Когда Артем возвращается к своему кабинету, по пути доставая ключ из кармана, Кристина уже ждет его около двери. Она прислоняется спиной к стене и специально выпячивает грудь вперед, что Дзюба замечает и раскрывает уловку без труда, но на формы все-таки смотрит, не может сдержать любопытство. Он открывает кабинет и отдает ей папку со статистикой, за которой девушка и пришла, но уходить сразу она не собирается.
— А чем Вы сегодня вечером занимаетесь? — спрашивает она и стреляет глазками.
Такое внимание симпатичной особы Артему, безусловно, очень льстит, но давать ей шанс он не спешит, хотя девушки у него не было достаточно давно.
— Сейчас я доделаю дела и поеду домой, поужинаю и лягу спать.
— А может, у Вас есть какие-то еще планы? — она явно намекает на тот разговор, когда Артем ляпнул про встречу. — Может, кафе?
— Да нет, никто, вроде, не приглашал.
С каменным лицом, но Артем строит из себя дурачка, садится за свой стол, продолжая работу. Девушка, однако, не уходит, а садится прямо на бумаги перед ним, вызывающе смотрит на него сверху вниз и кладет руки на плечи. Мужчина не отстраняется от нее, но и отвечать на такие смелые знаки внимания не торопится, хотя тело его точно положительно к ним относится. Артем даже не знает точно, что именно его останавливает, потому что вот — перед ним красивая молодая девушка, темноволосая и кареглазая, как он любит, в отличной форме и симпатичным лицом с крутым изгибом бровями, длинными ресницами… Он чувствует приторный запах ее духов, ощущает, что она открыта для взаимодействий. Девушка совсем слегка призывно раздвигает худые ноги прямо перед его лицом, смотрит в глаза с вызовом. Но почему-то в этих тускло-карих глазах он вдруг видит шоколадные глаза Игоря. Сразу всплывают в памяти и его неумелые попытки флирта, смущенные взгляды, ароматный чай из кафе на набережной, тот недопоцелуй десять минут назад… и Артема будто током ударяет. Он аккуратно снимает руки с цепкими пальчиками, хватающимися за воротник ветровки, и откатывается на стуле подальше от стола, на котором сидит Кристина.
— Слушай, Крис, я не знаю, что ты там себе придумала, но я отношений сейчас не ищу.
Артем почти уверен, что такая девушка, как Кристина, не станет предлагать себя не для отношений, и оказывается прав, потому что врач тут же опечалено облизывает пухлые губы и спрыгивает на пол.
— Ну, а завтра вечером чем занимаетесь?
Смешок Артем подавляет с большим трудом. Все-таки он иногда в женщинах ошибается, потому что Кристина в первый день показалась ему сообразительной и обладателем критического мышления, а оказалось… а может, ей влюбленность так голову снесла?
Да он сам не лучше. Отказался от такой доступной барышни, вспомнив едва ставшего совершеннолетним пацана, который даже не доверяет ему.
— А завтра мы с командой вечером будем смотреть матч в кают-компании.
— Ух ты, а можно с вами?
— Мы футбол смотреть будем, Кристин.
— Я вообще-то люблю футбол. У меня отец футболист был и брат.
Интересный диалог Артему хотелось прервать поскорее, потому что ему необходимо было побыть одному и подумать о том, что произошло в одиночестве.
— Да неужели? — с иронией спрашивает он и почему-то вспоминает ее сестричку Дашу, которая вот точно преданный фанат футбола. — Тогда приходи, только не отвлекай никого.
Уходит девушка с улыбкой, которая совсем Артема не вдохновляет. Конфликта с врачом не хотелось, а мягко отшить сейчас ее не получилось, так что он надеялся, что со временем ей надоест и она сама отстанет, потому что… потому что Артем, кажется, влип конкретно.
