.:розы распускаются в ночи.

Джотаро лежит на кровати, а Какёин устало устраивается на его груди. Вся ночь была наполнена их близостью: наконец-то оставшись наедине друг с другом, у них был этот шанс — шанс открыться, стать ближе и роднее. Какёин прикрывает глаза и чуть обнимает Куджо, но когда слышит звук зажигающийся зажигалки и тихий шорох её пламени, то усталость вдруг куда-то пропадает. - Ты снова куришь..? — Грустно произносит Нориаки, поднимая фиолетовые глаза на Джотаро. Джотаро молчит: между губ его, таких медово сладких, зажата сигарета. В темноте она мелькает ярким огоньком, подсвечивая свой же собственный дым. В глазах цвета морских волн отражается равнодушие, связанное с пагубной привычкой. Джотаро всегда молчит, когда курит — это что-то вроде негласного правила. Джотаро молчит — Какёин волнуется. Он так боится за здоровье парня, что руки его всегда начинают дрожать, когда он видит такую картину. Какёин так устал от этой привычки Джотаро, что сердце вместе с мозгом не выдержали — парень тянется и забирает у Куджо сигарету. Он тушит её о стекло пепельницы, а пачку отбрасывает подальше от кровати. Знает, что такое действие не вызовет злости — потому и делает. - Давай ты не будешь курить? Пожалуйста!.. - Почему? - Это вредно. - Куда вреднее волноваться из-за таких мелочей, Нори, — Джотаро ласково проводит по волосам Какёина, — подумай о себе... - Нет, ты меня не понимаешь. Я, просто... Я волнуюсь. Какёин вздыхает, отводя взгляд: хоть в комнате и темно, но Джотаро всё-таки может увидеть его слёзы. Тихие мольбы об отказе привычке и собственным мыслям, требующим никотина. Он закрывает глаза, когда первые слёзы текут по щекам, задерживаясь на подбородке. Нориаки чуть дёргается, когда чувствует, что Джотаро утирает две его слезы, поглаживая по щеке. - Тебя это ранит. - Нет, просто я... Ты можешь делать, что хочешь. - Но ты всё равно будешь волноваться. Наверняка не будешь говорить, но не перестанешь уничтожать себя изнутри переживаниями. Я прав? - Да, Джотаро... — Какёин тихо-тихо всхлипывает. - Прости, что так сильно расстраиваю тебя. Джотаро обнимает Какёина и прижимает его к себе: гладит по голове, успокаивая, отдавая любовь и ласку. Он легко проводит по выступающему позвоночнику Нориаки, очерчивает выпирающие лопатки, останавливаясь на середине спины. За окном светает, но ночь пока что держится. Джотаро думает, что ему действительно стоит изменить свои привычки. Если это ранит не только его, но и других, если это ранит его мальчика, его вишнёвого Какёина, то от сигарет действительно стоит отказаться. Будет ли это трудно или, к слову, наоборот, легко — Джотаро сейчас не думает. Думает лишь о том, что он так долго расстраивал кого-то ещё помимо себя пристрастием к никотину, только не подозревая об этом, что испытывает огромную вину. Он ведь и без того хотел отказаться от пагубности табака, но только вот обстоятельства того не требовали — а именно потому мысли и уходили на задний план. Но только не сейчас. - Я откажусь от этого. - Правда..? - Правда, Какёин, обещаю. Вместе со своими ликующими мыслями, Какёин мягко целует Джотаро в губы, ощущая привычную медовую сладость и горький вкус табака. Сочетание этих двух вещей отдаётся болью в сердце, но забывается, когда Нориаки чувствует руки Джотаро на своих щеках. Последний сигаретный дым ускользает сквозь приоткрытое окно, растворяясь в сумрачном воздухе. Какёин чуть улыбается, провожая серую струйку глазами в небытие: он желает, чтобы привычка Джотаро растворилась вместе с этим дымом.