***
Жаркое утро безжалостно нагревало асфальт, из-за чего температура казалась еще выше, чем была на самом деле. Желтое солнце, что в какой-то момент стало абсолютно белым и беспощадным, отсвечивало от всех светлых поверхностей и слепило в и без того красные, уставшие глаза, что целые выходные напряженно смотрели лишь на монитор ноутбука и нескончаемый текст. Парень хочет писать музыку, создавать шедевры, покоряющие сердца людей и спасающие в самый необходимый момент в жизни, чтобы его творение могло излечить душу, а не строчить какие-то буковки на непонятно какую тему и как это вообще касается его направления в учебе. Парень медленно ползет к центральному входу, замечая обычно счастливого Хосока и прямо сияющего Чимина, что странно, ведь в такую жару, хоть и в тонкой, явно больше на несколько размеров, еще и черной водолазке, но с длинными рукавами и высоким горлышком, блондину должно быть некомфортно. Хотя, он знает причину такого его одеяния и яркой улыбки. Юнги чуть ли не ржет, когда видит Чонгука в таком же прикиде, только с разницей в том, что вещица была размер в размер. Это означало лишь одно — каждый мускул на крепком торсе, широкая спина, выпирающие грудные мышцы, были обтянуты легкой тканью. И как в завершение — торчащие соски вишенкой на торте. "Мог вообще тогда не одеваться" — запыхтел Чимин, у которого от всей этой красоты увеличилось слюноотделение и тот невольно облизал свои губы, с силой отрывая взгляд на очень интересный асфальт под ногами. Как же смешно, когда ты в курсе их отношений, а они, судя по всему, не знают, что кое-кто проговорился. Тэ им ничего не сказал? — Прикольный гольф, не жарко? — как бы невзначай, вместо приветствия сказал Мин. — Не угадал с погодой, но мне нормально, — абсолютно уверенно, даже отрепетированно, ответил Пак. — А ты, Чон? — Я.. эм.. да, не угадал с погодой. В отличии от Чимина, Чонгук заметно разнервничался. Хотя оно и неудивительно, ведь старший постарался на славу, разукрашивая его шею и тело, тому было что скрывать. Все эти узоры, оставленные на память, вряд ли можно спихнуть на слишком ненасытную девушку, скорее на обезумевшее в похоти животное. Брюнет хоть немного сдерживался, ну, или его отвлекали умелые руки и собственные стоны. Он бы отдался в их плен еще неограниченное количество раз — столько, сколько Пак попросит. Каждое яркое пятнышко на бледной коже еще несколько дней будет напоминать о той ночи и вызывать будоражащее сознание возбуждение. На это Юнги лишь весело хмыкнул, переключая свое внимание на слишком молчаливого Тэ, что подозрительно, так как обычно он активный и веселый, может болтать безостановочно на пару с Хоби, а тут молчит и даже не смотрит в сторону подошедшего брюнета. Невооруженным взглядом заметно, что Киму стыдно, ведь он спалил себя и своих друзей, а Мину, ему… — Я пошел в аудиторию, надо подготовиться к паре. Он ушел, под недоуменные переглядки друзей, ведь ребята договаривались выпить кофе все вместе и неважно, что до занятий ещё целых двадцать пять минут. Ему нужно было уйти оттуда. Срочно.***
Брюнет находился в актовом зале и в одиночестве музицировал на белом, громоздком рояле, что со стороны выглядел, словно трон, а Юнги был властителем уверенно восседая за ним. Огромная пустота в помещении погружалась в колышущееся эхо, которое отбивало ритм от длинных бледных пальцев, что неустанно бегали по клавишам. Его, зачастую, холодные глаза были прикрыты, в попытках увидеть как можно ярче неописуемые пейзажи, что кинематографической лентой появлялись в голове и разливались витиеватыми узорами вслед за мелодией. Композитор не хотел возвращаться обратно в реалии жизни, он жаждал подольше оставаться в этом загадочном мире, но, к сожалению, нотный ряд добежал до своего края и лишь давящая тишина разлилась холодом по сердцу. Тяжелые веки медленно открылись, являя этому миру остатки вдохновенного блеска, что сияло в черных радужках парня, медленно растворяясь и возвращая присущее спокойствие своему взгляду. Это было новое произведение, что написал автор совсем недавно и еще никто его не слышал, но сегодня был свидетель, который тихонечко сидел на краю в третьем ряду и наблюдал, с замиранием сердца, за происходящим. — Вау! Это было потрясающе. Извини, что не подал знак о своем присутствии. Не хотел прерывать тебя, — после этих слов, блондин медленно поднялся на сцену. — Ммм.. подслушивал, значит, — с легкой улыбкой отозвался Юнги. — Есть такой грешок, — улыбнулся ему в ответ, Чимин, становясь в центр сцены. — Начнем? Парень лишь кивнул в ответ и зал опять пронзала мелодия — другая, но не менее чувственная. Юнги собирал по крупицам свое вдохновение, которое пробивало еле дрожащие стены слишком маленького помещения для этой композиции. Но если вы спросите его мнение, то он все равно раздраженно ответит, что это не то чего он добивался и раскритикует свою же работу сильнее чем кто-либо другой. Лишь одинокий танцор в полумраке вечернего зала каждым своим скользящим движением рьяно доказывал, что эта музыка достойна не меньше стадиона и огромных оваций. После прогона хореографии несколько раз, Чим устало развалился прямо на полу, ощущая ноющую боль в напряженных мышцах. — Ах, не могу дождаться концерта, чтобы выступить перед зрителями. Особенно под эту песню, что ты написал для моего танца. Она очень красивая. — Угу, — парень лишь угрюмо кивнул, так и не произнося ни слова. Пак повернул голову в его сторону и когда увидел его расстроенный и поникший вид, незамедлительно поднялся и подошел к тому ближе. — Эй! Ты чего киснешь? Просто прими от меня комплимент, ведь ты отлично поработал. Я лишь могу сказать спасибо тебе за то, что нашел для меня время. Мягкая ладонь опустилась на острое плечо брюнета, что заставило поднять свой взгляд и просто ослепнуть от яркой улыбки, которой наградил его танцор. Бездонные, сияющие