Дикарка

      — Сэр? Вы в порядке? — спросил Поттер, тряся рукой перед его лицом.       Северус быстро натянул маску безразличия на лицо, благодаря окклюменцию за то, что она снова пришла ему на помощь. Подумав немного, он добавил хмурый взгляд, чтобы выглядеть более естественно. — Ну конечно же, глупый мальчишка. — огрызнулся он, шлепнув его по руке. — Хорошо. Вы казались немного ошарашенным. А может быть, я ошибся? Моя вина. — добавил гриффиндорец, услышав, как суровый профессор зарычал. — Расскажите мне, что случилось. — приказал Северус. — Было бы быстрее, если бы Вы просто сами посмотрели. Я вообще-то ожидал увидеть Вас в лазарете, когда мы туда приехали, это избавило бы нас от всех этих хлопот. — Если бы я хотел присутствовать на вашем… Трогательном маленьком воссоединении, я был бы там. И почему Вы вообще решили, что я хочу копаться в Вашей голове, Поттер?       Зеленоглазый мужчина усмехнулся. — Вы вроде бы не возражали, когда я был студентом, я просто подумал, что сэкономлю нам время.       Северус усмехнулся и прошествовал к шкафу у входа, чтобы забрать омут памяти, который он унаследовал от Дамблдора, левитируя тяжелый артефакт к своему столу. — Хм, точно, — сказал Поттер. — Я и забыл, что у Вас это есть.       Не нуждаясь в расспросах, гриффиндорец приложил кончик волшебной палочки к виску и достал серебристую нить, которую бросил в омут памяти. — Нет необходимости сопровождать меня, — усмехнулся он, увидев приближающегося Поттера, и склонился над омутом памяти.       Память была ясна, так что, по крайней мере Мальчик-Который-Выжил не был полностью бесполезен: когда Поттер и Уизли вошли, Северус сразу же обратил внимание на Гермиону, сидящую на больничной койке и одетую в школьную форму Пуффендуя. Она выглядела встревоженной, даже когда мадам Помфри и Минерва стояли рядом, похлопывая её по рукам и шепча утешительные слова. Может быть, он тоже должен был стоять рядом с ней, в конце концов.       Поттер буквально светился от счастья и почти бегом добежал до девушки с широко раскрытыми глазами. Идиот. Северус тоже подошёл и заметил, что ведьма с амнезией заняла оборонительную позицию. Поттер, видимо, тоже это заметил, потому что внезапно остановился и поднял руки в успокаивающем жесте. — Гермиона? Это я. Всего лишь Гарри… — сказал он срывающимся голосом. Северус закатил глаза. Гермиона оглядела его с головы до ног, по-видимому, не впечатлившись, затем взглянула на Поппи, которая ободряюще ему улыбнулась. Однако теперь Гермиона выглядела только скучающей и начала накручивать локоны на указательный палец, хихикая каждый раз, когда локоны оттаскивали в сторону.       Поттер выглядел поражённым и просто стоял, не зная, что сказать. Северус понимал, что Поттер мало что мог бы сделать в этом случае. Если Гермиона Грейнджер не узнала своего лучшего друга с первого взгляда, то вряд ли когда-нибудь узнает.       Северус обернулся, ища другого идиота, который пришел с Поттером, но тот стоял возле двери. Это было очень странно. Он думал, что этот неуклюжий бабуин прибежит и задушит бедную девушку в сокрушительных объятиях — так, казалось, ведут себя большинство Уизли.       Слизеринец прищурился, глядя на прятавшуюся в тени фигуру. Почему он так себя ведеё?       — Ну же, Рон! — рявкнул Поттер, чем заслужил пощёчину от медсестры.       Рыжий глубоко вздохнул и медленно приблизился, глядя на скорее себе под ноги, чем на своего давно потерянного друга. Северус узнал эту походку по многолетнему опыту работы учителем: походка человека с чувством вины. Это было то же самое неуверенное шарканье и опущенные глаза, с которыми приходили студенты, чтобы сказать, что их животное съело их домашнее задание или что они понятия не имеют, почему их котёл взорвался в классе.       Рональд Уизли что-то скрывал. Что-то важное, что касалось мисс Грейнджер. Вот идиот! А что, если это так важно для её выздоровления? Другая, более мрачная мысль пришла ему в голову: а что, если он имеет какое-то отношение к её исчезновению? Это казалось нелепым. Уизли были известны, как светлая семья в течение многих поколений, настолько выше всяких подозрений, что даже подозрительный слизеринец, которым он был, сразу же отмел эту мысль. Но война меняет людей, и если есть хоть малейший шанс, что пацан Уизли причинил вред Гермионе, он узнает об этом.       