***
Пушистая снежинка упала с неба, прилипая к окну, как и все остальные в этот холодный вечер. Совсем скоро новый год. В городе всюду новогоднее настроение и развешанные украшения. Так резко и настал праздник. Герман удивлялся насколько быстро пролетела осень и как скоро уже новый год. До долгожданных каникул оставалось два дня, одна контрольная и один урок русского языка. Буквально чуть-чуть и он будет смотреть на удаляющийся город с высоты 7000 метров. Сильная тоска и неимоверное чувство грусти одолевали парня, а он просто не мог мириться с этим. Жгучее разочарование скользко продвигалась изнутри, будто специально напоминая о себе. Так он был разочарован. Оставалось меньше недели и он больше не увидит своих друзей, родителей и его. Того, кто стал ему так дорог за пару месяцев, того, кто смог показать ему чувство влюблённости. Того, кто влюбил его в себя. И Герман сильно жалел, что не одумался раньше, что не смог продлить их еще хоть на немного. А теперь… Теперь и не ясно, что с ними будет. — Все нормально? — подошедший сзади Тёма положил руки ему на плечи. Герман вздрогнул и повернулся от окна к парню. — Нет. — честно ответил он. — Что будет потом? — В каком смысле? — Тёма нахмурился, глядя на красные от бессонных ночей глаза. — Ты давно уже не высыпался. — он сел рядом на батареи. Помолчал. Он все прекрасно понимал, но не подавал виду. Он держался. Осмотрев личный кабинет учителя, Герман повернулся к нему. — Что… с нами будет? Я уезжаю, а ты остаешься. — начал он, подавляя ком в горле. — Думаешь, у нас получится что-то на расстоянии? — он пожал плечами, больше от безысходности. Он совсем не знал, что делать. И зачем он вообще ввязался в это? Тёма заметил метания парня. Он прикусил губу, обдумывая слова. — Ты сам говорил. — Тёма взял паузу, но почти сразу продолжил: — Минута за минутой. — еще пару секунд молчания и он аккуратно накрыл руку парня своей рукой. — Тёма… — кажется, он впервые назвал его так. — Тёмочка — шептал он, закрыв глаза. — За эти четыре месяца я понял, какого это — быть влюблённым. — он повернулся к нему. — Но… не знаю, хотел ли я этого. — глаза вновь красные. Герман слишком сложно переживает это. — Тише… — Тёма приподнимается и сжимает парня в своих объятьях. — Все будет хорошо. Доверься мне. — он гладит его вздрагивающие плечи, слыша тихие всхлипы. Он уже совсем не тот парень, что плевался оскорблениями недавно. — Пожалуйста, не плачь… — шепчет Тёма в его шею. — Прости меня… Прости, прости, прости — Герман судорожно произносит это слово. — В этом нет чьей-либо вины. — Тёма улыбается. — Главное, что мы есть друг у друга, да? Парень промолчал. Вместо слов, он отстранился и, осмотрев лицо Тёмы, поцеловал его. — Я. хочу быть рядом — шептал он ему в губы. — Хочу чувствовать тебя, не хочу расставаться… Артём рассмеялся. — Мы и не расстаёмся. — он взял его голову в свои руки. — Знаешь, хоть у нас и было много разногласий… сейчас это уже не важно. Сейчас важно то, что мы рядом. Что мы вместе. — он улыбнулся. — Мы сможем, Гер. В любом случае. Другого варианта нет. Доверься мне, а я доверюсь тебе. Неважно, на каком мы расстоянии, мы всегда вместе. Были и будем. Верь мне. — смотря на заплаканное лицо, произнес Тёма. Герману понадобилось пару секунд, чтобы привести дыхание в порядок. Жжение в груди никак не прекращалось, а ком в горле будто только увеличился. Сильная боль в животе заставила тело парня онеметь. — Побудь со мной еще чуть-чуть. — в голосе мольба, а лицо выражает глубокую печаль. Тёма не может смотреть на это. — Это мой кабинет. — он усмехнулся. — Я и так останусь тут. Решение уходить или нет только за тобой. — Тёма мягко прикоснулся к щеке парня, провел по губе большим пальцем, протёр влажные глаза и, выдохнув, поцеловал в лоб. — Оставайся сколько захочешь. Я здесь. — он кивнул и в последний раз прильнул к губам парня. — Я тоже здесь. — ответил Герман, прикрывая глаза. — И всегда буду. Они простояли в объятьях еще минут пять или десять, а может и двадцать, но для обоих это время пролетело слишком быстро. Тёма стоял и гладил спину парня, пока всхлипы не закончились, а дыхание выровнялось. — Мне нужно работать. — прошептал Тёма. — Совсем скоро и у тебя последняя контрольная. Не стоит подготовиться? Герман угрюмо усмехнулся. — Но контрольная же по русскому. — он выдохнул. — Я подготовился. — он устало улыбнулся и сел на диван. — И что же ты выучил за это время, Герман? — Тёма улыбнулся тому, что Герман поуспокоился и сел за стол, перебирая бумаги. Герман нахмурился. — Я научился ставить запятые перед обращением. — он хмыкнул, протирая глаза. Артём фыркнул. — Не зря я тебя тогда оставил после уроков значит. — А ты не жалеешь? — Герман поднял взгляд и уперся им в спину парня. — Насчет чего именно? Что оставил или что влюбился? — усмехнулся он. Герман отвел взгляд и смущенно улыбнулся. — И то, и то. — Нет. Не жалею. — сразу же ответил Тёма. — Я думал об этом, но сейчас точно могу сказать, что не жалею. — Почему? — Герман не понимал. — Я принес столько проблем и столько… боли нам обоим. — Знаешь, иногда… — Тёма сосредоточенно листал учебник. — Иногда то, что ты потратил, не имеет смысла, при получении желаемого. Я… правда рад, что все так сложилось, и… — Я расскажу родителям. — резко выдал Герман. —Что?! — Нечаев обернулся на стуле, ошарашенный таким решением. — Ты… что?.. — Я скажу, что… — он прикусил губу. — Что у меня есть парень. — А… а они… поймут тебя? — Тёма насторожился. Герман покачал головой. — Я не знаю. — он выдохнул. — Но рано или поздно мне придется сказать. Не знаю, смогу ли я полюбить девушек. Нечаев облизал губы, лихорадочно думая. — А если… если не поймут? — тихо произнес он. — Тогда это их проблемы. Мне плевать. — он лёг на диван, аккуратно выпрямляя ноги — Охх… — колени сильно болели, отчего лежать стало сложнее. — Я это… может… — он зевнул и закрыл глаза. Тёма удивился его спокойствию. Только что так переживал, а теперь спокойно лежит?.. Так еще и родителям рассказать захотел? Еще раз глянув на сопящего Германа, Нечаев снова отвернулся к бумагам, но теперь его голова забита мыслями совсем не об этих глупых работах…***