***
Половину матча, транслируемого с Сантьяго Бернабеу на стену в кают-компании, Артем стоит в углу комнаты. Парни пришли почти все, кроме некоторых малявок, которые учились в вечернюю смену, и довольно быстро влились в атмосферу. Борьба на поле происходила совсем нешуточная, сегодня даже какая-то грязная, горчичники летели один за другим. Ребята кричали и поддерживали «Барсу», как самые настоящие болельщики, а Артем, комментируя иногда те или иные приемы, на которые стоило бы обратить внимание, старался как-то подначивать парней. Ему так хотелось, чтобы каждый из них зарядился той энергией и той жаждой победы, которая чувствовалась и там, на стадионе в Мадриде, и сию секунду в их спортивном комплексе. Чалов и Обляков отказывались смотреть матч без чего-нибудь «пожевать», а вредного ничего тренер им не разрешил, поэтому они втроем (под руководительством Артема Сергеевича) стащили из буфета пакетики с сухофруктами. Сперва старшие на это фыркали, но как только атмосфера раскалилась, пакетики стали шуршать из всех углов.
Кстати, посадил парней Артем тоже сам, в связи со списком. Дал, конечно, некоторые послабления, но все равно «напарники» сидели недалеко друг от друга. И если на первых минутах в зале стояла почти гробовая тишина, то к середине первого тайма поднялся такой гомон, что комментатора было едва слышно, а Артем ликовал. Кристина, к слову, не пришла на просмотр, но днем предупредила о каких-то делах, извинилась. Будто Дзюбе это было нужно.
То, что ему действительно было нужно, сидело в нескольких метрах от него. Игорь и Саша уселись в последний ряд, Акинфеев сидел на самом крайнем стуле. Так выгодно и так заманчиво. После перерыва, в который парни, не затихая ни на секунду, выходили в коридор размять жопы, как выразился Леша, Артем решился на то, что мучило его вот уже сорок минут. Тренер, зная, что в полной темноте его никто не видит, взял свободный стул, подошел к Игорю и положил руку на его плечо. Парень дернулся, но сразу успокоился, поняв, что это Дзюба. Кокорин, активно ерзая и то и дело вскакивая, уполз на стуле немного дальше, так что теперь их расположение было просто идеальным, чтобы никто ничего не заметил. Артем поставил стул рядом с игоревым и сел, соприкоснувшись с ним коленями.
Наверное, неправильно это все, думает Артем, но продолжает потакать своим хотелкам — кончиками пальцев единожды касается бедра парня, будто случайно задел. Помещение зала освещается ярко-зеленым светом и наполнено галдежом, так что Дзюба не может толком ни видеть, ни слышать Игоря, и просто тихо наслаждается тем, что находится рядом. На экране — битва битв. Не зря говорят, что это самое долгожданное и кровавое противостояние испанского чемпионата, и заскучать оно точно не дает.
— Кира, ты видишь, видишь, как Рамос Пике обманул? — выкрикивает Артем Набабкину, сидящего с Ахметовым в первом ряду. — Так вот ты запомни, и, может, когда ты на поле выйдешь, ты вспомнишь этот прием.
Но тот прием капитана «сливочных» их не спасает из-за глупейшей ошибки полузащитника, и через серию неудачных пасов мяч оказывается в воротах «Барселоны», счет становится ничейным. Ребята разочарованно гудят и на чем свет поносят некоторых умников, а Артема в тот момент это волнует не очень. Он чувствует, как Игорь слабо дергает его за рукав, чтобы предложить пакетик с сухофруктами. Артем вытаскивает банановый чипс и курагу, которую неожиданно для самого себя решает скормить Акинфееву. Тот удивленно отшатывается, когда около его губ оказывается сладость, ошарашенно глядит на улыбающегося Артема, а потом открывает рот. Специально ли, случайно, но губами он касается пальцев, как в самых мыльных романсах, и Дзюбе хочется просто превратиться в лужицу и утечь вниз сквозь половицы. После этого он уж совсем расслабляется и кладет ладонь на его руку, лежащую на коленке, и поглаживает костяшки. И в который раз Артем убеждается, что тот не против подобных действий, даже наоборот — кисть выворачивает и переплетает свои пальцы с тренерскими. Подумать только, Дзюба на свиданиях с курса второго не был и еще больше не держался за ручки в кинозале. Напрячься заставляет момент, когда мяч испанцев снова летит в сторону ворот «Барселоны».
