***
Освальд все же согласился на аферу Софии Фальконе. Этому было несколько причин. Во-первых, это действительно неплохой заработок. По скромным подсчетам Кобблпота, после нескольких хороших взносов, которые сильно били по карману, прибыль должна пойти через месяц и возместить все расходы в три раза. Это, по его мнению, было выгодным вложением. Во-вторых, никто не отменял правила держать врагов как можно ближе. Пингвин решил, что если София постоянно будет в его поле зрения, то будет больше возможностей пресечь любую ее попытку подставить его. В течение достаточно длительного времени Кобблпот работал с Фальконе, игнорируя постоянный флирт, странные намеки на его ориентацию, а также всех маленьких детей, которые постоянно окружали их. У женщины была странная привычка брать на встречи тех малышей, которых она же и использовала в качестве бесплатной рабочей силы. Они раздражали Освальда, но он не знал этому причины. Просто это был факт, и никакие попытки Софии (которая, очевидно, наслышана о его сентиментальности) растопить его холодное сердце не оказались успешными. Айви стала постоянно напрашиваться с ним на встречи с Софией, и Кобблпот не мог отказать ей. Поначалу он не мог понять, зачем ей это нужно, думая, что ей просто скучно, но потом заметил, какие неоднозначные взгляды она кидает на его партнершу по бизнесу. Освальд достаточно рано выяснил, что его личный секретарь, который заведует абсолютно всеми его делами, зная о нем буквально все — мистер Пэн работает на Софию Фальконе, сливая ей информацию. Об этом ему случайно сболтнула Айви, наивно полагая, что не говорит ничего плохо. И совершенно не замечая, как изменился взгляд Пингвина и как исказилось его лицо. Но мистер Пэн успел исчезнуть прежде, чем Пингвин добрался до него. Минус сотрудничества с Софией заключался в том, что вокруг постоянно ошивался Джим Гордон, намереваясь выяснить, что творится в приюте, который спонсируют два самых известных мафиозника города. Или пытаясь упрятать его за решетку из-за продажи лицензий. Или из-за подпольной деятельности клуба. На самом деле причина для Гордона была не важна, главным для него было достать Кобблпота, и ему было плевать, каким образом. За месяц Освальд успел устать от всего этого, но конечная цель (та, ради которой он в принципе терпел все это) того стоила.***
Виктория заигрывающе улыбнулась бармену и подмигнула ему, когда тот поставил перед ней стакан с виски. Молодой парень недоверчиво посмотрел в ее сторону. Яркие разноцветные лампочки, украшающие бар, бросали свет на светлые волосы, раскрашивая их в разные цвета. — За счет босса, — произнесла Зсас и мигом опрокинула его в себя. Затем поставила пустой стакан на стойку и направилась в кабинет Пингвина, находившийся в тени коридора, чтобы не быть на виду у посетителей. Как же давно она здесь не была. Последние месяцы Виктория не видела Освальда. По заметкам в газетах она знала, что Пингвин вновь окунулся в навалившуюся на него мафиозную суету. Одновременно он содержал клуб, в котором с одной стороны проходили светские развлечения, а с другой — торговля информацией и добыча этой самой информации определенного характера. Помимо него Освальд Кобблпот подмял под себя всю мафию, а вскоре еще и оставшуюся шваль при помощи лицензий, снизив процент преступности Готэма до нуля. А под конец добрался еще и до мэра, на которого имел полное влияние. Вдобавок добрая половина полиции теперь честно служила Пингвину. Король Готэма гордо отвоевал свой титул. Конечно, теперь ему было не до Виктории. Она жила в своем непримечательном мире, вернувшись в бесконечно повторяющуюся однообразную жизнь, состоящую из алкоголя, вредной еды и сериалов. Хоть в нужных кругах и знали о ее таланте, Зсас не собиралась возвращаться к прежней деятельности. Виктория решила, что с нее хватит. После длительной реабилитации в больнице, попытки вскрыть себе вены, а после — еще