Вечер того же дня не радовал погодой. После того, как Герман вышел со школы, погода не улучшилась. Такая же буря, будто подстраиваясь под настроение, бушевала на улице. Резкая дрожь прошлась по телу, когда парень услышал мамино «Герман, мы дома!». Он не успел и заметить, как оказался за столом с ничего не подозревающими родителями. — Ну, как день прошел? — спросил отец, намазывая кетчуп на хлеб. — Как в школе? Герман пожал плечами. — Как обычно. Я почти договорился со всеми учителями и уже завтра заберу документы и аттестат. — он сглотнул — Я улетаю в понедельник. — Что?! — мама нахмурилась. — Почему так резко, Герман? С кем ты полетишь? А документы? — конечно же мама разволновалась. — Мам, успокойся. Я все документы давно приготовил, а поеду я с друзьями. Я же все объяснял… — устало ответил он. — Мне 18, я могу летать и один. — Подожди. Понедельник это первое. Ты сразу улетаешь?! — отец нахмурился. — А почему не второго? — Не я билеты покупал, пап. Мне вообще повезло, что еду. — слегка раздраженно ответил парень. — И чего вы так разволновались? Я же предупреждал. Родители замолчали. Ужин продолжился. — Ты же уверен в этом, да? — мама склонила голову на бок. — Да, мам. Нет, я вообще не уверен теперь. — Главное, чтобы все было в порядке. — поддержал папа. Герман кивнул. Я не уверен, будет ли все в порядке. — Мне есть, что еще вам сказать… — начал Герман. Волнение резко накатило на него. Храбрость, что была пару часов назад испарилась. Он резко заморгал и уставился в стол. — Что такое? — прозвучало как гром в мыслях парня. — Я… — он выдохнул. — Я расстался с Аней. — произнес он быстро, будто от этого зависела его жизнь. — Что? Почему? — отец нахмурился. — Что с ней не так? Герман прикусил губу, заламывая пальцы под столом. — Не с ней… — снова заговорил он. — А… — он запнулся. — А со мной. — он прикусил щеку изнутри. Да так сильно, что почувствовался металлический привкус крови во рту. — Я… нашел нового… человека. — все никак не мог выговорить Герман. Все внутри сжалось, а сердце стучало как бешеное. Почему так страшно?.. — Кто она? — мама удивленно отложила в сторону еду, внимательно глядя на Германа. — Все нормально? — она склонила голову и глянула на парня. Он не смотрел на неё, отводил взгляд, как только мог. — Что такое? — обеспокоено спросила она, переглядываясь с мужем. Последний пожал плечами. А для Германа время замедлилось. Он спокойно вдохнул и на выдохе медленно, но достаточно громко произнес: — У меня есть парень. И всё. Гробовая тишина. Он поднял взгляд и встретился с взглядами родителей. У мамы просто шокированный и неверующий, а у отца недоуменный и раздраженный. Ну вот, начинается. Время снова ускорилось и теперь Герман твердо смотрел на родителей. — Ты шутишь?.. — мама произнесла встревоженно. Отец был не менее нервный. — Почему, Герман? — вздохнул он, еле сдерживая гримасу отчаяния. — Я не знаю. — Герман покачал головой, пожимая плечами. — Но я влюб… — не успел он договорить, как резкий удар ладонью по столу его заткнул. — Герман. — в голове отца прослеживался гнев. — Ты же знаешь, какие они! — он воскликнул. — Не понаслышке знаешь! — продолжил он тише. — Не нужно… — мама пыталась успокоить его. — Нет, мам, все нормально. — Герман нахмурил брови и повернулся к отцу. — Да, пап, я помню всё. — истерично усмехнулся он. — Но я понял, что не все они такие. — Ты помнишь, сколько боли они тебе принесли?! — тяжело дыша произнес отец, вставая из-за стола. Герман встал следом. — Пап… — голос дрогнул. — Я всё прекрасно помню. — твердо ответил он. — Я думал также, пока не познакомился с ним! — возвысив голос, произнес парень. Отец закачал головой. — Я не верю этому… твоему… — язык не повернулся сказать это слово. — Я не верю таким, как он! И не одобряю твою с ним… — он замолчал, раздраженно глядя на парня. Герман кивнул. — Я знаю, какого тебе сейчас. Но пойми меня… Мужчина остановил его, махнув рукой. — Он знает, через что тебе пришлось пройти?! Знает, что с тобой произошло? — эта тема впервые поднялась, отчего Герману стало страшно. — Он знает, почему ты такой?! Герман промолчал. — Нет… — глухо отозвался он. — Ничего он не знает. Отец злобно закивал. — Ну конечно. Я за тебя волнуюсь, сын! Им нельзя доверять! — Можно! Папа, можно! Не все такие! Я ошибался, мы ошибались! — Герман закричал. — Не все такие! — какой раз повторил Герман. — Я не могу ему доверять. Я не хочу, чтобы все повторило… — Не повторится! Мне уже не десять. Я смогу себя защитить! Отец поднял руку. — Тихо. — он выдохнул. — Я не хочу говорить об этом сейчас. — ледяным голосом произнес он. — Но я рекомендую тебе с ним расстаться. Он же только и захочет… тебя… — он поморщил лоб и потер глаза. Герман устало глянул на него. — Я не расстанусь с ним. А то, что случилось, уже давно в прошлом. — он пытался достучаться до отца, но тот, крайне разочарованный, ушел к себе в спальню. — Герман, милый… — мама попыталась его успокоить. — Не нужно, мам. — он махнул рукой. — Я к себе. Устало выдохнув, он завалился на свою кровать. В комнате было темно и душно. Отвратительное чувство, будто кошки скребут на душе, прилипло к нему. Разочарование и страх — единственное, что он получил от этого дня. Руки по привычке потянулись к телефону. Артём Нечаев Привет, как дела? Как родители? Слегка улыбнувшись, он начал печатать:Всё нормально. Давай завтра поговорим после уроков?