глаза светились искренней благодарностью. Какое-то необъяснимое тепло излучал стоящий перед ним босой парниша и Юнги не мог дать этому логического объяснения, пока его не осенило и он не успел даже подумать, перед тем как произнес: — Не удивительно, что Чонгук не устоял перед тобой. — Что ты имеешь ввиду? — растеряно спросил тот, быстро моргая ресницами от неожиданности. Мин смотрел на парня и думал, что он должен сейчас ответить. Слова слетевшие с языка ранее он не успел удержать, но жалеть тут не о чем, наверное. Сказанного не вернешь, тем более, когда тебя пронзают взволнованным, обеспокоенным, но все равно добрым взглядом, от которого действительно теряешься. Блондин явно обладал магией и очаровывал абсолютно всех, кто его окружал и не поддаваться этому не было, ни сил, ни желания. Но, не смотря на свой отзывчивый характер, танцор не подпускал к себе людей очень близко, за исключением одного яркого брюнета с кофейными глазами. Чонгук сумел пробиться сквозь его невидимый барьер почти сразу. То, как ребята смотрели друг на друга, их постоянные дублированные жесты и неосознанное копирование некоторых привычек не сравниться с общением с любым другим человеком, насколько бы в хороших отношениях они не были. — Вы стали очень близки. — Эм, ну да. Есть такое, — неловко ответил тот. — Мы сильно сдружились. — Я не о дружбе говорю. Неловкая пауза пролетела между ними и Пак не знал, что отвечать на это. Промолчать, казалось, более приемлемым в данной ситуации, но, почему-то, именно этому хёну не хотелось врать. Его глубокие глаза, будто сканировали тебя изнутри и никак не скрыться от его пытливого взгляда, обладатель которого решил идти прямиком в лоб, продолжая говорить: — Твои засосы. Ты забыл о них и перестал скрывать. Парень машинально накрыл своей ладонью шею, в глупой попытке их скрыть, или же проверить, в надежде, что они все ещё там. — Тэхён, он… Он прислал мне сообщение, наверняка ошибочно, но в нем ясно было то, что вы с Чонгуком не в парке аттракционов кувыркались целые выходные. — Тэхён? — Именно он. — Он ничего не сказал. Только.. был чем-то взволнован. Чимин задумался, вспоминая утро воскресенья и обеспокоенный голос Чонгука во время разговора с Тэ, но ни о чем схожем они не разговаривали. Странно, почему он умолчал об этом? Что такого еще блондин написал в том сообщении? Не зря интуиция подсказывала ему, что не может быть все так идеально, он знал, что Ким рано или поздно кому-то проговорится. Хорошо, что этим человеком оказался Юнги, которому и так все рассказали бы со временем. Парень лишь грузно выдохнул, прикрывая уставшие веки в неверии, что Ким мог так накосячить. Ладно, ну ошибся человек, но умалчивать об этом еще хуже. Даже тот же Чонгук не сказал Чимину о чувствах Тэхёна к Юнги и о том разговоре, когда у актера был кризис ориентации, пока тот сам не задал вопрос прямиком в лоб своему парню. А у них, на минуточку, нет секретов друг от друга, даже когда они были просто "друзьями". Раздражение и разочарование пробежалось по блондинистому затылку и осталось сидеть в голове, все накапливаясь и переростая в злость. Ему не нравилось испытывать такие плохие эмоции по отношению к Тэ Тэ, но просто не мог иначе. — Даже не станешь оправдываться? — Я ни в чем не провинился, чтобы оправдываться, — Чимин оперся пятой точкой о закрытый клавиатурный клап, смотря Юнги прямо в глаза. — И то верно, — мягко улыбнулся тот в ответ. — И давно? — Два месяца. — А вы долго не тянули, — удивленно протянул тот. — Это только так кажется на первый взгляд. — Ты уверен в том, что вы сделали правильные выводы и не поторопились? — Если бы мы стали временить, то попали бы во френдзону еще на длительное время, и тогда решиться было бы сложнее. Каждый день пытаться, но в самый последний момент слать все к черту, потому что сомнения и страхи все увеличивались бы, и как итог — мы бы просто сдались. Мин замолчал. Он знал о чем именно Пак пытался сказать. То, как уверенно он смотрел на своего собеседника, не отводя взгляда, что в купе с расслабленными, слегка отведенными назад плечами, отражали его несокрушимую силу и готовность защитить самое дорогое, что есть в его жизни — Чонгука. Возможно, ему действительно есть чему поучиться у блондина. — Пошли выпьем, — и это был не вопрос, Юнги знал, что тот не откажет, несмотря на то, что сегодня только понедельник.***
Аромат жаренной, острой говядины и сочных овощей разносился по всему заведению вперемешку со сладким запахом соджу. Как для буднего дня тут слишком много присутствовало людей, что с захмелевшими глазами и немного розовыми щеками вещали своему собеседнику о навалившихся проблемах. Не трудно догадаться, что через пару тройку рюмок двое пришедших будут такими же. Чимин разместился на мягкой подушке на полу, занимая место за низким коричневым столиком, закрывая за собой светло-зеленую шторку, что отделяла их от остальных вместе с деревянными перегородками, которые окружали парней с трех сторон, создавая этим приватность и комфорт. Юнги потянулся за меню, выбирая, чтобы такое съесть, после придвинул его напротив него сидящему собутыльнику на этот вечер. Пока кубики льда медленно таяли в стакане с лимонадом, тонко нарезанное мясо румянилось на огне и немного потрескивало. Мин молча переворачивал его, чтобы не подгорело, пока Чим разливал алкоголь по стопкам. — За правильные решения, — проговорил тост старший, выпивая залпом. Пак лишь проследил обеспокоенным взглядом все его движения и проглотил следом за ним свой напиток, сразу наливая по второй. Юнги явно о чем-то размышлял, но пока что делиться не хотел или не мог. Неважно, раз уж они сегодня здесь, младший должен позаботиться о молчаливом хёне. — Есть те, о которых ты жалеешь? — аккуратно спросил у него. — Они у всех есть. Хоть раз в жизни, но ты сделал неправильный выбор. Парень