The Fool

      Быть солдатом оказалось еще скучнее, чем думал Маркус. Тренироваться, стоять в дозоре, шагать в строю… Если бы не слежка (и сами мысли о ней), можно было бы сойти с ума от тоски. Хорошо еще, что отец в свое время пытался муштровать Маркуса и ставил его в дозор еще подростком (видимо, думая, что унылое патрулирование пустых улиц поможет ему отвлечься от мыслей о сексе). Это было скучно, но зато подготовило Маркуса к службе — хотя и то, и другое означало лишь уставшие мышцы и зря потраченное время.       Чтобы хоть как-то восполнить эту потерю, все свободное время Маркус осматривался вокруг, подмечая детали местности и запоминая как можно больше людей. Среди сослуживцев никто особенного интереса не представлял: все в основном были местные, привлеченные авторитетом капитана Гаревела или неплохим жалованием. Сам капитан тоже оказался обычным добросовестным служакой и героем недавних сражений с порождениями тьмы. Такая правильность всегда навевала на Маркуса скуку. Ему нравилось все запретное и скрытое — само ощущение тайны будоражило почти как хороший секс. А если что-то скрывают, то это наверняка неправильное и порочное — это Маркус тоже всячески одобрял. Правда, что в городской страже, что в гарнизоне Башни Бдения порочного было столько же, сколько в грудном младенце. Оставалась одна надежда — на Стражей.       Они выглядели со стороны как обычные люди и эльфы (и два гнома). Но все же что-то было в них такое неуловимое, серостражеское, что отличало их от солдат. Какое-то спокойствие, что ли. Уверенность. Как будто они знали что-то недоступное другим. Конечно, так оно и было: Сайлас говорил, что Посвящение с кем попало обсуждать не принято. Маркусу страшно хотелось узнать, что же это такое. Что значит быть Серым Стражем. Откуда у них это уверенное спокойствие. Жаль, следить за ними получалось в основном во время тренировок, да и то не за всеми. Командор редко появлялся на людях: Стражи вполголоса замечали, что с ним что-то не то. Хоу — его звали Натаниэль — наоборот, постоянно общался с другими Стражами; Маркусу приходилось как следует прятаться, чтобы скрыться от его внимательных глаз. Открыто можно было общаться только с Сигрун, но они с Маркусом болтали обо всякой ерунде, а не о Стражах. К слову, они с гномкой однажды недурно пообжимались, и, судя по ее реакции, вполне можно было рассчитывать на продолжение. Сигрун была страшно обаятельной: рассказывала про трущобы гномьего королевства, где она выросла, и бои с порождениями тьмы так легко и весело, словно ничего лучше с ней в жизни не случалось. Маркус старался не отставать и делился всякими забавными (отец бы сказал «порочащими честь городской стражи») историями и случаями. Ей нравилось. Как всегда, маска веселого простака себя оправдывала. Правда, в слежке за Сайласом от нее толку было мало: тот вел себя крайне осторожно что сам по себе, что в разговорах с Маркусом (он запомнил его, но, к счастью, ничего не заподозрил). В общем, результаты пока были неутешительные.       И вдруг свершилось чудо. В Башню привезли какого-то мага из Круга — молоденького, не старше Маркуса. И среди Стражей зазвучало волшебное слово «Посвящение»: свежий рекрут должен был его пройти. Маркус, конечно, не мог остаться в стороне от такого. Было до жути интересно, что именно делает Стражей Стражами. Наверняка что-то запретное и порочное. Маркус представлял себе ритуал с тайными заклинаниями и обрядами, тоже порочными — например, символически отдаться Командору в знак преклонения перед орденом… Раз Посвящение окутано такой тайной, там должно твориться что-то непотребное… и прекрасное.       Сочинив легенду — он разыскивает капитана Гаревела, чтобы передать слова капрала — Маркус уверенно зашагал по Башне Бдения, стараясь не отставать от процессии с магом. Вышел Командор, храмовники сдали ему с рук на руки ошалело моргающего мага и ушли. Командор направился в какой-то большой зал. Маг последовал за ним, Маркус — в ту же сторону, но на некотором расстоянии. Он держался уверенно, чтобы не привлекать внимания: тех, кто-то и дело воровато озирался по сторонам, ловили на слежке только так. Подобрался поближе к закрытым дверям зала. Оттуда что-то вещали серьезным низким голосом. Маркус разобрал отдельные слова — что-то про «присоединяйтесь», тьму и бдительность. И, кажется, что-то про жертву. Становилось все интереснее и интереснее…       Внезапно у него за плечом раздался голос:       — Так, и что это ты тут делаешь?       Обернувшись, Маркус увидел Натаниэля. Губы привычно растянулись в широкой улыбке:       — Ищу капитана Гаревела, сер!       — Ага. Под дверью зала, где проходит Посвящение. — Вдруг Натаниэль нахмурился. — Постой-ка. Я тебя уже видел.       — Не, — помотал головой Маркус, стараясь не паниковать, — я тут впервые, честно…       — Ты тот парнишка, что хотел попасть в Стражи. Все еще тут крутишься?       — Я в гарнизоне служу. И сейчас думаю только о своей миссии. То есть ищу капитана. Вы его не видели?       За дверью послышался истошный кашель, затем еще какой-то подозрительный звук. Маркус не удержался, вздрогнул, прислушиваясь — и Натаниэль это заметил.       — Не думал, что увижу тебя еще раз, — хмуро проговорил он. — Но ты все здорово усложняешь…       Дверь зала распахнулась, и оттуда вышел Командор. Маркус по инерции глянул за его спину — и увидел лежащего на полу мага, мертвого и с окровавленным ртом. «Магия крови? Или что еще похуже? Ну и ну…»       — Ты что тут делаешь? — накинулся на него Командор. Маркус хотел было оправдаться хоть как-то, но Натаниэль успел первым:       — Феликс, он стоял тут под дверью и подслушивал. Как только я его заметил, сразу перехватил… Помнишь, это он к нам недавно напрашивался?       — Не помню, — сквозь зубы отозвался Командор. «Хвала Создателю, у него плохая память на лица. Даже на мое». — Но то, что ему удалось тут что-то подслушать, непростительно. Куда ты смотрел? Куда смотрели другие? Здесь должна была быть охрана!       — Я не знаю, Феликс, я же не Констебль!       — Да, ты никогда ничего не знаешь. Как удобно.       Холодные серые глаза придирчиво оглядели Маркуса. Он без особой надежды пробормотал:       — Я тут в гарнизоне служу… искал капитана Гаревела…       — А нашел проблемы. — Командор устало помассировал руками виски. Похоже, его мучила мигрень. — Сколько тебе лет, идиот?       — Девятнадцать. И я не идиот, — обиженно отозвался Маркус.       — Еще какой. Ты сам себе нашел погибель.       И, обернувшись, Командор громко обратился к другому человеку в зале:       — Сенешаль, ничего не убирайте! Тут еще один кандидат на Посвящение!       Маркус приосанился. Его все-таки возьмут в Стражи, даже безо всяких проверок! Правда, что-то тут определенно было не так…       В зале пожилой вояка возился с какими-то кубками, не обращая никакого внимания на труп на полу.       — Еще одно Посвящение, Командор? — буднично спросил он.       — Да, — отозвался тот. — Этот юнец сам напросился. Начинайте ритуал.       Помолчав, сенешаль заметил:       — При всем уважении, Командор, вы сами ненамного старше.       — У меня не было выбора, сенешаль, — отрывисто сказал Командор. — У него — был. Приступайте.       «Интересно, для чего эти кубки. Не для вина же… или меня хотят напоить, а потом…»       — Вы же не сектанты, правда? — нервно усмехнулся Маркус. Сенешаль удивленно глянул на него:       — Создатель, нет, конечно. Просто… у Стражей есть кое-какие свои правила и ритуалы. Например, ритуал Посвящения.       — И что мне надо будет посвятить?       — Не совсем посвятить… скорее испить.       Держа в руках массивный кубок с какой-то темной жидкостью, сенешаль приблизился к нему и начал с мрачной торжественностью произносить речь. Маркус его очень внимательно слушал.       — Присоединяйтесь к нам, братья и сестры. — «Так, начало хорошее, интригует». — Присоединяйтесь к нам, сокрытым тенью, где мы бдим неусыпно. — «Как любовники в темноте — бессонные, но внимательные…» — Присоединяйтесь, ибо на нас возложен долг, от которого нельзя отречься… — «Да какому идиоту в голову придет отрекаться от любви! Это же не долг, а благодать — и неважно, что в Песни Света про это не говорят, они точно об этом думали!» — И если суждено вам погибнуть… — «Так, а вот это мне уже меньше нравится. От секса не умирают». — Знайте: ваша жертва не будет забыта — и однажды мы все присоединимся к вам.       «То есть сольемся в массовом порыве оргии… так меня хотят напоить, а уже потом трахнуть? Да я и так согласился бы, и даже без всех этих серьезных причитаний… Странные они все-таки сектанты. Вдруг еще убьют, раз говорили что-то про жертву…»       Сенешаль протянул ему кубок. Маркус принюхался. От жидкости исходил странноватый запах.       — Яд, — вздохнул он.       — Кровь порождений тьмы и архидемона плюс растворенный лириум, — равнодушно объяснил Командор. — Пей. Отныне и навсегда ты Серый Страж.       Незаметно оглядевшись по сторонам, Маркус прикинул пути отхода. Их не было.       «Вот я молодец, а. Радостно напросился на возможность умереть от яда. Твою ж мать… и бежать уже поздно, от них убежишь, от этих сектантов клятых, еще убьют безо всякого яда. Так хоть не слишком больно умирать будет…»       — Пей!       «Ну, мама, скоро увидимся…»       Маркус поднес к губам кубок и начал пить. Как ни странно, на вкус оказалось лучше, чем на запах — хотя все равно, конечно, это было не фруктовое вино.       А потом в глазах потемнело.       А потом мир исчез.       А потом появился снова. Только уже не такой, как раньше. Повсюду были порождения тьмы — куда больше, чем их было при Амарантайне, а их были полчища. Тут они словно сливались в единое море тварей. И они что-то говорили. Что-то неразборчивое, непонятное… или понятное? Они звали кого-то? Или кто-то их звал? Или кто-то звал Маркуса?       А потом все опять провалилось в черноту.