Артём Нечаев Что случилось? Ты рассказал им?Да, всё расскажу завтра после контрольной. Валюсь спать.
Артём Нечаев Ты напрягаешь. Надеюсь, у тебя всё нормально. Спокойной ночи.Спокойной.
Герман закрыл сообщения. Ком в горле так и не прошел. Вдруг дверь резко отворилась. Ну что ему еще нужно?.. — Герман?.. — вдруг послышался женский голос. — Мам? — он поднялся на локтях и присел. Мама присела рядом. — Дай ему время. — он положила свою руку парню на спину. — Он обязательно поймёт. Просто нужно время. — тихо говорила она. — Я знаю. Я всё понимаю. — он взъерошил волосы. — Это сложно. — он прилёг к ней на плечо. — Очень сложно, Герман. — она погладила его спину. — Но тебе нужно рассказать своему парню о том, что произошло. — женщина вздохнула. — Удачи тебе с ним. И удачи в футболе. — она поцеловала его в лоб. — Мы с отцом гордимся тобой. Герман кивнул. — Спасибо. Я расскажу ему. И я добьюсь доверия… Мама улыбнулась и проведя рукой по щеке, встала. — Ложись спать. Завтра у тебя важный день. — она открыла дверь, глянула на парня еще раз и вышла. Герман закрыл глаза и вновь завалился на кровать. Завтра важный день…***
— На все задания вам даётся 40 минут, а после — сдача. — Нечаев поправляет воротничок, раздавая наконец-то последнюю контрольную за этот год. — Хорошо изучите их: для некоторых из вас сегодняшняя оценка будет значить многое. — он садится на стул и утыкается в тетрадь ученика из 9 «А» класса. Сколько же ошибок… Ученики молча выполняли свои задания, напряженно думая, но Герман в их число не входил. Он искал взгляд учителя. И нашел его. Артём устремил свой, то ли усталый, то ли немного встревоженный, взор на него. И Герман понял почему. И понял, что смотрит на него таким же взглядом. Поспешно отвернувшись, он опустил глаза на листочек с вопросами и принялся не торопясь выполнять задания. Но снова его мысли сейчас не в этих бумажках… Он должен рассказать всё ему, даже пусть и тщательно скрывал это от всех.***
— Собираем листочки и сдаем мне на стол. — Тёма поправил очки, не отводя взгляда от ноутбука. — Увидимся с вами завтра на линейке, либо в следующем году… — также не отрывая взгляд, говорил Артём. — С наступающим праздником и хорошими оценками… — произнес парень. «И когда они уже выйдут» — думал он. Герман же с усмешкой наблюдал за ним, не спеша собирая свои тетради и книги. — Пойдешь с нами? — Лёша коснулся его плеча, привлекая внимание. — Алло? — А? Нет, я… чуть позже выйду. Вы идите, не ждите меня. — Герман улыбнулся закатывающему глаза Гуркину. — Даже в последние дни не гуляешь с нами. — с шуточной обидой сказал парень — Ладно, увидимся. — и он удалился с друзьями. Герман же неловко поставил обратно свой рюкзак, поднимая довольный взгляд на учителя. — Как дела? — начал Герман. — Работы много, устаю. — Тёма щелкнул мышкой и посмотрел на парня. — Твои как? Он криво усмехнулся, показывая жест «Такое себе» Обойдя Нечаева и встав позади, он положил свои руки на его плечи и начал равномерно массажировать их. Посмотрев на экран компьютера, парень заметил кучу папок и отчетов, а также недопроверенных работ. — Ну и нахера быть учителем… Тёма кисло улыбнулся. — Мне нравится. Плюс такой бонус. — Нечаев обернулся на Германа. Герман цокнул и повернул его голову обратно. Наклонившись у самого уха, он тихо произнес: — Пойдем в твой кабинет? Поговорим? — Ух. — Тёма закрыл веки и нахмурился. — Ты же сам хотел поговорить — настаивал парень. — Пойдем-пойдем… Как только они зашли в комнату, Герман приблизился и чуть склонил голову, касаясь своими губами губ парня. А губы его сухие, и пахло от них вкусно. Парень чуть не задохнулся от нахлынувших чувств. Впервые с ним такое… Но вдруг дверь в кабинете хлопнула. — Артём Юрьевич? — послышался голос завуча за дверью. От неожиданности Герман резко отскочил от парня, неловко ударяясь бровью о дужку его очков. Парни встрепенулись, а в следующую секунду Нечаев вылетел из личного кабинета. Герман остался стоять посреди темной комнаты, непонимающе глядя то на дверь, то на переключатель света. Из-за двери послышалась часть разговора: — Да-да, директор говорил мне. — Хорошо, тогда… — голос Тёмы хрипел. — Ну всё тогда… — Герман не видел, но чувствовал изучающий взгляд завуча — Мхм. — и дверь снова хлопнула. Тут парень понял, что почти не дышал всё это время. Хорошо, что дверь была закрыта. Артём неспешно зашел обратно и включил свет. На секунду их ослепило яркой вспышкой. — Извини. — Герман оробел. — Не нужно было… — он пожал плечами. Тёма махнул рукой и оглядел заваленный тетрадями стол. — Помоги лучше разобрать. — и принялся их раскладывать. — В последнее время работы очень много. Совсем не высыпаюсь. — он зашуршал бумагами. — Возьми вон те. — показав на стопку тетрадей, попросил парень. — Разбери по классам. — Что она хотела? — кивая на дверь, спросил Герман. — Просто по работе. — Мм. — Попков покивал головой. — Если хочешь… — перекладывая тетради, начал он — Я могу не оставаться так часто. Ну… то-есть, если тебе страшно потерять работу. — Нет. Конечно, нет. Слишком мало времени у нас. — нотка грусти прослушивалась в голосе парня. — Тем более я увольняюсь. — Что?! У Германа аж руки застыли. — Почему? В смысле увольняешься? — Пойду в журналистику. Как я и хотел. У меня теперь достаточно опыта в редактуре. — он снова поправил очки. — Так