задумался на мгновение, вспоминая неудачные моменты в своей жизни и что, возможно, хотел бы исправить. Но остановился на мысли о том, что он не был сейчас здесь, если бы не совершенные ошибки в прошлом, потому что настоящее ему чертовски по душе. Он учится там, где хотел. Если бы поступил раньше и не тратил бы время на юридический, то была вероятность не встретить теперь уже самых близких друзей. Он, возможно, не познакомился бы с Чонгуком, а если и да, то они явно не были бы в таких отношениях, как сейчас. Именно та череда событий, которая произошла, привели его сюда. Весенний парк, стекающее мороженое по подбородку, пронзающие кофейные глаза, широкая черная куртка, что до сих пор пылиться в его шкафу, халат с ушками, случай в ванной, и не один, фотосессия и забытая теплая одежда, плед один на двоих — всего этого могло не быть, если бы он в прошлом поступил как-нибудь иначе. — Ничего не делать тоже плохой выбор. — Иногда, это самый лучший вариант. — Нет, не согласен. — И почему же? — Можно упустить свою возможность. — Я думаю, что уже поздно, — обреченно выдохнул Юнги. — Ты о чем? Или о ком? — Пак не хотел выкладывать на стол все свои козыри и догадки, ему нужно было, чтобы хён сам к этому пришел, иначе разговора не будет. — За возможность, — на эту фразу Пак лишь весело хмыкнул, следом выпивая. Мин угрюмо смотрел в свою тарелку и, казалось, что от грусти потемнели его глаза. Но невозможно было не заметить легкий, появившийся блеск в его взгляде, когда сочный, многогранный своим вкусом сок уже подрумяненного мяса, в дуэте с кисло-сладким соусом смешались на его языке, дополняя хрустом острого кимчи. — Ты говорил о смс с Тэ? — Нет. — Почему? Слишком сильно изменилось его выражение лица в каком-то отчаянии или грусти при упоминании этого имени. Последовало молчание, что нарушалось лишь шумом от наполняющихся, в очередной раз, рюмок. Пауза явно затянулась, что невыносимо сильно раздражало блондина, который явно заебался за этот день и просто хотел пойти спать, и хоть на мгновение не чувствовать крепатуру, что после активных выходных и репетиций в зале стала только сильнее. Но он тут, рядом с хёном, чтобы поддержать его и помочь. — Что именно он тебе написал? Тишина… Юнги даже голову не поднимал. — Ладно. Почему он молчит и не говорит ничего мне с Чонгуком? Если бы дело было только в наших с ним отношениях, то он бы сказал, — намеками выбить информацию не получается, остается лишь идти напролом, так же, как сам хён поступил ранее. — Юнги, скажи хоть что-то. И не слова в ответ. Вот же упрямый! — Зачем ты меня позвал сюда? Чтобы молчать и просто пить? Это не поможет. Если ты мне ничего не скажешь, я все равно все выпытаю у Тэхёна. Как думаешь, как он отнесется к тому, что ты в него влюблен? — Что?! — растерянность на лице брюнета выдала его с потрохами. Чимин много чего успел заметить за все время, пока они общаются. У него тоже глаза имеются в правильном месте и видят, что Мин с Кимом, мягко говоря, странно себя ведут. — Ты уже перепил, что-ли? — последняя попытка защититься. Пак молчит. Он просто ждет, когда тот перестанет ломать комедию и скажет уже нормально. Но не судьба. — Ладно, будь по-твоему. Я пошел к Тэ. — Нет, остановись. Да, подожди ты. Вот оно. Хм… Сработало. Ему не понравилось злиться на хёна и, тем более, повышать голос, но по-другому никак. И тот факт, что Мин повелся на его шантаж, спалил его по всем пунктам, хоть Пак немного, но все же сомневался в своих догадках, ведь этих партизанов раскусить очень сложно, особенно, как оказалось, Тэхёна. Неожиданно. Чим думал, что Юнги разговорить будет сложнее. — Он… Он написал, что в кого-то влюблен, — совсем побитым голосом прошептал брюнет. — В какого-то парня… — последняя фраза прозвучала еще тише. Ауч… Должно быть ему сейчас невероятно больно. Есть, конечно же, надежда, что Ким писал именно о Юнги, так как конкретное имя там не фигурировало, но достаточно одного процента вероятности обратного, чтобы засомневаться и полностью опустить руки. Тем более никаких прямых доказательств нет, а брюнет из тех людей, пока полностью не будет уверен, делать ничего не станет. Из-за этого оба страдают и не знают, как сдвинуться с места. Паку в этот момент стало немного стыдно из-за того, что так сильно перед этим напирал. Ведь о таком действительно трудно говорить. Он и представить себе не может, что он почувствовал бы, если на их месте был он и Чонгук… — Извини… — Тебе не за что извиняться. Прекрати. Ты правильно все сделал. Иногда мне нужно давать пинка под зад. Так что, спасибо тебе. Мне давно пора было разобраться с этим, а я тянул время. Вот и дождался, когда упустил свою возможность пока она была. — Ты думаешь, что все потеряно? — Он упрямый. — Это он упрямый? — удивленно спросил тот. — Неважно, — смущенно ответил хён. — В последнюю встречу у меня был невероятный шанс, а я оттолкнул его. Я побоялся. Теперь у него кто-то другой. Стоило догадаться. Это же Тэхён. Невероятно красивый и общительный. Неудивительно, что он… Он… — Мин тяжело выдохнул, не способный закончить предложение. Язык не поворачивался озвучить такое. Пак молча разлил алкоголь по рюмкам. Он понимал его чувства, ведь возле Тэхёна постоянно кто-то есть. Чуть-ли не каждый день ему кто-то признается в своих чувствах, зовет на свидания или какие-либо встречи, чтобы урвать кусочек времени с этим красавчиком наедине. А пофлиртовать блондин не прочь, при этом используя свое актерское мастерство по полной. Но когда дело касается Юнги, парень меняется на глазах и больше не похож на уверенного в себе человека. Но так ведь было не всегда? Раньше парни постоянно ярко улыбались друг другу и смеялись над очередными выходками друзей, зачастую сами участвуя во всем том балагане, находясь на одной волне. Сейчас же, даже маленького намека на какое-либо теплое отношение между ними