Шипучка
17 апреля 2020 г. в 03:39
«Надеюсь, что всё в порядке… Давненько я их не видел…» — последние три недели были очень продуктивными для Майка, не считая лишь одной загвоздки: двое постоянных клиентов кафе-кондитерской «Особняк» пропали. Хотя, вероятно, это не совсем подходящее слово. Заработались или нашли местечко по интереснее. Мортон неловко чешет затылок вспоминая их последнюю встречу. Обойти все магазины ради дорогущего набора чая, который он так любил покупать домой на день рождение (смешать с другими сортами и избавиться от коробки. Братья смышленые, догадались бы в ином случае). Сомневаться в выборе шоколадок, карамелек, сосачек просто каждый раз, как заходил в отдел, долго не решаясь подобрать что-то. А эти заколочки… До сих пор чувствует себя дураком. Девочка хоть и была не очень взрослой, но он очень сомневался в том, что они могли бы сделать её счастливой. С другой стороны, подарок был нужным. Как-то раз Сё упоминал о том, что у девочки очень не послушная чёлка. Парнишка не славился внимательностью, более того, его рассеянность переходит все ведомые и неведомые грани, но… На Биане было очень сложно не заострять внимания. Его хотелось слушать. И слушать… И слушать…
Стрелки часов медленно перемещались в сторону 9 вечера. Смена закончится через 20 минут, но, по-честному, рыжий веснусчатый кудряшка так устал, что даже поцелуи солнечных лучей на его щеках поблёкли, а под глазами давно красовались две сплошные глубокие линии синяков.
Учёба. Дом. Работа. Дом. Его комната располагалась на втором этаже. Пол дня работает отец. Мать едва ли знает, как варить кофе в турке, а техника для неё ещё большая морока. Его отец всегда шутил, что в паре должен быть компромисс. Они должны дополнять друг друга. И приводит в пример готовку. Та, в отместку, указывает на живот и лысину, но… У них никогда не было скандалов на этой почве (ведь Мистер Мортон очень любил заботиться о супруге, а та, в свою очередь, была полностью довольна его внешним видом). Майку же очень не нравилось то, что он пошёл в отца. Тот по молодости был тоже горяч, пожар, худ, шевелюра на его голове не могла называться никак иначе кроме львиной гривой, но сейчас…
Молодой кондитер шутил, что умрёт раньше сорока (иногда это ею не было в силу иных причин).
Последние посетители выходят из заведения. Майк отряхивает ладони, натягивает черные перчатки, после чего встаёт в любимую стойку на руки и в таком положении — ногами к верху — идёт к двери.
Долгие годы, около 10-ти лет, он ходил на акробатику. Рост из-за этого потерпел значительные правки, тело приобрело некоторую мужественную утонченность, но сам Мортон был, мягко говоря, доволен результатом. Особенно тем, что не смотря на то, что однажды ему пришлось бросить дело жизни, его тело всё ещё остается в форме. Хоть и местами потеряло в гибкости. При желании он мог бы восстановить это упущение, но пока его не было.
Неожиданно, своим цветастым взором, парнишка зацепился взглядом за пару ног, облаченных в белые туфли и такие же брюки. Кажется, он снова слегка «улетел». Ни с того ни с сего. И мешала бы стойка на руках… Ни чуть! До сих пор ему это казалось куда привычнее, нежели на ногах.
Щеки покрылись лёгким румянцем. После такого можно больше никогда и не приходить в заведение. Если готовящийся персонал позволяет себе такие выходки.
— Мне можно? — лица человека не видно, но этот голос… Легкая хрипотца. Смесь сухости, треска огня на костре и редких капель дождя. Пламя шипит и выдыхает дым. Этот образ… Белые одеяния, волосы цвета чистого снега, заплетенные в алую ленту. И улыбка. В каждом слоге… Слышит. Хитрость, притаившаяся на острых, лисьих скулах. Пальцы нарочито проходятся по поверхности от щиколотки до голени, спрятанной под тонким слоем рабочей одежды. Майку всегда так жарко, даже в ней, но тут резко похолодело.
Фан Вужен фееричен. Говорить в его присутствии — испытание.
— М… М… Можно. — теряется на мгновение тот. В особенности на те секунды, как его переворачивают и ставят на ноги. Эти мгновения ощущаются бесконечностью. В глазах мерцает, кружится… Двоится. «Здесь только один мистер Вужен» — напоминает себе Майк. Он бы не выдержал двоих, несмотря на всю любовь к этому дьяволу в обличии бога.
