The Fool

      Маркус диву давался, какой на самом деле Ферелден огромный. Он видел разве что шумный Амарантайн да поля вокруг него — но, оказывается, был еще не менее шумный Денерим (хоть они и шли мимо города, было понятно, что жизнь в столице кипит), огромные лесистые земли баннов, высившийся вдали Пик Дракона, непроходимый на вид Бресилианский лес, холмы и реки — ну и, конечно, бесчисленные мелкие деревушки на пути. Видя доспехи Серых Стражей, местные жители радостно приветствовали Маркуса и Огрена, предлагали пищу и кров — и от их предложений грех было отказываться. Девушки, конечно, с восторгом глазели на Маркуса и после пары-тройки героических историй о боях с порождениями тьмы были готовы на все. Осчастливив ночью одну или двух красавиц, Маркус уезжал с легким сердцем: Адвен сказал ему, что скверна в крови Серых Стражей мешает зачатию — так что родить от Стража равносильно чуду. Поэтому Маркус не боялся сломать какой-нибудь девушке жизнь, оставляя ее одну с ребенком на руках. Ну, а даже если вдруг случится чудо, и кто-то из них забеременеет от него — разве можно не вспомнить добрым словом отважного Серого Стража, который заглянул на огонек и осчастливил ее до конца жизни? Нет, конечно.       Огрен по пути сыпал байками из своего воинского прошлого, но Маркус слушал его вполуха. Хвастаться таким надо было перед девицами, а не перед боевым товарищем. К слову, Огрен тоже пытался производить впечатление на девиц, но они, конечно, предпочитали немолодому грубому полупьяному гному молодого, обходительного и трезвого Маркуса. А уж внешне он Огрена во много раз превосходил. Объединяла их разве что яркая рыжина волос да серостражеские доспехи — но почему-то гном свято верил, что местные девицы, даже гномки, просто «не разбираются в красоте». Маркус его благополучно игнорировал и наслаждался своим положением.       Если же вдруг они проходили по пустынной местности, где не было деревушек с красавицами, можно было вооружиться тетрадью и немного посочинять. Маркус всерьез заинтересовался перспективами отношений Натаниэля и Кейра и посвятил им парочку рассказов. Один только «Сын своего папочки» чего стоил. Нат был таким плохим на его страницах, что Маркусу приходилось сдерживаться изо всех сил, чтобы не подрочить в процессе творчества. Он уже не беспокоился, что отношения двух мужчин вызывают у него такое влечение: чем разнообразнее фантазии в сексе, тем лучше. В конце концов, для реально воплотимого у него имелись женщины. А что до страниц порочной тетради… ну, в каждом должно быть что-то порочное. Иначе не интересно.       Потом Маркус и Огрен два дня торчали в лагере долийцев, расположившихся к востоку от Лотеринга. Ланайя, симпатичная Хранительница клана, была с ними вежлива, но явно намекала, что терпение долийцев не безгранично. Особенно после того, как Маркус осторожно попытался подкатить к одной молоденькой долийке. Он даже пальцем до нее не дотронулся, только отпустил пару комплиментов и предложил прогуляться — но в клане на него смотрели так, будто Маркус на глазах у всех ее изнасиловал. Становилось понятно, почему Адвен и Эллана держались на расстоянии друг от друга до брака. Правда, кажется, Веланну эти вопросы никогда не смущали…       На третий день в лагерь нагрянул еще один человек. Долийцы отнеслись к нему настороженно (как, впрочем, и ко всем остальным), но Хранительница его узнала и отвела к Стражам.       — Ба, какие люди! — усмехнулся Огрен. — Ал! Вырвался-таки. Адвен сказал, что ты можешь и зассать.       — Ох, кто бы говорил. Сам-то вместо себя других посылает.       Маркус внимательно рассматривал загадочного типа. Осанка военная, но держится довольно расслабленно. Доспехи без опознавательных знаков, но очень хорошей ковки — значит, явно небедный. И, несмотря на кажущуюся беззаботность, он тоже внимательно осматривался по сторонам. Знает больше, чем говорит.       Похлопав по плечу Огрена, тип повернулся к Маркусу:       — Так, а ты новенький, да?       — Не сказал бы. В Стражах и на этом свете я уже довольно давно.       Шутка пришлась ему по душе:       — Неплохо, неплохо. Ну и как тебя зовут, хозяин жизни?       — Маркус Алер.       — Алистер Тейрин.       Уже пожимая ему руку, Маркус вдруг понял, где он слышал это имя.       