— И спасает, спасает свои ворота Тер Штеген, снова! — кричит комментатор. — А какой это был красивый сэйв, вы только посмотрите!
Бурное оживление заставляет Артема все же обратить внимание на экран, где он видит до распирающего смеха знакомую картину.
— Да он же у нашего Фурика сэйв сплагиатил! — смеется Алан от всей души.
Вся команда подхватывает смех, и кто-то начинает оборачиваться на Игоря, чтобы отбить «пять» или просто так. От этого оба, и Игорь, и Артем, вздрагивают и быстро расцепляют руки. Пока Акинфеев раздает парням «кулачки», тренер всматривается в повтор голевого момента: Тер Штеген в попытке спасти ворота практически садится на шпагат, и выглядит это точь-в-точь, как сэйв вратаря «Метеора» во время матча с «Шинником». Артем смеется и пихает Игоря плечом в плечо.
— Ты, получается, Игорь-Фурик Тер Штеген? * — спрашивает он. — А почему Фурик?
Артем и раньше слышал, что в команде Игоря иногда называли Фуриком, но все забывал спросить, почему.
— Не знаю, меня так Вася Березуцкий назвал, он раньше у нас защитником был, — поясняет парень.
До окончания матча остается десять минут основного времени, и Артем больше не предпринимает попыток взять вратаря за руку или прикоснуться. В крови все еще бурлит адреналин. Кто-то ведь мог увидеть то, что они держались за руки, и он не знал, как смог бы объяснить все. И если его самого уже его репутация тревожила мало — футбольную карьеру Артем закончил, а теренерскую начать так и не получается — то у Игоря же все еще впереди. Ему всего двадцать, это только начало жизни, и… эта история могла бы дорого ему стоить. Думая об этом, Дзюба обещает себе больше таких опрометчивых поступков не совершать.
Ракитич — автор решающего гола в добавленное время, люди на стадионе ликуют, а в кают-компании поднимается такой визг и крик, что в ушах начинает звенеть. Парни повскакивали с мест и обнимаются и поздравляют друг друга так, будто они сами сейчас играли, а не жевали изюм перед проекцией, но этого Артем не произносит — празднует со всеми. Больше, чем на радость ребят, приятно смотреть только на то, что они обнимаются и веселятся с теми, с кем тренер поставил их в пары. Пусть это и на эмоциях, но это первый шаг к настоящему единению, которое так же необходимо команде, как очки на предстоящих матчах.
— Вы довольны результатом? — спрашивает Артем и выходит к стене, на которой проектировалось дерби, и встречает радостные выкрики. — Вы хотите так же?
— Еще бы! — отвечает Ракицкий. — Это же просто бомба, как они «королевский» клуб раскатали! В мясо!
— И вы можете точно так же.
Слова Артема остаются без поддержки, парни только смеются.
— Шутите что ли, Артем Сергеич? Да нам до «Барсы», как до Китая раком.
— До Китая, дорогой мой, и в миссионерской неблизко. Да не про то я вам. Там по полю бегают когда-то такие же одиннадцать балбесов, только с целями и мотивами другими. Нельзя играть в футбол без желания играть, а уж тем более не получится забивать. И если вы хотите признания, если вы хотите, чтобы и ваши дети смотрели на вас так же, как вы сегодня смотрели на Месси и Суареса, то нужно пахать. И въебывать нужно так, чтобы после матча не думать: «А ведь я мог лучше». Нет, конечно, всегда есть, куда стремиться, но выкладываться нужно не на сто процентов — на сто двадцать.
Пока Артем говорит это, по его собственной спине бегут мурашки, но сталь в голосе никуда не пропадает. Его задача как тренера — сейчас привить этим великовозрастным лбам любовь к футболу, раз в детстве их этому не научили. Нельзя получить удовольствие от процесса, участвовать в котором ты не хочешь, и все это понять должны. Делать эти парни умеют, и каждый из них обладает собственными сильными сторонами, но больше, чем реализовать их, ребята пытаются их закопать. Дзюба говорит об этом, а парни слушают его внимательно, не перебивают и не смеются.
