Последний защитник

      Секундное падение было прервано землёй. Инк, как более везучий знаток всех хитростей, смог приземлиться на четвереньки, а вот его менее живой спутник шлепнулся рядом, безвольно растянувшись на мягкой траве. Художник обратил свой чертовски рассеянный взгляд на несчастного монстра.       По всем признакам наступила «первая» фаза смерти, а значит спасение есть лишь одно. Заставить монстра жить, заставить душу продолжать ток магии по костям.       Чернильный, вновь откинув пока бесполезную тяжёлую кисть, разодрал полуистлевшую рубаху и с силой, которую не рассчитал, нанес кулаком короткий удар по грудине. Одно из ребер жалобно хрустнуло, отломилось от места скрепления, но в тот же момент ярко блестящая магия издала глухой «тук».       — Не смей умирать, мне же чертовски интересно, кто ты! — воскликнул Художник, запустив руку прямо в грудную клетку скелета. И выудил оттуда переливающееся оттенками золотого душу, похожую формой на яблоко, только очень маленькое и хрупкое.       Холодные, липкие чернила медленно обволокли её, магия просачивалась сквозь перегородку неохотно, вяло, будто монстр совсем не хотел возвращаться к жизни, но сдавался под грубым напором. Душа билась в руках Инка быстрее, быстрее, пока наконец существо не втянуло судорожно воздух, не закашлялось, отхаркивая противную на вид пену. Монстр ненадолго распахнул глазницы, приподняв голову, но тут же уронил её, зашипев от боли и вновь потерял сознание.       Проделав всю процедуру машинально, Инк даже не задумался, почему это творит. А вот когда выпустил яблоко из рук, чтобы оно своё законное место заняло, тогда и про краски вспомнил. Вытащил розовый флакончик, откупорил, нанес капельку на мизинец. Даже пропорцию машинально набрал, полностью поглощённый созерцанием травм.       Лизнул фалангу, получил в дополнение к двум предыдущим эмоциям ещё и «заботу» и крепко задумался. Смотря на тело скелета, Художник замечал, как сильно сломаны кости, как много трещин и ран, а главная проблема — высохшие хрящи и немногочисленные связки. Из-за этого каждое движение может причинять существу невыносимую боль, а значит, ему необходим покой.       Но нужно выяснить, из-за чего монстр впал в состояние смерти, почему он умирал в том мире, а не в этом? И… в каком «этом»?       Инк осмотрелся. Понять, где они, было трудновато — темно-фиолетовые стены и бледно-лиловые плиты пола указывали на Руины, но не больше. Художник стоял на коленях, а спасенное существо лежало на мягкой траве, устилающей всю плитку этого бокового отсека катакомб. Стены были увиты шикарными лозами, о которых давно никто не заботился, видимо, редко кто заходит сюда из главного прохода.       Что ж… вероятнее всего, Чернильному не стоит отказываться от помощи монстров, уходя в Анти-пустоту, в крайнем случае, они ведь могут позвать Альфис, или Инк телепортируется за ней, чтобы не терять время на открытие портала из Междумирья. А так как ближайший разумный монстр здесь — Ториель, то Художник принял решение отправиться к сострадательной и доброй монстрихе.       Подняв кисть и закрепив её в футляре на спине, Бездушный ещё раз кинул пристальный взгляд на незнакомца. Тот хрипло и тихо дышал, иногда, прямо в своём беспокойном сне, пытался двигаться, но любое действие вызывало в организме всплеск боли. Тогда тот замирал на пару секунд, хрипя и постанывая, а после вновь пытался убежать от кошмарного преследования во сне.       Художник понимал — по медицинским правилам, для переноски пострадавшего с переломами необходимы шины, бинты, нужно обездвижить конечности, чтобы не было смещения, не было боли. Но переломов было слишком много, а некоторые кости вообще пришлось бы рисовать заново, а время терять на рисование бесполезных шин было бы непростительной глупостью. Тогда Инк, используя плащ незнакомого монстра, аккуратно и быстро замотал скелета в плотный кокон, чтобы он не дёргался и не мешал транспортировке.       