что не сильно и страшно. Герман промолчал, он даже не знал, что и сказать, продолжая раскладывать бумаги. Вдруг он хихикнул, чем вызвал растерянность у Артёма. — Ты чего? — Я вспомнил, как в первый день учебы поклялся, что ты и полгода тут не проработаешь. — А-ха-ха! — Тёма рассмеялся. — Знаешь, а я бы в любом случае больше и не проработал бы. Мне просто нужна была работа на этот период, так что… можешь не считать себя особенным. — он улыбнулся Герману и издевательски глянул на него. — И куда ты пойдешь? — парень закончил с тетрадями и уставился на учителя. — В футбольные журналисты. — Тебе же не нравился футбол. — Герман нахмурился. — До недавних пор — он склонил голову на боку и задержал взгляд на парне. — Да… — он кивнул, но больше себе, чем ему. Попков стушевался, отводя взгляд. — Забей. — кинул он. — Скажи лучше… с кем ты новый год будешь праздновать? — он облокотился о стол. Нечаев задумался, выгибая бровь. — Да ни с кем. Вообще, планировал спать ложиться. — Чего? — Герман поморщил лоб — Какой спать?! Тебе 23, Тём! Неужели совсем никого? Тёма хмуро глянул на него. — У меня есть друзья. Но с ними я праздновать не собираюсь. Герман хмыкнул. — Что-ж… тогда-а, я предлагаю тебе свою компанию на новый год. — он улыбнулся. — М? Ну как тебе? — А твои друзья? — А с ними и завтра погулять могу. — он почесал затылок — Я… хочу провести вместе хотя бы один праздник — сказал он неловко, будто стеснялся самого себя, ожидая отрицательного ответа. Но на деле ответ его удивил: — Тогда ладно. — Нечаев пожал плечами — Почему нет? Я тоже не против — Тёма заулыбался, всматриваясь в лицо парня. — Напишу, где можно отметить тогда. — бодро произнес он. — А родители? И насчет вчерашнего… — А… — Герман прикусил губу. Совсем забыл про это. Надо ему сказать, но где найти смелости? Как не стыдиться этого? — Ну… этот… — он замялся — Ну они не возражают, в-принципе. — Насчет чего именно? — настойчиво спросил Тёма. — Они не против того, что я буду не дома на новый год. — протараторил Герман. — А насчет… ну, нас?.. — Ну… это. — Герман не хотел говорить. Не хотел находить в себе еще смелости, чтобы рассказать. А он ждет. Стоит и ждет, пока Герман объяснит. — Гер? Что они сказали? — требовательно спросил Тёма, подходя ближе. — М?.. Герман облизал щёки изнутри, подавляя желание закричать. — Герман?.. — Тёма взял его за плечи — Что с тобой? Резко отпрыгнув, Герман уставился на свои ботинки. — Они против, да? — Нечаев сказал это раздосадованно, но без горечи — Знаешь, это нормально… Ты же поменял свое решение о ге… — Тихо! — вдруг повысил голос парень — Не говори ничего. — Эй-эй… Ничего страшного, мы их переубедим — он погладил его по голове. — Есть один способ. А я… — судорожный вздох — Блять, а я… не могу. — еще один. Губы затряслись, а руки задрожали — Вот блять. — он зажмурился и вновь эти картинки вспыли в голове. — Что? Какой способ, Гер, ты чего? Парень закрыл руками лицо, отходя от Нечаева. — Не двигайся! — он вздрогнул. — Мне надо… тебе кое-что рассказать. — он всхлипнул, но слез не было. Была паника. Боль в груди нарастала, а беспричинный страх одолевал все сильнее. — У тебя паническая атака? — Тёма подбежал к Герману и схватил его за руки. Они сильно дрожали. — Что? Гер! — Он силой заставил его посмотреть на себя. Капелька холодного пота скатилась по виску. Он вздрогнул. — Меня… меня… — глубокий вздох — Мне было лет десять — всё еще дрожащим голосом говорил Герман. А говорил, словно с собой, будто и не видел Тёму. —…футбольное поле… Меня обманули… — он побледнел — Обманули… — он осознанно глянул Тёме в глаза — Мужчина… взрослый мужчина сказал, что у него есть новый… мяч — громкий всхлип — Отпусти меня! — он оттолкнул парня и отошел к дивану. Резко схватившись за подлокотник, он приподнялся — Не трогай… — он вдохнул: дыхание не выровнялось — Он… он заманил меня. А потом… просто… надругался надо мной — Герман прикрыл глаза и глянул на растерянного Тёму — Этот гей меня изнасиловал! — наконец взорвался парень. — Вот почему я так их ненавидел, вот почему… я никому не могу довериться! Вот почему мой отец не доверяет тебе! Тёма в ступоре стоял и лишь слушал. Слушал и обеспокоено наблюдал, не веря словам. — Я до сих пор… вижу это в кошмарах! Я, темная ночь и этот вонючий мужик в амбаре за городом! — закричал Герман. Тёма постепенно приближался к нему, давя ком в горле. Глаза такие красные, как и у него самого, а голос дрожит. Полный печали и безысходности взгляд наполнил его. — Можно к тебе прикоснуться? — спросил Тёма, еле сдерживаясь. Вместо ответа, Герман сам прижался к нему. — Всё хорошо — он бережливо гладил его спину. — Я рядом. Я здесь. — он прикрыл глаза, слушая дыхание и сердце своего возлюбленного. — Я здесь…***
