюнет после этих слов сорвался и подбежал к хёну, прижав за талию к себе. — Нравится же тебе мной манипулировать, — улыбался тот и водил своим носом по мягкой щеке, опускаясь поцелуями на шею. — Ты даже не сопротивляешься. — Тебе невозможно как-либо сопротивляться. И ты определенно имеешь власть надо мной. Танцор прикрыл свои глаза и поистине не знал, что сможет такое почувствовать. Когда тебе полностью доверяют свое сердце и только что разложили на блюдце прямо перед носом. — Куки, о боже … — блондин сжал в своих крепких, ответных объятьях такого уязвимого и прекрасного сейчас парня. — Мне определенно нравится, когда ты употребляешь мое имя в одном предложении с "боже". Пак захихикал куда-то в область шеи Чона, после немного отстраняясь и абсолютно влюбленными глазами посмотрел в кофейные напротив. — Ты неисправим. — Но тебе же это нравится. На это Пак не ответил, лишь отходя назад в сторону колонки, к которой был присоединен телефон, и выключил режим "в самолете". — Посмотришь на меня? Чонгук только кивнул в согласии, усаживаясь на пол, ведь проглотил язык в предвкушении. Многие видели, как старший танцует, но никто, абсолютно никто не знает и даже не догадывается о том, как он может двигаться, когда пытается кого-то соблазнить. Особенно, если перед ним его вторая половинка с сумасшедшими глазами. Брюнет в такой жопе, что просто не достать. В этой аппетитной и наглой заднице, желательно глубоко и надолго, только он пока не определился, что именно и как. Но ему много думать не позволяют и включают медленную мелодию, по первым ноткам которой сразу можно понять её сексуальное настроение. Из-за этого парень выругался себе под нос в ожидании скорой гибели, услышав ехидный смешок со стороны хёна. "Ооо.. да, красавчик, будет больно" — думал про себя блондин, проводя пятерней по мягким волосам. Милая улыбка вмиг исчезла с лица. Его черты и мимика поменялись на более глубокие, что говорили об уверенности в себе и сексуальной энергетике, что излучал лишь один томный взгляд. Язык облизал мягкую верхнюю губу и незамедлительно её прикусил, прикрывая веки. Ладони медленно скользили по шее и оглаживали выступающие ключицы из под белой футболки, переходя на плечи, задерживаясь там ненадолго и продолжая свой маршрут. Крепкие бедра, обтянутые в черные облегающие спортивки, что были больше похожи на легинсы, но все равно оставались штанами, медленно покачивались в стороны. А иногда блондин лишь одним тазом совершал плавные круговые движения, потираясь о "воздух". В это время пальцы чувственно водили по гусиной коже предплечий второй руки, после менял их и поднимался обратно вверх. Ласки продолжались в сторону грудной клетки и опускались вниз. Маленький, отросший ноготок зацепил горошину выпирающего сквозь футболку соска, после чего Пак поднял свои глаза на Гука, что от этого действия рефлекторно прикрыл собственный ладонью и, кажется, с его губ сорвался всхлип. А это ведь только начало, Чонгуки, держи себя в руках. Но расслабляться команды не было и никто не позволит. Поэтому рука медленно прикоснулась к второму набухшему бугорку. Пак начал сжимать и покручивать собственные соски между пальцами, откидывая голову назад в немом стоне. Его бедра из-за неожиданно резкого возбуждения и приятной стимуляции совершили фрикцию вверх, напрягаясь и демонстрируя свою силу. Чонгук сейчас был похож на загнанного в угол зверька, что большими глазами смотрел на представление и медленно умирал. Его ладони дрожали и судорожно опускались на пах, сжимая его, чтобы хоть как-нибудь унять собственное возбуждение. Мозг понемногу сходил с ума и вспотевший из-за перенапряжения парень не знал, что он хочет больше — завалить хёна прямо на паркете или упасть к его ногам, что раздвигались в стороны сопровождаемые плавным скольжением