— Это было резко? — уточняет Фан, Всё ещё придерживая мальчишку, уже за плечи. Но не даёт вставить слова. Продолжает. — Я помогу. — и отводит того за один из столиков, усаживая на мягкий диван, садясь рядом.
— Не ожидал увидеть вас здесь. Ещё и так поздно. — честно начал было тот, но прервался. Это было лишь на пятьдесят процентов его делом. И заходить дальше — наглость, сравнимая разве что с прямыми заявлениями симпатии почти незнакомцу.
— Было много дел на работе. Должно быть, слышал в новостях. — и впрямь, теперь Мортон точно мог сказать, что и впрямь что-то слышал. Однако, точно припомнить не мог.
— Дело террористической группы. Довольно быстро управились. Обычно бывает и подольше. — звучит удивительно, но, вероятно, некоторые вещи и впрямь занимают такое огромное количество времени.
— Управились?.. — смутило его это слово. Обычно ребята менялись, но использовали иные слова. Что-то в стиле: «Мы хорошо поработали. Сё/Фан как обычно забрал всю бумажную работу/опять лез в самое пекло», и редко когда иначе.»
— А где Биань? — только дошло до него, что зонта с собой у Вужена не оказалось. Случай крайне редкий. Всё-таки, они не были простыми людьми, как сам рыжий, один из немногих без особых привилегий в виде различных, сверхчеловеческих способностей.
Звон колокольчика ответил сам за себя. Как ночная мгла, он вышел из сумеречных теней. Всё такой же темный на вид, но эта прекрасная мягкая улыбка, добрые глаза, переполненные светом и любовью…
«Я продам душу Сатане, если после смерти смогу смотреть на них, сколько душе угодно. Уверен, что не буду уставать это делать веками…» — и вновь рука его тянется к затылку.
Биань присаживается рядом, напротив. Голубая лента в его собранных волосах слегка растрепалась и так забавно торчала чуть в бок. Кондитеру пришлось сдержать приступ смеха. Впрочем, это было не так уж и сложно. Шуршащий пакет наводит на мысли.
— Рад тебя видеть. И прости за то, что долго не было. — привычно коротко, но… Как же он любил это в нём. Эту чёткости мысли и необъяснимую притягательность слегка тягучих нот. Топлёный шоколад с мятным сиропом и мороженым вкуса «пломбир».
— Взаимно. — кивает юноша. — Да и вы не обязаны здесь появляться. Только когда сами можете или того хотите.
— В том то и дело, что хотели. Но не выходило. — теперь уже ответил алоглазый, поглядывая как-то чуть задумчиво.
— Тогда я могу что-нибудь приготовить, раз уж мы тут сидим. Да и… Это редкое событие, чтобы… Вы были вдвоём. — сердце бешено бьётся в груди. Кровь бежит с такой скоростью, что это дурманит. Да и воздух как-то просвежел. От этого всегда совершенно теряется разум.
— Нет. Мы не на долго. Только со смены. — покачал головой тёмный ангел.
— О, вот как… — взгляд сместился на некоторое время вниз.
— Хотели поблагодарить. И от лица Молли тоже. Ей очень понравилось заколки с пироженками. — продолжил говорить мужчина, переставляя праздничный пакет на стол.
— Да ну, не стоит же… — запротестовал парень, но его пыл быстро охладили две пары глаз. Под таким напором даже самый обидчивый в мире художник не стал бы посягать на еврейские души. Не то, чтобы попытать счастье о мировом господстве.
— Придём завтра. — поднялся Сё, озвучивая как-то на выдохе.
— Кто-то из нас. Но, вероятно, я. — усмехнулся Вужен, поправляя волосы. И тоже поднимается, вместе с братом отправляясь на выход.
— До свидания… — произнес Майк, только вставший с места.
— До встречи, — хором ответили близнецы, вновь исчезая в ночи.
Мортон слегка трясет головой, словно пытаясь отойти от наваждения. «Что это было?» — смог он ответить себе далеко не сразу. Как и пойти закрыть дверь. Точнее, поначалу, открыть уже открытую, но после закрыть, так как мысли спутались и некоторые действия от того тоже.
Книги, какие-то сладости, прекрасный чай, набор бомбочек для ванной… «Последнее наверняка от Фана» — проносится мысль в голове, но после он замечает ещё одну вещь, что точно была от него. То, что кольнуло его в зоне лодыжки, в носке. Бумажка с номером телефона.
«Дыши, Майк… Дыши…»