Порталами Художник намеренно не пользовался, потому не знал точного расстояния до дома Ториель из этого бокового ответвления, а в данной ситуации Инк рискует не только своей бессмертной жизнью.       Чернильный поднял недобабочку на руки, разместив так, чтобы голова незнакомца наиболее удачным образом опиралась на плечевую кость Инка, и только тогда тронулся в путь.       Стоны и терзания монстра, которые не прекращались, трогали Художника лишь из-за розовой краски. В любом случае, Бессмертному было просто интересно узнать, что за скелет покоится у него на руках, почему он умирал и что это был за мир.       Скелет сам по себе был очень лёгким, и тащить его было не тяжело. Отсутствие мышц, кожи, мяса, многих органов значительно убавляло вес, а значит, скелетообразные монстры более ловкие и более быстрые. Но, как и у каждого монстра, у них есть свои недостатки. Все те же кости, призванные поддерживать организм, без защитного слоя плоти ломкие и хрупкие. Падения и резкие действия могут значительно понизить уровень здоровья монстра, а что говорить об опасности — случайно или из-за намерения врагов — сломать позвоночный столб? Конечно, будучи скелетом, можно и бегать быстрее, и прыгать выше, и по деревьям лучше лазать. Но опасность остаётся все той же.       Инк быстро добрался до Старого Дома, не обращая внимания на заинтересовавшихся двумя странными созданиями Фроггитов, Плакселотов и остальной живности. Вероятнее всего, они поведают Чаре, что здесь проходило два необычных монстра, но Инку, честно, далеко до лампочки.       Через пару минут миновали засохшее дерево, корни которого усыпаны алыми листьями. Быстро взлетев на крыльцо, Художник решил, что надо бы постучать, прежде чем вламываться в обитель монстра. Поэтому в ход пошла нога, носком ботинка Художник крепко так постучал по деревяшке, оправдывая эту бескультурщину занятыми руками.       За дверьми раздался приглушенный голос:       — Иду, иду!       Затем послышались шаги и дверь раскрылась. Изумлённый скелет и монстр воззрились друг на друга. Не ожидал Инк встретить на пороге экс-короля, который с тем же удивлением смотрел на двух незнакомых скелетов, стоявших на пороге.       Но жалкий вид обернутого в ткань монстра, который, к тому же, тихо стонал от боли, только прибавил жалости к их виду.       — Что случилось? — мгновенно заволновался Азгор, пропуская без возражений гостей в дом. — Мой друг… — без колебаний соврал Инк, принимая вид грустный и беззащитный. — Мой друг попал в серьезную переделку, и мне пришлось искать что-нибудь, кого-нибудь, кто сможет нам немного помочь. Простите, что тесним, мы не хотели...       Как и предполагалось, бывший Король отчаянно замотал головой и пробасил:       — Ни в коем случае, я готов помочь. Бинты, антисептик, какие-то мази?       — Если можно. Извините за беспокойство ещё раз… — про себя Инк подумал, что это даже хорошо, что они попали в Андерсвап. Незнакомцу ещё необходимо будет восстановить связки, а это месяца два займет. У Художника нет столько времени, ему необходимо следить за АВ, а оставлять в одиночестве этого недобитого — самая дурная мысль, что только могла прийти в голову. Может быть Стречу эта идея не очень понравится, Инка же он очень недолюбливает, но будет где оставить этого мальчика.       — Идемте, у меня есть свободная комната, — мигом отозвался на извинения Художника Король и повел их по коридору в известную комнату Фриска. Да и Чернильный путь сам туда знал, но показаться подозрительным не горел желанием.       Едва они пересекли порог, Азгор, отличавшийся здесь удивительной доброжелательностью, саморучно откинул тяжёлое пуховое одеяло, поправил подушку, расправил простынь.       — Сейчас вернусь, — сообщил он и отправился за обещанными медикаментами.       