Как осознать, кто рядом? Может, это психопат? Как вычислить убийцу Из толпы простых ребят? И как долго знакомы мы уже с тобой? Спроси себя, Кто я такой?
Radio Tapok — Heathens (Twenty One Pilots cover)
Стоя на автобусной остановке, Виктория выкуривала уже третью сигарету подряд, недовольно глядя на стены полицейского участка, горделиво возвышающиеся перед ней через дорогу. Прохожие недоверчиво поглядывали на нее, вероятно, догадываясь, что она относится к тем представителям города, от которых стоит держаться подальше, а потому очень быстро обходили ее стороной. Виктория раздраженно поправила темные очки, сползшие с носа. Сегодня был явно особенный день, так как солнце жгло беспощадно и в случае внезапной перестрелки могло изрядно помешать. И не только зрение страдало от ярких лучей. Тело под нагретым кожаным плащом уже начало изнывать от теплой погоды. Киллер ненавидела первую половину дня, а в особенности полдень, когда солнце жарило в полную силу, предпочитая работать с начала вечера. Но, разумеется, большая половина граждан работала по стабильному графику, как и полицейский участок. Рядом остановился черный тонированный автомобиль, задняя дверь открылась, и Эдвард, слишком ловко для своего высокого роста, вылез наружу. — Опаздываешь, — раздраженно бросила Виктория, глядя на то, как он поправляет и так донельзя идеальный зеленый пиджак. — Помогал Освальду выбрать костюм на вечер, — ответил Нигма так, будто это должно было все прояснить, но, не видя за темными очками истинного выражения глаз киллера, все же решил уточнить, — он всегда слишком тщательно подбирает одежду. Кстати, ты будешь на вечеринке? — Оу, не сомневаюсь, — Виктория понимающе кивнула. Хоть она и была девушкой, но с этим у нее проблем не было никогда. А вот взглянув на Освальда, не было сомнений в том, насколько того волнует внешний вид. Впрочем, для Виктории он в любом костюме был симпатичен. Даже в пижаме Эдварда. — Меня приглашал Виктор. Предлагал поразвлечься. — И как развлекаются на подобных мероприятиях киллеры? — Тебе не стоит знать. Они разговаривали, переходя дорогу, и очень быстро подошли к входным дверям в участок. — Я надеюсь, ты понимаешь, что для меня это будет пыткой? — Виктория выжидающе посмотрела на Эдварда. — Поверь, для меня не меньше, — ответил бывший судмедэксперт, толкая дверь своей когда-то горячо любимой работы. Практически все сотрудники замерли, уставившись на Эдварда, словно актеры дешевого драматического сериала. Виктория незаметно выдохнула, собираясь с мыслями. — Нигма! — воскликнул Харви Буллок, моментально подлетая к ним. Для того, кто всегда ненавидел Эдварда, у него, наконец, появился для этого настоящий повод. — Какого черта ты здесь забыл? Эдвард перед ним выглядел очень даже самоуверенно, каким никогда не был до того, как попал в лечебницу. Его совершенно не волновала та всеобщая ненависть, с которой все смотрели на него, ведь сейчас в выигрышном положении находился именно он. — Работаю, Харви, в отличие от тебя, — ответил он, как-то особенно довольно ухмыляясь, — как глава администрации, я имею полное право контролировать работу полиции по любому вашему делу. — Да? — голос Харви перешел на скептические ноты. — Хорошо тебе, Нигма, на поводке у мэра? Выполняешь любой его каприз? Капитан полиции не обязан подчиняться ни мэру, ни тебе. — О да, — Нигма растекся в улыбке, — но как мэр, так и его глава могут назначить нового капитана, который подчиняться будет. Харви замолк, не зная, что ответить на этот выпад. Эдвард быстро огляделся, заметив, что Виктория куда-то исчезла, и, видимо, поэтому не участвовала в этом диалоге. Нигма по-хозяйски направился в свой бывший кабинет. Разумеется, все было переставлено вразрез с той системой, которую он так кропотливо выстраивал, когда работал здесь. Это раздражало, но стоило принять этот скорбный факт. Оставалось лишь найти любую возможную информацию о вирусе, и Эдвард быстро принялся за дело. Ему было неуютно находиться здесь, хотя раньше он чуть ли не жил в этом кабинете, разговаривая с трупами и разделяя с ними обеды. Искать в новой неудобной системе было непросто, и Эдвард тихо бормотал под нос ругательства на дурацкого нового сотрудника, который все здесь изменил и поломал. Стоило ему открыть четвертый ящик, как за его спиной раздался голос: — Что ты здесь делаешь?! Нигма обернулся, захлопнув ящик, и расплылся в довольной улыбке, увидев знакомое лицо. — Доктор Томпкинс. Она, гордо