одной руки и резким взмахом бедер навстречу второй, сжимая свой уже колом стоящий член. Хриплый стон сорвался с губ Чимина, из-за чего его взгляд уж совсем помутнел. И если брюнету до этого было страшно, то теперь он точно в ужасе и кажется еще немного и просто спустит в штаны, как подросток. Пак ловил кайф от каждого своего прикосновения, но больше всего его заводило полуобморочное состояние своего парня по причине возбуждения, что не знал куда себя засунуть. Ведь на месте усидеть было сложно, а старший только одним своим взглядом, при первой же попытке сорваться, дал понять, что еще явно не закончил. Из-за этого пришлось утихомирить свой пыл, но это плохо работало и, кажется, еще немного и он будет умолять от безысходности и переизбытка чувств. Под соблазнительный ритм мелодии, танцор полностью присел и завел одну руку на спину, упираясь на нее. После, поднимая твердые и упругие от ежедневных тренировок бедра вверх, откровенно уже начал трахать свою вторую ладонь не стесняясь в движениях абсолютно и следуя темпу играющего трека, что усиливало визуальную картинку. После пары секунд сладких мучений Пак выгнулся в спине, поднимаясь без помощи рук только на ногах. Он пригвоздил своими черными и дьявольскими на данный момент глазами к паркету, сидящего на другом конце зала мальчишку, который руками держался за пол в надежде, что это его спасет, ведь блондин сделал несколько шагов вперёд. Находясь теперь в одном метре от этого искусителя, Чонгук посмотрел на него снизу и почувствовал, что встать на ноги уже не сможет. А тот все продолжал танцевать прямо перед его обезумевшими глазами. Ну как, если то издевательство, что устроили над ним можно называть танцем, то да. Брюнет впитывал в себя каждый жест и скольжение ладоней, как завороженный и давился собственной слюной. Кажется, старший сегодня окончательно сошел с ума и потянул своего донсена за собой. Теперь в этом адском раю они вместе и это невыносимое удовольствие им делить на двоих. — Боже ж ты мой, — фотограф шептал, будто в бреду и жалел, что не взял с собой камеру, ведь то, что он видел должно быть запечатлено на снимках. — Чим... Чимин... Чимини... Господи... Брюнет буквально на секунду прикрыл глаза ударяясь затылком о зеркало, потому что терпеть больше не мог. Но он сразу же почувствовал пальцы на своем подбородке, что явно требовали вернуться обратно на землю. И как только он открыл их снова, то почти пожалел, что вообще их закрывал. На него сейчас смотрели с таким вожделенным желанием и нескрываемой похотью, что хотелось скулить от перевозбуждения. Мягкая ладонь скользила по гладким, черным волосам, что заставило опустить свой взгляд прямо перед собой и резко втянуть накаленный воздух через нос. Набухший и твердый член Пака был прямо перед ним, что таранил резинку от штанов, пытаясь вырваться на свободу. Чонгук непроизвольно облизал свои губы, что заставило блондина упереться второй рукой о зеркало, так как сам был на пределе, но он не мог оторвать глаз от своего прекрасного парня, что разбитым сидел у его ног. — Куки, ты такой красивый сейчас, что я.. — Ты хочешь, чтобы я..? — Хочу.., — вырвалось со стоном с пересохших губ из-за невыносимой жажды, — но только если ты не против такого. — Спрашиваешь ещё, — Чон каким-то образом поднялся на ноги и незамедлительно принялся облизывать немного шершавую кожу губ танцора, что через буквально минуту терзаний и влажных причмокиваний стали невероятно гладкими и с ними можно было творить все, что захочешь. — Пойдем в душ, мне нужно смыть с себя пот после тренировки. — Я не уверен, что у тебя получится помыться. — Поверь, если я буду грязным, тебе не понравится. — Чимин, мне нравится абсолютно все в тебе, даже твой пот, — на полном серьезе произнес тот, но под конец фразы выпустил