Карандашные линии

Мы действительно встретили Огдена. В машине не хватало места для одного человека, я шутя предложила сесть к Паше на коленки и тот неожиданно согласился, хотя я бы и пешком прошлась, как раз, глядишь, к полицейскому участку подгреблась к концу всего этого действа или доехала на следующей попутке. Несмотря на мою молчаливую просьбу и высказанное вслух желание пройтись, меня всё равно посадили на колени к Паше, потому что мало ли, кто мне достанется в случайные попутчики, и ребята дружно решили, что не дело это, бросать меня на дороге одну. Ничего, я найду способ не ввязываться в паранормальщину. Огден слушал запись, и просил нас остановить видео. Мне это не нравится. Либо я была уже в пятидесятых и ничего исправить не смогла, либо я всё ещё остаюсь для времени чем-то вроде не фиксированной переменной и в отличие от ребят пока ещё ничего не натворила. Или мои действия никогда не будут иметь последствий? Майору наличие одной пули не шибко-то помогло, да и Никите тоже, судя по видео, наличие рядом посредственного пророка ничего не дало. Когда вышли из машины, то включили новые видео. Я была… и одновременно не была готова к тому, что увижу. Ужас всех этих кадров не в том, что много крови, а в том, что реально было, и это — реальные мертвецы. Тогда, смотря сериал, я знала, что это актеры. Я знала, что это грим и некоторые вещи казались даже несколько нелепыми, особенно тот трагизм, но тут. Посредственная съемка и даже не самое лучшее качество не отменяло главного — это реальные люди. Всем поплохело, а потом я наконец услышала и про себя. Ни одной фотографии или видео, просто сухие слова смирившегося человека, сказанные в камеру: — Аглая покончила с собой через полгода после этого. Тело так и не нашли. Я думаю, она не смогла с этим примириться. Тело так и не нашли… Значит, у меня всё-таки получилось и всё, что мне остается — не лезть никуда, пока мы тут. Паша устало обвел всех глазами, опуская руки, чуть не выронил планшет от подобных новостей. Пока ждали Огдена, Паша залез в одну из сумок, поманил меня пальцем: — Что такое? — тихо спросила я. — Я подобрал его и отмыл, — сказал Паша, протягивая знакомый нож, — Знакомая железка, да? Просто на всякий случай. Действуй на свое усмотрение, но, пожалуйста, не умирай. Я не хочу терять всех моих друзей, в том числе и тебя, как потерял Никита. Я приняла нож, вытащила из ножен. Смогла надеть кобуру под рубашку на предплечье, правда, пришлось раскатать рукава. — Думаешь, пригодиться? — Лучше иметь оружие, но не нуждаться в нем, чем нуждаться, но не иметь, помнишь? Есть что-то, о чем мне следует знать? — Я не знаю, как всё пойдет, если я что-то расскажу, — покачала головой я, — Ты и без этого меня как открытую книгу читаешь. — Вот и нет, — улыбнулся он, — Если что-то нужно будет сделать — скажешь. Я вздрогнула от этих слов. — Я скажу, — кивнула я, решив не отвергать такое предложение, — Но пока я попробую пройтись до Ласби, хорошо? Мне тут не по себе. У меня действительно было ощущение… как будто взгляд между лопаток, вот только я знала, что окна в комнате Дерека выходят в другую сторону. — Знаешь, иногда дети очень надоедают. Жаль, их нельзя просто вырубить, чтобы не мешали какое-то время, — очень тонко намекнула я, — Бедная женщина. Подхватив оставленный на сиденье рюкзак, помахала рукой Паше. Я успела пройти метров сто, когда послышался звон стекла. В такой суматохе про меня и не вспомнят. Я вздрогнула. Нафиг, я знаю, что они и без меня справятся, а вот желание Зоны меня убить — не к добру. И дело даже не в моих аналитических способностях и чутье, я просто не сразу поняла это. Нельзя не чувствовать, что Зона хочет тебя убить, нельзя не чувствовать, как она хочет о тебе позаботиться. Её желания растекаются по пространству вокруг, которое для неё словно один организм. Я не удивлюсь, если и ребята это чувствовали. Только им было не с чем сравнить. Зона не хотела, чтобы они выжили, не хотела немного облегчить существование, они были только опасностью, не могли сравнить ощущения. Я могла. Потому что странное чувство не то защищенности, не то присутствия рядом друга, как будто надежности, которое не могло у меня появиться тогда, в бассейне, было не моим вывертом сознания, а чувствами Зоны. Ускорив шаг, я направилась к городу. Поймать попутку оказалось не сложно, вот только это был коп в местном управлении. Я не знала, что ему наплести, поэтому просто попросила подвезти. Может, даже удастся напроситься на чашку чая, всё-таки американская полиция от русской отличается. Мужик оказался