Бесстрашие

Легко быть смелым, когда это не твои страхи.

      На следующее утро я чувствую себя глупой и легкомысленной. Всякий раз, когда я прогоняю улыбку с лица, она находит дорогу обратно, и конце концов я перестаю с ней бороться. - Что с тобой сегодня?, - спрашивает меня Кристина по дороге на завтрак. - Не порти девочке настроение, - бросает Уилл, - Может, ты её больше такой не увидишь.       Я спешу к столовой и сажусь на своё обычное место. Хватаю тост с тарелки на середине стола и начинаю с чрезмерным усердием намазывать его маслом. Я чувствую, что веду себя по-идиотски, но не могу остановиться.       Наконец в столовую входит Эрик. Я улыбаюсь ему, но он садится рядом с Зиком и даже не смотрит в мою сторону. Теперь не улыбаться становится легко. - Что-то случилось?, - спрашивает Юрай с набитым хлебом ртом.       Я качаю головой и откусываю кусочек. А на что я рассчитывала? То, что мы поцеловались, могло ничего не значить для него. - Сегодня день пейзажа страха, - замечает Уилл. - Мне брат рассказывал, что нам надо будет пройти через пейзаж одного из инструкторов. - О, кого именно?, - спрашивает оживлённо Кристина, - Надеюсь не Эрика. - Почему?, - спрашиваю я. - Страшно представить, чего он может бояться. Наш лидер сам ходячий пейзаж страха. Хотя, с одной стороны, было бы интересно узнать, что может его напугать. - Мне кажется, он ведёт себя так жёстко, что, наверное, боится зефира и сахарной ваты, - говорит Уилл. ***       Лорен, инструктор неофитов из Бесстрашия, стоит, уперев руки в бёдра, у зала пейзажа страха. - Несколько лет назад, - говорит она, - я боялась пауков, удушения, стен, которые медленно сдвигаются, превращаясь в ловушку, падения под поезд, публичного унижения, и это ещё не весь список. Большинство из вас встретят в своих пейзажах от десяти до пятнадцати страхов. Это среднее количество. - А какое самое малое?, - спрашивает Питер. - На данный момент два, - отвечает девушка.       Я не смотрела на Эрика с тех пор, как мы были в столовой, но невольно смотрю на него сейчас. Лидер стоит рядом с Четыре со скучающим видом. - Сегодня вы не узнаете своего количества, - сообщает Лорен, - Симуляция настроена на программу моего пейзажа, то есть каждый из вас столкнется с одним из моих страхов, чтобы понять, как работает симуляция.       Лорен выбирает нас в случайном порядке и назначает нам страхи. Я стояла позади, так что пойду одной из последних. Мне выпадает страх похищения.       Я не могу наблюдать за симуляцией, поскольку не подключена к компьютеру, только за реакцией людей на неё. Это лучший способ отвлечься от одержимости Эриком. Вот Уилл смахивает невидимых пауков, Кристина упирает ладони в незримые стены, Питер становится ярко-красным от «публичного унижения», чем бы оно ни было. Затем наступает моя очередь.       Обстановка меняется, и начинается похищение. Пол под ногами превращается в траву, и чьи-то руки хватают меня за плечи, зажимают рот. Слишком темно, и ничего не видно. Я стою рядом с пропастью. Слышу рёв воды. Кричу в руку, которая зажимает мне рот, и пытаюсь вырваться, но ничего не выходит. Мои похитители слишком сильные. В голове вспыхивает образ, который преследует меня в собственных ночных кошмарах. Я снова кричу, кричу до тех пор, пока горло не начинает болеть. Слёзы брызжут из глаз. Я знала, что они вернутся за мной, знала, что они попробуют снова. Первого раза было недостаточно. Я снова кричу… не зову на помощь, ведь никто не поможет, а просто кричу, как любой, кого ждёт неминуемая смерть.       Руки исчезают, и загорается свет. Я стою на бетонном полу в комнате пейзажа страха. Дрожу всем телом и падаю на колени, прижимая ладони к лицу. Я только что провалилась. Утратила последние остатки логики и здравого смысла. Страх Лорен превратился в мой собственный. И все видели это. Эрик видел это.       Я слышу шаги. Лидер подлетает ко мне и рывком поднимает на ноги. - Это что ещё за чертовщина, Фермерша? - Я… Я не… - Соберись! Что за жалкое зрелище!       Что-то внутри меня лопается. Выдёргиваю у него свою руку и выбегаю из комнаты, как можно быстрей. ***       Пропускаю волосы сквозь пальцы. Желание плакать прошло. Всё, что мне нужно - помнить кто я такая, а именно, девушка, которая не позволит всяким пустякам вроде мальчишек и смертельно опасных историй остановить её.       Раздаётся гудок поезда. Рельсы огибают лагерь Бесстрашия и тянутся к горизонту.       Эрик рекомендовал нам не выказывать особой привязанности к родителям в День посещений, так что визит к ним стал бы предательством Бесстрашия. Однако, он не говорил, что мы не можем навещать друзей.       Я знаю, что мне нельзя уходить без сопровождения, но не могу удержаться. Я иду всё быстрее и быстрее, пока не пускаюсь бегом. Оказавшись в вагоне, я ложусь на спину рядом с дверью и смотрю, как лагерь Бесстрашия исчезает позади.       