Ты забавная...
Странный детский голос, словно доносящийся из глубины сознания, вырвал Карменту из мыслей, заставляя нервно оглянуться по сторонам... Чтобы ничего не обнаружить в итоге.Тебе ведь опостылела эта скучная жизнь?
Подобное уже начинало раздражать. Из ниоткуда взявшийся голос, обладателя которого не найти, странные слова... Всё это злило Карменту, заставляя чувствовать себя обыгранной. Странная реакция в подобной ситуации для нормального человека, но не для предпочитающей всё контролировать шатенки. — Чего тебе надо? — огрызнулась она, взглядом пытаясь найти место, в котором схоронился успевший немало потрепать нервы незнакомец.Тебе скучна жизнь. Ты ненавидишь всех вокруг. Разве ты хочешь мириться с этим?
Стоило ожидать, что слушать её незнакомец не станет, хотя попытка и стоила того... А что, если... Кармента сильно ущипнула себя за руку, слегка поморщившись от того, как от неловкого движения ногти впились в кожу. Но как же жаль, что это был не сон... Как бы хотелось избавиться от этого.Ты можешь всё изменить... Хочешь ли ты вновь полюбить мир, которым ты живёшь? Просто скажи "да"!
— Да... Где-то сзади раздался звук выстрела. Мгновением позже нахлынула и боль от ранения, мгновенно повалившая на землю. В районе груди жгло, словно туда заливали раскалённый металл, проступили слёзы, а лицо скорчилось в ужасающей гримасе. Попытка звать на помощь с треском провалилась, вместо какой-либо членораздельной речи из уст вырвался лишь сдавленный крик. В голове всё путалось, проносились мысли, но ни на одной из них не удавалось задержаться надолго. Что-то мелькало перед глазами, кольнуло в руке, но мысли об этом быстро сменились раздирающей изнутри болью. Но шло время, и боль словно чудом спадала, разве что двигаться было невозможно. Чёрт... Неужели на этом и закончится её жизнь? В какие-то жалкие двадцать лет? И больше не будет светить ей солнце, звонкая капель не будет заполнять утреннюю тишину, тёплый ветерок никогда уже не станет овевать лицо... Это конец?***
Тьма
***
Яркое солнце светило в закрытые глаза, мягко согревая своими лучами лицо Карменты, веяло чем-то приятным и непривычным, напоминавшим ей нечастые прогулки по парку, преимущественно выпадавшие на ранние годы жизни девушки. Воспоминания заставили её невольно улыбнуться, но вскоре светлые мысли о детстве сменились думами о более насущных проблемах. В памяти всплывал тот мальчишеский голос, ужасная боль... которой сейчас и вовсе не ощущалось, — ни малейшего следа, — разве что было лёгкое покалывание в области шеи и рук, не имевшее к делу никакого отношения. Прошло немало времени, сколько шатенка изучала своё положение в пространстве, свои ощущения, и всё это приводило лишь к диссонансу. Она очевидно не была мертва, на похищение сие тоже мало походило, а значит... Неужели всё ей привиделось? Набравшись наконец смелости, Кармента с огромным трудом открыла глаза. Тело практически не слушалось её, и даже такое простое действие казалось непосильной задачей. Ослепительно яркий свет ударил в лишившиеся защиты в виде век глаза, но, хоть и будучи помехой, он уже не раздражал Карменту — то лишь часть жизни, такая же неотъемлемая, как и любая другая; после пережитых эмоций всё это действительно обрело ценность в глазах разочаровавшейся во всём шатенки. — А ведь тот голос... — произнесла девушка, приподнявшись, как выяснилось, на лежаке, что был в небогато обставленной хижине, и вдруг, словно откликаясь на мысль, тело Карменты пронзила боль; девушка закричала, как не мог бы кричать человек, — скорее дикий зверь, — боль разливалась волнами, не давая привыкнуть и хоть как-то адаптироваться, хоть малость уменьшить страдания... Но спустя пару десятков ударов сердца исчезла так же неожиданно, как и появилась. Сознание не спешило возвращаться к привычному своему ходу, но постепенно начинало улавливать лёгкую сиреневатую дымку, поднимавшуюся от правого бедра, на котором виднелся странный рисунок обожжённой кожи. Клеймо. Как клеймят скот. Нервы Карменты вновь сдали, уже который раз за день. Время летело с чудовищной скоростью, а девушка лишь сидела на грунтовом полу, куда скатилась в процессе, и беспомощно плакала, не в силах остановиться.