смешок. — Если ты хотел, чтобы это прозвучало сексуально или типа того, то у тебя не получилось. Это отвратительно, — смеялись уже оба, медленно направляясь в сторону ванной комнаты, прерываясь на пошлые и несдержанные поцелуи с языками, что сплелись между собой не желая отпускать. В душевой кабинке Пак намыливал свои волосы, после смывая, когда дверца открылась и к нему присоединился полностью обнаженный Чон, что не мог ждать пока тот поплескается. Что за глупости, какое может быть ожидание, когда каждая клеточка организма горит огнем и пылает в агонии. — Не могу больше ждать, хён. — Не сдерживайся… М.. м.. хааах.., — а он и не стал бы. Совершая нападки на его пухлые губы, он медленно потирался своей ногой между бедер старшего, что в ответ просто вытрахивал своим языком его рот. Такое несомненно побуждало интенсивнее надавливать на пах так сладко стонущего блондина в "поцелуй", если это звериное вгрызание таковым можно было назвать. Немного отстраняясь, чтобы перевести дыхание, младший опустился на сладкую шею, вылизывая любимое и чувствительное место за ушком, при этом останавливая движение своей ноги внизу, что явно вызывало недовольство, а ведь хотелось внимания к изнывающему органу. Пока хён пытался возбудить своего парня, то сам завелся ненашутку и теперь страдал от этого, потому что Чон начал медлить. — Пожалуйста.. Куки, пожалуйста.. только не останавливайся, — зарываясь во влажные волосы шептал он. — Ладно, — ответил тот, но про себя продолжил: "Вот только ещё немного поиздеваюсь над тобой". Чонгук хоть и послушный для своего парня, но отомстить обязан за те тортуры, что устроил тот ему в танцевальном зале. Именно поэтому тот просто переместился к другому ушку, терзая теперь его. Он совсем невесомо прикоснулся к головке его члена, но после поднял руку вверх, поглаживая торс блондина. На это действие старший лишь ухмыльнулся, когда понял, что так просто ему желаемого не дадут. Но он готов терпеть, если в итоге его наградят. Хотя.. У того есть ещё один козырь в рукаве, которым он незамедлительно воспользуется. Именно поэтому опуская правую руку с плеча плавно вниз он, случайно, еле-еле прикоснулся к коричневому соску. Естественно тот дернулся и на это прикусил кожу на шее хёна, чтобы не шалил, но не на того нарвался. Блондин бессовестно опустил левую и теперь терзал уже обеими руками твердеющие горошины. — Аахх.. хён, прекрати, — совсем тихим шепотом пытался возмущаться брюнет. — Ну-ну, тебе же нравится это, ты так сладко стонешь. Хочу услышать громче. Даа-а, уши Чимина ласкали непрекращающиеся всхлипы беззащитного парня, что зарылся в изгиб на плече и пытался заглушить свои постыдные стоны. Чонгук прекрасно знал, что они у него чувствительные, но ещё никто не пытался его трогать там с целью предоставить удовольствие и ему чертовски нравилось, что это впервые сделал именно старший с ним. Тот сначала нежно касался их, но потом принялся тереть между пальцами и немного оттягивать, а после сразу поглаживая, чтобы успокоить и по новой. Брюнет не мог выдержать этого напора и потянулся к своему члену надрачивая себе, соприкасаясь и потираясь о член танцора. — Ш-ш-ш… не так быстро, — Пак накрыл своей рукой стояк парня, задавая медленный темп, после останавливая совсем, лишь немного поглаживая, — А ты чувствительный там, мне нравится, как ты реагируешь. Бесценно. — Это было слишком подло с твоей стороны, хён, — Чонгук шептал свои слова прямо в губы, едва ли касаясь влажных уст напротив, только дразня. Парень на это только ярко улыбнулся брюнету, возвращая свою руку на измученный сосок и целуя красные губы от своих же укусов. Младший выдохнул и прижался ближе к хёну просто принимая то, что ему сейчас дарят, расслабляясь окончательно и наслаждаясь моментом единения. — Куки.., — шептал старший