— И только тогда, когда вы одержите победу над самими собой — в бошках своих дурных определитесь с приоритетами в жизни — только лишь тогда вы сможете играть так, как это делают лучше футболисты в мире. И пусть в Ла-Лиге вы, может, и не сыграете, зато не будете потом локти кусать и объяснять своим детям, что «просто так сложились обстоятельства». Это не вы должны подчиняться случаю, а создавать их сами. Вы ведь не оболтусы уличные — папки и кормильцы, будущие отцы и чьи-то наставники, так разберитесь же, черт возьми, с тем, чего вы хотите — смотреть на легенд или быть ими.
— Парни, а мы ведь реально можем, — пребывая под впечатлением, тихо говорит Антон.
— Да мы уже практически «Барселона», отвечаю, — смеется Алан Дзагоев. — У нас вон и Месси есть.
Никто не сговаривался, но все разом обернулись на Чалова и засмеялись. Впервые, кажется, за свою работу здесь Артем почувствовал на сотню процентов дружественную атмосферу, и это так сильно его обрадовало, что он, уже не строя из себя грозного-серьезного тренера, ржет вместе со всеми.
— А Марио и Гео это как Пике и Жорди Альба, — выкрикивает Ахметов, и его подхватывают остальные.
— И в воротах у нас парень, у которого Тер Штеген пиздит идеи для сэйвов, — заканчивает Набабкин, покатываясь со смеху от предыдущих высказываний одноклубников, и сразу же извиняется перед тренером за брань.
Артем, которого чуть ли не Жозепом Гвардиолой короновали, обещает, что за мат вне матча будет штрафы вводить. Дисциплина дисциплиной, но если бы штрафовали и за матчи, то игроки бы по итогу месяца в минус уходили. Это Артем уже проверил и на своей шкуре испытал. Приводят кают-компанию и расходятся ребята в такой дружественной атмосфере, что тренер ощутил невероятный душевный подъем, какой не испытывал уже очень-очень давно. Последним в зале остается Артем, выключает технику и собирает шнуры, и в приподнятом настроении свистит под нос песню, которую услышал утром по радио.
— У Вас хорошо получается, — раздается неожиданное из-за спины.
Тренер оборачивается, хотя уже узнал голос, и улыбается еще шире.
— Ты еще здесь?
Игорь проходит к ряду, где он сидел с Артемом, нагибается и достает из-под стула пакетик от сухофруктов.
— Забыл, решил вернуться, — пожимает плечами парень, а Дзюба понимает сразу — специально оставил. — Вам помочь?
На самом деле, в помощи Артем нуждался не так сильно, как в том, чтобы Игорь побыл рядом. Поэтому он отдает ему одну маленькую колонку, другую такую же берет сам, и они идут в кабинет Ларисы, чтобы оставить их там. Все рабочие и спортсмены из комплекса уже разошлись, а свет почти везде выключили, так что кое-где им приходится идти со светом телефона. Лариса, что неудивительно, оказывается еще на работе, и даже не слышит, как парни несколько раз стучатся к ней. Она такому позднему визиту не удивляется, потому что сама всучила Артему эти колонки, хотя и на стареньком ноутбуке был нормальный звук. Но девушка эта готова была и колонки им дать, и кабели, и свой личный ноутбук выделить для «благого дела», как она сказала, даже ужин в комплексе организовала.
Когда Игорь и Артем закончили приводить зал в порядок, переговариваясь о чем-то неважном, и унесли всю технику, на улице стало совсем темно. Дождя в этот вечер не было, но холодный продувающий ветерок в этом городе, казалось, сквозит везде и всюду.
— Поздно уже, давай я подвезу тебя домой, — предлагает Артем.
— Да не поздно вовсе еще, — говорит он после того, как смотрит на время. — На самом деле, меня сестра попросила погулять сегодня подольше. Привести кого-то хотела.