выпрямившись во весь рост, смотрела на него сурово и даже с неким презрением. Конечно, она вроде как была беременна, когда Гордон попал за решетку, а виноват в этом формально был Нигма… Его это не трогало. — Это уже не твой кабинет, — Лесли направилась к нему, остановившись в паре шагов. — Проваливай. — Как грубо, доктор… — Ты, Нигма, — Лесли вопреки своей обычной сдержанности повысила голос, не теряя времени на вежливость, — сломал жизнь Джиму. Думаешь, можешь после этого просто так заявиться сюда? — А ты знаешь, скольким Джим сломал жизнь? — спросил в ответ Эдвард, высоко нависнув над доктором. В голове всплыло воспоминание о плачущей на полу Виктории после того, как Освальд вышел из Аркхема. Малодушная и глупая улыбка Пингвина. В голове зазвучали крики и стоны, эхом отражающиеся от стен психиатрической лечебницы среди всех однотипных дней, что он в ней провел. — То же самое, что произошло с тобой, происходит с каждым, чью семью ломает Джим, вмешиваясь в чужие жизни. Ведь у каждой медали две стороны. Глаза Лесли вспыхнули гневом, и она сделала шаг вперед, замахиваясь, и Эдвард от неожиданности опешил, не в состоянии защититься. — Ты убил Кристин! Но ее рука зависла в воздухе, а Виктория, удерживающая ее за запястье, дернула Лесли на себя, заставив пошатнуться на каблуках. Зсас до смешного была намного ниже ее. — Как грубо, доктор, — заметила киллер с ехидной улыбкой, — вам не кажется, что для вашей профессии у вас слишком слабые ручки? Зсас толкнула Лесли вперед, и та со звонким стуком каблуков ударилась спиной о стол для вскрытия. — Куда ты пропала? — спросил Эдвард, делая шаг к Виктории. — О, я познакомилась с капитаном. Что-то с ним не то, как мне показалось. Глаза какие-то больные. У нормальных людей таких не бывает. И я нашла то, о чем ты просил. Можем спокойно уходить. Нигма скривился от обиды: киллер за минуты разобралась со всем, пока единственное, что сделал он — едва не нарвался на удар. Но он хотя бы не зря заставил ее помочь. — Ох, здесь так темно, — Виктория недовольно сняла очки и проморгалась. — Я уже успела о них забыть. Другая ее рука непринужденно сжимала пистолет, направленный на Лесли, от чего та не двигалась с места. Но и на помощь она тоже не звала. Напуганной доктор вовсе не выглядела, даже наоборот, казалось, чувствовала себя хозяйкой положения. — Я тебя знаю, — произнесла она, всматриваясь в лицо Виктории. — Видела с Пингвином в день убийства Галавана. Ты ведь Зсас? — Тяжелый был день, — согласилась Виктория, щелкая предохранителем. — Мое имя как всегда впереди меня. — Ты не можешь убить меня прямо в участке! — строго напомнила ей Лесли тоном, словно один в один содранным с Джеймса Гордона. Виктория даже поморщилась от схожести. — Тебя арестуют в это же мгновение. — Как насчет того, чтобы рискнуть? — Виктория улыбнулась, широко распахивая глаза в искреннем интересе. — Хорошо, — доктор Томпкинс вдруг посерьезнела и кивнула. — Рискни. А потом посмотрим, что сделает отец моего жениха, Кармайн Фальконе. Виктория раскрыла рот в удивлении и невольно развела руками. Эдвард, стоящий рядом с ней, был удивлен не меньше. — Фальконе? — переспросила Зсас, неожиданно воодушевившись. Лесли сжала пальцами края стола, ведь она ожидала страха или хотя бы тревоги, но никак не маниакально заблестевших от восторга глаз. — У него есть сынок, правда? Как его зовут? — Виктория… — предупреждающе начал Эдвард. Он не знал, что так сильно вдруг ее завело, но как и в предыдущий раз, когда она чуть не убила Освальда, почуял неладное. — То есть ты… — Виктория издала нервный смешок, вновь направив на Лесли пистолет, но держа его не слишком уверенно. Она говорила медленно, чеканя каждое слово в истинно Зсасовской манере. — Бывшая невеста Гордона… и теперь невеста Фальконе? Невероятный… просто… потрясающий трофей! Можно одним выстрелом убить двух зайцев! Виктория даже затряслась в предвкушении, от чего Эдвард волнительно шагнул вплотную к ней. — Она права, ты не можешь убить ее прямо здесь, — шепнул он ей на ухо, цепляясь за ее плечо и с силой утягивая к выходу. — Будь умнее, просто дождись момента. Он практически насильно вывел Викторию на улицу, пресекая любые ее попытки на сопротивление и не давая сказать ни слова, пока не увел как можно дальше от полицейского участка и встал перед ней, блокируя путь назад. — Знаешь, как долго я жду момента? — прошипела киллер, наконец вырываясь из его на удивление крепкой хватки. — Понятия