Поцелованная тьмой

Сгущающиеся сумерки окутывали звуки оркестра, доносящиеся из замка. Тут и там под светом уличных фонарей, свисающих с гладких деревьев, стояли отдельные группы шумных гостей. С самого озера Адель не вымолвила ни слова. Брат же, не пытался вывести её на пустые разговоры. Не таков он был, чтобы трепаться о погоде. Выходя из конюшни, Джонатан галантно предложил ей свой локоть. Так они и пошли под руку. Единственным желанием девушки сейчас было надолго залечь в ванную… - Нам предстоит вечер со знатью, любимая, это наша обязанность, как принимающей стороны. Мы должны всем своим видом доказать, что стоим того, что бы с нами считались. Помнишь, о чём я тебе говорил? - …вероятно, ты много о чём говорил, - вяло отозвалась сестра, - «мы, мы, мы… столько мы…». - Тебе стоит научиться держать эмоции под контролем. Больно тебе, мерзко, страшно или жалостно - не выдавай этого публике. Иначе, у них всегда будет чем на тебя надавить и сломать. Сломанных правителей не бывает, Адель. - Я так устала, Джонатан… Брат остановился и притянул её к себе. Девушка не сопротивлялась, зеркально испытывая те же чувства, что и он - такой же усталости, что и у ней самой. Она его понимала. Джонатан больше не казался равнодушным и жестоким. Адель чувствовала его трепет в сердце каждый раз, как он её касался, словно заветной мечты. На непонятном пока что ей уровне, она его считывала. Вероятно, проведя почти всю свою жизнь возле холодного Валентина, он ощущал себя одиноким. Не мог разделись ни с кем себя подлинного. Сейчас же, наконец-то, он чувствовал себя целым. Парень ничего не произнёс, лишь поцеловал в висок и уютно обнял. - Голубки наши, мы думали за вами нужно высылать гончих! Пропали на целый день и заставили меня развлекать это искушённое общество, - хмурясь, маг надула губы. Джонатан тяжело выдохнул в рыжую макушку. - …она всегда бесцеремонно вторгается, я предлагала её казнить этим утром, - утомлённым голосом сказала Адель. - Я подумаю над твоим предложением. Сейчас, оно мне кажется не таким уж и варварским, - в брате снова заиграли эти нотки спокойствия и самоуверенной улыбки. Выпустив сестру из объятий, он тепло на неё взглянул и подбодрил, подмигнув: «вместе, мы справимся». *** Поднявшись с чёрного хода, что бы как можно меньше глаз их видело, они разошлись по своим комнатам, дабы предстать в обществе в подобающем виде. Их спальни были недалеко друг от друга, но порой казалось, это расстояние настолько мало, что Адель слышит дыхание брата за спиной. Приняв быстрый душ и обернувшись в полотенце, девушка перебирала глазами огромную гардеробную, что же ей уместно будет надеть. - Выбери изумрудное. Этот цвет был будто для тебя создан, - привалившись плечом о косяк, стоял Джонатан, скрестив руки на груди. Адель даже не услышала, как он вошёл. Хотя, чему удивляться. Влажные серебристые волосы аккуратно зачёсаны назад, чёрная рубашка с острым воротником выглядывала из-под стального цвета костюма, туфли и ремень были в тон его смоляных глаз. Очень эффектно. - Это крайне приятно, когда тебя желают, но полагаю, если мы сегодня уже не появимся, нам это припомнят князья. Их нужно уважить нашим присутствием, любимая, - брат лукаво улыбнулся, глядя, как Адель справляется со своим чёрным пламенем, заливаясь краской. - Ничего такого я не думала. Ты слишком много о себе возомнил! – резко отвернувшись, она усердно делала вид, что выбирает платье. - Не забывай, что я тоже могу тебя ощущать. И я с радостью бы остался тут, с тобой, - ещё мгновение и он стоял позади неё, щекоча дыханием ухо, голос стал низкий и бархатистый, Адель прикрыла глаза наслаждаясь им, - Но ты же слышала Моргану, за нами вышлют гончих, если мы не спустимся вниз…, - неспешно ведя ладонью по изящному плечу, он направил её руку к шёлковому платью на золотистых бретельках, она покорно его взяла, - Платье настолько тонкое, что будет смотреться вульгарно на любом нижнем белье, не надевай его. - Платье или нижнее бельё? - Хороший вопрос, - парень сдержанно рассмеялся, не скрывая досады, - Но жаль, что неуместен именно сейчас. - Так может, ты для начала выйдешь? Мне ведь нужно одеться. - Ну… я с бо́льшим желанием остался бы помочь тебе застегнуть