Инк осторожно сгрузил монстра на постель, пробормотав вполголоса:       — Хороший мужик… Но приставучи-ий!       Бездушный вытащил кисть, отложив пятикилограммовый груз к стене, сбросил с плеч органайзер и снял с бедер синюю куртку, повесив её на резной бортик.       Защитник подождал, пока экс-король принесёт обещанные вещи и после, сердечно заверив, что у его друга отличная регенерация, и вообще справится Инк без помощи Доктора Андайн, и поспешил выставить хозяина дома за дверь.       Облегчённо вздохнув, отпив ещё немного краски, дабы усилить эффект заботы, Художник вернулся к телу и принялся расковыривать эту капусту.       Сломанный замок застёжки открепить не получилось, пришлось взять ножницы и аккуратно срезать часть ткани, чтобы освободить незнакомца от плаща. Без него скелет вообще казался хрупким, как фарфоровая потрескавшаяся куколка. Жёлтая ткань с немного косым нарисованным солнцем улетела на пол. За ней же отправились и ботинки. Тиару Инк снял бережно, боясь, что она и вправду поддерживает череп вместе. Но от неё только остался глубокий, темный, фиолетово-синий след синяка — вероятнее всего, она слишком сильно передавливала незнакомцу голову.       Следующим был снят пояс со странной гравировкой «DS». Художник долго пытался понять, что означают буквы, и только потом вспомнил, что парень всё ещё не в порядке.       За поясом были стянуты и разодранные перчатки. Из остального тряпья можно было сделать только половые тряпки. Шорты разорваны до самого пояса, держались на честном слове, а с рубахой пришлось повозиться. Слишком много было на ней разорванных мест с запекшейся кровью, будто кто-то, пытаясь убить этого монстра, целенаправленно наносил раны в грудь. Вырывать прилипшую ткань было опасно, поэтому Художник медленно вырезал кусочки, которые оторвать было почти что невозможно. Он надеялся размягчить их специальной краской и после извлечь из ран. Хуже всего, что они начали заживать, и давно, поэтому ткань буквально вросла в кости.       После пристального осмотра, Инк стал думать, за что приняться первым. Но ран было слишком много, как и переломов.       Поэтому Чернильный, вынув из кармана куртки маленькую кисть, начал с головы. Нужно было затянуть трещины, немного подравнять покрошившиеся глазницы и избавиться от синяка по окружности.       Монстр ещё дёргался и хныкал от неприятных ощущений, поэтому, не выдержав, Художник нарисовал прямо в воздухе графин с водой, стакан, вытащил незнакомую упаковку таблеток и едва не с силой влил в существо. Через пару минут монстр затих, и Чернильный вновь вернулся к работе.       Изломанные ребра, руки, треснутые бедренные кости и потерявший подвижность, иссохший позвоночник, утратившие свои свойства суставы — кисть в умелых руках Чернильного исправляла все эти вещи быстро и точно, замазывая, зарисовывая и подрисовывая все недостающее. Монстр приобрел божеский вид, мертвенная сероватая бледность исчезла, а сам незнакомец, свернувшись под теплым одеялом, уже спокойно дремал. В некоторых местах все же пришлось скрепить кости эластичными бинтами, чтобы уменьшить нагрузку на связки, этой участи в частности подверглись области локтей и коленей.       Дабы понять, зачем Инк потратил уйму времени на восстановление непонятных связок, которых вроде как у скелета быть не должно, стоит пояснить анатомию данного вида.       Спящий монстр являлся существом скелетообразным, а не полностью скелетом, как называют их для краткости. В противном случае, он не смог бы даже подняться, не рассыпавшись на отдельные косточки. А тонкие прослойки между костьми предотвращали стирание надкостниц друг об друга и появление болезненных ощущений.       Все связки были созданы из едва заметной плотной магии, скрепляющей соседние части тела на манер хрящей человеческого организма. Но парень имел крайнюю степень магического истощения, а неудобная поза, которую заставил его принять камень и обезвиживание явно не на день, обеспечили пережатие крошечных магических сосудов. Отсюда следовало, что позднее вмешательство Инка не намного облегчит его участь — боль будет, да ещё какая!       