Ариэль Поттер и неожиданно появившиеся родственники.

— Ариэль! Драко стоял за дверью её комнаты и стучал уже как две минуты. Ответом ему была абсолютная тишина. — Да ты там что, скончалась, что ли?! — пробурчал он и, не выдержав, открыл дверь обычной алохоморой. Нет, если бы Ариэль хотела, то заперла бы её так, что даже сам Люциус не открыл. Но в данном случае не нужна была даже алохомора — дверь была только прикрыта. Зайдя в комнату, первое, что увидел Драко — огромное количество книжных стопок на полу. Ими было занято буквально всё: пол, камод, ковёр, даже некоторые растения стояли на стопках с книгами. «Сказки Барда Бидля», «Бидль — личность или выдумка?», «Роль Певереллов в произведениях Барда Бидля», «Бард Бидль — сказочник или пересказчик», «Теории происхождения сказок Барда Бидля», «Дары смерти — величайший обман или скрытая правда?»… Пробежавшись глазами по названиям, Драко обратил внимание на кровать. Та, к слову, тоже была завалена фолиантами, половина из которых были в открытом состоянии. Видимо, девочка до ночи читала, сидя на кровати. А посреди всего этого великолепия обнаружилась спящая, с внушительным томом в руках, Ариэль. Волосы её были кое-как собраны в хвост, который угрожал развалиться при любом движении; одежда на ней была та же, что и вчера вечером; девочка лежала на подушке, однако кровать была не расстелена. Похоже она заснула случайно. — Ариэль! — Драко, аккуратно обойдя все стопки с книгами и стараясь не задеть ни одну из них, подошёл к кровати. — А… Что?.. А, это ты, Дракусечка… Подскочив на месте, девочка сначала не поняла, что происходит, но потом, увидя Драко, рухнула обратно на кровать, явно намереваясь дальше спать. — Ариэль, вставай! — начал вытягивать из-под неё подушку он. — Уже 10 утра, тебя же позже восьми никогда в кровати не увидишь. — Я читала, — коротко ответила она, посильнее натягивая плед на голову. — Почему ты читаешь ночью? — А почему ты читаешь днём? — Потому, что ночью я сплю! — А я сплю днём. — Но это неправильно! — С чего бы? Выдохнув, Драко резко дёрнул подушку, от чего чуть не отлетел в противоположную стену. Оказавшись без подушки, девочка, не долго думая, положила под голову книгу, которую до сих пор держала в руках. — Да ты серьёзно?! — возмущению Драко небыло предела. — Абсолютно. Сдаваться он не собирался, так что решил применить последнее средство. Обойдя кругом кровать, он встал прямо над её головой. — Ой, ну и спи дальше, зато в таком случае, все твои подарки достанутся мне! Глаза Ариэль моментально открылись. — Какие подарки? — Рождественские, Ариэль, вчера было Рождество! Вскочив с кровати, девочка быстро направилась на первый этаж. Драко, довольный произведённым эффектом пошёл следом. Под ёлкой действительно распологалось множество коробок. Ариэль немного зависла. Откуда столько подарков? Точнее, от кого? Девочка в Хогвартсе обитала на уровне привидения. В межфакультетские дрязги не встревала, сомнительных знакомств не заводила… точнее она вообще никаких знакомств не заводила. Общалась чуть ближе, чем никак только с Грейнджер, да и то по той причине, что жила с ней в одной комнате. И это было уже само по себе странно. Что не удивительно, с первого дня её пребывания в Хогвартсе все, начиная с учеников и заканчивая журналистами (которых, слава Мерлину, в школу не пускали), воспылали желанием погреться в лучах славы Великой Победительницы Тёмного Лорда, да ещё и воспитанницы Малфоев в придачу (по поводу последнего пункта, как только общественности стало известно о таком шаге Малфоев, половина чистокровных семей чуть с ума не сошла, кто же знал что вот так просто можно забрать себе героя на воспитание). Разумеется, греться молча и издалека никто не собирался. Всем хотелось поговорить, пообщаться, посмотреть, потрогать… а лучше вообще разобрать на сувениры. Но тут всех страждущих ждал огромный облом. Поттер на контакт вообще не шла, предпочитая общаться только с Драко, некоторыми преподавателями и своими зверями. Последние, к слову, были главным, сдерживающим