Он сейчас разговаривал с королем Ферелдена.       — В… Ваше величество, извините, я не думал…       — Да нормально. — Алистер усмехнулся. — Сур не сказал, кто я, да?       — Сур?       — Ну, Сурана. Адвен.       — А. Нет, он сказал, что хочет потянуть интригу.       — Ну и пройдоха. Впрочем, его можно понять. Я бы тоже не отказался так разыграть кого-то из своих подчиненных.       — Да, ваше…       Алистер отмахнулся:       — Слушай, парень, пока мы в одном отряде Серых Стражей — давай без выканий и земных поклонов. Все свои. А вот когда мы встретимся в Денериме, тогда будешь выкать, кланяться и превозносить мою монаршую мудрость. Идет?       — Идет.       Маркус улыбался, хотя чувствовал на лице холодный пот. А вот Огрен вообще не смущался тем фактом, что будет сражаться в одном отряде с королем:       — Слышь, Ал, а как там твоя женушка? Все такая же мегера?       — Ой, ну скажешь тоже — «такая же». Она каждый день разная мегера. Растет над собой.       — Хе.       Когда Алистер немного отдохнул с дороги, долийцы с облегчением выпроводили чужаков. Ланайя сказала, что, если им потребуется помощь мага, отряд может вернуться и попросить помощи у ее Первого (то есть старшего ученика и преемника). Однако сразу пойти с ними тот отказался: от Остагара все держались на расстоянии, говоря, что скверна пропитала это место до основания. «Если уж выбирать место для жизни под крышей, то явно не оскверненное поле боя», — сказала Ланайя. Наверное, ей было виднее.       Когда они шли по Имперскому тракту, вдали показались высокие башни. Чем дальше, тем лучше можно было рассмотреть громады полуразрушенных арок, мостов, строений…       — Это Остагар? — спросил Маркус. Алистер вздохнул:       — Да, это Остагар.       Лицо его было сумрачно. Не чувствуя важность момента, Огрен хмыкнул:       — По мне, так слишком уж финтифлюшечно. Все-таки вы, люди, строите как попало.       — Это вопросы к древним тевинтерцам, не ко мне.       — Да уж вижу. Что храм этот с прахом, что Остагар — один хрен странно построено.       — Что за храм? — спросил Маркус.       — Этот… как его… Ал, куда там ты не ходил?       — Храм Священного Праха Андрасте.       — Ого!       Огрен хмыкнул:       — Не такое уж и «ого», как по мне. Хотя это ты лучше у Адвена спроси. — Он крякнул: — Он там здорово перепугался. Еще больше, чем обычно.       Отметив себе спросить Командора об этом, Маркус усмехнулся:       — Ну да, а ты, конечно, там был на высоте.       — Ясен камень. А что, — он икнул, — не веришь, что ли?       — Ну как не верить пьяным россказням.       — Слушайте, — раздраженно прервал их Алистер, — я все понимаю, братство отряда, но вы можете заткнуться хоть на время? Мы сюда не шутки шутить пришли.       — Фу-ты ну-ты, — обиженно фыркнул Огрен. Маркус молча кивнул. Он был бы не против потрепаться еще — это снимало нарождающуюся тревогу — но нужно было наблюдать за обстановкой. И за Алистером. Чувствовалось, что для него это место крайне важно.       И вот они подошли совсем близко.       Хотя была зима, и поле боя было покрыто толстым слоем снега, от него несло смертью. Как в Амарантайне, который был под атакой порождений тьмы — только сильнее. Здесь была стылая, холодная смерть.       «Да уж, не хотел бы я тут поселиться».       И пальцы вдруг закололо — но не от страха. Сосредоточившись на своих ощущениях, Маркус медленно провел руками по воздуху. Покалывание было несравнимо с присутствием Эсты: тут словно воздух разорвало, и рваные края остро впивались в пальцы.       — Завеса здесь очень тонкая, — негромко проговорил Маркус. — Могут появиться демоны. Нам надо быть осторожными.       Алистер с интересом посмотрел на него:       — Ты маг, что ли?       — Нет. Просто умею это чувствовать.       — Надо же. Прямо как Сур. — Хмыкнув, Алистер заметил уже серьезнее: — Насчет Завесы — вполне возможно. Говорят, она тонкая в местах кровавых сражений.       Ноги проваливались в снег, и под ним слышался неприятный хруст. Маркус с содроганием осознал, что они в буквальном смысле идут по трупам.       — Здесь, наверное, очень много народу погибло, — пробормотал он.       — Есть немного, — вздохнул Алистер. — Тварей тут, конечно, лежит еще больше, но… да.       