Дело ещё играет и частичная атрофия нервов, сигналы которых должны были передаваться по тем же канальцам, и душевное недомогание, вызванное неизвестно чем, но сильно источившее яблоко, словно червь.       Но все это решить без помощи самого монстра было нельзя, а тот спал, сильно усталый.       Заняться Инку все равно было нечем, поэтому он убрал с пола на тумбочку все вещи, — кроме сапог, естественно, — вынул скетчбук из своей пустоты, уселся на кровать к «другу» и принялся набрасывать дизайн новой одежды для незнакомца, учитывая все его предыдущие вкусы.       Так и появились пара более удобной обуви с небольшим каблучком, перчатки без пальцев во вкусе Художника, сам такие носил. Плащ обзавелся лучшей скрепкой, да и одежда сама потемнее стала палитрой. Озаботился Дизайнер даже созданием жёлтого удлиненного "жилета", с зелёной окантовкой по краям. Насчет тех мест, где сейчас были бинты, Художник побеспокоился побольше — вероятнее всего, скелета больше всего буду беспокоить именно эти четыре сустава, наиболее повреждённые. Напавший на Солнечного мальчика явно знал, как бить и куда, поэтому Инк нарисовал матово-черные тянущиеся налокотники, крепившиеся к середине плечевых костей и на средних пальцах.       По идее, они должны будут плотно облегать руку, действуя подобно экзоскелету, да и носке самих бинтов мешать не только не будут, но ещё и заменят их.       Такими же создал и, так сказать, наколенники, крепившиеся к середине стопы. Очень было похоже на колготки, поддетые под темно-синие шорты. С позвоночником дело обстояло сложнее — он сильно искривился, и некоторые диски-прослойки стёрлись, но здесь уж только наложить бинты можно, и то, только на поясничную часть.       Заморочился с дизайном в своей книжечке Инк, и даже не заметил, что незнакомец стал ворочаться под тяжёлым покрывалом. Отвлекся лишь тогда, когда парень сопеть стал тяжело и часто и приоткрыл глазницы.       Тогда Художник потянулся к жёлтой краске, отпил от неё половину и широко улыбнулся.       — Доброе утро! — проник звонкий голос через вату смутного сознания. — Как ты?       Солнечный мальчик лег на спину, покривившись от боли, пожмурился немного и приоткрыл глаза.       — К… К-кто?.. Г… д-де? — едва смог выговорить монстр.       — Хорошо, давай представлюсь, — Инк почесал затылок, раздумывая, об этом или нет просил его парень. — Я — Инк, Хранитель Альтернативных Вселенных и Защитник всех миров. Нашел тебя в одном и решил помочь! Ты теперь должен быть в порядке!       Существо медленно кивнуло, подняв дрожащий взгляд. Ядовито-желтый цвет пропал, в черных глазницах точками бегали лишь яркие круглые золотистые зрачки.       — Эй, не волнуйся, я не причиню тебе вреда, все хорошо! — Инк положил руку тыльной стороной ему на лоб, проверяя температуру. — Можешь не бояться меня. Так… могу я знать твоё имя?       Парень что-то очень неразборчиво прошептал, схватил Художника за руку и попытался притянуть к себе ближе. На секунду, блеск в глазах стал совсем маниакальным, а Художник и не вздрогнул. Лишь внимательно смотрел на парня, обняв руками в ответ, придерживал в полусидячем положении.       Солнышко, полностью доверяя ему, положил свою голову на плечо Инка. Из робких бормотаний и всхлипов Защитник разобрал лишь осознание того, что случилось что-то ужасное, настолько страшное и непоправимое, что Эррор и Артблоки трусливо должны убегать, поджав хвосты. Но что именно произошло?       Мультивселенная не подкосилась, да и балансировка миров обыкновенная!       — Пожалуйста, мне очень важно знать твоё имя! — Художник заметил, как монстр вновь стал терять сознание.       Парень тихо-тихо пробормотал, вцепившись в Инка:       — Моё имя… Д… Дрим...