эту невидимую молнию на спинке… - Джонатан, - голос уже давил её волей. - Хорошо, хорошо, я пока выйду. Буду ждать тебя за дверью. - Комнаты. - В спальне, - усмехнувшись её манере закатывать глазки, он прикрыл за собой дверь. Изумительное платье нежно скользнуло по коже девушки, обволакивая талию. Столь невесомое и облегающее… Брат был прав, под ним любое нижнее бельё выглядело бы непристойно. Сквозь нервный рык, не сумев в десятый раз к ряду застегнуть молнию, она вышла в спальню, где поперёк её кровати в ожидании растянулся парень. - Ты мне поможешь? – она ткнула в сторону зиппера* пальцем, другой рукой придерживая платье на груди. Победная ухмылка Джонатана так и кричала: «я же говорил». Со своей демонической скоростью он сел на край кровати, ожидая, когда она подойдёт к нему сама. В хитрых обсидиановых глазах резвились бесята. Не в силах прервать долгий взгляд, ведомая чувствами, она шагала к брату. Подойдя к кровати, он резко схватил её за бёдра и уместил между своих ног, смотря снизу-вверх на волнующую зелень в глазах девушки. Нахально закинув её ногу на кровать, он неспешно вёл ладонью по грациозным икрам поднимая подол смарагдового* шёлка вверх, к бедру, томно целуя его внутреннюю часть. Рука поднималась выше, вслед за ней, поднимались и его губы по нежной коже. Девушка закрыла глаза от удовольствия, тонкие руки поглаживали сильные мужские плечи. - …ты же сказал у нас нет времени, - она взволнованно дышала. - У нас вся вечность впереди, любовь моя, - запустив руки в распущенные рыжие волосы, он притянул её к себе, медленно целуя. В дверь постучали, назойливо и нервно. - Я даже не собираюсь входить! Не хочу видеть, что вы там творите, но быстро спускайтесь вниз! Князья выражают недовольство вашим отсутствием! – громко стуча каблуками по каменному полу, Моргана удалялась. Нехотя оторвавшись от губ сестры, Джонатан протянул: - Как считаешь, можно ли начать правление с казни в первых лучах дьявольских солнц? *** Фуршет был в самом разгаре. На узких столах и в вазах находились невообразимые яства. Всё выглядело красиво, а главное - аппетитно. Мало кто бы догадался, из чего сделаны эти угощения. Бэйлиа торжественно известил гостей о прибытии хозяев, как только те ступили на лестницу. - Его Высочество, Джонатан Кристофер Моргенштерн, князь Эдома, - камердинер низко поклонился ему, - Её Высочество, Адель Кларисса Моргенштерн, княжна Эдома, - слуга поклонился ещё ниже, протягивая руку девушке, чтобы та, элегантно сошла с лестницы на мраморный пол. Знать разошлась волнами шума, вероятно, их долгое отсутствие не прошло незамеченно. Статно держа спины, они под руку прошли к тронной возвышенности. - Друзья мои, я буду безмерно рад, если наше скромное уединение с моей сестрой, - подчёркнуто поцеловав её кончики пальцев, он продолжил, - Будет окуплено сегодняшним банкетом. Позвольте же вознаградить ваше терпение. Прошу всех пройти к столу. Да начнётся пир! – Джонатан махнул в сторону западного крыла. Лакеи, распахнув тяжёлые из тёмного дерева двери, склонились, застыв в приглашающем жесте пройти внутрь. Из помещения доносились звуки квинтета*. Отдельный банкетный зал украшал багровый бархат тяжёлых карнизов. Плотные портьеры открывали вид из узких острых окон. Клин стекла начинался почти под сводом и шёл до самого пола. Потрясающий архитектурный готический стиль, так похожий на Кёльнский собор, который Адель когда-то готовила на курсовую работу. На молочных стенах висели золочёные картины, в прогалинах между ними от пола тянулись фрески мрачных картин Франсиско де Гойи. На длинных столах возлежали обнажённые девушки, покрытые в самых интимных местах экзотическими закусками. Демоны возбуждённо обсуждали, с чего начать. Примерно с четыре десятка юных тел покоились на белых скатертях, раскинув в призыве руки. Адель была напугана такой картиной. Девушки были совсем юны. «Для чего они здесь?». С облегчением выдохнув, она обнаружила, что на их столе никого не было. Как по щелчку закружились слуги, неся специфические блюда для гостей. Правители Эдома сели во главе парадного стола, только после них, уселась знать. Несколько сотен ножей заскрипели по фарфоровой глади тарелок. На них лежало аппетитной