Спрыгиваю у знакомых с детства мест и достаточно быстро нахожу нужного мне человека. - Лили?       Алекс. Бегу к нему со всех ног и обнимаю за плечи. - У тебя татуировки. Помню, как в детстве мы мечтали о них.       Мы пересекаем улицу. Недалеко отсюда есть бывший парк. Теперь мы называем его просто «Миллениум», и это полоса голой земли с парой ржавых скульптур. Одна в виде абстрактного обшитого металлическими листами мамонта, другая напоминает чудовищную фасолину.       Мы останавливаемся на бетонной площадке, где небольшими кучками сидят дружелюбные. - Что ты здесь делаешь?, - спрашивает он. - Хотела побывать дома, и ты лучшее, что я смогла придумать.       Он улыбается. - Ты нарушаешь правила. - Мне всё равно. - Ты всё такая же. По-твоему, ты сделала правильный выбор? - Да. А ты? - Не знаю. Иногда я задумываюсь о том, какой бы была моя жизнь, если бы я был таким же смелым, как ты и выбрал другую фракцию. Проверка склонностей показала у тебя Бесстрашие, да? - Да, но это не имеет особого значения.       В голове сразу всплывает образ Эрика. - Давай лучше поговорим о тебе, Алекс. ***       Не знаю, что мне скажут, когда я вернусь, но определённо ничего хорошего. Я представляю, как мои ноги болтаются над пропастью и вздрагиваю.       Эрик уже ждёт меня у двери. Пальцы лидера так сильно сжимают моё запястье, что я знаю - останутся синяки. - С возвращением, Лили, - говорит он обманчиво спокойным тоном.       Кажется это первый раз, когда лидер назвал меня по имени. - Эрик. - О чём ты вообще думала?!       Его голос, поначалу тихий, к концу фразы становится громовым. - Я… Я... - Разве ты не слышала, что фракция превыше крови? Или ты решила, что у тебя есть какие-то привилегии?       Я глубоко вдыхаю. Я знаю, что поступила глупо, поддалась эмоциям. - Твой ранг будет понижен, а если это снова повторится, отправишься к изгоям. Надеюсь, я ясно выразился. *** - Где ты была весь день?, - спрашивает Кристина, когда я возвращаюсь в спальню, - Я искала тебя на улице, но не нашла. Всё нормально?       Как можно объяснить порыв вскочить на поезд и навестить своего друга детства? - Мне просто нужно было уйти. Я долго бродила вокруг лагеря. - Хорошо. Мне нужно кое-что тебе рассказать.       Она смотрит поверх моей головы на дверь и встает на цыпочки, чтобы оглядеть все кровати. Возможно, проверяет, пусты ли они. Затем она кладет ладони мне на плечи и широко улыбается. - Уилл поцеловал меня. - Что?       Она выпрямляется, убирая руки с моих плеч. - В общем, сразу после твоей вспышки мы обедали, а потом гуляли у железнодорожных путей. Просто разговаривали о… Я даже не помню о чём. А потом он просто остановился, наклонился и… поцеловал меня. - Ты знала, что нравишься ему? - Нет!       Она смеётся. - Самое замечательное, что не было никакой неловкости. Мы просто пошли дальше, разговаривая, как будто ничего не случилось. Ну, пока я снова не поцеловала его. - Как давно ты поняла, что он тебе нравится? - Не знаю. Наверное, сначала он мне не нравился. Но потом всякие мелочи… то, как он обнял меня на похоронах, как открывает мне двери, словно я обычная девушка, а не соперник, только что избивший его до полусмерти.       Я смеюсь. Внезапно мне хочется рассказать ей об Эрике и всём, что между нами произошло. Но я не хочу, чтобы она думала, что мой ранг как-то связан с нашими отношениями, так что я просто говорю: - Я счастлива за тебя. - Спасибо.       Она садится на край моей кровати и оглядывается. Скоро мы переберёмся в помещение на другой стороне лагеря, и мне не придётся больше беспокоиться, что Питер нападёт на меня во сне. Не придется смотреть на пустую кровать Ала и Эдварда. - Поверить не могу, что всё почти закончилось, - говорит Кристина, - Такое чувство, что мы только что попали сюда. И в тоже время мне кажется, что я вечность не видела дома. - Ты скучаешь по нему? - Угу. Но кое-что совсем не изменилось. В смысле... дома все такие же шумные, как и здесь, так что это хорошо. Но там проще. Всегда знаешь, в каких ты отношениях с другими, потому что они тебе об этом говорят. Там нет… манипуляций. Впрочем, я вряд ли смогла бы выдержать инициацию Искренности. Там вместо симуляций проходишь проверку на детекторе лжи каждый день инициации. А последний тест…       Она морщит нос. - Тебе дают какую-то дрянь под названием «сыворотка правды», сажают перед всеми и задают кучу по-настоящему личных вопросов. Теоретически, если ты выдашь все свои секреты, у тебя навсегда пропадет желание лгать. Вроде как худшее о тебе уже известно, так почему не быть просто честным? - Звучит ужасно, - замечаю я. - Я всегда знала, что не могу быть искренней. В смысле, я стараюсь быть честной, но некоторые вещи лучше держать при себе.