компанейским и вполне себе веселым, так что история родилась сама собой. Мол, я тут туристка, нас хотели отвезти на экскурсию в горы неподалеку, а потом в Ласби. — А вы, значит, отстали? — Вы посмотрите на мою одежду, — взмахнула руками я, — В таком по горам сильно не походишь, верно? Я, правда, не сразу это поняла, хотела спуститься к автобусу, да вот беда, он уже уехал. Ждать ночью одной на дороге не сильно хотелось, так что я пошла в направлении города, решив дождаться всех тут. — А как вы узнали, где Ласби? — С горы увидела станцию, город прямо под ней был. А дальше просто по дороге шла, мне вот вы попались. Вам говорили, какой вы замечательный человек? Мне очень нравится США, тут такие хорошие полицейские! Полисмен даже немного зарделся, но спросил, когда мы уже въехали в город: — А вы знаете, где остановиться? — Нет, к сожалению, да и время позднее, вряд ли я что-то найду. Я не знаю, планировали ли мы остановиться в этом городе или ехать дальше… Могу я просто немного посидеть у вас в участке несколько часов? Мне кажется, организаторы смогут дозвониться. — Мы бы смогли устроить вас в гостиницу, — постарался помочь мне полисмен. Какой замечательный человек, ну, честное слово, мне даже стыдно, — Хотя, это глупый вопрос. Наверняка, вы не брали с собой деньги в поход, а автобус с вашими вещами так некстати уехал. — Вы угадали, — кивнула я, избавленная от надобности говорить правду. Да, пить чай в компании сотрудников правоохранительных органов в зданиях, которые потом так или иначе будут иметь историческую ценность, видимо, становится привычкой. И спасают меня тоже от мнимых угроз. Тогда — от якобы террористов, сейчас — от условно-моей беспомощности и холодной ночи на улице. И хотя и шериф, и полицейские, оказались весьма занятыми людьми, ко мне приставили стажера. Парень оказался не особенно разговорчивым, но, как оказалось, обожал Жюля Верна, так что удалось немного подергать за струны души. Я даже смогла немного порисовать и чувствовала себя вполне неплохо. Немного мучила совесть за то, что я сейчас тут сижу чаи гоняю, а ребята ловят преступницу, и людей пытаются спасти. С другой стороны, я была почти полностью уверена, что ребята справятся, и всё будет по канону. В какой-то момент поступил звонок. Шериф отвечал, а я сопоставляла. Да, похоже, говорили про ребят. Значит, они сейчас в баре. До их появления тут от десяти минут до получаса, не понятно, ведь неизвестно, во сколько привезут вторую группу. Я знаю только одно — в момент, когда станция взорвется, они все будут тут. То есть в половине третьего. Я пару раз пересказала всю свою выдуманную историю, которая постепенно обрастала подробностями, получила вторую кружку чая, когда ввели ребят, при том в полном составе. наверное, одновременно привезли. Я чуть-чуть выглянула, чтобы проверить, и у всех, кроме Паши, не хватило мозгов меня не заметить. Паше хватило извилин для того, чтобы просто вытаращиться. — Аглая?! — удивленный крик было невозможно не заметить. С другой стороны, мне же лучше, если меня с ними закроют. — Ты знаешь их? — спросил меня шериф. — Да, это мои друзья. — Ты не была ни на какой экскурсии! — тут же сообразил стажер, странно покрасневший, — Я думал, где разрешения и всё остальное. Обычно всё через нас согласовывают! — В любом случае, эти ребята правы, и вам следует заглушить реактор первого блока, — сделала попытку я, — Диверсантка Клэр Мэттисон попытается её взорвать, может погибнуть много людей! В общем, меня тоже закинули в камеру, благо, вместе с рюкзаком, а то я и не знала бы, что мне делать. — Что у вас случилось? — тихо спросила я девочек. Мне параллельно рассказали две истории, которые не отличались от канона. Разве что Дерек в этой реальности действительно собирался меня убить и под гипнозом сказал про это Огдену. — Чем ты так насолила десятилетнему пацану? — спросила меня удивленно Настя. Аня капнула глубже и до странного угадала: — Или тому, что в нем? — Я бы и сама не прочь узнать, — ответила я, — А так вы целы? Меня заверили, что все в порядке. А потом у Гоши началась истерика, и нам пришлось срочно думать, как уйти из этого места. Полицейские на уговоры не поддавались. Я, начиная нервничать, напоминала себе, что мы сможем перенестись с пятьдесят шестой. Уговоры помогали слабо. Мало ли, я окажусь вне зоны действия. Или полисмены не возьмут в руки странный прибор, решив что это бомба. Или прибор не успеет зарядиться. Да мало ли что может случиться! И когда эта гребаная станция всё-таки взорвалась, завыл сигнал тревоги, полисмены занервничали. — Давайте