Последний член Золотого Трио наконец подошел достаточно близко, но Гермиона была уже была занята тем, что пыталась вытащить волосы Минервы из её тугого пучка, поэтому не обращала на него внимания. — Привет, Миона. — неслышно пробормотал рыжий.       Гарри толкнул друга локтем в бок. — Гермиона? — сказал Рон, на этот раз громче.       Ведьма повернулась и лениво взглянула на нового посетителя, но в одно мгновение её поведение изменилось. Она зарычала и запрыгнула на кровать в позе, которую Северус знал: та, которую она приняла, когда он впервые увидел её на квиддичном поле, как раз перед тем, как она прыгнула на него, сбив с ног — именно это она и сделала с рыжим волшебником. — Гермиона! — воскликнула Минерва, а Поппи ахнула от удивления.       Поттер и Уизли были слишком ошеломлены, чтобы сделать что-нибудь, кроме как изумлённо уставиться на свою бывшую подругу. Воспользовавшись отсутствием ответа, Гермиона пнула сбитого с ног Уизли в лицо, сломав ему нос, судя по звуку. — Гермиона! Нет! — приказала Поппи, медленно приближаясь к дикарке и жестом приглашая её подойти ближе. Ведьма ещё раз зарычала на Рона, убедившись, что он остался лежать, и отступила к медсестре, позже уткнувшись ей носом в грудь.       Воспоминание стало расплывчатым, сигнализируя о конце, и Северус вышел из омута памяти. Он откинулся на спинку стула и уставился в пространство, снова обдумывая это воспоминание, пытаясь взглянуть на него более не предвзято, но все равно приходя к тем же выводам. — Всё плохо, да? — Поттер наконец прервал его размышления. Честно говоря, Северус даже забыл, что он здесь — настолько он был сосредоточен на раскрытии этой тайны. Он задумался, как лучше всего подойти к этой теме, заставляя праведного гриффиндорца обидеться и броситься в защиту своего лучшего друга. — Это было…удивительно, — сказал он как ни в чем не бывало. — Я ожидал, что Мисс Грейнджер хотя бы Вас узнает. — Вообще-то Гермиона была ближе к Рону. Они всегда были неравнодушны друг к другу. Они, вероятно, встречались бы после войны, может быть, даже обручились бы позже… — Неужели? — протянул Северус, искренне удивленный. — Так вот почему мистер Уизли казался таким… Как бы сказать? Неуверенным. — Значит, Вы тоже это заметили? Я думал, что мне это показалось. На самом деле, я надеялся, что это так. — А Вы как думаете, почему он был в таком состоянии? Я полагаю, Вы уже думали об этом. — Это было всего час назад. — защищался Поттер. — Однако, должно быть, Вам в голову уже что-то пришло. Хорошо…       Северус видел, что он не решается поговорить о лучшем друге. — Поттер! Вы пришли сюда, разыскивая меня именно с этой целью. Так что говорите всё, что хотите, и покончим с этим.       Северус был доволен, увидев, что молодой человек покраснел до корней волос, и ухмыльнулся гневу своего заклятого врага. Однако он был удивлен, увидев, что Поттер так же быстро успокоился. — Да, наверное, так оно и было. — кратко кинул Поттер, опускаясь в кресло для посетителей. — У Вас случайно нет чего-нибудь выпить?       Северус открыл самый нижний ящик стола и достал бутылку бренди и два треснувших бокала. В конце концов, алкоголь способен развязать язык, и если ему придется заставить мужчину выпить, чтобы узнать его секреты, он сделает это ради Гермионы. — Рон был последним, кто видел Гермиону. — проговорил Поттер с мрачным выражением лица. — Но это всё, что он когда-либо говорил об этом. Только что он был с Гермионой, бежавшей через поле боя, чтобы присоединиться ко мне, а в следующее мгновение её уже не было. Просто исчезла. Нет никаких объяснений.       