31 Декабря. Все дети бегают по дворам, лепя снеговиков и играя в снежки. Термометры показывали -25. На улице довольно тепло для зимы, но не достаточно, чтобы снег начал таять. Одним словом — идеально. Макушки деревьев уже давно белые, а серый асфальт покрыт льдом и лужами. В воздухе чувствовалась атмосфера нового года. Вокруг нарядные ёлочки, праздничные билборды и суетящиеся люди, бегающие туда-сюда, чтобы купить подарок близким в последний день года. Таким же был и Герман. Немного морщась от яркого света солнца и снега, парень брёл до торгового центра с запиской и поручениями от мамы. И почему он всегда ходит один? — Так, что тут у нас… — он развернул записку и принялся неторопливо её изучать. Обычный список еды на новый год и овощи для салатов. Как и в прошлом году. Но для Германа в этом списке был еще один пункт. Невидимый и не писанный на бумаге, но такой же важный, как и килограмм картошки для оливье. А именно подарок для Тёмы. Естественно он хотел оставить ему что-то, что напоминало бы о нём. Но что, так и не придумал. «Похожу по магазинам, да найду что нужно» — думал он. Но он ходил час, второй, третий, купил уже всё, что нужно было, но так и не нашел ничего для своего «невидимого» пункта. — И что можно подарить человеку, котор… — вдруг он запнулся. На глаза попался небольшой магазинчик часов. Он сразу понял, что это оно. Это то, что нужно сейчас. Часы. — Здравствуйте. — Герман подошел к стоящему там продавцу и заворожено глядел на часы. Одни были с кучей стразов, разного цвета, так и кричавшие «возьми меня!», а другие совершенно элегантные и большие, с кучей разных настроек. «Как у гребанной мафии…» — подумал парень. — Вам для кого? — вежливо улыбнувшись, спросил мужчина. — А… мне… для друга — он неловко кивнул, рассматривая разные устройства. — Оо, это какой-то особенный друг, как я понимаю? — ненавязчиво спросил продавец. — Ага… особенный. «Вот оно.» — Герман увидел эти часы. Часы, которые идеально бы подошли ему. Черные, без лишних деталей, с шикарным черным матовым ремешком, эстетичной надписью посередине и римской цифрой V, отличающей от остальных. Они словно светились для него и Герман понял это. — Эти. — он показал на них. — Я беру эти.***
Через десять минут он уже стоял на остановке до дома и глядел на черную коробочку, в которой лежали часы. Глупо улыбнувшись, он повертел её в руках. «А можно ли дарить часы особым друзьям?..» Спустя еще часа два, когда стрелки показывали на 10 вечера, все приехавшие родственники суетились на кухне, а маленькие дети бегали по квартире. Так и проходил каждый их новый год. Куча родственников приезжали к родителям Германа и оставались на пару дней, а после так же резко разбегались. Не то, что бы ему это не нравилось, но и весело с их детьми ему не было. — Брати-ишкаа… — вдруг двоюродный брат появился в проеме двери и завалился на кровать к парню — Ну как ты сам? Герман улыбнулся ему. — Всё нормально, твои как? Как жена? — он глянул в след маленькой племяннице — Она совсем выросла уже. — Даа… скоро в первый класс — он гордо проследил за ней — Жена моя у своей мамы осталась. У тебя как на личном? В твоем возрасте я уже нашел её — он ехидно усмехнулся. Герман цокнул и ухмыльнулся. — Мне же только восемнадцать, я еще школу не закончил, не говори как взрослые — парень устало потянулся. — Пфф, ну хотя бы девушка есть? — Нет никого! — Герман прищурился — Чего тебя это так интересует, иди вон… тебя тетушка зовет — он подтолкнул его — Давай-давай, потом поболтаем — Он улыбнулся ему, выталкивая со своей кровати. — Не переживай, младший братик, и тебе, уродцу, барышню найдем — сказал он и быстро смылся, прячась за дверью от полетевшей в него подушкой. — Придурок! — крикнул в след Герман и услышал хохот за дверью. «И в кого он такой?..» Герман продолжил залипать в телефоне, просматривая статус Нечаева. «Давно уже не заходил в сеть. Всё ли нормально? Сказал же, что сам скажет, когда освободится…» — Герман? — послышался мужской голос. — Да что теб… — он обернулся и увидел отца. Замолкнув, он вопросительно глянул на него. Они не общались с того дня. Мужчина присел на край кровати. — Слушай, извини меня. — он замялся — Я не должен был так реагировать. Тем более, главное же, чтобы ты был счастлив, да? — он мягко улыбнулся — Эти предрассудки насчет ну. этих… в-общем, да, не все они такие… Есть и хорошие, а я… верю, что ты познакомился с хорошим — он замолчал, Герман всё это время встревоженно наблюдал за ним. — Пап… я рассказал ему… всё — признался Герман. — Всё нормально. Он сказал, что всё нормально. — теперь он говорил тверже. Отец удивленно обернулся на него. — Я рад за тебя, сын — он положил свою руку ему на плечо — И счастлив, если ты счастлив. — он улыбнулся. Герман кивнул и радостно улыбнулся в ответ. — Я знаю, пап, спасибо. Отец выдохнул и поднялся. — Через часок уже садимся за стол. Твоя мама уже всё приготовила. — Да, конечно, я подойду… — Ну, давай — и он медленно вышел из комнаты. И что это было?.. На часах уже одиннадцать, а от Нечаева ни звонка, ни сообщения. Герман начал уже переживать, когда в последний момент услышал звуки рингтона в своей комнате. Резко встав из-за стола, чем напугав парочку тётушек, он устремился в комнату. «Педик» — он так и не поменял его в своей телефонной книжке. Обрадовавшись, он взял трубку. — Алло! — Привет, Герман — послышался усталый голос — Слушай, тут такое дело. — Что такое? — Герман напрягся. — Я не смогу с тобой отпраздновать. Дел дофига, а я так и не закончил работу. — Что? Но… выходные же… — Не для всех, Гер, в школе еще пара учителей останется, я с ними буду, а ты отдыхай с друзьями. — Да в смысле?! — Гера бесился — Я же улетаю завтра утром! — Я помню. — спокойно ответил Тёма — Я приеду в аэропорт, не переживай. — Но… — Всё давай, мне пора, тут куча документов еще, и забери свой аттестат. — Тёма! Блять… — Я встречу новый год в школе, а мы с тобой еще