Верни меня к жизни

      С недовольным лицом, излучающим искреннюю неприязнь ко всему окружающему, Освальд Кобблпот сидел в камере полицейского участка, изучая начавшую ржаветь решетку перед собой.       По неблагоприятному стечению обстоятельств криминальный гений оказался в безвыходном положении и вот уже несколько часов пытался найти решение своей проблемы.       По закону у него было право на один телефонный звонок, и он с прискорбием осознавал, что единственный шанс — позвонить дону Марони.       Какое же это будет унижение! В очередной раз кланяться перед этим заносчивым мерзавцем, чтобы тот пришел и забрал Освальда из этой дыры. Оставаться в долгу, распыляться в благодарностях, терпеть издевательства и мерзкие шутки.       Тем не менее, другого выхода попросту не было.       Освальд терпеливо ждал, когда настанет его час, и он отомстит всем за свои унижения. Начнет по одному вычеркивать имена из скромного списка в голове. И начнет, конечно, с Марони, а Фиш прибережет напоследок.       — Приветик, — позвал знакомый шепчущий голос, вырывая из раздумий, и Кобблпот, дернувшись от неожиданности, обернулся в его сторону.       С другой стороны решетки, прямо в нескольких метрах от Кобблпота стояла та самая девчонка из переулка.       Холодок прошелся по спине Освальда от этого безучастного приветствия. Он почувствовал самое отвратительное чувство в своей жизни — чувство человека, которого преследует убийца.       Они встречаются уже в третий раз, и вот-вот Освальд ждет нападения.       Он огляделся, словно в надежде на помощь, но копы сновали туда-сюда, не обращая на них никакого внимания.       Не ожидая, что киллер нагло придет в полицейский участок, пойманный гангстер, не скрывая своего удивления, рассматривал девушку, стоящую перед ним.       В этот раз на ней были обычные рваные джинсы и фиолетовый свитер вместо обтягивающего фигуру черного костюма, а длинные волосы убраны в две объемные косички с местами выбивающимися из них мелкими прядями.       Ничто не выдавало в ней убийцу, кроме разве что подведенных черным глаз, раскрытых чуть шире, чем у нормальных людей.       Освальд сглотнул, вновь оглядевшись и осознав, что несмотря на людей вокруг, они находились одни, наедине друг с другом.       — Ты пришла убить меня прямо здесь? — прошипел Кобблпот, глядя сквозь прутья решетки.       В ответ он получил искренне удивленный взгляд.       — Вовсе нет, я даже не знала, что ты тут, — ответила Виктория и невинно улыбнулась. — А что, у тебя проблемы?       Освальд ничего не ответил на эти заигрывания с жертвой. Он по себе знал, как это порой бывает приятно — одной мыслью упиваться властью над тем, кому некуда сбежать.       Один раз Освальд уже поверил в беззащитность и непричастность этой девушки, но после того, как увидел ее за спиной заклятого врага, понял, что впредь не стоит доверять собственным чувствам.       Гангстер терялся в собственных догадках и был не в силах однозначно сказать, что именно делает с ним эта убийца, но зная точно, что ничего хорошего.       В участке Виктория оказалась исключительно по работе. Брат нанял в личную армию одну очаровательную девочку легкого поведения только из-за того, что та прекрасно владела ножом.       Даже лучше Виктории, у нее с холодным оружием всегда были проблемы.       И теперь она должна была вытащить дело этой проститутки из общей базы данных. Зсас была крайне недовольна подобной просьбой, но Виктор был очень настойчив, акцентируя на том, что только она могла без последствий провернуть в участке это крохотное дело.       Оказавшись в главном зале, Зсас огляделась и легко обошла камеры. Рабочие явно не увидели слепые зоны, когда расставляли их по участку. Случайность это была или подкуп, оставалось только гадать.       