Маркуса слегка затошнило. Теперь он понимал, почему Адвен уступил ему почетное право посетить Остагар. Несмотря на тишину, это место полнилось смертью. А ведь у Алистера еще нашлись силы сюда вернуться…       — Нам надо, — Маркус перевел дыхание, пытаясь взять себя в руки, — как следует все здесь осмотреть. Приказ Командора.       — Да чего тут смотреть, — фыркнул Огрен. — Снег да трупы.       — Может, что-то мы и найдем, — возразил ему Алистер. — Хотя бы в память о…       Он оборвал себя.       — Пошли. Я хорошо изучил карту, так что сейчас сориентируюсь, что здесь где… было.       Удивительно, но поле боя было разграблено не до конца. Под снегом чувствовались не только кости, но и оружие с доспехами, пусть и изъеденные временем. Видимо, даже мародеры опасались сюда соваться.       Пальцы кололо так, будто в них впивались иглы. Маркус даже не удержался, сдернул с правой руки перчатку — ран не было. Зато уколы стали еще острее.       — Что за хрень, — пробормотал он, растирая пальцы левой рукой. Огрен оглянулся:       — Ты чего? Об снег порезался?       — Нет, это Завеса…       — М-да уж. Вечно этим магам мерещится чего-то.       Маркус не стал даже возражать, что он не маг. Интересно, с этой восприимчивостью как-то можно бороться? Остагар ведь огромен, и если на всем его протяжении руки будет лихорадить, как ему тогда отстреливаться от порождений тьмы или другой нечисти?       Вдруг боль утихла. Удивившись этому, Маркус пошел было дальше — и она начала появляться снова. Он сделал пару шагов назад, и покалывание в пальцах прекратилось.       — Чудеса…       Алистер обернулся:       — Маркус, ты чего отстаешь?       — Тут Завеса почему-то не тонкая, — объяснил Маркус. — В этой… здесь.       Тот подошел поближе.       — Хм. Если именно в узкой точке, то тут могут быть антимагические чары или что-то такое. Хотя вряд ли королевские маги ставили такие обереги…       — Чары могут быть наложены на вещь, так?       — Ну да… Эй, что ты собрался делать?       Маркус опустился на колени в снег и принялся раскапывать его. Не без содрогания отодвинул в сторону скелет какой-то твари — похоже, генлока — и разрыл еще немного. Руки уперлись во что-то холодное и твердое: постукивание определило, что металл.       — Здесь тайник, — сообщил Маркус. — Надо его раскопать.       Алистер удивленно наклонился к нему.       — Смотри-ка, и правда… ты прямо магическая ищейка. Дай помогу. Огрен, иди сюда!       Втроем они откопали и подняли на поверхность довольно увесистый сундук. Само собой, он был заперт.       — А ты случайно не умеешь взламывать замки? — поинтересовался Алистер. Маркус развел руками:       — Случайно не умею. Но его потом можно выломать. Ну или попросить долийцев, может, среди них есть мастера.       — Угу. Пока оставим его здесь, заберем на обратном пути.       Хотя Маркусу было жалко отходить от сундука: Завеса опять напомнила о себе, впиваясь в пальцы. Боль становилась все сильнее, казалось, что руку уже насадили на гвоздь…       И вдруг до Маркуса дошло, что это значит.       — Тут демон, — пробормотал он.       Он едва успел натянуть тетиву и приготовиться стрелять, как к ним рванули сразу несколько скелетов в полуистлевшей броне. Они были одержимы?       — Наконец-то! — хмыкнул Огрен. — Я уж думал, будет скучно.       Они с Алистером били восставших мертвецов на передовой, пока Маркус стрелял издали. Победить нескольких скелетов, к счастью, оказалось легко — и колющая боль наконец поутихла.       — Да, — кивнул Алистер, глянув на Маркуса, — тебя определенно полезно иметь под рукой.       — Стараюсь как могу.       «Да уж, вечно меня кроет. То секса хочется так, что думать ни о чем не можешь, теперь вот Завеса колется… интересно, у Адвена это так же сильно? Он говорил, что очень хорошо чувствует все эти колебания — но, может, он как-то попривык к этому? А то если с кучей демонов долго сражаться, это ж трясти начнет… а в самой Тени как тогда?..»       — Эй, Маркус, чего встал?       Он тряхнул головой, отбрасывая наваждение.       — Ничего. Готов идти дальше.       Хотя Маркус даже не пытался изображать беззаботность. Не до того было, когда руки колола тонкая Завеса, а в воздухе сквозь порывы ветра словно различалась… боль. Маркус поначалу думал, что ему мерещатся крики мертвых, но нет: в голове не слышалось ни слов, ни голосов. Только чувствовалась безнадежность, обреченность… и смертельные раны.       