не имею, Виктория, я даже не знаю, что у тебя было с Фальконе! Если тебе плевать на себя, то подумай хотя бы обо мне! Освальд живьем с меня кожу сдерет, если в моем присутствии с тобой что-то случится. Не говоря уже об аресте прямо в полицейском участке. Виктория, вопреки всем своим желаниям, не могла с ним не согласиться. Она молча надела очки и направилась в противоположную сторону быстрым шагом. Эдвард стремительно догнал ее. — Так что случилось, Виктория? — спросил он, но киллер продолжала идти вперед, не обращая на него внимания. — Ну прости, это правда важно. Я плохо поступил, что не дал тебе застрелить судмедэксперта прямо в полицейском участке. Что сделал Фальконе? — Я работала на него, — ответила Виктория, по-прежнему не поворачиваясь в сторону Эдварда. Она понимала, что он прав, но былой праведный гнев вновь забрался в ее голову. Одно лишь упоминание об этой несчастной семье начинало сводить с ума, пробуждая маниакальное желание мстить. — И что дальше? — Нигма будто специально не унимался. Впрочем, как и всегда. — А до этого он приказал убить моих родителей! — Виктория остановилась, повернувшись к Эдварду, и он заметил, как из-под очков по ее лицу мокрым следом сползают остатки подводки. — Наших с Виктором родителей. Я бы не была такой, если бы не он. Мой брат бы не был таким! Моя жизнь была бы нормальной! Эдвард неосознанно потянул к Виктории руку, желая успокоить, но она грубо оттолкнула его от себя. — Отстань, Нигма! — киллер достала из-под плаща несколько папок и всучила их ему. — Вот, тебе было нужно только это! А на самом деле плевать ты хотел на все остальное! Виктория всхлипнула, вытерев слезы с лица, и отошла. — Я думала, мы друзья, — грубо бросила она напоследок, прежде чем отвернуться и уйти. Эдвард в некотором непонимании смотрел в ее сторону. Даже его двойник, все это время стоявший за ее спиной, сделал за Викторией несколько широких шагов, а потом вернулся. Он казался удивленным. — Не хочешь ее вернуть? — спросил он у Эдварда. — Зачем? Информация уже у меня, — он помахал папками перед собственным носом. — И ты не достал бы ее без девчонки, она же полезна! Она все сделала за тебя, бездарный ты идиот. — Нет, от нее только неприятности. Она права. Мне на самом деле плевать. Эдвард задумчиво смотрел в ту сторону, где скрылась Виктория. Конечно, она была очень удобной, но слишком непостоянной, было тяжело предугадать ее действия, а потому манипуляция ей становилась затруднительной. Двойник укоризненно посмотрел на него, а потом, словно обидевшись, растворился в воздухе.***
Вечеринка в клубе сирен проходила лучше, чем ожидал Кобблпот изначально, ведь его глава администрации на славу постарался с организацией. Все в очень выдержанном стиле, без вычурной блестящей пошлости, которую так терпеть не мог Освальд. Музыка не давила на голову, даже учитывая то, что ее громкость превышала дозволенную норму. В центре зала возвышалась Барбара в блестящем серебряном платье, и вот кто действительно получал от вечера удовольствие, так это она. Хоть Кин и следила за всем, что происходило вокруг, подмечая каждую мелочь, но умудрялась поглощать алкоголь в огромных количествах и каким-то чудесным образом не пьянеть. Потом она еще расскажет боссу, кто косо на него смотрел, а кто неплохо вложился в бар. А сотрудники клуба перескажут все разговоры, что велись за весь вечер. Это их работа, им за это платят. Где еще узнавать всю самую грязную информацию, как не в клубе, где люди напиваются, и у них радостно развязываются языки? Освальд отдыхал от назойливой журналистки. Он уже слышал, что его постоянный спонсор определенного рода сплетней в лице Валери Вейл сейчас лежит в больнице из-за кого-то инцидента, о котором мэр так и не разузнал. И теперь какая-то молоденькая и явно совершенно неопытная рыженькая девочка в пластмассовых очках, которые мало того, что не шли ей, так еще и подчеркивали все изъяны внешности, долго пытала его вопросами из раздела «когда свет увидит миссис Кобблпот?» Он еле-еле отделался от нее, не желая в столь прекрасный вечер подвергать кого-то пыткам, даже если девчонка лезла не в свое дело. Тяжело вздохнув, мэр раздраженно поднял глаза к освещенному цветными мини-прожекторами потолку. В мире столько хороших вещей, о которых можно сообщить народу, столько важных вопросов, которые можно поднять. Как снизить уровень преступности Готэма и не дать ей вылезти за его пределы. Как проспонсировать школы