переместимся в прошлое! — предложила я, потому что уже не могла смотреть на это, — Если не можем в будущее. — Что тут написано? — повторял полицейский, который наконец принес нам прибор, — Что тут написано?! Леха выдернул прибор из рук, мы сгрудились в одну кучу. Не знаю, успеют ли они изменить настройки, но… Снова дернуло через время. Я приготовилась оказаться в бетоне, потому что не видела, успели ли изменить координаты выхода или нет. Но я оказалась рядом с другими на досках вместе с куском решетки. Так мы и оказались в пятьдесят шестом году, о чем два чернокожих строителя нам и сообщили. Мы смогли найти какой-то дом, в котором никто не жил. Было бы неплохо вообще не встречать Огдена, чтобы он спокойно доехал, и просто сразу всем прийти в больницу. — Аглая, а почему ты ушла тогда? А если бы не пересеклись в участке? — задал вопросы Гоша, и добавил ещё один, — Почему ты вообще не пошла нас искать? — Гоша, отстань от неё, — попросил Паша, который явно понимал, почему, пусть и не до конца, и теперь сам смотрел на меня с подозрением, — Мало ли, почему, Аглая не могла просто так это сделать, причины были. — Нет, а правда, — заспорил Леха. Мне снова он переставал нравится. Вот кого свобода точно развращает, — Почему ты ушла и как оказалась в участке? — Паш, не надо, — попросила я, — Мне было неприятно находиться в этом доме. У меня было похожее ощущение в прошлом, но вы меня бы не послушали, Пашу я предупредила. Да и Никита не отправил бы нас туда, где мы можем умереть, это же тот же Паша… — Но как ты оказалась в участке? — Я думала, что вы поедете в Ласби и попытаетесь найти там Клэр, такой ведь был план, — вспомнила я, — А в прошлый раз мы дважды оказались в полиции, так что я бы не удивилась, случись это и в третий раз, и в четвертый, поэтому и решила искать вас там. Правда, просто так меня бы туда никто не пустил, а самой сознаваться в чем-то было чревато, вдруг я ошиблась. Так что я надавила на жалость. — Это всё хорошо, — кивнул Гоша, — Но что нам делать дальше? Нас ведь должно выкинуть скоро обратно? — Должно. Но скоро снова будет темнеть, думаю, надо найти какое-нибудь укрытие, — предложил Паша, — Вот тот дом вполне подходит. Все очень устали, поэтому накидали каких-то одеял из кладовки на пол, да и собрались засыпать. — Ребят, если кто-то голоден, то подождите до утра, у меня есть немного, — предложила я, — Давайте не будем разбредаться, хорошо? Леха мрачно кивнул. С чувством выполненного долга я завалилась спать. Среди ночи стало холодно, я пожалела об оставленной в другом времени куртке, тихонько перебралась поближе к Паше. — Ты как? — тихо спросил он, — С тобой ничего не случилось, пока мы не виделись? — Нет, — качнула я головой, — Только замерзла очень. К тебе пришла. Греться. — Ну иди, раз пришла, — улыбнулся сонно Паша, сгребая меня в объятия. Больше он не говорил, а я лежала, привыкая к ощущениям. Несмотря на то, что у Паши не было температуры под сорок, он всё равно был горячий, ещё и прижал к себе двумя руками так, что я чувствовала себя в полной безопасности, за исключением того, что я лежу к нему так близко. Буквально чувствуя его дыхание на щеке, которое немного трепало волосы. Ощущая кончик носа, которым он в них зарылся. Как в руку мои ладони взял, замерзшие пальцы грея. Было чуть-чуть неудобно, но я немного поерзала, и вскоре провалилась в сон без сновидений. Я проснулась вовремя по одной просто причине — услышала шутки Лехи про то, в какой позе они нас застали. — Блин, жаль телефона нет, я бы их заснял, — хихикал Леха, — Такие милые, аж блевать тянет. Аккуратно выбравшись из кольца рук, я встала, потирая спросонья глаза. — Вы ещё никуда не собираетесь? — Ты же сказала, что у тебя еда есть, — пожал плечами Гоша, — Но Леша хотел уйти в город, он в тебе не уверен. — Если девочки уже встали, то можно опустошить мои запасы. Я честно поделила всю свою еду между ребятами — вышло не очень много, но неплохо. Оказалось, по три батончика и одной булочке на человека, да единственная пачка печенья на всех. Я предложила растянуть, но услышана не была. Хоть воровать не поперлись, и то хорошо. А теперь пора идти на дорогу и либо сталкиваться с Огденом, либо идти к нему домой, потому что дом четы Мэттисон совсем рядом. Пока заканчивали трапезу, я вдруг вспомнила о своей изначальной цели, казавшейся уже глупой, а потом поняла, откуда взялся Киняев и «добрый» Костенко. Нет, в больницу всё-таки идти придется, ну хоть не разбрелись. Я поторопила всех, чтобы на всякий случай не вмешаться. Решили идти обратно в Ласби.