нет. Будто закрылись ото всех и держат всю ту боль в себе. Чимин не мог больше смотреть на их страдания. Он хотел, чтобы его друзья были счастливы и готов был пойти на все ради них. Несмотря на то, что у кого-то слишком длинный язык, точнее пальцы. — Больше всего бесит то, что из-за этого мудака он страдает. Тэ написал, что ему больно из-за того, что он "его" любит. "Мин Юнги, ты же такой умный, а иногда такой тугодум. Господи, эта парочка достойна друг друга" — пронеслось в мыслях Чимина, что еле сдержался, чтобы не приложиться головой об стол. — Хм… Как-то странно все это звучит, не находишь? Ты уверен, что он писал о каком-то другом парне? Если он встречался бы с кем-то, то Чонгук бы уже знал. — Тогда о ком он писал? — А ты подумай? Кого он постоянно избегает? На кого он постоянно бросает особенно теплые, но одновременно наполнены тоской взгляды, когда остальные, якобы, не видят? Не знаю, что именно произошло в общежитии, но явно, что-то значимое раз ты испугался. Он ведь не смотрел на тебя даже сегодня утром. Ммм? На кого он сильно обиделся? Кто мог ему причинить такую боль? Кто имеет на Тэхёна очень сильное влияние? Он же никого не слушает кроме тебя. Кого он по-твоему любит, Юнги? Подумай. — Ты на меня намекаешь, что-ли? — Лично я не знаю других парней, с которыми бы он себя так вел. Обычно он очень уверенный в себе и включает обаяние на максимум, когда пытается привлечь чье-то внимание. Но тут что-то совершенно другое. Между вами двоими действительно что-то происходит и это заметно. По крайней мере мне с Чонгуком. — То есть тот мудак — это я? — Я этого не говорил, — прыская от смеха ответил Чим, утягивая Мина за собой, который, наконец-то, улыбнулся за время разговора. — Вам нужно поговорить или хотя бы перестать избегать друг друга. Вы же добровольно наедине ни за что не останетесь. Когда в последний раз вы проводили время вместе? Начните общаться нормально, как раньше, возможно тогда появится какой-то результат? — Как раньше, уже никогда не будет. Я его обидел. — Так извинись перед ним. Вот тебе и начало твоего плана действий. И самое главное — ты должен решить для себя насколько сильны твои чувства и стоят ли они того риска, которого ты так боишься. от Куки Ты где? Нежная улыбка ослепила напротив сидящего Юнги, когда на телефон Пака пришло сообщение. Эти сияющие влюбленностью глаза и неподдельные эмоции радости могут говорить только об одном единственном отправителе, на которого у получателя будет такая реакция. — Ты же не будешь против, если к нам присоединиться Чонгук? — очень аккуратно спросил младший. — Только не лизаться при мне, — старший пытался корчить недовольство, закатывая глаза, но легкая, прорывающаяся наружу улыбка свидетельствовала о том, что он был рад за мелких, хоть и невозможно было не заметить каплю глупой тоски. от Чимини Приходи в "Бамбук". Я с Юнги. от Куки Ок. Я с Тэхёном подойду. Мы должны встретиться через пять минут. от Чимини Отлично. Только не говори ему о Юнги. от Куки Что-то случилось? от Чимини Да. Пришло время мирить этих Ромео. от Куки Ок. Операция "Пусть они уже трахнуться и успокоятся" успешно активирована. от Чимини ㅋㅋㅋㅋㅋㅋㅋㅋ***
Спустя пару минут легкая ткань колыхнулась, являя сидевшим внутри парням сначала кофейные, а потом широко открытые оленьи глаза, когда Тэ увидел сидящих внутри людей. И лишь твердая ладонь, лежащая у него на спине, не давала возможности убежать. "Ну, что ж, Ким Тэхён, покажи на что способно твое актерское мастерство" — успокаивал себя парень, потому что подступающий ком в горле грозился вылиться влагой на покрасневших глазах. И только он двинулся в сторону Пака, та же рука за спиной направила его в другую сторону, мол "хрен тебе, я сижу возле моего Чима". — Присаживайтесь. Нужно позвать официанта, чтобы вы могли себе что-то дозаказать, так как мяса у нас еще много, — в вежливой улыбке отчеканил танцор, после переводя свой взгляд на широкоплечего брюнета, что до сих пор был в этом чертовом гольфе, когда Пак в свою очередь забил на свой один с половиной засос, что был виден на шее, немного закрасив его консилером. О остальных людям лучше не знать. Чон сейчас, наверное, завидовал своему парню, потому что его синее месиво никакой тональник не перекроет. Хотя нет, он сейчас завидовал самому себе, вспоминая каждое прикосновение к измученной коже. Как же он ненавидел то, чтобы получить еще раз такое же удовольствие нужно ждать, пока синева сойдет. Или же наплевать? Пусть Пак хоть целиком его сожрет, ему все равно, если он опять почувствует ту животную похоть на себе, что граничила с невероятной нежностью и лаской крепких рук. Кажется, Чонгук немного сходит с ума, да? — Чонгук? Ты где летаешь? — хитрые глаза обеспокоенно смотрели на пускающего слюни на свои мысли брюнета. — Да, я буду лапшу и холодное пиво, — будто отвечая на заданный вопрос. — Это, конечно, хорошо, но я не это спрашивал, — весело засмеялся блондин, оглядывая парня с ног до головы. — А? — тот лишь смотрел на своего собеседника и, кажется, до сих пор не вернулся из своих мыслей. — Чимин тебя спросил, когда ты прекратишь так откровенно пялиться на него и, наконец-то, вернешься на землю, — с абсолютно серьезным выражением лица сказал Юнги. — Хм… — Что? — все не мог понять, что происходит. — Чонгуки, ты такой потеряшка. Тебе явно нужно выпить, ты слишком напряжен, — на последнем слове у Чимина огоньком в глазах пробежали бесята, которые будто читали мысли младшего и знали наверняка о чем тот думает. Поэтому, Чим просто махнул рукой на рассеянное состояние парня, ведь сам уже не мог смотреть на эти выпирающие грудные мышцы и, мать его, торчащие соски, чтоб их, и просто улегся в его объятиях, укладывая голову на плечо. Господи, он только что почувствовал своей спиной, как напрягся пресс Чонгука, когда он потянулся за меню обеими руками, чтобы все-таки