так, чтобы бюджет уходил на образование, а не на красивые стены и новую технику. Как снизить процент налогов. (Здесь Освальд покривил бы душой, так как с помощью нескольких нехитрых манипуляций налоги он как раз увеличил, но сделал это так тонко, что народ был чуть ли не рад этому). Нужно ли снижать пенсионный возраст. Спонсирование больниц. Перестройка Аркхема и возможный снос Блэкгейт. Но нет, эту тупую журналистку интересует лишь — есть ли у мэра подружка. То ли он уже слишком стар и думает о работе больше, чем о любви. То ли девочка закончила факультет журналистики чудом и совершенно не знала, как правильно искать сенсацию. «Дилетантка», фыркнул Освальд про себя и попросил охрану больше не подпускать к нему журналистов. На сегодня его лимит общения с прессой исчерпан. Стоя достаточно близко к общей сцене, чтобы его видели, как главного участника торжества, но при этом достаточно далеко, чтобы к нему никто не подходил, Освальд незаметно оглядывал гостей. Кто-то был ему знаком, а кто-то нет. Среди них он даже приметил пару тройку тех, с кем был необходим определенный разговор. Возможно, даже личный, а может, они ограничатся диалогом с Виктором, Пингвин еще не решил. Прищурившись от света прожекторов, Освальд заметил знакомое шевеление в толпе, а затем его цепкий взгляд высмотрел слившуюся с высшим классом Готэма Селину Кайл. Она умудрилась где-то раздобыть сияющее блестками платье и теперь сияла улыбкой, пока доставала кошельки из дорогих сумочек, болтающихся без присмотра. Кобблпот усмехнулся, наблюдая, как проворно действовала эта маленькая умница, и как только она оказалась в доступной близости, ловко вытащил ее из толпы за воротник дешевого платья. — Ай! — воскликнула Кайл, но Пингвин развернул ее к себе, и она тут же притихла, узнав его. — Воруешь у моих гостей, Киса? — произнес Освальд, улыбаясь, чтобы никто не подумал, что он угрожает ребенку. Он склонился над ней, предупреждающе сверкнув глазами. — А что, мэр готов запросить процент с карманной кражи, чтобы она считалась легальной? — Селина нагло улыбнулась. Пингвина это как всегда позабавило. Девчонка в свое время понравилась ему именно своей дерзостью. Как ручной котенок, она, конечно, была неплохим аксессуаром, но если бы выросла и продолжила так себя вести, в банде работать ей бы точно не удалось. — Мэр готов выпроводить из клуба несовершеннолетнего ребенка. — Да ладно тебе, Пингвин, — Селина состроила обиженную мордочку, протянув его имя, которое он позволял произносить только сторонникам криминальной сферы, словно капризный ребенок, — ты больше не заботишься обо мне, а ведь нужно на что-то жить. Еда сама себя не оплатит. Освальд хотел что-то ответить, но его вдруг окликнули, и он с негодованием выпрямился, оглядываясь. — Мистер Кобблпот! — к нему быстрым шагом подошел молодой парнишка в дорогущем костюме, с зализанными темными волосами и невероятно прямой осанкой для мальчика столь юного возраста. Его сопровождал невысокий мужчина средних лет в строгом костюме и добродушной улыбкой. — Ах да, мистер Уэйн, — вспомнил мэр имя, которое постоянно мелькало в его бумагах, — рад, что вы посетили мое скромное торжество. Брюс Уэйн, казалось, не слушал его, неотрывно глядя на Селину слишком откровенно влюбленным взглядом. — Иди работай, Селина, — процедил Пингвин с натянутой улыбкой, поглядев на этого наглого котенка и получив от нее донельзя довольный взгляд. Она быстро исчезла в толпе, пока глава мафии не передумал. Освальд не успел даже моргнуть, как ее уже не было рядом. Оставалось надеяться, что она достаточно профессиональна, и никто не узнает, что подобное происходило на вечеринке мэра. Иначе его охрану обвинят в некомпетентности. Освальд перебросился парой дежурных фраз с Уэйном, хотя при этом отвечал в основном его помощник или дворецкий, как тот сам представился. Сам же молодой бизнесмен все время украдкой высматривал в толпе Кайл, а когда нашел, не выдержал, извинился и направился за ней. — Ох уж, этот возраст, — невольно пробормотал Освальд, глядя, как самый богатый ребенок города наивно и безропотно волочится за хитрой кошкой — хозяйкой его улиц. Кобблпот давно успел понять, какова на самом деле Селина, как никак он тоже выходец из Готэмских трущоб (хоть, как выяснилось, лишь наполовину), и знал, как они воспитывают своих детей. В этих несчастных остается лишь желание вылезти оттуда любой ценой. Освальду это удалось, и заплатил он за это сполна. Пингвин