Зелёные глаза смотрели на него умоляюще, но Северус понятия не имел, что он должен был сказать, поэтому снова наполнил пустую чашку мужчины. — Я все время приставал к Рону после битвы, даже когда они перестали искать её. Я хотел, нуждался в том, чтобы знать всё об этоё ситуации, чтобы понять, что случилось с Гермионой, но он разозлился и больше не хотел со мной не разговаривать. — он замолчал и ещё больше откинулся на спинку стула. — Я ушёл, когда вошла миссис Уизли, но я не думаю, что её настойчивость могла бы что-то изменить. — Но вы же всё ещё друзья, Вы и Уизли? — спросил Северус, вспомнив, как они вместе пришли в лазарет. — Значит, Вы всё ещё ему доверяете? — Ну да, конечно. Я имею в виду, что Вы были там, на поле битвы. Вы же видели, что там творилось. Это был настоящий хаос! Даже хуже. Пожиратели Смерти, великаны, оборотни, вампиры и Мерлин знает, что ещё я не видел, ползая повсюду. Бруствер видел, как Рон и Гермиона несколько раз попадали под булавы великанов. Вот почему сначала мы все думали, что ёе разорвало на куски. Это также объясняет, почему Рон так внезапно потерял ее из виду. — Тогда почему Вы просто не поверили этой версии и не оставили её в покое? — озадаченно спросил Северус. — Потому что Рон отказался говорить об этом! — раздражённо прикрикнул Поттер, как будто это было так очевидно. — Он ни словом не обмолвился о Гермионе после того, как она пропала. Мы всегда всё друг другу рассказывали. Его молчание… Это было просто ненормально. Я даже умолял его поговорить со мной, но он не захотел.       Интересно. Северус задумался, не попало ли в Уизли, по крайней мере частично, то же самое заклинание, что и в Гермиону. Может быть, он действительно забыл, что случилось с его подругой. Но почему же он тогда выглядел таким подозрительным в лазарете, когда ему снова пришлось встретиться с ней лицом к лицу? Вот что свело эту невероятную пару вместе сегодня вечером: Поттер хотел, чтобы он провел расследование. — Вы хотите, чтобы я допросил Уизли, не так ли? — Я не знаю никого другого, кто мог бы это сделать. Кто-то, кто хорошо знает Гермиону, но не будет сюсюкаться с Роном…       Северус усмехнулся, налил себе еще бренди и осушил свой бокал, поставив его обратно на стол с такой силой, что он поморщился. — А что я получу от этого? — Во-первых, — быстро ответил Поттер, и улыбка вернулась на его раздраженное лицо. — Возможно, Вы узнаете что-то, что поможет Гермионе прийти в себя, и она сможет уйти отсюда раньше. Я слышал, что она была очень озорной с Вами. — Сотрите эту дурацкую ухмылку со своего дурацкого лица, Поттер! — рявкнул Северус, когда количество выпитого алкоголя наконец дало о себе знать. — Не могу. Я думаю, что отныне я буду использовать эту историю для вызова патронуса. Как Вы думаете, мой патронус превратится в летучую мышь? — хихикнул молодой человек. — Это самый неподобающий для мужчины смех, который я когда-либо имел несчастье слышать, Поттер. За исключением Вашего глупого отца, конечно. — Ой-ой. Если мы уже вступили в стадию оскорбления отцов, я думаю, мне лучше уйти. Но подумайте об этом, профессор. По крайней мере, ради Мионы. — Как будто я сделал бы это для Вас. — выплюнул Северус. — А теперь вон, Поттер. С меня хватит Вашей уродливой рожи на всю жизнь.       Поттер весело помахал ему на прощание, и Северус заколдовал дверь, чтобы она захлопнулась у него перед носом. Он очень надеялся, что он забудет воспользоваться своим плащом-невидимкой и по пути наткнется на толпу пускающих слюни поклонниц.       Откинувшись на спинку стула и неуверенно балансируя на двух задних ножках, Северус вспомнил все, что слышал: Рон Уизли был последним кто видел Гермиону, у них были романтические чувства друг к другу, он отказывался сообщать кому-либо подробности её исчезновения и, наконец, в последнюю очередь, он подошёл к её больничной койке с виноватым лицом. Нет. Дела у младшего Уизли шли не очень хорошо, и Северус торжественно поклялся найти виновника в исчезновении Гермионы. Магия закружилась вокруг него, и магическая клятва закрепилась за волшебником. — О! Нет! Черт возьми! Нет! — проревел Северус, поздно вспомнив, что не следует давать глупых обещаний во время выпивки. Его магия всегда воспринимала его слова слишком буквально.