общественность, барьером. Никто не хотел спорить с угрожающе настроенным волком. Да и сама девочка была далеко не беззащитна. Она напрочь игнорировала всё и всех, что происходит вокруг, начиная с игр по квиддичу и заканчивая настойчивыми попытками познакомиться. Разумеется, обплевать ядом слишком настойчивых, лишним тоже не считала. Драко был более коммуникабельным. Он придерживался принципа «Познакомься со всеми, но чуть-чуть и имей компромат на каждого в долгосрочной перспективе». Что-что, а гены Люциуса никуда не делись. Собственно говоря, вели его не только корыстные цели. Элементарное стремление к общению никто не отменял. Выйдя из оцепенения, девочка подошла к дереву. — Это от кого? — начав разбирать подарки, поинтересовалась Ариэль. — От Гермионы. Вот твой. — От Ришаров. Интересно, нам надо было им отправлять? — Да вроде бы отец всем отправил. — повертев в руках коробку, обплёванную кучей бантиков, подобно той карете, ответил он. — Упаковкой занималась явно мадам Ришар. — Кто бы сомневался, — усмехнулась она, — тут от Гойлов. Интересно, это они за спасение благодарны или бутылку с ядом прислали чтобы нас больше не видеть? Сначала дети решили разложить все подарки, а потом уже открывать. — Скорее, это жест формальности. От Паркинсонов. Выкинуть сразу или потом? — Посмотрим, что внутри хотя бы… О, а это что? Ариэль держала в руках какой-то внушительный свёрток, упакованный в серебристую бумагу. На нём небыло ни подписи, ни имени адресата. Решив разобраться с этим после остальных, девочка отложила свёрток к своей куче. Что-то ей подсказывало, что это было её. Драко, тем временем, отложил в свою кучу пару коробок. — От дальних родственников, — пояснил он на вопросительный взгляд Ариэль. — Тебе от Невилла. Не думала, что вы общаетесь, — удивлённо произнесла она, протягивая коробку. — Да я ему помог одно растение достать, вот он и благодарен, — хмыкнул Драко, принимая подарок. Далее были две коробки, судя по всему, от старших Малфоев. Люциус даже на эти коробки герб Малфоев поставил. Хотя на одной из них был еще и герб Поттеров, по которому и стало ясно, чей это подарок. Остальные коробки оказались для старших Малфоев, так что дети, призвав домовиков, отправили их с этой грудой подарков, не забыв добавить свои. В конечном итоге около ёлки образовались две груды подарков. Одни предназначались Ариэль, другие — Драко. От Гермионы они получили два набора красивых орлиных перьев. Точнее, перьями они были только на первый взгляд, на самом деле туда можно было вставлять стержни от шариковых ручек. Подарок был действительно полезен, учителя не переставали шипеть на уроках за нетрадиционные средства письма. Ришары прислали для Драко черную бабочку с какими-то явно дорогущими запонками. Ариэль же получила набор расчёсок «для вьющихся волос». Сомнительным было то, что сколько бы волосы Ариэль не пытались расчёсывать, от этого всё становилось только сложнее. То, что до этого хотя бы напоминало пряди — превращалось в пух, и вокруг головы образовывалось подобие одуванчика, которое путалось ещё больше. Но подарок девочка оценила только после первого использования, когда обнаружилось, что расчёски были не простые, а с наложенными на них чарами. Расчёсанные ими волосы так же пушились, но сразу после этого собирались в пряди и общая картина выглядела намного аккуратнее. Да и удобнее это было, хоть клоки волос потом не распутывать, что стало привычным для неё занятием. Гойлы бутылку с ядом, как было предположено ранее, не прислали. От них дети получили два набора с разными сладостями — типичный для волшебников подарок детям, но от этого не менее желанный. Паркинсоны прислали то же, что и Гойлы, так что выкидывать это дети всё же не захотели. В серебристом свёртке, к огромному удивлению обоих детей, оказалась мантия-невидимка. «Твой отец оставил эту вещь мне перед своей смертью. Пришло время вернуть её тебе. Используй её правильно», — записка, написанная пурпурными чернилами, единаственное, что было приложено к подарку. Ариэль как-то странно рассматривала такой