Тренер недовольно хмурится. Оболтусу нужно режим соблюдать, а его сестра из дома выгоняет, чтобы повеселиться с кем-то. И куда их родители смотрят?
— Тогда… мы можем пойти туда, — мужчина указывает на какие-то оранжевые огоньки, горящие на причале.
— Да нет, Вы езжайте домой, поздно ведь уже. Я сам как-нибудь повеселю себя.
Такой расклад тренеру не нравится, поэтому он берет парня под руку и тащит к выходу на набережную, бубня что-то про то, что ему неудобно.
— Неудобно заправлять шубу в трусы, Игорек, а об остальном даже не беспокойся — отвечает Артем, когда они уже идут по мостовой вдоль берега, направляясь к огонькам. — Погляди, да это же романти́к колекшн. Море, фонарики, никого, кроме нас.
Настолько сентиментальными Артему кажутся собственные слова, что у него в носу начинает щипать. В полутьме набережной, где дорога не освещается фонарями, ему так хочется взять парнишку, идущего рядом, за руку. Но он держится стойко, мужественно, и не берет другого мужика за руку.
— Я надеюсь, это не свидание? — вдруг спрашивает Игорь, и у Артема в момент внутри все рушится.
Он потеряно замедляет шаг и поворачивается на мальчишку, глаза которого блестят не от света — от чертенят внутри.
— А что? Ты не хочешь со мной на свидание?
То, как он привязался к этому странному парню, кажется Артему безрассудством. Он только более менее наладил жизнь, вернулся в строй, стал зализывать раны. А теперь его едва ли стойкое положение грозится вновь стать шатким. Потому что влюбился Дзюба, как самый глупый, сопливый пацан, даже не думая о том, сколько проблем может приключиться из-за этого. И каким идиотом надо быть, чтобы подумать, что такой светлый и хрупкий человек, как Игорь, влюбится в такого жалкого и потерянного, как Артем.
Игорь тоже останавливается, улыбается хитро и поправляет воротник куртки тренера.
— Ну, я на первых свиданиях не целуюсь.
Глядя на то, как тренер все еще ошарашенно таращится, Акинфеев начинает смеяться. Не успевает Артем это веселье перенять, как чувствует губы Игоря на своих губах, а потом тепло его рук вокруг своей шеи. Душевный подъем возвращается к мужчине так же быстро, как ушел, он кладет свою ладонь на спину вратаря и притягивает еще ближе, но поцелуй не углубляет. Губы Игоря горячие и мягкие, и немного потрескавшиеся из-за ветра, как и у Артема. Но это не самое важное, куда важнее мальчишка в его руках, норовящий прижаться посильнее, вставший на носочки, чтобы поцеловать. Артем не хочет знать, что происходит там, снаружи. Он с трепетом целует податливые губы, которые желал так долго, но не хотел признаваться самому себе. С закрытыми глазами Артем ощущает только эти губы и руки на шее и щеке, слышит только ровное дыхание Игоря, чувствует только йодистый запах моря и фруктового шампуня парня. Сам мужчина гладит рукой поясницу и совсем гладкую щеку, не такую, как у него, щетинистую и колючую. Это напоминает ему о том, что вчера еще Акинфеев был ребенком, но ведь… не могут дети так целовать. С трепетом и рвением, даже с отчаянностью какой-то.
Отрываться от мальчишки не хочется, но Артем чувствует, что еще чуть-чуть, и его начнет заносить. Поэтому он мягко отстраняется и открывает глаза, видит перед собой милое лицо Игоря, на скулах которого разбросаны покрасневшие пятна. Акинфеев засовывает руки в карманы, смотрит смущенно и все облизывает алые губы, которые только что с упоением целовали тренера. Сам же мужчина касается холодной ладонью полыхающей щеки парня, а тот ластится, нежится.
— В таком случае, я предлагаю начать сразу со второго свидания.
