Делай всё, что хочешь, всё равно потом умрешь

      По мне проехался каток.       Я точно могу сказать, что хочу сдохнуть прямо сейчас.       Не знаю, где я могла подхватить грипп, но все симптомы на лицо: температура, слабость, ныла каждая косточка.       Настроения не было от слова совсем.       Я вытащила из-под подушки телефон, попутно натыкаюсь стикер, который прилеплен к подушке.              «Не звони Усаги, она умерла 4 года назад.       У тебя амнезия.       Не истерии»              Ахуеть, конечно, новость.       Вряд ли сейчас кому-то нужна моя скорбь. Наверняка, я не впервые читаю подобную фразу.              Выползала из постели очень долго. Мне совершенно не хотелось вставать, но адекватность взяла верх и заставила встать.              В квартире был не просто бардак. Был пиздец. Будто ураган Катрина прошелся. Все вещи, что когда-то были расставлены на поверхностях в гостиной, безжалостно валялись на полу или разбиты вовсе.              Уборка не для меня.       Сейчас больше волновало то, как бы скорее снять симптомы простуды.              Я вошла в ванную комнату и громко вскрикнула, отпрыгнув назад, ударяясь о стену спиной.              В наполненной ванной лежал парень.       Он был одет в черное, а лицо было серовато-синее.       Вода была мутная, словно в ней растворился кусок мыла              Дыхание участилось. Стало страшно.       После новости о том, что подруга умерла, найти труп в своей ванной не просто страшно. Меня затрясло от ужаса.       Я медленно подошла к ванной и всмотрелась в лицо этого парня.       Был красивый, видимо, когда-то.              Нужно выдохнуть. Я одна и что-то делать нужно сейчас мне.       А что обычно делают в таких ситуациях? Вызывают полицию или скорую помощь?       Понятно, что скорая, скорее всего, передаст данные в полицию, но для начала я вызвала только их.       Я была удивлена, увидев фотку этого самого парня со мной в телефоне. Только он был в добром здравии.              — Девушка, вовремя же вы позвонили, еще бы несколько минут и забирали бы в морг, — улыбнулась хрупкая доктор, начиная реанимацию, как мне казалось, трупа. Но он был еще живой, и странно, почему?       — А вы ему кем приходитесь? Жена, сестра? — спросила медсестра, которая заполняла документы.       — Видимо, он мой молодой человек.       — В смысле «видимо»? — девушка подняла на меня удивлённый взгляд, а я нервно сглотнула.       — Давай заканчивай с вопросами, у нас тут передоз, времени немного, — перебил диалог доктор.              Через минуту в моей квартире никого не было.       Ехать с ними отказалась.              Я смотрела в одну точку до вечера и практически всю ночь.       То, что я пережила сейчас, было не просто странно. Я чувствовала себя, словно в дешевом психоделическом фильме. Вчера был день рождения парня Усаги, которая умерла 4 года назад, а я больна амнезией и влюбилась в наркомана, который чуть не отдал душу в ванной комнате моей квартиры.       Как я не сошла с ума за ночь — вопрос. Но я бы хотела.              Утром из транса меня вывел звонок мобильного. Звонили из больницы.              Я даже не думала, что звонок по мою душу.       Хотела лишь услышать: «Не откачали».       Не могу объяснить почему. Я не помню ничего, но уверена, что если этот парень умрет, мне станет легче.              — Мисс Тено? Добрый вечер. Я ваш лечащий врач, доктор Мидзуно. Мне нужно встретиться с Вами.              Доктор?       Казалось, что это розыгрыш, ибо её голосу не больше 16 лет.              — Что-то случилось? Я простудилась и не хотела бы выходить из дома, — я решила пойти по пути лжи. Для чего?       Понятия не имею. Мне казалось, что что-то в голове диктует мне, как надо действовать.              — Об этом не стоит говорить по телефону. Вы можете подъехать?       — Да, конечно.              Я собралась и поспешила в больницу сразу же.       Сейчас доктор должна знать обо мне больше, чем я сама. И вряд ли девушка с таким милым голосом могла бы причинить мне вред.              Сидя в белом, до слепоты, кабинете, я ждала, когда же Мидзуно соберётся с мыслями и, наконец, выложить то, что хочет.Она была юной, молоденькой девушкой. Как такая хрупкая особа вообще оказалась заведующей отделения?       — Харука, Вы перечитывали важные факты из жизни сегодня?       — Нет. Я вообще не понимаю, что я тут делаю, но видимо из-за того, что у меня амнезия.       — С Вашего позволения, я напомню.