***

      Северус понятия не имел, где живет Рон Уизли, и будь он проклят, прежде чем обратится за информацией к треклятому Гарри Поттеру, Человеку-С-Которым-Он-Никогда-Больше-Не-Выпьет. Вместо этого он обнаружил, что стучится в дверь Норы на следующих выходных.       Он уже был в плохом настроении, потому что ему пришлось пожертвовать своим свободным временем из-за Уизли, хотя он предпочел бы потратить его на выяснение того, как Гермиона вторглась в его покои. Он не имел ни малейшего понятия об этом, и агрессивная ведьма умудрилась проделать тот же трюк снова, прямо у него под носом.       Глава семьи Уизли распахнула дверь, вытирая руки о цветастый фартук. — Северус? Ох! Вот это да! Вот это сюрприз! Входи, входи! Я как раз доставала из духовки порцию булочек. Как насчет того, чтобы я угостил тебя парочкой с клубничным вареньем и чашечкой хорошего чая? Ты выглядишь так, как будто тебе не помешало бы набрать еще несколько фунтов. Разве эльфы не кормят тебя в Хогвартсе? Правда, тебе надо почаще приходить к нам на ужин. Тебе здесь всегда рады, дорогой Северус! — затараторила весело Молли, как будто ей не нужно было дышать. Не давая ему ни малейшей возможности спросить о своем сыне, она без всяких усилий усадила его на один из грязных стульев, загромождавших очень большой и очень длинный стол, занимавший большую часть кухни. — Это не… — начал было Северус, но было уже слишком поздно, когда ему под большой нос сунули две дымящиеся булочки с джемом, а вскоре и ароматную чашку чая. — Спасибо тебе, Молли. — Так что же привело тебя сюда? — поинтересовалась суетливая ведьма, поворачиваясь назад, чтобы яростно тереть заднюю сторону каких-то жирных кастрюль.       А теперь она решила спросить… Северус откусил кусочек горячего лакомства и вынужден был признать, что это помогло ему успокоиться. — Я пришел поговорить с Рональдом. Не могла бы ты сказать мне, где я могу его найти? — Рон? В это время он должен быть у Лаванды. Он не пойдет в магазин вредилок еще пару часов. — Лаванда? — это дурацкое имя показалось ему знакомым. --Да, Лаванда Браун! Она тоже была одной из твоих студенток, с того же курса, что и Рон. И тоже гриффиндорка, конечно.       Конечно. Северус закатил глаза, глядя на спину женщины. Мерлин запретил ее драгоценному отпрыску встречаться со слизеринкой. — Насколько я понимаю, его девушка? — Невеста, вообще. Она очень милая девушка. Не такая яркая, как… — голос Молли затих, и слизеринец очень хорошо представлял себе, с кем она сравнивала эту девушку.       Глава семьи Уизли, вероятно, много лет назад планировала свадьбу своего сына с самой яркой ведьмой столетия, ещё до её злополучного исчезновения. — Но очень красивая девушка! — заключила Молли, как будто это имело какое-то отношение к делу. — Он, должно быть, так счастлив?.. — усмехнулся Северус, испуская сарказм до такой степени, что он почувствовал себя скользким, просто говоря это.       Молли что-то невнятно промурлыкала, кладя очищенные ножи в ящик стола. — Это… Это из-за визита мальчиков в Хогвартс? — вздохнула ведьма. — Так и есть. — протянул он, наблюдая за спиной женщины. Она выглядела очень напряжённой, а её летающие ножи набирали скорость. — Рон хороший мальчик, ты же знаешь. Он никогда не причинит вреда Гермионе. — Почему ты так говоришь? — А иначе зачем бы ты здесь его искал? — возразила она, оборачиваясь и хмуро глядя на него. — Я знаю, каким Рон мог показаться тебе, когда навещал Гермиону.       Северус поднял бровь. — Я не уверен, что ты понимаешь, насколько виноватым он выглядел, Молли. Даже Поттер, его лучший друг, относится к нему с подозрением. — Он мой ребенок, Северус. Конечно, я видела, что чувство вины давило на него с самого конца войны — как будто он мог скрыть это от собственной матери! Но это всего лишь вина выжившего. Я в этом уверена. — Клянешься своей магией? — Да! — решительно ответила она, вздёрнув подбородок, словно призывая его сказать что-то другое. — Надеюсь, ты права, Молли. Я надеюсь, что ты права.