как-нибудь, да встретимся. — Тёма пытался говорить как можно спокойнее — Я знаю, тебе обидно, мне обидно не меньше, но до вторника мне нужно доделать всё, я же увольняюсь, так что… — Нет. Мы встретимся в этом году еще раз, и это не обсуждается — настойчиво произнес он и сбросил трубку. Вот же блять. Совсем не так, как я хотел, но если уйду после двенадцати, то он будет с учителями и не сможет со мной встретиться… Надо идти сейчас. Решение было принято. Он резко опустошил рюкзак и закинул туда подарок с кошельком. — Гела… Ты куда? — малышка остановила его за руку. Он присел, чтобы быть на одном с ней уровне. — А я… к своему парню бегу — он улыбнулся. — Как Ломео и Джульетта? — она удивилась. — Только без Джульетты — он усмехнулся. — А такое бывает? — девочка нахмурилась — Лазве в сказке не Ломео и Джульетта? Герман призадумался. — Знаешь… — он прикусил губу — Мы можем строить свои сказки. С Ромео и Ромео. — Как это?.. — Любовь — это любовь. — он погладил ее по голове — Она может быть разной. Я только недавно сам это понял — он поцеловал её в лобик. — Любовь — это любовь? — вопросительно глянула она. — Да, — он кивнул — Ну, а теперь я побежал, мне нужно успеть, чтобы мой Ромео там не умер — он улыбнулся. — Удачи, дядя Гелман! — Спасибо, малышка — махнув ей на прощанье, он выбежал в коридор. Родственники и не заметили бы его ухода, но всевидящая мама как всегда его нагнала. — Герман! Ты куда? — она обеспокоено оглядела его, пока он натягивал куртку. Парень замялся, но схватив свой рюкзак и быстро открывая дверь, произнес первое, что пришло на ум: — Сегодня я ночую в школе, мам! Отпразднуйте тут хорошенько. С новым годом! — и он исчез, услышав от мамы растерянное «Герман?!» В лицо выл холодный ветер, а снежинки прилипали к ресницам, под ногами громко шуршал снег. Не смотря на время, на улице было светло и не малое количество людей гуляло. Отовсюду слышался хохот и весёлые голоса подростков, кто-то поджигал огни, а гирлянды висящие на каждом доме огромными светильниками освещали эту новогоднюю ночь. Парень бежал под запуск салютов и фейерверков, под их оглушительные хлопки и радостные выкрики детей. Но сейчас он не думает об этом, он думает только об одном. Их история не закончится как у Ромео и Джульетты. Каждый сам вправе выбирать какой будет конец и каждый сам вправе выбирать кого любить. Герман всю свою осознанную жизнь провёл в неведении, держа обиду на весь мир. Но в эту ночь, в этот декабрь, в эту осень он осознал, что такое любить и быть любимым. Он осознал насколько ничтожно время, и как быстро оно протекает. Нужно жить этой минутой. Здесь и сейчас. Он почти не заметил, как пробежал почти пол километра и как купил бутылку шампанского в ближайшем ларьке. Сейчас он стоял напротив школы и намеревался зайти в неё последний раз. На месте вахтерши совсем никого нет, а охрана видимо давно ушла домой, либо общается с другими оставшимися. Сейчас главное не наткнуться ни на кого. Первый пролёт и первый этаж. В голове, как нельзя кстати, пролетают последние месяца. Их знакомство, первый поцелуй, первые ссоры и недопонимания. Второй пролёт и второй этаж. На удивление никого нет. В голове всплывает первый вечер в том кабинетике, первая их пьянка, первый секс, первые серьёзные ссоры и чувства. Наконец третий этаж. Бесконечные ссоры превратились в чувства и ревность, а также в первый, настоящий поцелуй. И вот, он стоит перед этим самым кабинетом, в котором сидит он. Сидит и, наверное, устало поправляет свои гейские очки, серьезно глядя на тетради учеников, может щёлкает ручкой и смотрит на время. Может думает о нём. Герман резко открывает дверь в кабинет, что стал таким родным и слышит тихую музыку.If I stay with you, if I'm choosing wrong. I don't care at all…
Эта песня играла из его кабинета. Сердце застыло на мгновение, как только он услышал его.If I'm losing now, but I'm winning late. That's all I want…
Тихий голос, незамысловато подпевающий песне. Так тепло. Герман не дышит, он вообще забыл как это делать. Всё что он чувствует это своё бешено колотящиеся сердце. Секунда, и он перед дверью. «Ты сам выбираешь свой финал.» Он застыл перед ней, нелепо схватившись за ручку. Еще не поздно уйти, не поздно сбежать. К чёрту. Резкий выдох и он потянул ручку на себя. Дверь отворилась, и Герман зашел внутрь. Теплый сквозняк чуть взъерошил парню волосы. Такой родной запах. Запах его парфюма или шампуня?.. — Герман?.. — полностью шокированный Тёма сидел за столом, прямо как и предполагал Герман. В очках, с серьезным взглядом, чуть подпевая песне. — Ты что тут делаешь?.. — только и смог он сказать. — Я… — Герман всё еще был удивлен — Я… не хотел, чтобы этот год закончился так. — выдохнул он и стремительно приблизился к парню, утягивая его в поцелуй. Долгожданный и такой нежный. Такой, каким его и представлял Герман. Такой, какой он и хотел. Они целовались, то медленно, то быстро, всё никак не могли насытиться друг другом. Будто это их последний поцелуй, будто это их последняя минута.Lost my time, my life is going on…