неосознанно вспомнил о своей возлюбленной и пожалел, что не пригласил ее. Он знал, что Виктория ненавидит подобную шумиху. Она и раньше посещала его клуб только ближе к закрытию, когда посетителей уже не оставалось. Поэтому он решил не давить на нее. А еще ему не хотелось излишнего внимания прессы. На самом деле, если бы Виктория стояла сейчас рядом с ним, он бы глядел на нее столь же влюбленно, как юный Уэйн, точно так же позабыв о своем статусе. Что поделать? Любовь. Вечеринка продолжалась, и Освальд заметил, что нигде нет его помощника. Нигма, который обычно мельтешил рядом так много, что от него уставали глаза, куда-то пропал еще в середине вечера и больше не появлялся. Каждый раз, когда Освальд начинал обходить клуб, чтобы найти хоть кого-то из своих приближенных, его начинали отвлекать на бесполезные светские разговоры, рукопожатия, новые, якобы полезные, знакомства и фотографии, а потому мэр никак не мог выделить время, чтобы найти Эдварда. Так же куда-то запропастился и Бутч, который обычно никогда не покидал его, защищая. Это было странно, хоть Освальд и говорил в начале вечера, что они могут развлечься, но не думал, что они совсем бросят его. Наконец, в укромном темном уголке, где чудесным образом не было гостей, Освальд разглядел лысую макушку Зсаса и, хромая, направился к нему. Виктор разговаривал по телефону, но завидев босса, мгновенно убрал мобильник в карман, нажав на кнопку сброса звонка. — Что-то не так, Виктор? — поинтересовался Кобблпот у киллера, который широко раскрыл глаза, в точности так же, как делала Виктория. — Просто жду сестру. Она никогда не приходит вовремя, — ответил Зсас, недовольно нахмурившись, но из-за отсутствия бровей на его лице отразилось не совсем то, что должно было. Сердце Освальда пропустило удар. — Зачем? — спросил он, на минуту забывая, что Виктор не совсем в курсе об их отношениях. — Хочу, чтобы она мне помогла, — Виктор улыбнулся, — ей тоже нужно повеселиться. А то, наверное, упивалась бы в одиночестве. Освальд недовольно скривился и, отвернувшись, направился в сторону свободного диванчика. Он слишком сильно устал стоять и бродить весь вечер. Нога от этого нестерпимо ныла, и хотелось отдохнуть. Значит, она должна была прийти и даже ничего не сказала ему? Это немного обижало. Но главное, что Освальд мог вновь увидеть ее, и радость от этой мысли перебивала другие. Пингвин улыбнулся. Сидя на диванчике, он с интересом продолжал наблюдать за гостями. Несколько раз поймал на себе заинтересованный взгляд очень высокой девушки в ярком зеленом платье и длинными огненными волосами, но Освальд слишком привык к столь пристальному вниманию. Спустя какое-то приличное количество времени он все же краем глаза заметил мелькнувшие в толпе светлые хвостики рядом с Виктором, но слишком быстро потерял их из виду. Хотел бы он просто взять и пойти за ней. Обнять и выпить по бокалу, не чтобы напиться, а лишь придать атмосфере интимности и уюта. Это ведь клуб, именно для этого люди и приходили сюда. Но увы, Пингвин забрался слишком высоко, чтобы жить простой жизнью. Приходилось идти на поводу у собственного положения. Пресса бы в секунды раздула историю из ничего, если бы ей удалось заснять хоть одно фото, где мэр города и глава мафии позволил себе устроить свидание. Этому испытанию ему не хотелось подвергать ни себя, ни тем более ненавидевшую любого рода внимание Викторию. Освальд вздохнул. К чему вся эта власть, если не имеешь даже капли чужой любви? Его размышления прервались всеобщим вздохом, и Освальд по привычке встал, видя, как испуганно расступается толпа, а в самом центре, в сиянии зеленых и красных прожекторов, встает человек с пистолетом, направленным на мэра города. — Бутч? — Освальд в удивлении застыл, глядя на то, как трясется рука его помощника.***