прямо в ушко тому, обдавая неспокойным и прерывистым дыханием, — Куки.. Брюнет опустил одну ладонь на задницу хена, а второй невесомо гладил по влажной головке, потом вниз по всей длине и, наконец-то, обхватывая полностью набухшую от спермы мошонку. Пока младший изучал тело своего парня, хён цеплялся за его крепкие плечи, пытаясь удержать себя в этой реальности. — Ты же знаешь, что я раньше такого не делал. Ты уверен? — Чон немного волновался, если честно и отчасти пытался тянуть время. — Более чем. Я знаю, что у тебя получится. Но только если ты хочешь этого также как и я. Не хочу тебя заставлять или принуждать к чему-либо. — Ты слишком сильно за меня переживаешь, — но тому это нравилось и из-за этих слов он немного успокоился, когда понял, что хёну не все равно. — Мне очень важно, чтобы ты чувствовал себя комфортно. — Я хочу попробовать. Чимин впился в уста напротив, зализывая следы от предыдущих терзаний и не мог оторваться, но больше всего он желал сейчас почувствовать эти влажные губы на не менее влажной головке своего члена. Чонгук медленно опускался вниз, зацеловывая каждый миллиметр кожи хёна, пока полностью не стал на колени перед ним. Парень жутко волновался, но успокаивающее поглаживание по голове и щекам придавало немного сил. Чимин же смотрел вниз и молился не спустить раньше времени. Теплая вода стекала по его телу, но он отодвинул душ в сторону, чтобы младший не захлебнулся. Ну, по крайней мере водой. Блондин прислонился всем телом к кафельной плитке за спиной, а левой рукой пытался держаться хоть за какую-то поверхность. Кофейные глаза смотрели в упор, когда Чонгук на пробу решил всего лишь легонько поцеловать набухшую головку, что моментально отреагировала и дернулась, соприкасаясь повторно с нежными устами, так как тот не отодвинулся, продолжая обдавать горячим дыханием чувствительный орган. Чимин пытался держать лицо, но ему хотелось расплакаться только от невесомого поцелуя его парня "там". — Ого, реакция, — младшему это определённо льстило и придавало уверенности. Не медля больше, он накрыл рукой мошонку, а второй основание члена направляя себе в рот и сопровождая легкими, массирующими движениями. Брюнет высунул язык облизывая по всей длине снизу вверх, задевая под уздечкой и пробуя стекающий предэякулят. Это определенно отличалось от вкуса девушек. Но к этому можно привыкнуть, тем более это не какой-то там мужской член, а это его любимый Чимини, что кажется ещё немного и точно получит сердечный приступ. Поэтому старший только от одного такого движения в испуге прикрыл рот рукой из-за неконтролируемо-громкого стона, что вырвался наружу, но не отвел своего взгляда. Ни за что не посмел бы. Чертовски красивый парень с влажными волосами, капли с которых стекали вниз по прекрасному лицу, с глубокими глазами, взгляд которых потемнел от возбуждения и интереса, с крепкими мышцами абсолютно на каждом кусочке его невероятного тела, что были полностью расслабленными, действительно наслаждался происходящим. Несмотря на то, что он был снизу и собирался сделать минет парню, никоим образом его не унижало. Он чувствовал, что может сделать своему любимому приятно и это ему приносило свое удовольствие. То, как на него смотрели сверху, с таким вожделением и любовью на самом деле невероятно. В этих стеклянных глазах, что были уже на мокром месте он видел свое отражение. Но в действительности брюнет был глубоко в душе и сердце Пака. — Я постараюсь сделать так, как понравилось бы мне, хорошо? — совсем тихим и слишком взволнованным от предвкушения голосом шептал Чонгук. — Хорошо, — с хрипом ответил тот, подрагивающими пальцами прикасаясь к острой скуле любимого. И это стало отправной точкой невозврата. Чимин сходил с ума только от одного вида истерзанных губ, что аккуратно обхватили