Песня закончилась, как и их поцелуй. Они отстранились друг от друга и вдохнули. Оба красные и смущенные. Но счастливые. Герман поспешно снял куртку и кинул её на диван. Смотреть на этот кабинет было больно. Всего через часов двенадцать они попрощаются на очень долго. Друг с другом и с этой осенью. Пройдет пару часов и только тут они останутся вдвоем, а в реальности совсем далеко друг от друга. И сейчас Герману стало плевать кто он сейчас и кем был в прошлом. Ему стало плевать, что они в школе. Он захотел его обнять. Крепко-крепко и не отпускать. Он ждал, что Тёма его оттолкнет, но нет, не оттолкнул, а прижался ещё ближе и прерывисто выдохнул. — Как же я буду так скучать. А Герману захотелось попросить его помолчать, чтобы он не говорил таких обидных слов. Почему нельзя было навсегда остаться здесь в этом кабинете? Почему они не могут полететь вместе? Герман уткнулся в плечо парня. — Я не хочу прощаться. Но и остаться здесь я не могу. Прости. — он обнял его снова. — Не извиняйся. Всё будет хорошо — Тёма взял его за края футболке и прижал ближе. — Осталось так мало времени… Только сегодня… — Я знаю, Гер, прекрасно понимаю. — Я поцелую тебя. Еще раз — он просил разрешения. Но Тёма сам сократил расстояние и прильнул к холодным губам Германа. — Ты замерз? — прошептал он так тихо, что парень еле услышал. Герман не ответил, он зажмурился, нашел вторую Тёмину руку и вцепился в неё, переплетая пальцы. Казалось, что стоит ему его отпустить, как закончится всё. Закончится эта ночь и их история. Но поцелуй не заканчивался. Он продолжался. Герман приоткрыл рот, стало мягко и мокро. Этот поцелуй вытеснил все грустные мысли, вытеснил всё из головы, заглушил все звуки и даже собственное сердце. Остался только он, и этот настоящий поцелуй. И мольба о том, чтобы это не заканчивалось. Он и не заметил, как оказался на диване, сидящим и смотрящим, как Тёма закрывает дверь. Поцелуй прервался. По губам прошёлся холодок. Тёма улыбнулся и сел рядом, а после лёг Герману на колени. Герман улыбнулся и зарылся рукой в волосы парня. — Мы так мало успели. Даже не полежали вот так — Герман перебирал кудрявые кончики светлый прядей. — У нас есть ещё сегодня. — Тёма поднял руку и провел по подбородку и опустился к шее, а после к ключицам. — Не надо — прошептал Герман, но не убирал руку. Ключицы парня были ярко выражены и Нечаев находил в этом что-то. — Ты боишься меня? — он ухмыльнулся. — Я себя боюсь. Боюсь сделать тебе плохо. Я не хочу опять… жалеть. — Почему ты так уверен, что пожалеешь? — Тёма нахмурился — У нас осталось максимум часа два. Еще чуть-чуть и я не увижу тебя. Может почти навсегда! — он громко зашептал и поднялся с колен парня — Я не хочу жалеть о том, что не сделал ничего. — он приблизился — Могу я поцеловать тебя?.. Герман оторопел. Но Тёма не дождался ответа, целуя его, жадно и быстро. Поцелуй был не таким, как пару минут назад, а более настойчивым. Герман будто забыл, что говорил секунду назад и также страстно отвечал ему. Тёма приобнял его, и получилось так, что слегка задрал футболку парня. Он медленно повел ладонью по лопаткам. Герман был горячим. Уткнувшись носом в шею парня, Тёма медленно вдыхал любимый запах. Прикоснулся губами неприкрытый кусочек кожи, где-то у яремной впадины. Герман вздрогнул и надрывисто выдохнул в парня, зарываясь в его волосы. — Подожди… — Герман отстранился и посмотрел на него снизу вверх. Медленно сняв очки, он улыбнулся и снова поцеловал его. А через несколько минут Тёма забыл, кто он и что они в школе. Стало совсем неважно. Резкие ощущения поглотили парня. Было странно и непривычно, приятно, но совсем не так, как в прошлый раз. Совершенное другое чувство. Герман чувствовал тоже самое. Было невыносимо жарко, но и холодно, а теплые губы сводили его с ума. Их бросало то вверх, то вниз. Как это легко получалось вместе взлетать на такие высоты, где нет кислорода и кружится голова. И так легко было падать в самое дно, в самый ад, на раскалённые угли или тонуть в кипящей воде. Тёму сдавливало, душило и также резко отпускало, казалось, вот-вот и он умрёт. Их сердца стучали на громко, что совсем ничего не было слышно. Но вдруг сердце замолкло, когда парень услышал слова Тёмы. Такие незнакомые и нежданные, от которых стыла кровь. Он и сам не понял, правильно ли расслышал, или это слуховые галлюцинации?.. И что ответить?.. Его сжимало, голова кружилась, слишком много и одновременно мало. Тёма что-то прошептал, когда ощущения стали невыносимыми, так тихо, что Герман и не услышал, но вдруг всё отпустило. Герман расслабился, тяжело дыша, утыкаясь в плечо парня. Чмокнул в щеку и прижался к горячему телу. Недолго посидев так, Тёма отодвинулся и отвернулся. Щёки горели у обоих. — Вот бы всю жизнь провести так, да? — Герман улыбнулся. — Успеем еще — Тёма поправил свой свитер и уселся обратно на диван. — Знаешь, я надеялся, что ты придёшь… У Германа бухнуло сердце. Он ждал! Всё произошло так резко, что Герман и забыл про подарок. А опомнившись, потянулся за рюкзаком. — Подожди, я тут… в-общем — он протянул ему коробочку — С новым годом. Тёма нахмурил брови и принял подарок. — Часы?.. — он завороженно оглядел их — Сам выбирал? — он ухмыльнулся. — Да… — Герман сглотнул — Знаешь, предмет, который способен измерять то, что не способен уловить глаз человека для нас с тобой… будет важен — он взял часы в руки и надел их на хозяина — Смотри на них, и живи минутой за минутой, вместе со мной… — он улыбнулся, смотря на Тёму, изучающего часы и то, как меняется его лицо. Герман насторожился. — Не понравилось?.. — Не в этом дело… — он нахмурился — Ты же