драгоценный предмет. И была причина — от мантии исходили такие странные потоки магии, что не засмотреться было очень сложно. Они были необычайно сильные, но при этом настолько тонкие и незаметные, что их самих увидеть было сложно даже Ариэль. Все потоки магии девочка делила на разные цвета, а эти были прозрачными. Подарок оказался действительно очень ценен. Драко получил от Неввила набор шоколадных лягушек, а от дальних родственников — пару книг. Люциус и Нарцисса над подарками особенно не заморачивались и подарили им шикарного качества мантии. Подарок был действительно полезен, ведь случаев, когда они могли пригодиться в аристократической семье существовало великое множество. Вскоре, когда все подарки были разобраны и распакованы, пришло время отдавать свои. Драко из глубины кармана вытащил небольшую коробочку и протянул Ариэль. Пару недель назад В гостинной Гриффиндора царила обычная атмосфера: Ли Джордан, Фред и Джордж Уизли, сидя на диване, продумывали очередную пакость, переодически хихикая и поглядывая то на одного ученика, входящего в гостинную, то на другого; Рон, мученически завывая, писал эссе по истории магии; Гермиона недалеко от него писала то же эссе, только молча и в крайне сосредоточенном состоянии; Джастин и Симус активно обсуждали что-то связанное с квиддичем, яро жестикулируя, что вызывало молчаливое недовольство сидевшей рядом Гермионы; Невил умильно улыбался какому-то растению, стоявшему перед ним и что-то переодически записывал в блокнот. Ариэль в помещении небыло: она ещё в начале дня заявила: «Я это ваше эссе писать не собираюсь. История магии — какой важный предмет! Настолько важный, что его преподаёт бестелесный хмырь! А если он бестелесный, то и задания делать не обязательно. Он в руки взять листок сможет? Нет! А значит можно сдавать пустые листы! Я так уже три месяца делаю». Сказать, что обитатели гостинной впали в осадок — не сказать ничего. И, не заметив выражения лиц окружающих «А что, так можно было?», скрылась за дверью. Правда Грейнджер всё равно села писать, она же отличница. А Уизли просто не слышал утренних откровений, вот и не рыпался. И только Драко не разделял общей атмосферы и нервно нарезал круги по гостинной уже 15 минут, явно находясь в глубоких думах. — Малфой, ну что ты мечешься — уже в глазах рябит, — беззлобно поинтересовался один из близнецов. Кажется, это был Фред. Всё же Драко никак не мог различить их, и как только Ариэль не ошибается! — Я думаю, — коротко ответил он, не переставая ходить. Всё же корни Люциуса играли свою роль и определённая доля наглости у Драко присутствовала. Хотя это совершенно не мешало его общению с другими детьми. Сначала на Гриффиндоре к нему отнеслись… с подозрением. Нет, никто не ждал от него шовинистских шуточек, все просто решили посмотреть, что будет дальше. Гриффиндор, конечно, факультет отбитых, но справедливость там ценилась. А Малфой, как позже выяснилось, не смотря на ехидные возгласы и аристократический вид, оказался вполне адекватным человеком. И первые, кто это понял, были, что удивительно, близнецы Уизли. Даже не обращая внимания на вражду их отцов, братья сразу пригляделись к отпрыску Люциуса. Он был этакой диковинной зверушкой, попавшей на их факультет, казалось по чистой случайности. Но тот их приятно удивил. Характером он походил на своего отца, однако до барских замашек Люциуса не доходило. Аристократическая сдержанность, но не холодность, большое количество тем для разговора, но не болтливость, большие знания в самых разных областях, однако никакого желания их показывать. И их какие-то особенные отношения с Поттер. Они могли быть в разных частях класса, однако создавалось впечатление, будто они за одной партой. Небыло никакой родственной навязчивости, но присутствовала какая-то эмоциональная близость. Близнецам это показалось занятным. Особенно сближаться они с ним пока не спешили, но приятное впечатление он оставил. Драко же, в свою очередь, как только попал на факультет, решил приглядеться к людям. Всё же ему с ними ближайшие 7 лет обитать