Эдвард впервые контактировал с Виктором Зсасом столь близко, но, увы, ситуация требовала крайних мер. Киллер до ужаса напоминал свою сестру, и даже смотреть ему в глаза было неприятно и страшно. Он смотрел по-особому, не моргая, словно змея, распахивая глаза слишком широко для нормального человека. Прямо как Виктория. Нигму в неприязни передергивало от этого взгляда. Но зато результат оказался просто феерическим. Вечеринка была в самом разгаре, и пока Освальд скучал где-то в центре танцпола, Эдвард стоял на кухне, блаженно посмеиваясь и с довольным видом потирая ладони. Ему удалось заманить в ловушку Табиту, а с ее помощью еще и идиота Бутча, который, как оказалось, действительно был в нее влюблен. Воистину, любовь — это слабость. Глава администрации смотрел в зал, даже не обращая внимания на пыхтение и постанывания за спиной. Он молча наслаждался вершиной очередной мастерской игры. Своего интеллектуального гения, который он в очередной раз подтвердил самому себе. Стоило не малых трудов выяснить, кто стоит за этой чередой бессмысленных покушений, но результат однозначно этого стоил. В его голове все сложилось в превосходную идеальную стратегию. И теперь оставалось лишь правильно разыграть те карты, что лежали у него в руках в данный момент. — Ты об этом пожалеешь, долбаный шизик! — услышал Эдвард яростное сопение Гилзина и, не глядя, сделал знак Зсасу, после чего дерзкий коллега получил знатный удар по лицу. Кажется, Эдвард услышал звук переломанного носа. — Я так не думаю, — произнес он, наблюдая сквозь шторы за тем, как Кобблпот мило беседует с юным наследником семьи Уэйнов. Надо же, этот малец решил посетить мероприятие. У Нигмы сегодня очень требовательные зрители. — Даже если ты умрешь и Освальд расстроится, его печаль сгладит подарок в виде головы твоей милой возлюбленной. Эдвард повернул голову, заметив, как Виктор вышел из кухни. В комнате остались еще двое людей Пингвина и три девушки, которые пришли в компании киллера. — Ты — больной ублюдок, Нигма! — Табита беспомощно дергалась на стуле, пытаясь освободиться из связывающих ее веревок, и тот яростно скрежетал металлическими ножками о паркет. — Да, я много раз это слышал, — ответил Эдвард, даже не поглядев в ее сторону, и поморщился от неприятного звука. Какое-то время в кухне царило лишь пыхтение и кровавое шмыганье Бутча, шуршание веревок со стороны Табиты и скрип стульев. Из зала доносилась приглушенная музыка, однако она совсем не мешала происходящему. Нигма молчал, глядя в зал, раз за разом сопоставляя в голове все ходы игры. Ему нельзя ошибаться. Рядом с ним, облокачиваясь о стену в манерной позе, стоял его двойник, который неотрывно наблюдал за ситуацией на кухне. Он тоже молчал, но изредка бросал взгляд на Эдварда, от чего ему хотелось хорошенько ударить того по лицу. Жаль, он не мог. Иначе он бы уже давно избавился от надоедливой второй половины. Хлопнула дверь кухни, разрывая его размышления, и вместе с Виктором вошла его сестра. Виктория с интересом огляделась по сторонам, оценивая обстановку. Она ловко запрыгнула на стол, удобно усаживаясь, и бросила на брата короткий ласковый взгляд. — Что задумал, Эдди? — спросила Виктория, глядя на его яркий зеленый костюм. Он словно стал еще на оттенок ярче, чем в их прошлую встречу. — Небольшое шоу, — ответил Эдвард, наконец, разворачиваясь лицом ко всем присутствующим. Он заметил на лице Зсас отстраненное безразличие и широко улыбнулся, надеясь обратить на себя ее внимание и увидеть совершенно другие эмоции. Он гадал, какой будет их встреча после той неприятной ссоры. Вопреки ожиданиям, киллер оказалась на удивление спокойна. Может, выпила в свободное время? — Я же говорил тебе, Виктория, что найду того, кто пытается убить Освальда. Я говорил, что это кто-то свой. И вот он — наш дорогой друг. Эдвард, сияя улыбкой, указал на Бутча театральным движением, и Виктория потрясенно посмотрела на него. — Бутч?! — воскликнула она, надеясь в лице Нигмы рассмотреть хотя бы намек на шутку. Но тот продолжал довольно сиять, словно рождественская игрушка. — Не может быть! — Ты правда веришь ему? — возмутился Бутч, обращаясь к Виктории, словно к единственному разумному человеку в комнате. Кровь размазалась по его лицу, делая еще более жутким. — Этому двуличному мерзавцу? Босс ослеплен доверием к нему, а он просто хочет занять его место! Эдвард хихикнул, быстро кивая головой, словно соглашаясь с каждым его словом. — Ну да, так я тебе и сказал, чтобы заманить тебя сюда. Ты не очень умный, Бутч. — И что вы собрались делать с ним? — спросила Виктория, обращаясь к брату. Ее голос прозвучал так, словно она обеспокоена судьбой помощника Кобблпота. К разочарованию Эдварда, в ее лице так и не мелькнуло тех эмоций, на которые он так рассчитывал. В этот раз она оказалась неблагодарным зрителем. — Мы попросим нашего дорогого друга публично признать перед Освальдом и журналистами, что это он был главой преступников, пытающихся нарушить городской покой. Он ведь должен заплатить за свое преступление. — Чтобы ты занял мое место, гребаный психопат, — выругался Бутч, искривляясь