их настроил, да? — Ну да, а что? — С новым годом. — он усмехнулся и показал на время. Стрелки были на пяти минутах первого. Герман вскинул брови и заморгал. — Чего? Уже новый год? Мы с тобой… — он фыркнул — Значит ли это, что мы проведем и весь год так?.. Тёма покачал головой и усмехнулся. — Да, думаю да. Парень потянулся за телефоном и увидел кучу уведомлений от коллег. — Блять! — Чё? — Скоро школу закроют… — парень встрепенулся и поднялся с дивана — Давай, быстрей одевайся. — Что? В смысле закроют? — Герман недоумевал, но поддался панике Нечаева и начал быстро одеваться. — В прямом! Остальные домой уходят, мы же не выйдем! Выругавшись, они выбежали из кабинета и направились по коридорам. — А я то как выйду? — Герман бежал за Тёмой. — Тшш! — он резко остановился у лестницы. Позади них послышался голос завуча. — Артём Юрьевич?! — Давай-давай на лестницу быстро! — Тёма подталкивал Германа. Адреналин резко подскочил. — Ой, блять… — Герман спрыгнул с последней ступеньки, но и на первом этаже у вахты были люди. Довольно много людей. — Да их тут не меньше дюжины! — прошептал громко Герман. — Тихо! — Тёма огляделся. Они стояли на пролёте первого этажа. Сверху люди и снизу люди… — Сюда! — Тёма показал на открытое окно. — Чё?! Я не буду прыгать! — Будешь! — Нечаев резко открывает окно, через которое просачивался холодный воздух. — Прыгай на кусты! — Не буду я прыгать! — стоя на подоконнике, спорил Герман. — Первый этаж, Гер! — но парень категорически отказывался. — Блять — Тёма вытолкнул его из окна. Тихое «Ой», громкое «Нечаев, блять!» и Тёма прыгнул за ним. Резкое чувство полета и через мгновение он стоял по колено в сугробе. — Какого хуя ты творишь, дебил?! — ругался Герман, вылезая из-под деревьев. Тёма же еле сдерживал смех. — Ничего не сломал? — Нет, блять, ну спасибо! — всё ворчал парень. — Побежали! — он хватает его за руку и тянет на выход. Пролезая через ворота, парни побежали подальше от школы, оставляя там свою историю. — И что теперь?.. — Герман выдохнулся, и завалился на снег. — Я видел в твоём рюкзаке шампанское. Открывай… — Тёма тоже присел рядом на снег. Герман удивился, он и о бутылке совсем забыл. — Сейчас… — он достал из-под себя рюкзак и открыл его. Совсем чистая бутылка лежала на днище. — Целая! Удивительно… — угрюмо произнес Герман. Через пару минут на улице послышался звук открывающегося игристого. — Стаканов нет… — не успел произнести Тёма, как Герман с горла влил в себя почти половину. — Ээй! — Тёма выхватил из его рук алкоголь — Для меня же покупал! — и тоже приложился своими губами к горлышку. Они рассмеялись Вдруг послышался писк. Рингтон телефона. — Чёрт. Это мама — Герман нахмурился, глядя на экран телефона. — Мне уже скоро нужно будет идти… — он потупил взгляд. Тёма выдохнул холодный воздух, допивая шампанское. — Сколько примерно времени еще? — Минут пятнадцать… — Да… немного. — Нечаев прикрыл глаза. Чувство недавней эйфории исчезло. Появилась грусть и неутолимая печаль. Даже на улице стало темно, только полумесяц освещал их, сидящих на холодном снегу. Они сидели рядом, в полной тишине, в бездействии, просто наслаждаясь последними мгновениями рядом. Как бы они не хотели продлить момент, время пролетело слишком быстро. — Эй… — Тёма глянул на него. — С новым годом… — в голосе сильная тоска, а в руке маленькая коробочка — Открой её завтра, в самолете, либо уже в Италии… — он выдохнул. Было тяжело. Герман забрал коробочку и осмотрел её. Совсем маленькая. — А, ну и это. — он протянул ему синий документ. — Аттестат?.. — Ага… Герман открыл его и сразу начал искать его предмет. На жесткой бумажке стандартным шрифтом было выведено: «Русский язык» и красивая «4» рядом с ним. Герман с грустью осмотрел её. — Всё таки поставил… И опять рингтон. Теперь звонит отец. Звук резанул по ушам, и по сердцу. Иначе бы Герман не встал, не подал бы руку Тёме и не произнес бы со слезами на глазах: — Я пришел попрощаться с тобой. Тёма не хотел подниматься, но поднялся. И вот они стояли вдвоем, в кромешной темноте, друг напротив друга на холодной земле. Герман замерз. Не оставалось сил на эмоции. Он приблизился и соприкоснулся своим лбом с его. Взял за руку и сжал пальцы. Вышла луна, освещая такое же заплаканное лицо Тёмы. Герман нахмурился и напрягся, стирая слезы. Сейчас или никогда больше. Я не хочу сожалеть, что не сказал тебе этого. Герман ответил на слова Тёмы, которые тот произнес в кабинете. Ответил, кажется, впервые в жизни. — Я тоже тебя люблю. — он сжался, морщась, будто больно. — Спасибо. — парень стиснул его в объятьях, вцепился в него, а Тёма обнял его в ответ. — До свидания, Герман. — прошептал он. В этот момент всё потемнело и смазалось. Стало таким незначительным. Герман не отдавал себе отчета. Он остался там, с Тёмой, под светом луны, обнимая его, чувствуя его запах и легкий перегар. Он прощался с ним, с этим городом, со своим детством.***
Но последней памятью о нём стала не эта новогодняя ночь, когда они не могли оторваться друг от друга, не запах перегара, не теплое признание, а самолет до Петербурга и дрожащие пальцы, открывающие подарок Артёма. Коробочка без проблем поддалась, а в ней лежало серебряное кольцо, цвет которой переливался в золотой, и после в нежно-розовый. А во внутренней стороне кольца виднелась короткая надпись: «Минута за минутой.»