Игорь согласно кивает и смеется, а потом оборачивается вокруг и замирает. Артем беспокойно начинает оглядываться тоже, сердце пропускает удар. Неужели их заметили? Черт, думал же Артем, что…
Воспользовавшись временным замешательством тренера, Игорь быстро встает на носочки и целует его прямо в колючую щеку.
— Давно хотел так сделать.
Артем хохочет. Ему так хорошо в этот туманный осенний день даже в этом пасмурном городе, тепло рядом с Игорем. Они все же направляются к пристани, а тренер подстебывает подопечного на тему того, как давно и что еще тот хотел сделать. Акинфеев толкается и тоже смеется, не хочет на провокационные вопросы отвечать, а Артем понимает, что все, что нужно, он уже узнал. Но теперь, когда оба убедились, что чувства их взаимны, вопросов меньше не становится. Один из них озвучивает Игорь, когда они уже стоят у парапета и любуются на подвешенные бумажные фонарики в виде тыкв и гирлянды.
— И что нам теперь делать с этим?
Артем вздыхает и прижимает парня поближе к себе. На пристани они почти одни, разве что около самого края милуются девушка с молодым человеком, которым дела до футболистов точно нет. Поэтому мужчина не стесняется и обнимает Игоря, а тот прижимается к его груди и оплетает торс конечностями.
— Предлагаю не торопить события. У нас, все-таки, немаленькая разница в возрасте, да и вообще, — говорит Дзюба. — В любом случае, что бы между нами не происходило, ты же понимаешь, что об этом никто не должен узнать и что это не должно отразиться на твоей игре?
В ответ Акинфеев кивает, крепче обнимая Артема. На самом же деле мужчина хоть сейчас бы отвез парня к себе и занялся бы чем-нибудь поэнергозатратнее, но с другой стороны ему мальчонку пугать не хотелось. А в том, что тот оробеет от такого напора, он почти не сомневался, так что наслаждался тем, что было у него сейчас — шумом моря, оранжевыми огоньками и теплом под боком.
— Раз такое дело и тебя сестра домой не пускает, может, у меня переночуешь? — делает в шутку попытку Артем. — А утром я тебя домой отвезу.
— Приставать будете?
— А хочешь?
Вдруг посерьезневшая атмосфера разряжается снова, когда и тот, и другой, не выдержав, снова прыскают от смеха.
— Как-нибудь в другой раз. Тем более, пока до дома дойду, сестра как раз там закончит.
Отказ Артема почти не огорчает. Он снова предлагает проводить парня, но тот говорит, что идти ему недалеко, и уходит. Внутри Дзюбы разливается густое тепло и волнение, сладкое, как патока. Мужчина просит его позвонить, как только он окажется дома, но получает СМС скорее, чем возвращается в комплекс за машиной.
Я дома. Игорь.
Артем довольно кивает самому себе и получает следующее сообщение уже на пути домой.
Напишите мне тоже, когда вернетесь. Поздно же уже.
Улыбка с лица Дзюбы не сходила до самого дома, куда он хотел доехать побыстрее, чтобы ответить на сообщение. На следующий день, в свой выходной, Артем планировал выбраться куда-нибудь в магазин за бытовой химией и продуктами, потому что во всех шкафах и холодильнике шаром покати. В голове его неожиданно возникла идея позвать с собой Игоря, и он непременно решил воплотить ее в жизнь.
Я тоже дома.
Есть предложение. Не хочешь завтра со мной по магазинам покататься?
Ответ пришел почти мгновенно.
Я бы с радостью, правда, но я уже другу обещал, что схожу с ним погулять ((Извините
Ничего страшного. В другой раз. Спокойной ночи, Игорь.
Перспектива опять оставаться одному Артему не улыбалась, но делать было нечего. Такая уж у него судьба — везде один. После того позора на отборе два года назад от него отвернулись практически все. А тех, кто не отвернулся, Артем послал сам, находясь не в себе еще почти полгода. Последнее сообщение от Игоря пришло только когда мужчина уже лег в постель.
Спокойной ночи, Артем Сергеевич.
И только тогда Артем спокойно смог убрать телефон и уснуть с улыбкой.