И приятно удивилась, увидев своего знакомого за решеткой. Забыв, зачем она здесь, Зсас не могла не задаться вопросом, что же тут делает Пингвин.       — Сгинь с глаз, — попросил Освальд, отворачиваясь, намекая на то, что диалог окончен. Кобблпот положил ногу на ногу и почувствовал, как правая зажглась адской болью от недавнего перелома. Поморщившись одним глазом, он сложил руки перед собой.       Виктория прекрасно понимала недоверие с его стороны, а потому совершенно не обиделась. Наоборот, ее глаза зажглись задором от предвкушения.       Пингвин долгое время не мог выйти у нее из головы, и постоянные мысли о нем объяснялись одним простым фактом.       Хоть Виктория и желала отомстить сама, но лечение от фобии, новая жизнь и тренировка навыков затянулись на слишком большой срок.       Тем не менее, за это время ни полиция, ни Виктор так и не нашли этих людей, и они продолжали разгуливать на свободе. И когда все же нашелся человек, убивший их, Виктория приняла это как возмездие.       Несомненно, она бы получила удовольствие, прикончив их самостоятельно. Но мысль, что кто-то убил их для нее, была неожиданно приятной. И Зсас чувствовала благодарность, а потому хотела ответить взаимностью.       — Помочь тебе выйти отсюда? — спросила Виктория, не переставая улыбаться. Она огляделась, профессиональным взглядом наметив возможный путь через слепые зоны, посчитав количество копов и подметив отсутствие у ее знакомого сокамерников.       — Это шутка? — Освальд с подозрением прищурился. Жаль, при нем не было оружия. Иначе пристрелил бы на месте, не стесняясь полицейских вокруг, чтобы снова не поддаваться на эти уловки. — Или у киллеров принято играть с жертвой?       — Тише-тише, — глаза Зсас опасливо забегали, так как Пингвин говорил слишком громко. Однако его личность никого не интересовала. — Я ведь просто предложила помощь. Если в твоих планах сидеть тут дальше, я не смею тебя задерживать.       Она отошла от решетки на шаг, и вдруг Пингвин сам дернулся к ней.       — Стой, — тихо позвал он, обхватывая пальцами решетку.       Гордость никогда не была главным качеством Освальда, а потому, если он видел в чем-то выгоду, то брал ее, не задумываясь о том, что придется отдать взамен. Гангстер ставил жизнь на кон столько раз, выживая и получая свое, что не боялся простой девчонки. Он уже одолел ее однажды.       — Правда, можешь помочь? — спросил Кобблпот.       Виктория в ответ самодовольно кивнула.       — Только придется подождать, у меня тут еще одно дело.       Она прекрасно видела, что Пингвин все еще недоверчиво кривит лицо, даже видя в ней выход из сложившейся ситуации. Стараясь изо всех сил скрыть волнение, Виктория улыбалась ему, чтобы хоть как-то втереться в доверие.       Освальд еще не до конца продумал свои действия, но интуиция подсказывала, что этот путь будет приятней, чем терпеть оскорбления дона Марони. У того была слишком яркая фантазия, когда дело касалось пыток и унижений, и Освальд прекрасно помнил об этом.       — Кобблпот! — появившийся из ниоткуда Харви Буллок ударил полицейской дубинкой по прутьям железной решетки, заставив гангстера отпрянуть вглубь камеры и поморщиться от острой боли в пальцах. Неприятный как на вид, так и на общение детектив никогда не нравился Освальду.       — Не смей разговаривать тут ни с кем! Не хватало твоих проделок в участке.       Виктория, заметив моментальные изменения в лице Пингвина, превращающие его в того самого убийцу, поспешила отвлечь Харви от него.       — Привет, Харви, — Зсас вложила в свой голос весь шарм, на который была способна в данный момент, заводя руки за спину и превращая себя в неуверенного подростка, все еще воюющего с социофобией. — Мне нужно поговорить с тобой. У тебя найдется для меня время?       — Для тебя всегда найдется, ты же знаешь, — Харви моментально смягчился, подсознательно не желая выглядеть перед Викторией грубияном. Он заботливо указал ей в сторону своего кабинета.       Освальд, прищурившись, наблюдал за тем, как она морочит голову детективу. В нем мелькнуло злорадство. Детектив уже не казался таким крутым, когда поддавался на простую женскую манипуляцию.       Невольно Кобблпот вспомнил их первую встречу. Тогда она переменилась так же мгновенно. Это тоже была манипуляция?       Освальд был в сомнении.       Сейчас он, будучи сам искусным манипулятором, отчетливо различал отрепетированный тон и правильную позу. Но тогда в переулке все было иначе. Тогда в ее глазах была искренняя боль.       Настоящее отчаяние.       Такое нельзя было просто сыграть. Подобное можно только чувствовать.       Освальд прижал пальцы к вискам. От раздумий об этой девчонке разболелась голова.       Харви Буллок всегда был готов помочь девочке, которую спас когда-то, но так и не нашел ее обидчиков.       И Виктория без зазрения совести пользовалась этой дружбой. Любая ее просьба, какой бы она ни была, всегда удовлетворялась детективом, который за пять лет искренне привязался к той, которой, как ему казалось, был обязан.       Харви думал, что это меньшее, чем он может отплатить за свою ошибку.       Краем сознания Зсас чувствовала, что Харви подозревает, на какой путь она ступила, а может даже и знает.       Но он молчал, делая вид, что верит ей, и она не собиралась самостоятельно раскрывать детективу, кем стала. Дружба с Харви была слишком полезной, чтобы просто так ее обрывать.       Сама Виктория не чувствовала к Харви ни единого теплого чувства, только выгоду. У нее было объяснимое презрение к копам, а Буллок относился к их числу.       — Как ты живешь, милая? — тепло спросил детектив.       — Неплохо, — ответила Виктория. — Все еще живу с Виктором. Мне спокойно, когда дома кто-то есть.       — Хорошо, что он заботится о тебе.       Харви не любил Виктора Зсаса. Никто в полиции его не любил.       — Да, только вот его новая девушка, которую он постоянно водит домой. Знаешь, мне она не нравится.       — Чем? — нахмурился Буллок.       — Обычная шлюха, мой брат заслуживает большего.       Виктория стыдливо улыбнулась, и из-за этой улыбки Харви не заметил внезапного речевого оборота. При слове шлюха его взгляд подсознательно метнулся в сторону ящика, на который Виктория и обратила внимание.       — Харви, как ты думаешь, мне стоит жить одной или все же остаться с братом? Знаешь, когда в одиночестве на меня накатывает страх…       Монолог Зсас ввел Буллока в мучительную тоску. Она говорила о том, как ей больно и тяжело, пока, наконец, его единственным желанием не стало поскорее избавиться от нее.       Поэтому, когда зазвучал звонок сирены, Буллок радостно вскочил, и, вскользь извинившись перед Викторией, выскочил из кабинета, ни о чем другом не думая, кроме как о том, что освободился от негатива, который навязывала ему Зсас своими размышлениями.       Довольно улыбнувшись, Виктория быстро встала и подошла к ящику. И оказалась права. Дела проституток лежали именно в нем.       — Харви, ты любишь дам легкого поведения, — произнесла Зсас, пока пролистывала дела, ища нужное.       Наконец, найдя папку, Виктория сунула ее под свитер, в котором был продуман специальный для этого карман. Рюкзак она посчитала слишком подозрительным для такого дела.       Естественно, сирена была делом рук Виктории, хотя и не без помощи Виктора. Но брат находился дома, а вот она рылась в секретных материалах полицейского участка, что ставило ее действия намного выше.       