выбрать что-то, и как он еще ближе прижался к нему, полностью укутывая собой. Кажется, это заразно и теперь своей кукухой медленно ехал Чимин, без стыда и совести положив руку на бедро Чона. На все это Юнги в немом вопросе приподнял бровь, но Пак не растерялся, отвечая: — Что? Вам с Тэ никто не мешает тоже устроить обнимашки. — Что? — тут уже Ким не выдержал, но его вовремя спасла подошедшая официантка, что постучалась перед тем, как зайти. Но ненадолго. Как только ребята сделали заказ, разговор продолжился. — Итак, Тэ! Ничего не хочешь рассказать мне с Чонгуком? — О чем рассказать? — неуверенно переспросил. — Ну, не знаю. О сообщениях интересных, например. У парня сердце резко ухнуло вниз. Он до последнего надеялся, что Мин просто промолчит и не скажет ничего. — О чем ты? — а сердце все ускорялось из-за повышенного количества адреналина в крови. — Ким Тэхён, я думаю ты прекрасно понимаешь, что именно я имею ввиду. Я слишком устал за весь этот чертов день, чтобы наблюдать за твоими попытками выкрутиться. Объяснись, пожалуйста. "Нет, нет, нет, ну что за срань. Почему я такой долбаеб? Только я мог такое выкинуть" — Тэхён ругал себя мысленно уже второй день подряд. Он наказывал себя за свой проступок, возможно, сильнее остальных, но чувствовал, что это только начало. Он лишь опустил виновато голову и неловко ответил: — Да, я проебался. Я не хотел писать этого Юнги, я ошибочно отправил смс-ку не тому получателю. Извини, Чим, — на выдохе выдал актер. — Не у меня проси прощение, а у Чонгука, которому ты дал слово, что не проболтаешься никому о наших отношениях, — такого строгого и холодного тона никто не слышал от Чимина. Тот же Чонгук надеялся, что блондин никогда подобным образом не заговорит в его сторону. Это слишком больно. Но сейчас парень чувствовал злость, разочарование, неверие, что его близкий друг мог так поступить необдуманно. Он доверял ему. Брюнет даже отодвинул от себя Чима, чтобы случайно не навредить ему в порыве гнева. — Чонгуки, я.. — Я тебе не "Чонгуки"... — сквозь зубы прошипел парень. У него, казалось, шел пар из носа и огонь из глаз, которым от пронзал побитого Тэ Тэ. — Прости меня, пожалуйста. Я понимаю, что о таком так глупо проболтаться это не пустяк, но я не хотел, правда. Я никогда бы так не поступил с тобой. С вами. — его осторожный, боязливый взгляд из под челки молил о прощении и говорил о том, что парню действительно жаль. — Тебя спасает только то, что ты проговорился Юнги, а не кому-то постороннему и то, что ты все-таки мой друг. Непутевый, но друг. А теперь давайте выпьем, блять, наконец-то! Чонгук матерился, но не настолько часто, чтобы это было привычным, поэтому сейчас стало немного страшно за жизнь Тэ и их дружбу. Но Ким должен понять, какая ответственность легла на его плечи со знанием их секрета. Он же сам допытывался у Чонгука, чтобы тот сказал ему правду. Мог просто закрыть глаза. Мало ли, что ему там привиделось на темном танцполе среди мерцающих огней? Но нет, он жаждал знать правду и Чонгук раскрылся перед ним, а в итоге он по неосторожности его подвел. Ким не верил, что тот его так легко простил. Слишком быстро он свернул весь этот диалог. Тихий гнев… Что может быть хуже? Лучше бы наорал, ударил в челюсть, в конце-то концов, но нет. Тэхён чувствует эту злость, что сейчас бегает по венам Чонгука. И только мягкая ладонь, сидящего сбоку Чимина, что лежала у того на бедре, сдерживает его и успокаивает. Младший лишь накрыл его руку своей, поднимая на Пака наполненный болью взгляд. "Что? Н.. Но… Почему? Что на самом деле сейчас он чувствует?" — задавался Ким вопросами. "Я хуевый друг" — сам же отвечая на них. — Заканчивайте свои сопли. И без вас тошно, — пытался свернуть разговор в другое русло старший. Мин лишь молча наблюдал все это время и хотел было тоже сказать что-то по поводу сообщения, ведь у него также есть масса вопросов, но… Но ему стало жаль и так получившего пиздюлей Тэхёна, он не хотел еще больше расстраивать его своими проблемами. Придется опять отложить разговор на неопределенное время. Какой же отстой. Как продолжать посиделки в такой атмосфере никто не знал. Лишь официантка опять спасла ситуацию, когда принесла заказ, отвлекая ребят на еду. Чонгук молча поглощал нэнмён, что приятно холодил и спасал от жары одетого не по погоде парня, усмиряя пыл, что огнем разгорелся пару минут назад. До виднеющегося дна тарелки, его глаза заметно подобрели и он притянул своего парня обратно в такие необходимые сейчас объятья, отпивая пару глотков пива, по бокалу которого стекала капля накопившегося конденсата. — Как твоя репетиция сегодня? — брюнет полушепотом обдавал ухо Чимина, наслаждаясь его естественным запахом тела, с примесью мятного шампуня на волосах. Возможно, всей этой близостью он смущал или ставил в неловкое положение друзей, но ему было все равно, он слишком зол, а его бойфренд сейчас единственный, кто может успокоить. У Чонгука возникло непреодолимое желание зарыться носом в гусиную, из-за прикосновений, шею, опуститься по груди к животу и вдыхать в себя этот невероятный афродизиак, которым был пропитан каждый участок кожи Чимина. — Весьма продуктивно. Юнги хён мне очень помог, — расслабленным голосом ответил парень, переводя взгляд на старшего, что с непроницаемым лицом делал вид, что не о нем говорят. Тот лишь боковым зрением наблюдал за притихшим Тэхёном и не мог понять, зачем эти двое обжимаются тут, если могут свалить просто. Невольно дернувшаяся бровь сигнализировала проницательному Паку, что пора оставить этих двоих наедине. — Весьма продуктивно, именно поэтому я очень сильно устал и хочу спать. — Тогда пошли отдыхать? — прижимая крепко к себе напоследок, Чонгук поднялся, оставляя деньги за двоих на столе. — Мы уже пойдем, — и, буквально на выходе, не оборачиваясь, добавил. — Тэ, я надеюсь, что тебе есть где переночевать сегодня. Ким на это только поджал губы, чуть-ли не зарываясь носом в собственный ворот футболки от того, насколько сильно опустил голову. "Он же простит меня когда-нибудь, да?" — эхом прозвинело в сдавленной от собственной ошибки груди.***