прожарки мясо, совсем не животного происхождения. Как бы Адель не тошнило от осознания происходящего, бледнея, она постоянно прикладывала к губам кубок с вином, пытаясь абстрагироваться от происходящего. То и дело с разных концов зала поднимались фужеры полные крови с возгласом: «За князя!» и «За княжну!». - Я не советовал бы тебе столь усердно налегать на вино, сестра, - Джонатан хмурился, смотря на бокал в её руке, - Это коварный напиток, из ягод, растущих в саду Королевы Благих. Будто ужаленная, Адель отбросила лафитник*. По белой скатерти растекалось алое пятно. Что-то холодное дотронулось её ноги под столом. Вжавшись в винтажное кресло, девушка осматривала щиколотку, которую только что кто-то задел. С низким шипением из-под стола молодых правителей выползали внушительных размеров змеи. Адель подавила крик взглянув на брата, он неодобрительно качал головой: «не показывай своих эмоций» всплывали его слова в памяти. Светская мелодия незаметно сменилась языческими мотивами. Расползаясь по огромной трапезной, змеи поднимались. Из каждой вышли две изящные пары ног, принадлежащие одним из красивейших созданий ночи. Голые спины синхронно выгнулись, представляя публике филигранные лица незнакомок. По голым плечам распадались волосы в неком обещании вседозволенности. Они двигались как одно целое, каждое движение неразрывно принадлежало другому. Демоницы, прикрытые лишь прозрачной вуалью, танцевали, завлекая гостей. От каждой шёл шлейф вожделения. Искусительницы уделяли особое внимание князьям, извиваясь возле них в посуле* воплотить все их желания. Жёны князей же не выражали ничего. Непривычно тонкие пальцы гладили подол изумрудного шёлка. Адель казалось, что её кожа истончилась, став гибкой бумагой. Все ощущения отдавались прохладным эхом. Музыка с некой первобытной сутью врывалась в мысли, плавно неся её на волнах сознания. Она вышла из-за стола, неторопливо направляясь к танцующим чаровницам. Одна из танцовщиц плавная во всех своих движениях, прошла мимо Адель. Неосязаемо коснувшись плеча княжны, она изошлась мурашками, сбрасывая, будто старую кожу, свой облик. К трону Джонатана шла его возлюбленная в невесомых, еле прикрывающих наготу одеждах. *** К Адель скользнула ещё одна фигурантка. Она обволакивала юную девушку своим вниманием. Теперь, находясь так близко к незнакомке, княжна разглядела в её волосах небольшие рожки. Глаза были кукольные и полны пустоты. Партнёрша наклонилась к девушке, грациозно примкнув к её губам своими. От краешков губ княжны пробежали сине-чёрные венки, спускаясь по шее. Поцелуй оказался не столь желанным, как показалось Адель по началу. Пытаясь высвободиться, она столкнулась с сомкнувшимися на ней железной хваткой руками дьяволицы. Вся энергия стремилась к месту соприкосновения девушек. Сердце замедляло свой бег, каждый его удар казался глухим ударом часов на площади Святого Марка. Будто из-под давящей толщи воды, в груди саднило назойливое чувство раздражения и злости. Собравшись с силами, девушка прижала к себе искусительницу, та начала сопротивляться воле княжны. Но, не то Адель была сильнее, не то самоуверенность демоницы была велика, юная княжна вдыхала в себя энергию соблазнительницы, выпивая всю её суть. *** Кокетливой походкой к Джонатану направлялась сестра. Под чарующие звуки инструментов она извивалась, будто их продолжение. Парень холодно наблюдал за ней. Приблизившись, рыжеволосая красавица села к ногам брата, не отрывая похотливого взгляда от чёрных глаз. Она буквально вползла вверх, усаживаясь на его бёдра, обвивая в свои дурманящие объятия. Плавно склонившись, девушка тянулась к губам парня… Жгучий, ледяной металл пронзил девичью грудь. Зелень её глаз потухала, сменяясь бездонной чернотой. Из спины суккуба торчало остриё Фосфора. Брезгливо скинув с себя тело самозванки, Джонатан собирался направиться к сестре, но, передумал. Между столов, в широком проходе, стояла Адель, с силой прижимая к себе другую обольстительницу. Последняя, быстро теряла краску. Кожа суккуба серела и стягивалась старческими морщинами. Княжна впилась стальной хваткой в волосы на затылке соблазнительницы. Постепенно отрываясь от синеющих губ, его сестра вытягивала сверкающую