в довольно близких условиях. А сразу рубить сук, на котором сидишь никто не захочет. Вот и Малфой не захотел. Хотя по началу, откровенно говоря, как общаться с гриффиндорцами он искренне не понимал. Если на Слизерине собрались дети аристократов, с которыми он привык общаться на многочисленных приёмах, и ориентировался среди них как рыба в воде, то контингент Гриффиндора он не знал от слова совсем. Но месяцы лились друг за другом, словно вода, и новые знакомые открывались ему с самых разных сторон. Кто бы мог подумать, что общаться с ними будет настолько легко. Не надо было подбирать слова, искать темы для светских бесед. Это были не надрессированные дети аристократических кровей. Большинство из них вообще были полукровками, но это не означало ровным счётом ничего. Они общались, дружили, ходили гулять и развлекались вместе потому, что хотели, а не потому, что так было надо их родителям или кому-то ещё. Вот и сейчас он мог спокойно метаться по гостинной в раздумьях, даже не рассматривая возможности каких-то наездов со стороны других детей. На этом факультете каждый был немного шизанутым, а уж на такие мелочи никто и внимания не обращал. — И что же заставило тебя погрузиться в такие раздумья, что скоро на полу образуется колея? — продолжил расспросы Джордж (а Джордж ли?). — Будущее. — Ооо… — Это тебе к Трелони. — Она в таких делах спец! — Дорогу показать? — елейно поинтересовались они хором. — Сами идите к своей Трелони, я не об этом говорю, — огрызнулся он, продолжая наматывать круги. — Ну вот… — Нас отправили к Трелони… — Что она там в прошлый раз нагадала, Фордж? — Смерть в полнолуние? — Нет, это в позапрошлый. — Или ещё до него? — Или ещё до него, — согласился второй. — Так что тебя так волнует? Драко последний вопрос даже не услышал, опять погрузившись в раздумья. — Малфой, тебя Поттер что ли покусала?! — мгновенно вспомнив способность той уходить в себя, спросили они, выводя того из раздумий. — А? — Мы спрашиваем, что ты наматываешь круги? — Да над подарком я думаю! — отмахнулся он. Близнецы соскочили с дивана. — Кому? — И по какому поводу? — Ариэль на Рождество. Она мне точно что-то найдёт, ходит уже неделю загадочная, как не знаю что. А я обязан найти что-нибудь в ответ. — Та-ак. — Идеи есть? — Ну… — не зная, стоит ли говорить, промямлил он, — есть. Братья с видом «слушаем и оч-чень (п.а. не ошибка) внимательно» встали с двух сторон от него, перекрывая пути к отступлению. Оценив своё положение, Драко вздохнул и начал рассказ. Он знал о любви Ариэль к бабочкам. Серьёзно, девочка обожала этих крылатых созданий и всегда искала их летом. Странно было то, что обычной любовью к животным это не объяснишь. Девочка искала в первую очередь бабочек вообще всегда, даже когда помимо них были и жуки, и пауки, и птицы, и змеи, которых та тоже любила. Бабочки производили на неё самое сильное впечатление и Драко это давно заметил. Это и являлось главной его зацепкой. Но обычные бабочки живут очень мало. Мальчик узнал, что в волшебном мире существуют породы, живущие по несколько лет. Эти создания могут даже иметь привязанность к постоянному хозяину на уровне фамильяра. И он загорелся идеей найти такую для Ариэль. Но достать их можно только в специальных магазинах, которые тот никогда не видел. Это был очень редкий подарок, найти его не просто. И Малфой теперь уже неделю думал, что с этим счастьем делать. Конечно, он бы мог попросту попросить отца помочь, но так будет явно не интересно. Да и это его, Драко, подарок, Люциус тут точно не при чём. — Хм… — рассказ Малфоя погрузил близнецов в глубокие раздумья. Они немного помолчали и, переглянувшись, продолжили. — Хорошо. — Мы тебе поможем. — Но бесплатно не работаем. — Скажем, 20% от суммы наши. — Хорошо, я согласен. Только мне нужна особая порода, только она и больше никакая. А вы разве знаете, где такие магазины? — Драко понял, что отказываться в его ситуации точно не стоит. Самостоятельно подарок он не достанет, а к помощи родителей прибегать не желательно. — А вот это нам и предстоит выяснить.