Несколько лет назад, вы поступили к нам с тяжёлой черепно-мозговой травмой, после падения с балкона одной из столичных высоток. Помимо этого, Вас буквально собрали по частям. Это чудо, что сейчас вы живы и относительно здоровы. И у Вас не просто амнезия…              Я перебила доктора, так как моя головоломка начала складываться:              — А как я выпала?       — Вы были под действием наркотиков, Харука. То, что Вы не закончили в наркологическом центре, заслуга Вашей антероградной амнезии.Она появилась вследствие черепно-мозговой травмы. Мозг просто забыл, что наркотики есть в вашей жизни. Ломка, которую Вы испытываете, схожа с острыми респираторными и вирусными заболеваниями. Поэтому Вы и думали, что простудились. Человек с такими диагнозами, как у вас, не знает, что у него ломка, ссылается на простуду и лечится от гриппа, просто не понимая, что его организму нужен не парацетамол или ацетилсалициловая кислота, а наркотик.Только с Вами, Харука, сложнее. Проблема в том, что вчера с Вашего адреса поступил пациент с передозировкой. Мне, как Вашему врачу, стоило позаботиться о Вас в такой ситуации. Есть несколько вопросов, на которые Вы не сможете дать ответ, поэтому Вы здесь. Мне нужны анализы Вашей крови.       — То есть, Вы думаете, что я — наркоманка?       — Это нужно для Вашего блага, мисс Тено. Я не хочу ничего утверждать, просто уверенность нужно вселить не только в меня, а в первую очередь в Вас.              Я не понимала, что происходит. Нервно оглядываясь, мой взгляд приковал к себе календарь.       Апрель 2020 года.       Что за бред?              — Это шутка?              Мидзуно заметила, что я обратила внимание на дату.              — Нет, Харука. Это антероградная амнезия.Состояние, когда Ваши воспоминания не переходят из краткосрочной в долговременную память. Полтора года назад Вы начали запоминать важные даты, комбинации цифр, важные детали Вашей жизни. Вы начали запоминать некоторых людей, но состояние резко ухудшилось и Вы перестали посещать сеансы терапии и проходить какое-либо лечение. Я не вправе лечить насильственными способами, поэтому мы перестали тщательно следить за Вами.       — Мне нужно сдать кровь на анализы?       — Да.       — Тогда я хочу сделать это прямо сейчас.       — Я хочу, чтобы Вы несколько дней пробыли тут, под моим наблюдением. После сдачи крови, Вы можете съездить за необходимыми вещами и я направлю Вас в палату.       — Хорошо.              «Выбор есть всегда» — говорят диванные эксперты, но у меня его не было. Я ничего не знала о себе. Не понимала, что нужно делать. Не представляла, что происходило со мной все четыре года и кроме дневников, которые я нашла дома, и доктора Мидзуно мне никто не мог помочь.              Мне помогли расположиться в палате, а Мидзуно принесла мне какие-то документы, которые я подписала неглядя. Сказала, что вечером анализы будут готовы.              Я не знаю, читала ли свои дневники так внимательно, как делала это сейчас. Я взяла их с собой. Все.       Тот парень с передозом– Сейя.       Я писала о том, как он меня любит, но сейчас понимаю, что любовью это тяжело назвать. Как я вообще существовала и верила ему большой вопрос. Нашла несколько вырванных страниц, вернее остатки от них. Видимо то, что я не хочу знать. Очень глупо просыпаться каждый день с одними и теми же вопросами и вырывать части своей памяти не получив ответа. Моя жизни на данную секунду один большой вопрос, ответов на которые мне не найти, даже в записях.              В основном написано о том, как я каждый день переживала смерть Усаги, как Сейя меня сильно любит.              Читать это вновь и вновь и каждый день переживать это впервые.       Вопрос: Какого черта сдохла Усаги? И почему не я?              Сейчас мне все равно на всех, только, пожалуйста, пусть это будет не со мной. Я готова отдать жизнь, чтобы это стало проблемой кого угодно, но не меня.       Все записи плюс-минус одинаковые.       Я точно уверена, что не записывала очень важные моменты, хотя мне было за что зацепиться.       Например, запись о том, что ночью какой-то человек кричал мое имя и барабанил в дверь.Со стопроцентной уверенностью могу сказать это «этот» — Сейя.       Все, что записано о том, как он появился, это: «Познакомились в баре, когда ты была с Мичиру».       Не сложно было найти номер Мичиру и позвонить.              — Я в больнице, приезжай.       — Что случилось? Я плохо себя чувствую.       — Узнаешь.              Увидев Мичиру, я поняла, почему она моя подруга.       Такая же, как я. Только ростом ниже и серое лицо чуть милее. Она была худой, засаленные волосы собраны в пучок.Растянутая майка, какие-то потертые лосины, убитые кеды.На фото же она была шикарной. Вся идеальная, точно картинка.              — Садись, Хотару, — сказала Мичиру.              Я свела брови вместе от непонимания. Мичиру пришла одна.              –Хотару? — я переспросила.       — Я же сказала, что плохо себя чувствую. Хотару, не шуми.       — Что с тобой?       –У меня шиза, если быть очень честной. Я от многого избавилась, раньше не могла контролировать свое тело, а подсознание решило убить меня через нее, — она глянула на пустой стул, — Так появились глюки… Хотару…она не уходит. Но больше не причиняет мне боль. Просто ходит рядом.       — Теперь понятно, почему мы познакомились тут.       — Просто не обращай внимания на мои странные действия, ладно?       — Хорошо. Как я познакомилась с Коу?       — Я не помню точно. Это было в баре.       — Ты серьезно? Я и позвала тебя, чтобы узнать при каких обстоятельствах.       –А ты думаешь, что в этом есть смысл? Хотя, раз ты так хочешь… Мне нельзя пить алкоголь, но доктор Мидзуно разрешила бокал вина раз в месяц. Это совпало с моим приступом. Я, правда, не помню.Видела лишь то, как он подошёл к тебе.       — Вчера его увезли с передозировкой из моей квартиры.       — Опять…– Мичиру устало выдохнула и заставила меня вновь испытать шок.       — Опять?       — Да, такое уже было, имею ввиду передоз. Он тогда куда-то уехал, а Ятен и Тайки, парни, которые играют с ним в группе, рассказали мне. Это случилось случайно и только потому, что Ятен не умеет держать язык за зубами.       — Почему же ты не сказала мне?       — Я сказала. Ты это, видимо, не записала.       — Есть несколько выдранных страниц…       — Или это сделал Сейя. Он всегда был против меня. Старался сузить мое нахождение рядом. В каком-то смысле, его можно понять. Как-то я осталась у тебя, а утром ко мне пришла Хотару. Ты не помнила и не понимала, кто я и почему разговариваю с пустотой. Сейя просил не портить моей шизофренией твою, и так не сладкую, жизнь. Тогда я, еще не знала, что он наркоман, а когда отдалилась, тебе было уже сложно что-то объяснить.       — Сейчас я бы хотела посмотреть на него.       — Для чего?       — Пока знаю, хочу запомнить. Вдруг получится. С удовольствием прикончила бы его, если бы запомнила.              Вечером с готовыми анализами ко мне пришла доктор Мидзуно. Лицо у нее было не то, что не веселое. Оно было, в каком-то смысле, подавленное.              — Доктор, ну что скажите?       — В вашей крови остаточно содержатся наркотические вещества, но это не самая плохая новость.       — То есть еще хуже?       — Харука, у Вас вирус иммунодефицита.       — Вирус чего?       — У вас ВИЧ, Харука.              Тут всю свою оставшуюся смелость потеряла. Я ведь уже собралась с мыслями, что обязательно выздоровею и выкручу яйца этому ничтожеству. Но кажется, «яйца» выкрутили мне.       Стало ясно, почему у Мидзуно такое выражение лица. Она определённо разочаровалась во мне, как в пациенте.              — Доктор, а это точно?       — Точно. Точнее, чем очень точно, — она сделала паузу и присела на стул, который стоял с больничной кушеткой.       — Харука, понимаете, я же ведь не просто так попросила сдать анализы. У пациента Коу выявлено тоже самое. Я, конечно, могу показаться смелой, предполагая Ваши личные отношения, но, как доктор, просто не имела права не беспокоиться.       — А что мне делать-то теперь? Эта чёртова амнезия, этот гребаный вирус…       — Вам нужно наблюдение, так как терапия предполагает собой строгий приём специальных противовирусных препаратов. Думаю, для начала Вы останетесь здесь, чтобы наши инфекционисты выявили побочные эффекты, будут ли они вообще.       — А потом?       — У меня есть еще один вопрос, даже скорее предложение. Сейчас я изучаю вопрос глубокой стимуляции мозга. Это хирургического лечения, включающее имплантацию устройства, которое посылает электрические импульсы в определенную часть мозга.В Вашем случае на некоторое время, пока не начнёт восстанавливаться память. Это мера нужна, чтобы наверстать тот прогресс, который потерян. Дело в том, что данный метод еще никогда ранее не использовался и возможны некоторые риски.       — Делайте, что хотите, доктор. У меня не много шансов на выживание, если я буду ничего не делать.       –Ближайшие пару недель Вам будет не просто, Харука. Вам нужно больше отдыхать, — она поднялась на ноги и направилась на выход.       — Будто мне последние годы было просто…       Я бы могла винить многих, в том, что кто-то что-то не сказал, не знал, не следил, не сделал. Даже я не виновата, хоть и привыкла винить в своих ошибках лишь себя. Никто не виноват, даже Сейя, который нашел во мне что-то, а именно наркотики.