Оказавшись в главном зале, Виктория в очередной раз оценила обстановку. Всем было не до нее. И уж тем более никто не обращал внимания на камеры, в которых находились заключенные.       Не забывая про системы слежения, Зсас уже через минуту была рядом с Пингвином. Тот пристально смотрел на нее, прислонившись к решетке.       — Подожди, — Виктория улыбнулась, встретив в ответ лишь скептичный взгляд.       Пока Виктория шарила отмычкой в замке, Кобблпот огляделся.       — Не боишься, что тебя поймают? — спросил он, и впервые его голос звучал заинтересованно.       — Меня не поймают, — Зсас усмехнулась и, раскрыв дверь, жестом указала Пингвину направление. Он не стал задерживаться.       Проклиная гангстера за то, что он так медленно ковыляет, хотя им полагалось поторопиться, Виктория без происшествий вывела его на улицы Готэма.       Все это вызвало неприятное ощущение дежавю, но как же сильно оно вдохновляло! Пока этот человек шел рядом, она чувствовала необъяснимый подъем настроения.       Их короткая молчаливая прогулка оборвалась в тот момент, когда Пингвин остановился и развернулся, и Виктория чуть не налетела на него.       Первой мыслью было, что он сейчас застрелит ее, но потом Зсас вспомнила, что в участке отбирают оружие. Поэтому вслед за этим она подумала, что он может и задушить.       Глаза, уставившиеся на нее, горели холодным голубым огнем, и Виктория с азартным интересом ожидала, что Пингвин сделает дальше. В этот раз она была готова к удару с его стороны.       Освальд осознавал, в какой неприятной ситуации находился. Он был в компании киллера, пытавшейся убить его, безоружный.       Проклятые копы отобрали у него даже нож. Бежать было бы гиблым делом, так как не позволяла нога. К тому же, внезапная помощь его немало смутила.       — Что ты забыла в участке? — начал допрос гангстер, раздраженно дернув плечами. Даже осознавая неприглядность своего положения, он до конца показывал, что управляет ситуацией. По привычке Освальд склонился, так как в таком положении ощущал себя увереннее.       — А, — Виктория вспомнила о своей истинной причине похода в участок и забыла об угрозе, исходящей от Пингвина. Пошарив по карманам, она чуть ли не со стоном осознала очередную свою пропажу. — У тебя не найдется зажигалки?       Пингвин не ожидал подобного и застыл в изумлении.       — Нет? — переспросила Виктория, все еще надеясь найти ее в кармане.       Освальд молча протянул ей зажигалку, которую достал из внутреннего кармана жилета.       — Спасибо, — Зсас осторожно взяла зажигалку из его руки, стараясь не дотрагиваться.       Достав папку из-под свитера, Зсас подожгла ее, пару раз щелкнув чужой зажигалкой, и кинула в ближайшую мусорку. Благо, в Готэме их было полно.       Пингвин завороженно наблюдал за ее действиями, понимая, что привело убийцу в участок.       В нос ударил мерзкий запах паленой бумаги и пластика. Киллер и вправду пришла не за ним. И зачем-то помогла ему…       — Нужно было устранить дело одной особы, — объяснила Виктория. — Кобблпот, правильно?       — Освальд, — представился он, сам не понимая зачем.       — Освальд Кобблпот?       Виктория едва удержалась от усмешки, боясь обидеть Пингвина, ставшего спокойнее.       Глупое имя насмешило, и она невольно подумала о том, как хорошо оно сочетается с его необычным, почти нелепым образом.       — Зачем ты убил тех людей, Освальд?       Освальд вздрогнул от того, как прозвучало в этих устах его имя. Протяжно и хладнокровно.       — Если ты дочь или любовница одного из тех бандитов и хочешь мести, можешь приступать, пока я беззащитен.       Освальд понимал, что в данный момент она не собирается стрелять в него, а потому мог позволить себе подобное высказывание. К тому же, так он мог выяснить ее истинные мотивы. Но Виктория только презрительно поморщилась, отрицая его догадку.       — Дело все равно уже сделано, — Кобблпот негромко рассмеялся. Его главным достоинством было умение отвлечь внимание врага разговором.       Виктория пожала плечами и вытащила из-под свитера пистолет. Освальда это ничуть не удивило. Как же киллер и без оружия под одеждой, пусть даже повседневной?       На секунду у Кобблпота перехватило дыхание. Он вспомнил все, чего добился за это время, и скривился от мысли, что его достижения перечеркнет какая-то маленькая блондинка в вычурном фиолетовом свитере.       Но Зсас, в очередной раз обманув его ожидания, протянула пистолет.       — Что это значит? — Кобблпот удивленно посмотрел на оружие в чужих руках.       — Хочу, чтобы ты понял — я не представляю для тебя угрозы.       Виктория смотрела на него, пытаясь вложить в свой взгляд всю искренность, на которую была способна.       Брат столько твердил, что отомстит за нее, полиция клялась, постоянно выдергивая на допросы, но что в итоге? Пять лет прошло, и ничего! И только один человек, наконец, свершил правосудие без громких слов.       Виктория впервые почувствовала, что ее защитили.       Все, чего хотела Зсас — немного доверия с его стороны, доказать, что не опасна, и убедить в том, что ее не нужно считать врагом и тем более убивать.       Виктория видела единственно правильное в этой ситуации решение — обезоружить себя, раз она представляет опасность именно с пистолетом в руках. Виктория не думала о том, что Кобблпот может застрелить ее в тот же момент. Точнее, она изо всех сил старалась об этом не думать.       Освальд принял столь необычный дар, совсем не понимая, чего киллер от него хочет. Его рука, сжавшая пистолет, безвольно повисла.       — Мы с тобой неправильно начали, — сказала Виктория, опасливо глядя на Освальда. Теперь каждое слово имело цену, и нужно было правильно разыграть карты. — Моя вина, ведь это я сразу схватилась за оружие. Импульсивность плохая черта.       Зсас ни разу не глянула на оружие в руке гангстера, словно его и не было. Она не отрывала взгляд от холодных голубых глаз Пингвина.       — Те люди, которых ты убил, они… — Виктория впервые запнулась, неуверенно отводя взгляд. — Убили моих родителей. Мою маму застрелили у меня на глазах. Я пять лет жила с мыслью отомстить этим ублюдкам. Но вот в последний момент ты меня опередил.       Освальд удивленно смотрел на Зсас. Те непонятные детали пазла, что она обронила в его голове, стали собираться в единую картину.       Угроза исчезла. И столь трогательная история подкупила его сентиментальную сторону. Ведь больше всего в жизни Освальд Кобблпот любил свою драгоценную мамочку, и даже представить себе не мог, что сделал бы с тем, кто покусится на ее жизнь.       — Мне жаль, — произнес Кобблпот. — Мне была нужна их смерть. Если бы я знал, что опоздаю на десять минут и найду их мертвыми, я бы не расстроился.       — Как неприятно сошлись обстоятельства, — Зсас сложила руки на груди, обиженно скривив губы. — И знаешь, первой моей мыслью было убить тебя за это.       — Это я уже понял.       — Но это бессмысленно. Твоя смерть не принесет мне утешения. Поэтому я не несу угрозы для тебя.       Мысль, которую Виктория пыталась внушить ему, предстала перед Освальдом в ином свете, и он вскинул руку, нацеливая на киллера пистолет. Виктория в недоумении подняла руки, словно это могло защитить. Чувство дежавю не отступало, и теперь Кобблпот второй раз пытался убить ее. Виктория закусила губу, не понимая, в чем ошиблась.       — Тем не менее, — расчетливым тоном продолжил Освальд, — это не отменяет того факта, что ты работаешь на Фиш.       — Оу, нет. Я работаю на Фальконе. И ты, я знаю, тоже. Работа у Марони лишь прикрытие, — Виктория понимала, что теперь необходимо было уговорить Кобблпота, чтобы тот не пристрелил ее.       Освальд в ярости расширил глаза. Девчонка знала слишком много. Это выбивало почву из-под ног, нервировало. Ставило под сомнение доверие, которое та пыталась ему навязать.       — Кто еще об этом знает?       — Я не знаю, кому еще доверяет дон Фальконе. Он просто хотел узнать обстановку между вами тремя. Он следит за тобой. Скорее всего, он тебе не доверяет. А может наоборот, твои действия укрепляют доверие с его стороны.       Эти слова заставили Пингвина задуматься.       — Зачем ты говоришь мне, о чем думает Кармайн?       — Я подтверждаю то, что ты и так знаешь, — Виктория ухмыльнулась. — Поверь мне, просто поверь.       Прищуренный взгляд Пингвина говорил о том, что она в паре шагов от достижения цели. Или в паре минутах от смерти.       Виктория верила в лучшее. Хотя жизнь давно не представляла для нее ценность, умирать от рук человека, с которым ей хотелось подружиться, было не самой приятной перспективой.       — Все же трудно поверить киллеру, который пытался убить тебя.       — Кажется, мы в тупике, — Виктория всегда чувствовала моменты, подобные этому, интуиция никогда не подводила.       А потому она метнулась в сторону как раз в тот момент, когда Пингвин выстрелил.       Освальд, не обладая быстрой реакцией, не уследил за тем, как Виктория оказалась у него за спиной.       — Так ты благодаришь за спасение? — Кобблпот обернулся на голос и выстрелил вновь, но убийца проворно увернулась, вновь исчезая из поля зрения.       Покрутившись вокруг себя, Освальд заметил, что Зсас уже стоит на лестничной площадке, примыкающей к соседнему дому. В голове мелькнула мысль о том, что никто даже не выглянул из окна, услышав звуки выстрелов. Безразличные жители отдавали своего друга на произвол судьбы. Как это было типично для Готэма.       Точно также в свое время никто не обращал внимание на то, как его унижали одноклассники, словно так и должно было быть. Не замечая мольбы о помощи, отворачиваясь от криков.       Что изменилось сейчас? Ничего. До его страданий по-прежнему нет дела окружающим.       В Готэме приходится самому крутиться, чтобы выжить, и Освальд старался. Но девчонка почему-то лезет к нему сама…       Сейчас никто не пытался помочь ей. Открыть окно, пригрозить полицией.       — Пожалуйста, поверь, я не представляю для тебя угрозы.       Рука Освальда вяло потянулась в сторону, и он выстрелил уже просто для того, чтобы унять больные воспоминания. Разумеется, он попал лишь в окно за спиной убийцы. Той даже не пришлось уворачиваться.       Перезаряжая пистолет, Кобблпот услышал еще пару выкриков, но даже не слушал, что ему пытались сказать.       Когда Освальд поднял голову и огляделся, Виктория уже исчезла.       — Просто поверь мне, — выругался он, кладя пистолет в карман пиджака. — Это в Готэме, где к тебе даже на помощь в переулке никто не придет.       Пока Освальд Кобблпот, спасенный от издевательств дона Марони, брел в сторону дома, он думал о том, правильно ли поступил, не убив ее в очередной раз.       Гангстер мало знал о чести, но не мог не согласиться с тем, что киллер и в самом деле помогла ему. Мало того, что он не убил ее после этого, но в голове осело, что теперь еще и должен ей. А долг для Кобблпота имел слишком большое значение.       В конце концов, он ограничился тем, что девчонка не представляла для него угрозы, а значит, можно было смело выкинуть ее из головы.       Виктория стояла на угловой лестничной площадке у стены, за которой скрылась от Пингвиньих глаз. Она тяжело дышала, улыбаясь и светясь искренним счастьем.       Кобблпот не убил ее. Она видела, что он промахнулся специально.