Или это была его боль от Завесы?       Они шли дальше по заснеженному лагерю. Остатки шатров и человеческих бараков были едва заметны; убогие заборы и алтари из костей, воздвигнутые, видимо, порождениями тьмы, тоже выглядели давно забытыми. Даже оскверненным тварям, кажется, тут не понравилось. Сложно было их осуждать.       Алистер остановился возле какого-то полусгнившего деревянного ограждения.       — Тут была псарня, — проговорил он отсутствующим тоном. — Королевские мабари, привезенные из Денерима. Один из псов был болен, нас просили найти какой-то странный редкий цветок в Диких землях… жаль, он нам так и не подвернулся.       Маркус поджал губы. Загон был довольно большой. Много же псов привезли… а, говорят, мабари умны почти как дети…       — А вон там, — Алистер кивнул в сторону: похоже, он ударился в воспоминания, — был лазарет. Неподалеку шатался интендант. А в другой стороне…       Он обернулся и уставился куда-то вдаль.       — Там рекруты проходили Посвящение.       — И ты тоже? — спросил Маркус. Алистер покачал головой:       — Нет, не я. Давет, Джори, Феликс и Адвен. Выжили только они двое.       — У нас тоже так было, — неожиданно вмешался Огрен. — Когда я Посвящение проходил. Была одна баба, как там ее звали, вот она очень хотела в Стражи попасть, да только зелья не выдержала. Умерла.       Они помолчали, вспоминая ушедших. Маркус тоже вспомнил того мага, который умер незадолго до его Посвящения. Интересно, как его звали?..       — Ладно, — кашлянул Алистер, — идем дальше. Нам нужно дойти до башни Ишала…       — Погоди, — остановил его Маркус. — Мы еще тут не все осмотрели.       — Да нет тут ничего. Порождений тьмы я не чувствую, а искать здесь уже нечего.       — Надо проверить стены и статуи. Здесь могут быть тайники.       — Ох, дыхание Создателя, мы тут целую вечность проторчим…       Однако Алистер передумал, когда Маркус обнаружил у основания одной из статуй сундук. Поскольку от него не несло ничем магическим или антимагическим, а находка обнаружилась в части, которую ранее занимал король Кайлан, Алистер заявил о своих правах на добычу. Маркус не протестовал, хотя и обиделся немного. Но, по крайней мере, больше его не осаживали и не торопили, когда он принимался внимательно разглядывать подозрительные вещи.       Наконец осмотр этой части лагеря был закончен, и отряд двинулся к башне Ишала через мост. Высота была огромная: Маркус хотя и не боялся ее обычно, с ужасом смотрел вниз. Даже сейчас тут было страшновато — а уж когда внизу с визгом и ревом несется орда порождений тьмы…       — Ох.       Огрен и Маркус нагнали Алистера. Он с содроганием смотрел на чей-то труп, поднятый на пику словно в назидание. Скелет был неопознаваем, но вот броня на нем, пусть и потускневшая, была позолоченной и явно хорошей ковки.       — Это Кайлан, — вздохнул Алистер. — Должно быть, порождения тьмы поместили его сюда.       — Хоть броню не сняли, — отозвался Огрен. — Хоть сколько-то уважали, видать.       — Да уж. Сомнительное уважение.       Стиснув зубы, Алистер приказал:       — Снимем его отсюда. Король заслуживает погребального костра.       — Вряд ли костер долго продержится тут, в снегах… — осторожно заметил Маркус. Алистер свирепо покосился на него:       — Продержится. У меня есть огненная руна. За дело.       Тут, конечно, лучше было не спорить.       Втроем они кое-как сняли мертвеца и сложили погребальный костер. Броню Алистер с трупа снять отказался. Глядя, как языки пламени лижут кости, Маркус чувствовал, как все это бессмысленно. Они опоздали и с помощью Кайлану, и с этим костром, и даже с поиском ценных вещей.       Наверное, если бы они вовсе не приходили в Остагар, ничего бы не изменилось.       «О чем я думаю? Это место, что, навевает тоску и безнадежность? Впрочем, это вполне возможно… по крайней мере, Завеса здесь не так бушует. Хотя лучше бы бушевала».       Лучше уж было терпеть боль, чем чувствовать безнадегу.       Алистер не отходил от костра, пока пламя не догорело. Наконец он тихо скомандовал:       — Пошли дальше.       Возражать никто не стал.