***

Ариэль, взяв в руки коробочку, которую ей отдал Драко, начала аккуратно её открывать. Девочка через упаковку чувствовала какие-то очень тонкие потоки магии — предмет внутри был явно хрупкий. Скользя пальцами по атласной ленте, она даже не могла предположить, что внутри. Видела в этих потоках магии что-то отдалённо знакомое, но что именно — было не ясно. Драко в этот момент стоял рядом и внимательно следил за реакцией. Он долго думал над подарком, ещё дольше придумывал, как его достать (слава Мерлину, помощь пришла, откуда не ждали). Он хотел найти для Ариэль действительно важный подарок, ведь она много для него сделала, сама того не подозревая. Во множество раз уменьшила строгость отца к нему: то ли Люциус не имел теперь столько времени на него одного, то ли на фоне девочки понял, что растить из него дрессированного аристократа вовсе не обязательно, то ли ещё что-то, но факт остаётся фактом — Драко стало буквально легче дышать. Её животные (которых своими она никогда не признавала, аргументируя это тем, что она — своя, он — свой и они тоже только свои собственные) тоже скрашивали ему жизнь одним присутствием. Драко всегда мечтал о каком-нибудь животном, но у него всегда были только филины и совы, да пустующая уже лет 20 конюшня, где водились кролики. Нарцисса была рада девочке, что тоже немало заботило его. Да, в начале мальчик относился к Ариэль прохладно, всё же простую детскую борьбу за любовь родителей никто не отменял, но как же быстрo он понял, что её здесь очень не хватало. Тем временем девочка уже развязала ленту на коробке и начала осторожно поднимать крышку. Такое бережное отношение к чему-либо увидеть у неё было довольно трудно. Глаза её, как только коробка была открыта, резко расширились, а потом в них заиграли те самые искорки, что появлялись, когда она встречала Тагриса или Моисея. Драко тихо выдохнул: теперь он был уверен, что с подарком угадал. Девочка медленно поднесла, от чего-то подрагивающую руку к коробке и ей на ладонь, перебирая тонкими лапками, заползла какого-то нереально-голубого цвета бабочка. Окрас её был очень необычен — она будто сияла изнутри, даже не отражая свет, а вырабатывая его. Синие цвета превращались в голубые, те уходили в циановые, края крыльев отливали изумрудно-зелёным. Цвет волнами переливался, смену его было предугадать невозможно, порой даже было не сразу заметно, как голубой превращался в иссиня-чёрный. Поверхность была даже не бархатная, как у большинства бабочек, она напоминала океан, гладкий, поблескивающий в свете солнца, проживающегося через окна. Изгибы крыльев, подобно волнам переливались при каждом движении хрупкого создания. Драко и сам был удивлён — он, конечно, знал, что эти бабочки выглядят особенно, но не думал, что настолько. Насекомое было похоже на клочок синего пламени, сидящего в руках Ариэль. Пламени, созданного из океана. Девочка же смотрела на это создание так, будто видела не впервые в жизни, а нашла что-то давным-давно потерянное, слишком уж она была одновременно удивлена и счастлива. Причём, даже не понятно, какое чувство было сильнее. — Как… как ты её нашёл? — голос Ариэль дрогнул, чего Драко за ней уж точно раньше не наблюдал. С лица сошли вообще все показушные эмоции, настолько она была поражена. Что же с этой бабочкой такое? — Я нашёл породу, которая, как мне показалось, подошла бы тебе больше всех, а достать её мне помогли. Ариэль, в ней что-то не так? Ты ТАК на неё посмотрела… — Нет, всё прекрасно. — уже твёрдо сказала она, возвращаясь к своему обычному состоянию. — Ты подобрал просто идеальную породу. Бабочка, тем временем, слетела с рук Ариэль, однако, описав круг по залу, вернулась обратно, раскрывая крылья. Воздушное создание приземлилось обратно на руки Ариэль. Не так ему описывали поведение этих бабочек, ой не так… хотя рядом с Ариэль вообще все животные себя не так вели… но почему же именно она кажется Драко выбивающейся из списка? — Ариэль, — настороженно произнёс он, — ты точно уверена, что всё хорошо? Мы можем поменять эту бабочку… — Нет! — слишком быстро отказалась она, однако как-то странно тихо и медленно произнесла потом. — Когда-нибудь я обязательно расскажу тебе всё.