Тэ вышел распаренный после горячего душа, что было само по себе сумасшествием в такую жару, но это именно то, что ему сейчас нужно было. Белая футболка спадала с левого плеча, а серые боксеры плотно сидели на напряженных ягодицах. Ох.. Эти боксеры… Перед тем как выйти, парень стоял минут пятнадцать за плотно закрытыми дверьми ванной комнаты, глупо пялясь на нижнее белье, когда понял, что ему придется его все же одеть. Приятно пахнущие кондиционером для стирки, невероятно мягкие на ощупь и легко щекочущие чувствительную кожу боксеры Юнги. Боксеры Юнги, что тот вежливо одолжил сегодняшнему ночному гостю. Ким чуть в обморок не свалился от осознания этого, вдобавок ко всему понимая, в чей именно ванной он нервно топчет кафельную плитку. — Спасибо за то, что не дал мне ночевать под дверью своей комнаты и позволил остаться тут, — еле пересиливая свое сильно бьющееся ритмичными ударами смущение. Мин не тот человек, что на подобное мог ответить привычно вежливое "без проблем, друг" или "всегда пожалуйста", потому что это не так. Ему обычно наплевать на подобное и он неоднократно умалчивал о таких вещах, что могли хоть как-то повлиять на его неприкосновенное личное пространство, надеясь до последнего всякий раз, что кто-то другой сможет выручить в подобной ситуации, и то, что Тэхён тут, говорит о многом. А ведь блондин даже не просил. Мин молча притащил в свою комнату, а тот не смел сопротивляться такой возможности, хоть был напуган до усрачки и измотан сегодняшней ссорой с Чимом и Гуком. Парень неловко стоял на одном месте, будучи проигнорированным в полной тишине и не знал, что ему делать в данной ситуации — пойти спать на кровать Намджуна, ожидая когда тот вернется и выгонит, или тихонько присесть на край незаправленного одеяла Мина, что свисало на пол. Задержав дыхание, он выбрал второй вариант. Спустя пять минут отсиживания пятой точки на твердом полу, его голова неожиданно резко упала назад на матрац, чем испугала знатно своего хозяина и тот проснулся с широко открытыми глазами. — И долго ты там сидеть будешь? Я спать хочу. — Эм.. я.. Парень резко замолчал на откинутый в приглашающем жесте уголок одеяла, но не смог заставить себя сдвинуться с места. Тэ боялся, что его опять оттолкнут и завтра он снова проснется с разбитым сердцем. — Я, наверное, все-таки пойду. Это была плохая идея, — испугавшись, шел на попятную, найдя в себе силы сделать пару шагов в сторону дверей. Он был готов сбежать прямо в труселях. — И куда ты пойдешь, уже поздно. — Напрошусь к Хоби. — И как ты ему объяснишь, почему не можешь переночевать в своей комнате? — Поссорились с Чонгуком, не обязательно все рассказывать. Я и так уже что мог, то растрепал. — Ты не виноват. — Еще как виноват, я причинил боль им обоим. — А я причинил тебе, — совсем тихо прошептал старший. — Что? — удивление отразилось на его лице. — Я не повторю больше тех слов, что сказал тебе тогда утром. Прости меня. Тэ теперь окончательно прирос к полу, не способный двигать хоть как-то теряющими свою силу ногами. Юнги протянул руку в надежде, чтобы Ким, наконец-то, лег рядом с ним и дрожащие пальцы незамедлительно накрыли его ладонь. Блондин абсолютно неуклюже плюхнулся на мягкое одеяло, что выглядело весьма комично и Мин не смог сдержать свой смешок, на что получил неловкое "не ржи" в ответ. Куда дальше девать свои конечности никто из них не знал, поэтому уставившись в потолок и тесня друг друга острыми плечами, старший выключил свет, и, почему-то, в этой темноте дышать стало чуточку легче. От того, что Тэ рядом не так паршиво на душе, как в другие дни, особенно последние три. Длинные пальцы потянули на себя край белой футболки блондина под одеялом, почти незаметно, но с надеждой, что тот все поймет. Но Ким упрямо не реагировал, борясь со сковывающим его тело страхом. Он не смог заставить себя двигаться, хоть немножко, но все равно не выходило. Старший повернул голову, рассматривая профиль взволнованного парня и потянул на этот раз более ощутимо, что проигнорировать уже не выйдет. Сил Тэ хватило лишь на то, чтобы взглянуть в ответ и в этот же момент утонуть в темных зрачках, что сияли черным блеском в полумраке комнаты. Он никогда не видел такого взгляда Мина на себе, он никогда так на него не смотрел, но парень не знал этого наверняка, так как избегал подобного, как огня последнее время. А сейчас решил впервые в жизни не отказывать себе в желании любоваться прекрасным лицом напротив. Черт, он улыбался. Мать вашу, Юнги улыбался! Уголок губ лишь легонько приподнялся вверх, а сердце Тэ упало куда-то вниз и укатилось к чертям собачьим. Он приподнял свою правую руку, а левой притянул к себе, укладывая на грудь и накрывая одеялом. Его ладонь невесомо скользила по спине, после прижимая еще сильнее к себе поближе. Младший тихо охнул от неожиданности и резкого отсутствия воздуха в легких, когда почувствовал легкий поцелуй в макушку. Слетевшее "о, боже" Тэ не удержал, как и одинокую слезу, сбежавшую по щеке. — Тэхёни, прости меня. Сможешь? — шептал в ворох мягких волос. Полноценный плачущий хрюк заставил старшего встрепенуться в волнении. — Тэ, я не хотел тебя обидеть. Я такой дурак, я опять это делаю. Мин опустил ладонь на мягкую щеку парня, поддевая подбородок и стирая соленую влагу большим пальцем. — Посмотри на меня. Прошу. Ох, лучше бы он этого не делал. Юнги закончился ровно в этот момент, когда полные боли глаза открыли свою истерзанную душу. Парню хотелось влепить себе по роже за то, что каждый раз этому чувствительному малышу вонзает ржавый гвоздь в хрупкое, измученное, но все еще беспокойно бьющееся