в отвращении и сплевывая накопившуюся во рту кровь, — я не буду этого делать! Эдварда этот ответ ничуть не смутил. Он даже ожидал его. — В таком случае, — Нигма притворно печально вздохнул, — Виктор просто убьет Табиту. Бутч уставился на Табиту остекленевшим взглядом. Та поерзала в веревках, глядя на него нечитаемым взглядом. Разумеется, она не верила, что между своей жизнью и ее, он выберет ее. И, возможно, уже прямо сейчас прощалась с собственной головой. — Видишь, Освальд в любом случае будет доволен, — Эдвард склонился над Бутчем, ловя его разъяренный взгляд и гадко оскаливаясь. — Кобблпот не одобрит ее убийства, и ты это знаешь, — процедил Бутч сквозь окровавленные зубы, пытаясь пойти на блеф. На самом деле он не был уверен в этом. И в тонких психологических манипуляциях он, к сожалению, тоже не силен. — А Виктор не убьет ее. — А давай, мы рискнем и проверим, рассердится ли Освальд? — Нигма посмотрел на Виктора, и тот встал за спиной Табиты, приставляя нож к ее шее. Табита напряженно замерла, прикрыв глаза. Этот подлый трюк Эдвард подсмотрел сегодня утром в полицейском участке и очень кстати взял его на заметку. — Виктор, ты предашь Освальда? — спросил помощник в бесполезной надежде образумить самого неадекватного в мире убийцу. — Конечно, ты ведь киллер, Нигма просто заплатил тебе больше, чем он. — Эй, — возмутился Виктор, обиженно нахмурившись, — это ведь ты посылал к боссу убийц, а не я. — Зачем, Бутч? — спросила Виктория, наконец принимая участие в спектакле Нигмы и вставая перед ним. — Он ведь так любит тебя. Только ради тебя он оставил в живых женщину, убившую его мать. Виктория до сих пор не могла понять, для чего Бутч делал это. Хоть утром она и разочаровалась в отношении Нигмы к себе, но до сих пор верила, понимала, что он прав, и даже не сомневалась в том, что Бутч вдруг оказался предателем. Виктории не было никакого дела до того, что будет с ним или его женщиной. Она, которая когда-то делала лишь то, что ей велят, не задаваясь никакими вопросами, была озадачена главным — зачем? Не понимала цены подобного предательства. — Стал бы я посылать к нему тебя, если бы вправду желал ему смерти? — тихо спросил Бутч в ответ, заставив Зсас задумчиво свести брови. Однако кроме Виктории Эдвард тоже услышал его реплику. Он оттеснил Зсас, не давая продолжить разговор, от Бутча и сам встал напротив. Киллер оказалась слишком поглощена своими мыслями, чтобы протестовать. — Кажется, Бутч, мы с тобой оба боролись за одно место рядом с Освальдом, — жалостливо произнес он, — но ты начинаешь испытывать мое терпение. Какой подарок мне подарить ему? Тебя? Или ее? Мужчина шумно вздохнул, прикрывая глаза и отворачиваясь. — Хорошо, — согласился он слишком быстро, словно решение было принято уже давно, ловя при этом шокированный взгляд Табиты, вдруг заметавшейся в веревках, — только не трогай ее. Виктор схватил Бутча за ворот пиджака, поднял со стула и насильно потащил в сторону зала, а его сестра, легким движением соскользнув со стола, подошла к Нигме, который вновь отвернулся, продолжая наблюдать за всем, что происходит на танцполе. — Для чего? — спросила его Виктория. Она не узнавала его. Даже взгляд Эдварда вдруг стал для нее чужим. Снова в ней проснулось то странное чувство опасения перед ним, которого совершенно не было этим утром. Она чувствовала в Нигме странные колеблющиеся перемены и не понимала смысла в его действиях. — От Бутча давно пора избавиться, а тут он сам предоставил мне эту возможность. — Ты использовал моего брата, — произнесла Виктория с укором. Хотя Виктор был самостоятельным и имел право самому выбирать, на кого работать, но после разговора этим утром Виктории показалось это обидным. — Попросил о помощи, — исправил ее Эдвард. — Он был совершенно не против. Он почему-то его недолюбливает. Ты знала, что Виктор готов на все, если ему дают полную свободу действий? К тому же, разве Виктор и так не находится в постоянном пользовании Освальдом? — спросил Эдвард, оборачиваясь к удивившейся от подобной грубости Виктории. Двойник стоял за ее спиной, вновь укоризненно смотря на него, скривив рот. — Не нужно, она же такая ранимая. Я и так обидел ее утром. Знаешь, если ты продолжишь столь грубо с ней разговаривать, нам с тобой вновь придется поменяться… — Да заткнись ты! — воскликнул Эдвард, в ярости уставившись на него, и Зсас испуганно обернулась, прослеживая его взгляд. Но за спиной была лишь стена. — Виктория, мне тоже