фиолетовую, упругую и твердую головку. Полустон или откровенное хныканье вырывалось из груди старшего, что тот безуспешно пытался сдерживать. Младший все больше расслаблялся, позволяя вести своим инстинктам и интуиции прямо в бездну этого безумия, прикрывая глаза отдаваясь неге, что обволакивала обоих. Высовывая язык еще больше и посасывая, парень попытался взять немного глубже, не забывая при этом облизывать чувствительное место под уздечкой юрким язычком. Полноценный громкий стон сорвался с полных, сочных губ и это говорило о том, что брюнет делал все правильно, не останавливая стимулирование руками у основания ствола. Короткие пальцы зарылись в черные волосы сжимая у корней, но не в коем случае не надавливая, предоставляя свободу действий, когда Чонгук ускорил свои движения вбирая член на половину, сминая яйца хёна. Если спросить Чимина, что он чувствовал в тот момент, то он бы не смог ответить ничего кроме стонов, что бесконтрольно вылетали и эхом звенели в ушах Гука. Тот непроизвольно поднял свои глаза на удовлетворенное, но с нахмуренными бровями лицо, которое говорило о такой уязвимости, что в то мгновение Чон почувствовал настоящую власть над старшим. Сейчас именно он контролировал его оргазм и мог сделать, что угодно. Опуская веки, отдаваясь полностью и усиливая все свои действия, парень чувствовал, что сам долго не протянет и опустил руку на свой изнывающий, перенапряженный и давно требующий к себе хоть немного внимания член. Блондин издавал грудные рыки на грани со всхлипами, приближаясь к своему концу он боялся, что взорвется. Лишь в немом крике приоткрыл влажные уста и излился прямо в рот младшему, что простонал в ответ от неожиданности и своего собственного, последующего за старшим оргазма. Сплевывая сперму и вытирая испачканные губы, он смотрел на плавно скользящего по стенке вниз хёна, что кажется сейчас был не на этой планете совершенно. — Прости, я не успел предупредить, — с отдышкой шептал тот. — Ты невероятный, ты знаешь? — Знаю, — самодовольно произнес Чон, который гордился собой и проделанной работой. Он просто живого места от Пака не оставил, что полностью разрушенным взглядом смотрел на бесстыдника напротив, который все ещё лениво поглаживал не до конца упавший член, наслаждаясь остатками оргазма и раздвигая мощные ноги в стороны. — Как же я тебя люблю, — говорил блондин, подползая прямо в объятия между разведенных бедер и накрывая его губы. — Люблю тебя, — еще один чмок, — люблю, — и ещё, повторяя, как в бреду усыпал лицо короткими поцелуями. — И я тебя люблю, — с удовлетворенной улыбкой и смешком ответил тот. — Ты такой любвеобильный после оргазма и настолько милый, что я бы ещё раз тебе отсосал. Что ты со мной сделал? Парень просто уткнулся носом в шейку Чонгука и не прекращал целовать того. — Это было… мне.. мне слов не хватит описать. Я никогда подобного не испытывал. Это был лучший минет в моей жизни. Та даже просто "минетом" назвать язык не поворачивается. Мне кажется, что в какой-то момент я вообще улетел просто. Но ещё один сегодня я не выдержу. Ты все силы из меня высосал, — старший шептал в покрасневшее ушко эти слова, пока брюнет гладил его спину, пересчитывая каждый позвонок. — Это потому, что это был не глупый отсос. Я очень сильно хотел сделать тебе приятно. Ты таа-ак сладко стонал. — Боюсь представить, что будет во время секса. — Ммм.., — хныкнул младший, сжимая парня в своих руках. — Жду, не дождусь. Пока парни, наконец-то, помылись и полностью собрались, высушив волосы феном, что висел возле зеркала, на часах перевалило за полночь. Но никого это не волновало, поэтому они медленно направлялись в сторону круглосуточного кафе, чтобы перекусить перед сном и выпить чего-нибудь прохладненького.***
Чимин медленно открывал дверь в комнату, чтобы не разбудить