***

      Северус решил поймать Рональда Уизли в магазине вредилок. Он предпочел бы не иметь дела с полусонным ворчливым гриффиндорцем, если бы это было возможно. — Снейп! — поприветствовал его рыжеволосый молодой человек, как только увидел одетого в черное волшебника, который ждал его у входа в лавку, небрежно прислонившись к ярко-красной стене. — Мама сказала, что ты спрашиваешь обо мне. — И это все, что она сказала? — Нет, — угрюмо ответил Рон. — Она велела мне быть вежливым. Сэр.       Северус ухмыльнулся. Ему очень нравилась главная женщина семьи Уизли, несмотря на то, что она была гриффиндоркой до мозга костей. — Мы можем поговорить где-нибудь в тихом месте? — рыжий волшебник пожал плечами. — Я всё равно пришел пораньше, чтобы закончить ежегодную инвентаризацию, так что магазин пуст.       Рон открыл дверь самым странным ключом, который Северус когда-либо видел, сделанными из такого количества кусочков и бобов, что он не мог понять, как работает устройство или как ключ помещается в замочную скважину, если уж на то пошло. Рон вошел и занялся своими делами, предоставив Северусу право чувствовать себя как дома.       Слизеринец прислонился к стойке и некоторое время наблюдал за молодым человеком. Рональд Уизли, как и его мать сегодня утром, старался занять свои руки и мысли, понимая, что предстоящий разговор будет не из приятных. — Значит, твоя мать не сказала тебе, что я хочу обсудить с тобой? — Нет. Но это не так уж трудно понять. О Гермионе?       Северус кивнул, прежде чем сообразил, что мужчина не увидит его, так как был поглощён своими счетами. — Мистер Уизли, не могли бы Вы присесть на несколько минут, чтобы мы могли покончить с этим как можно скорее?       Рон обернулся, его планшет заметно дрожал в руке. Он бросил его на стойку и сел на ближайший ящик, наполненный разноцветными шариками, которые, вероятно, делали что-то злое, несмотря на их не угрожающий вид. — Меня беспокоит то отношение, которое ты показал вчера в лазарете. — начал Северус, глядя парню прямо в глаза. — Вас там даже не было! — выпалил Рон, и к его щекам прилил румянец. — И все же я видел, что произошло. — Гарри? — спросил он после долгой паузы.       Северус поколебался, прежде чем кивнуть, заставив Уизли вздохнуть. — Он никогда не сдаётся, да? — пробормотал он. — Никогда не забывает.       Северус мог увидеть, что этот молодой человек будет настолько упрям, насколько это только возможно, и будет держать свои секреты в тайне. — Твоя мать не верит, что ты в чем-то виноват. — успокоил Снейп, пытаясь взглянуть на проблему с другой стороны. — И я тоже. — спокойно солгал он.       Лицо Рона за несколько секунд сменилось с угрюмого на облегчённое и удивлённое, но он все же хранил молчание. — Я не пытаюсь создавать проблемы или возлагать вину на кого-то, как бы трудно в это не верилось. — продолжил тёмный волшебник с самоуничижительной ухмылкой. — Моя единственная цель — собрать как можно больше информации, чтобы помочь мисс Грейнджер. И всё.       Уизли прикусил губу, взвешивая все за и против, что было видно по его лицу. — Вы обещаете, что никому не расскажете? — умолял рыжий волшебник, и чувство вины волной накатило на него.       Если он никогда и никому не говорил об этом раньше, то, вероятно, его просто распирало от желания довериться кому-нибудь — кому угодно, даже этому жирному мерзавцу, пока он, в свою очередь, будет хранить тайну. Северус нахмурился от такой перспективы, но если это был единственный способ получить нужную ему информацию, то так тому и быть. — Я даю слово. — пообещал Северус, размышляя, что он всегда может передумать, если человек перед ним сделал что-то плохое.       