нужно развлекаться порой. Тебе ведь не чуждо это желание. Ты и сама сегодня чуть не сорвалась, и я по-прежнему считаю, что спас тебя от дурных последствий. Но я готовился к этому вечеру, все просчитал, и теперь последствий быть не должно. Виктория обижено поджала губы и отвернулась. На танцполе уже успела смолкнуть музыка, и лишь Бутч стоял в центре, распинаясь всеми имеющимися словами в его скудном запасе, перемешивая их с нецензурными ругательствами и целясь в Освальда из пистолета. — Оу, кажется, пистолета в плане не было, — произнес Эдвард таким тоном, словно это было не так важно. — Да ладно, Эдди, ты же гений?! — Виктория уже собиралась броситься Освальду на помощь, как Нигма схватил ее, не давая сделать и шага. — Подожди, он должен выстрелить. — Ты что, хочешь ему смерти? — Зсас побледнела и посмотрела на Нигму в искреннем испуге. На его лице не было ничего, кроме увлечения происходящим. — Нет, но должен же он подтвердить свои слова действием, — улыбнулся Эдвард. — Расслабься, я пошутил, пистолет не заряжен. Виктор в курсе, это он его ему дал. Просто очередная подстава, мы ведь с тобой так уже делали. В чем проблема, Виктория? Чем это отличается от игры с Гордоном? — Но почему ты решил избавиться от него? Да еще и столь жестоким образом. — Потому что он пытался избавиться от меня. Именно на меня он потом хотел повесить эти нападения. Просто я умнее. В самом деле, вышла осечка, и в следующее мгновение озадаченный Бутч упал на колени перед боссом, подстреленный Зсасом. Освальд стоял неподвижно, печально прикрыв глаза. К предательствам он привык, но не ожидал от настолько близкого помощника. Ему было искренне жаль. — Я ведь дал тебе все, — произнес Пингвин, глядя на Бутча. — Ты отнял у меня все! — с рычанием воскликнул Бутч, в столь напряженный момент теряя все остатки самообладания. Бутч неожиданно вскочил, разъяренный и лишенный любого контроля, не обращая внимания ни на кровь, ни на боль, он собирался броситься на Освальда, но перед ним тут же появился Зсас. Верный защитник. — Виктор! — воскликнула киллер, вырываясь из хватки Эдварда, и побежала в сторону завязавшейся драки. На голову Виктора слишком быстро обрушился тяжелый удар железной руки, и он упал на пол, теряя сознание и отлетая на несколько метров. Виктория подбежала к нему, но не успела даже склониться, чтобы проверить, как заметила, что Бутч снова нацелился на беззащитного Освальда и, подбежав к нему, проворно втиснулась между ними, защищая его. — Проклятые Зсас! — взревел Бутч, увидев вездесущую копию безумного киллера, которую так долго ненавидел, и мгновенно ударил ее. Виктория, не ожидавшая, что удар придется в живот, поперхнулась воздухом и согнулась пополам. Ей повезло, что ударившая ее рука оказалась не железной. — Давно пора вас убить! В следующее мгновение она оказалась опрокинута на пол, прижатая огромным телом Гилзина. Под ней невероятным образом оказались две высоких ступеньки, они больно впились в позвоночник, грозя переломить его под столь неестественным давлением. — Не тебя, — пропыхтел Бутч словно в бреду, сжимая руками шею Виктории. — Так твою сестру! Железная рука всем весом вжалась в горло, моментально пережимая трахею. Это произошло так быстро, что у Виктории брызнули слезы, а перед глазами вспыхнули яркие искры. Она даже не сразу сообразила, что происходит. Открыла рот, пытаясь вдохнуть, но ничего не вышло. Вместо того, чтобы попытаться сбросить Бутча с себя, она в панике из-за отсутствия воздуха схватилась за его запястья, пытаясь ослабить хватку. Ничего не получалось, воздуха не было, а яркие пятна перед глазами уже начинали темнеть. Все происходило слишком быстро, не поддаваясь пониманию, у Бутча была невероятная сила, а железная рука лишь ускоряла процесс, не только лишая Викторию воздуха, но и рискуя попросту переломить ей шею вместе с гортанью. Когда темные пятна перед глазами слились в один сплошной мрак, Виктория обессиленно отпустила запястья Бутча, чувствуя, как руки безвольно падают на пол. В следующее мгновение хватка на шее исчезла, и Зсас помимо собственной воли вдохнула. Тяжесть чужого тела пропала, и она почувствовала, как ее приподняли над полом. С трудом разлепив веки, она увидела обеспокоенное лицо Освальда, чувствуя, как он склоняется над ней, прижимая к себе. Виктория хотела произнести его имя, поблагодарить (сама не зная, за что), но воздух комком застрял в пережатом горле, и ее хватило лишь на слабую улыбку.