сердце. — Прекрати, — еле выдавил из себя, а брюнет посидел в этот момент, а руки были готовы отпустить от себя это невероятное создание, которому делает только хуже своим присутствием, но его внутреннюю казнь прервали. — Прекрати извиняться. Ты не виноват. Мин прикрыл свои глаза. Ему жизненно необходимо было это услышать. — Я не хочу, чтобы в будущем были поводы и тебе не приходилось повторять "прости". Я не смогу больше. Я слишком сильно л… — Я знаю, — перебил старший и Ким выдохнул с облегчением, что не пришлось говорить этих слов, по крайней мере не сейчас. Тем более блондин по неволе и так признался в сообщении. "Нужно будет обязательно поблагодарить Чимина." — вспомнил Юнги. — Если ты не хочешь проебаться, как обычно это делаю я, то поцелуй меня уже, наконец-то, — смело прозвучало с его стороны, но закушенная в смущении нижняя губа и опущенные глаза свидетельствовали об обратном. Мягкое прикосновение к истерзанной своим же хозяином губе было просьбой отпустить и отдать во владение другим, что незамедлительно накрыли ее. Юнги аккуратно скользил своими влажными устами, но не мог сдержать непослушных рук, что крепко прижимали еще ближе к себе и это вызвало тихий стон, который брюнет словил своим языком, проникая внутрь. Тэ дрожал и жался к парню. Он не мог поверить в происходящее, от чего не контролировал своих слез, что позорно скапливались в уголках глаз, но Мин не переставал их стирать, а мягкими губами доказывать, что отныне это чудо будет плакать только от счастья.***
Мягкое одеяло приятно щекотало кожу, а легкая дрема медленно развеивалась, но открывать глаза упорно не хотелось. Приятная нега необратимо ускользала и Пак постепенно просыпался, ощущая чертову крепатуру. Парню казалось, будто его побили и даже кости болели. Как же он устал… Но помимо всего этого он чувствовал на себе чужой взгляд и, потирая ладошкой, открыл один глаз, второй до победного боролся за сон и не слушался своего хозяина. — Доброе утро, — отозвался хриплым после сна голосом. Но слишком яркое солнце его испугало и он в страхе, подрываясь, стал искать телефон. — Сколько времени? Почему так светло? — И тебе доброе, — брюнет лишь притянул вертящегося парня обратно. — Уже перевалило за одиннадцать утра. Да, мы опоздали на учебу и мне насрать. Сегодня мы никуда не идем. — Чонгук, у меня репетиции. Ты с ума сошел? Мне таких пиздюлей вставят. Ужас! — все пытался подняться, чтобы побежать извиняться и падать в колени преподавателю за опоздание и прогул, но крепкая хватка не давала этого сделать. — Успокойся. Я написал Хоби с твоего телефона, что ты плохо себя чувствуешь и сегодня на больничном один день. — Ты что? — Пак Чимин, я не стану извиняться за то, что беспокоюсь о тебе. Ты в курсе, что стонал всю ночь и не от удовольствия, а от боли? Ты настолько перенапрягаешься, что твое тело перестает нормально работать. И в этом есть моя вина, не надо было так сильно усердствовать с сексом. Я тебя измотал. Извини… Старший лишь смотрел с открытым ртом и не знал, как на такое реагировать. — Чонгук, ты не должен об этом думать. Мое тело всегда болит и крепатура для меня это норма. Тем более не извиняйся за секс между нами, я сам этого хотел. Господи, я и сейчас хочу. — Я тоже, — Гук невольно прикусил губу, проходясь после по ней языком. — Но не ври мне о своем здоровье, я же вижу, как ты устал. Позволь мне позаботиться о тебе сегодня, а завтра, когда почувствуешь себя лучше, сможешь отругать, если захочешь. М? — его ласковый взгляд выдержать было невозможно, но он заметил что-то еще. Огромными океанами в его омутах плескалась вина и Чимин не понимал, почему это видел. — Куки, ты не виноват. Ты должен понимать, что я не способен злиться на тебя, особенно за то, как ты сладко стонал, из-за чего я не мог остановить себя, — руки невольно сжали сильнее бока Чонгука, от воспоминаний мурашки бегали по коже. — Я подвел тебя. — Куки, что ты такое говоришь? Ты не… — Подвел! Еще как подвел. Я заставил тебя поверить Тэ. Оу… Так вот оно что. — Чим, я не смогу простить себя за то, что наши отношения опять подверглись риску. Сначала Тэ увидел нас в клубе, а все потому, что мне захотелось поцеловать тебя на глазах у всех. Потом я поклялся, что Тэ ничего никому не расскажет. Еще посмел пошутить на эту тему, мол неосознанно он никому не растрепает. Накаркал, шутник хренов! Я постоянно делаю ошибки и ты можешь пострадать из-за меня. — Стоп, стоп, стоп. Остановись. Чонгук! Куки, ты не мог предвидеть такой исход событий, тем более все же обошлось. Не вини себя в том, что случилось. Ты не должен взваливать всю эту ношу на себя, ведь ответственность за сохранность наших отношений несем мы оба. — Я такой дурак, как я вообще мог настолько легкомысленно относиться к этому. Как я мог принимать тебя как данность, и что ты всегда будешь рядом. Вчера, когда Тэ признался, что проговорился, у меня земля ушла из-под ног. Я перестал чувствовать уверенность в завтрашнем дне. А если я проснусь и не увижу тебя? Если тебя не будет больше рядом? — Шшш.. успокойся, я никуда не денусь, слышишь? Это нормально, волноваться о подобном и говорит о том, насколько ты дорожишь нашими отношениями, как ты дорожишь мной. Куки, я люблю тебя, и не просто за красивые глаза и шикарную задницу, — тут Пак не смог отказать себе в желании ущипнуть за нее, — но и за то, какой ты внутри. Как ты постоянно волнуешься за меня, как морщишь нос, когда смущен, или как сильно бьется твое сердце рядом со мной, мое сердце. Ты — это я, я — это ты, помнишь? Ты никогда не относился ко мне легкомысленно, я же вижу тебя. Нервничать в подобных ситуациях не является чем-то плохим и ни в коем случае не говорит о твоей невнимательности или неосторожности. Нет гарантии, что о наших отношениях мир не узнает, мы никогда не будем от этого застрахованными. Просто будь рядом, вместе мы