ци* из обессиленного тела демоницы. Поглотив последний вихрь энергии, обмякшее тело упало на холодный белый мрамор, почти слившись с ним цветом. Адель томно вытерла верхнюю губу и в поцелуе слизнула с пальца каплю крови своей первой жертвы. *** Вокруг всё пропиталось красками. Девушка уже испытывала это чувство в Праге, под серебряным дождём в «Костяной люстре». Сознание балансировало на тонкой грани. Не отдавая себе отчёта, ноги сами несли Адель к чаровницам, как моряков тянет к сиренам. Было что-то в них такое…, что обещало стать самым волнительным в её жизни. Однако волноваться уже было поздно. Ощущения захлестнули с головой, от страшной боли до дикого возбуждения, смешиваясь в смертельный коктейль. Все мысли утягивало в густую тьму, пока в груди не заскребло что-то мерзко когтистое, оно то и вырвало почти угасшую девушку из царства Морфея. Единственное, что могло подарить ей живительный глоток, таилось в глубине сладострастной убийцы. Адель зеркально вдохнула суккуба. Будто огромный магнит она вытягивала из неё всё естество, желая возвратить то, что у неё пытались отобрать. «Напиток» оказался слишком будоражащим. Невозможно пустыне насытиться водой, сколько бы ей не дай. Из рук тряпичной куклой упало что-то, что ещё пару минут назад грозилось убить княжну. «Такая вкусная…», – пронеслось у девушки в голове. Ужасно хотелось ещё. Адель хищно осмотрела зал и обнаружила увлечённую танцовщицу возле солидного князя Хрустальных пустошь. Мгновение, и княжна склонилась над её губами, крепко удерживая вырывающуюся демоницу. Ритуал повторился. Ещё одно подобие старушки безжизненно упало на пол. Рыская взглядом по рядам, будто акула почуявшая кровь, Адель совершенно не замечала лиц гостей. Сотни пар глаз были прикованы к ней, они были напуганы. Их звали на Восхождение, а не на казнь. Сорвавшись с места за очередной жертвой, девушка чуть не упала. В её запястье железной хваткой вцепился Асмодей. - Адель. Хватит, - его голос был глух и не принимал возражений. - Я только начала развлекаться, отец, - девушка явно говорила с издёвкой, мстя за его былое родственное обращение к ней. Никаких кровных уз их не связывало. Проигнорировав колкость, он вкрадчиво говорил: - Ты не держишь себя под контролем. Ты перебьёшь всех нас, если не остановишься! Это церемония, а не гекатомба*. В груди Принца Ада трепыхалась пташка. Она умоляла её освободить. Билась о его рёбра, как о прутья ржавой клетки. Княжна вонзила ладонь в грудь демона, пытаясь нащупать бедное создание. Он согнулся, сжав плечи от боли, но не пытался защищаться или нанести удар в ответ. Не глядя, девушка схватила за горло мчащуюся на неё Лилит. С дьявольской улыбкой она притянула её к себе. Словно иглы, губы впились в чужие, желая выпить Матерь демонов. - Адель, - кто-то нежно её позвал, кто-то очень важный, - Пойдём, сестра, - мягко улыбаясь, Джонатан протягивал ей руку. Будто разонравившуюся игрушку, девушка выпустила его мать. Лилит отшатнулась, заходясь кашлем. С абсолютным спокойствием княжна вытащила окровавленную кисть из груди Асмодея и потянулась к брату. Руки обвили его шею, размазывая кровь отчима по светлой коже. Дикое желание бушевало внутри Адель. Даже не пытаясь сдерживаться, она отдалась страсти, с жадностью целуя своего князя. По её коже пробегали разряды тока, вполне осязаемые. Красноватые всполохи искрили, издавая треск. Распирающее изнутри желание, готовое разорвать своей переполненностью, разразилось сладким стоном девушки. Тысячи алых молний разлетелись по огромнейшему помещению, ища тела, в которые можно погрузиться. Со стола упал бокал. Будто отправная точка, отовсюду со звоном билась посуда. Гости под общим сознанием тянулись друг к другу, разрывая одежды с нетерпеливым рыком. Под чарами княжны, всё богемное общество придавалось единственному греху, который здесь царил. Джонатан заботливо подхватил слабеющую девушку на руки. - Ну и представление ты здесь устроила, сестрица, - в ответ она что-то невнятно промямлила о: «нужно уметь развлекаться в Аду» и пала в беспамятство, - У тебя чёрное сердце, любовь моя. Сквозь голые сплетающиеся тела, сквозь непрекращающиеся стоны оргии шёл молодой князь, бережно неся на руках свою королеву.