Рон прочистил горло, казалось, собираясь что-то сказать, но вдруг встал и попросил его следовать за ним. Северус оказался в захламлённом кабинете без окон в дальнем конце магазина. Большую часть комнаты занимали два одинаковых стола, и рыжеволосый уселся на один из них, роясь в кучах пергаментов и всякого хлама, пока с торжествующим видом не протянул ему полупустую бутылку огненного виски. Что происходит с гриффиндорцами и алкоголем? — Еще нет и восьми часов, мистер Уизли. — заявил он. — Бывало и хуже — другой волшебник пожал плечами и сделал большой глоток прямо из бутылки. — Мне нужен точный отчет, Уизли, а не бормотание пьяницы о том, как он по ошибке поцеловал свою кузину. — усмехнулся Северус.       Судя по румянцу, залившему его лицо, Северус решил, что это тоже произошло, но в волшебном мире такое случалось не так уж и редко. За исключением маглорождённых — все они были так или иначе связаны друг с другом, просто нужно взглянуть на несколько поколений назад. — Я… Я не знаю, с чего начать. — промямлил Рон, вертя бутылку огненного виски в руках. — Я слышал, что, когда тебя видели в последний раз с мисс Грейнджер, вы уворачивались от гигантской булавы на поле боя. Это так? — спросил Северус. — Да, — ответил тот с кривой улыбкой. — Это было довольно безумно. И это была сколько не сама булава, сколько ствол дерева, на нем все были листья, если Вы ещё можете в это поверить. Во всяком случае, нам удалось довольно легко уклониться от атак. Великаны сильны, но не настолько быстры. Самое трудное было сбить его с нашего следа, мы мало что могли сделать, при этом мы пытались догнать Гарри… — он остановился, выглядя встревоженным, но Северус подождал его, позволяя гриффиндорцу собраться с духом. — Мы решили избежать самой гущи сражения, обойдя вокруг и пройдя через Запретный лес, что оказалось очень плохой идеей.       Рон сглотнул, глядя себе под ноги: — Пауки, — пропищал он. — Пауки? — эхом отозвался Северус. Это было совсем не то, что он ожидал услышать. — Не обычные пауки, а те огромные твари, с которыми дружит Хагрид. Акцио-что-то. — Аккромантулы? — спросил Северус. — Да, вот эти… — согласился Рон, слегка позеленев. — Я до сих пор ненавижу пауков обычного размера. Но когда увидел этих тварей, выползающий из-за деревьев, я просто замер, я даже не смог вспомнит заклинание, которое Гарри использовал на втором курсе. Я просто был чертовски бесполезен. — Это когда… — Нет! Нет. Вы же знаете Гермиону. Когда она не смогла заставить меня сдвинуться с места, она использовала блестящее заклинание, заставившее появиться огромную змею, возможно даже василиска, насколько я понял, хотя я думаю, что могла быть просто иллюзия. Но это напугало акциомантулов, и они разбежались как сумасшедшие. Вот тут-то я и потерял Гермиону. Я держал её за руку, но один из пауков сбил нас с ног, и мы разошлись. Я… Я не мог найти ее после этого… Полчище пауков просто продолжало отталкивать нас друг от друга. Я звал её, бегал кругами по всему эту проклятому месту, а потом…       По телу гриффиндорца пробежала дрожь: — Я слышал её крики. — прошептал он.       