со всем справимся! — Чимин обнимал Чонгука настолько сильно, как мог, будто пытаясь доказать, что он действительно не исчезнет. Он усыпал поцелуями его встревоженное лицо, что постепенно расслаблялось. Он и подумать не мог, что ситуация с Тэ настолько сильно повлияла на него. Блондин теперь будет еще больше заботиться о нем и его хрупком сердце. После сказочных выходных пришлось возвращаться в жестокую реальность, что со всей силой свалилась на плечи Чонгука. В маленькой комнате, на пропитанных потом и спермой простынях ему казалось, что он на все способен. Но как только двери закрылись за спиной, он не мог избавиться от паранойи, что все жильцы дома в курсе, чем они тут занимались, что они непременно расскажут всем, и это будет конец. Парень переживал и волновался остаток дня, чтобы вечером Тэ огорошил новостью о том, что предчувствие его не обманывало. Резкая боль пронзила его грудь и он не мог избавиться от нее, так и не сумев уснуть. Хорошо, что Пак не заметил его красных глаз, что неустанно смотрели на спящего парня. Он запоминал каждый миллиметр его кожи на случай, если больше не выпадет такой возможности. Глупые мысли терзали всю ночь и сильно сдавливали грудь при каждом болезненном стоне Чимина, поглаживая и успокаивая того до самого пробуждения. — Предлагаю принять ванну. Я купил соль с лавандой, что ты любишь. — Боже, да, пожалуйста, — и в нетерпении резко поднялся, но его лицо скорчило от боли, что в очередной раз доказывало, что Чонгук прав и он правильно сделал, не дав тому сегодня пойти на пары. — Лежи, я все приготовлю и позову тебя. Спустя десять минут черная макушка показалась из-за двери, оповещая, что все готово. Он подбежал к этим треклятым ступеням, что усложняли задачу Чимину нормально спуститься с постели и подхватил того на руки, оставляя поцелуй на щеке. — Я и сам могу дойти. — Сегодня не можешь, я буду твоими ногами. Больше старший спорить не стал, ведь не ему сейчас должна болеть поясница и он мог долго доказывать, кто кого сейчас должен носить на руках, а просто принял заботу от взволнованного Чона. Хоть они и поговорили, но было заметно, что тот все еще чувствует вину, и если от этого ему станет легче, то Чимин позволит Чонгуку делать абсолютно все, что тот пожелает, лишь бы его грустный взгляд снова загорелся лучезарным счастьем. Желтые блики от дрожащих свечей, которые были расставлены на стиральной машинке и полочке у зеркала, пускали зайчики на влажной плитке, что легким мерцанием отражались от поверхности наполненной теплой водой ванны. Притягательный аромат свежей лаванды приятно обволакивал каждую уставшую частичку изнеможенного тела, пока проворные руки оставляли мягкие прикосновения, массировали напряженные, каменные плечи, что пробуждало неумолкающий табун мурашек, который начинал свой маршрут с кончиков подрагивающих пальчиков на ногах, заканчивая чувствительной шеей и ушком, где Чонгук оставлял россыпь еле ощутимых поцелуев. Широкая улыбка не сползала с лица млеющего Чимина, из-за парня, что умостился за его спиной, и тот прижимался все ближе, даря блондину много ласки и нежности, которую он заслужил, как никто другой. Чон пообещал себе, где-то между ключицей и ямкой у шеи, что отныне будет более ответственным, а еще, поднимаясь выше, где-то за мочкой уха, что будет каждый день стараться ради них обоих, прикусывая и облизывая языком привлекающий внимание, уже покрасневший хрящик, слыша в ответ блаженный выдох. Тихий шепот "я люблю тебя" прозвинел громким чмоком в многострадальное ушко, что вызвало смешок у Чимина, который развалился расслабленной спиной на влажном торсе своего парня. Крепкие руки скользили по груди, опускаясь вниз и оставляя обжигающие следы на напряженном торсе, что стягивало еще сильнее приятно-ноющим спазмом низ живота. Долгожданное громкое "ммн..а.. ахх" позволило младшему обхватить кольцом нуждающийся в разрядке твердый член Чима. По мере усиливающихся стонов, брюнет не прекращал терзать длинную шею и все говорить, и говорить о том, как он любит его. О том, что никогда и ни при каких обстоятельствах не позволит случиться ужасному "расставанию", парень умолчал. Эту мысль он оставил при себе, что мотивирующим спокойствием разлилась в его любящей груди. Финальное "Куки", заставило отлипнуть от шеи, чтобы запечатлеть в памяти удовлетворенное лицо кончающего Пака. Его взгляд невольно скользнул обратно и довольная ухмылка слетела с его губ, из-за яркого засоса, что теперь тоналкой не зарисуешь. Лишь пришедшее сообщение на мобильный старшего нарушило их покой. от Юнги Спасибо тебе. Ты мне очень помог, Чимин. Я надеюсь, что Чонгук впорядке. И… я был бы признателен, если он позлится на Тэ еще пару дней)) — Блять, ну, наконец-то, свершилось! — радостно завопил Пак. — То есть я тут страдаю, а он там с Юнги развлекается, да? Ничего, думаю, что пообежаться на него еще пару дней не составит труда. Хм! — Чонгук скорчил в обиде свою моську, но ему было не скрыть радости от того, что этот балбес, наконец-то, решился. — А они уже переспали? — Чон Чонгук!! — со строгим голосом, тот хотел было сделать замечание, но невинное "ну, а что?", отвлекло от быстро печатающего сообщения с выхваченного из рук телефона. от Чимин А вы уже переспали? — Твою ж мать, Чонгук!! — тяжелый хлопок по плечу говорил о том, что, кажется, Чимину уже ничего не болит, раз столько силы, но младшего спасло еще одно смс. от Юнги И тебе привет, Чонгук! И не твоего ума дело :P — А чего сразу я? — в удивлении вскинул брови. — Я же с твоего написал. Этот риторический вопрос Пак проигнорировал, сдерживая рвущийся наружу смешок. — Значит еще нет, — в один голос засмеялись оба. Кажется, этих двоих ничего уже не исправит, ведь до конца дня они то и делали, обсуждали, что произошло с их друзьями наедине и как будут пытать Тэ, чтобы узнать все в мельчайших подробностях.