Северус побледнел, совершенно шокированный этой историей. И как только получилось, что Уизли никому об этом не рассказывал? Держать это при себе, должно быть, было подобно яду, медленно разъедающему его внутренности, пока он не почувствует физическую боль. — Но я все равно не смог ее найти! — рыдание сотрясало его тело. — Крики, казалось, раздавались отовсюду одновременно. Это было ужасно. Она даже могла быть совсем рядом со мной! Может быть, я мог бы спасти её! — Нет, мистер Уизли, — невольно хмыкнул Северус, глядя на развернувшуюся драму. — Я не думаю, что ты мог что-нибудь сделать. В лучшем случае тебя настигла бы та же участь.       С губ Рона сорвался грустный смешок: — Но разве Вы не понимаете? Это всё моя вина! Если бы я не боялся пауков… Пауков! Это так глупо. Это все моя. Как бы мне хотелось, чтобы на ее месте оказался я.       Северус предпочел проигнорировать это чисто гриффиндорское чувство: в отличие от его факультета, у львов не было чувства самосохранения, но теперь он понимал, почему Уизли почувствовал себя таким виноватым.       — Ты можешь рассказать мне о криках мисс Грейнджер? Может быть, она звала на помощь? Ты уверен, что на всё ещё была в лесу? Может быть, ты слышал кого-то другого? Примерно в какое время это произошло? — безостановочные вопросы Северуса, казалось, на мгновение ошеломили молодого человека, и он задался вопросом, не зашел ли он слишком далеко, когда Рон закрыл глаза и уронил голову на руки.       — Я всё ещё слышу её крики по ночам. Я уверен, что это была Гермиона, я бы узнал её голос где угодно. Я не знаю, как Гарри удается справляться с кошмарами, но на следующий день я чувствую себя развалиной. Её крики… — он сделал паузу, чтобы немного подумать. — Я никогда раньше не пытался думать о них так много, но я могу сказать точно, что Гермиона не звала на помощь, а просто кричала изо всех сил. Но не так, как когда она испытывала боль от круциатуса. Это было больше похоже на то, что она была… Напугана чем-то. Я думаю, она бы кричала так, если бы ей поставили только троллей за результаты С.О.В. и Т.Р.И.Т.О.Н.       Северус слышал, что боггартом Гермионы на третьем курсе было услышать от Минервы, что она провалила все экзамены, так что Уизли, вероятно, был прав в своем описании. Но что могло её так сильно напугать в разгар войны, когда она уже видела испытала всё, что только возможно?       — А потом её крики прекратились. Так что я думал… Я думал, что она… Я ошибался. Но когда я не смог найти ее, я вышел из леса и увидел, что битва закончилась и люди начали помогать раненым, поэтому я попросил помощи, чтобы найти Гермиону. Остальное Вы, наверное, знаете.       Северус кивнул. Он не был там, когда рыжий прибежал с криком о помощи, но услышал об этом, как только очнулся в больничной палате и спросил о Поттере. К сожалению, обсуждение исчезнования Гермионы с Рональдом Уизли дало ему не так много подсказок, как он надеялся, за исключением того, что рыжий волшебник был исключён из числа возможных подозреваемых. Если он и лгал, то очень талантливо, но Северус не верил, что он способен на такое предательство. Достаточно было взглянуть на жалкую ложь, которой Уизли и Поттер пытались его накормить, когда постоянно нарушали правила в Хогвартсе.       Однако оставалось загадкой, почему ведьма с амнезией напала на него в лазарете. Неужели она подсознательно винит его за то, что он бросил её в лесу? Это казалось маловероятным, так как она больше его не помнила.       Северус вздохнул, поблагодарил Уизли за сотрудничество, давая последний совет: — Ты должен рассказать все Поттеру.       Затем Северус аппарировал в Хогвартс и поспешил вверх по тропинке. У него была назначена встреча с Оливандером и Гермионой.