одной реабилитации, от которой ей едва удалось избавиться, у Виктории не было никакого желания возвращаться к старой работе. Как минимум, Виктория больше не видела в этом никакого смысла. В ее голове не осталось никаких эмоций или желаний, которые хотелось удовлетворить. Смысл жизни вновь был для нее потерян, и она не знала, что ей теперь делать. А еще она поняла бессмысленность убийств. Потеряв Освальда (как она думала), она поняла, что больше не сможет поднять пистолет и убить кого-то. Ведь это было ужасно и неправильно. Осознав всю неправильность собственного существования, Виктория вновь закрылась в себе, пытаясь заглушить боль алкоголем. У нее практически не было трезвых моментов, в которые она могла бы здраво рассуждать, а потому ей оставалось лишь бессмысленно проводить свои дни, в пьяном состоянии пялясь в экран. Виктор, который теперь стал вечной тенью, следующей за Пингвином, оставляющий за собой гордую дорожку из трупов (если босс был на кого-то обижен, как случалось довольно часто), периодически заглядывал к ней, но не понимал, как вывести сестру из подобного состояния. Ни один довод не мог убедить ее. А применять какие-то насильственные методы он хотел. Виктории даже было завидно, что Виктор видится с Освальдом с особой частотой, в то время как сам Пингвин совершенно забыл о ней, так ни разу и не осведомившись о ее состоянии. Хотя сейчас она не стала бы убивать для него, потому что дала себе слово — что с прежней жизнью покончено. И раз она больше не нужна боссу мафии, то может продолжать жить в стиле растения, прорастая корнями в квартире. Зсас была удивлена, что Кобблпот, все же, пришел к ней. Виктория уже перестала ждать его. Была обижена и не желала видеть. Но вопреки всему, стоило увидеть его, как она просто не смогла ему отказать. А потому Виктория потратила неделю на то, чтобы худо или бедно протрезветь и привести себя в порядок. И вот она вновь в его клубе, снова пришла к нему. Открыв дверь, Виктория тут же увидела Пингвина, сидящего на диване. Он естественным образом привлекал внимание — яркий франт с тростью в руках. На нем был светло-серый костюм с мелким черным узором, удачно подчеркивающий цвет глаз. Виктория заметила, что Освальд больше не прикрывает лицо челкой, и она элегантно убрана назад. Это делало его намного старше и солиднее. Серьезнее. На какое бы дело не шел Кобблпот — он всегда выглядел изящно. Для Виктории он всегда выглядел идеально. Самый красивый во всем мире. Она даже не смогла сдержать улыбку, увидев его. — Вики! — Освальд улыбнулся. Не как обычно — криво и наигранно, а тепло. Если бы Виктория не была немного пьяна, так как виски, выпитый у Освальда, был не первым за этот день, она бы даже смогла заметить ту прежнюю влюбленность, которая все равно проскальзывала в его взгляде, несмотря на то, как Кобблпот старался это скрыть. — Оззи, — Виктория улыбнулась в ответ и махнула ему рукой. Пингвин, не сдержавшись, окинул Викторию жадным взглядом. Длинные кудри девушки были убраны в высокий хвост. На ней был все тот же обтягивающий черный костюм с портупеями, но теперь поверх него на ней было длинное темно-фиолетовое пальто, изящно прикрывающее оружие, которое она раньше с удовольствием демонстрировала. — Прекрасно выглядишь. — Я больше не киллер, нужно сливаться с толпой, — Виктория едва пошатнулась, а затем прошла к Освальду и небрежно уселась на диван рядом с ним. — У толпы, как правило, не бывает оружия, — заметил Освальд, стараясь не поддаваться тому, что возлюбленная сидела к нему так близко. — Без него уже никак, — ответила Виктория, и вдруг ее взгляд упал на ледяную статую в углу. — Эдди?.. Освальд проследил за ее взглядом и очень смущенно посмотрел на Викторию. — Прости, не дал тебе возможности убить его самой. — С учетом того, что ты жив, это как-то теряет смысл, — Виктория отвернулась от статуи и вновь посмотрела на Пингвина. — Ты тоже все еще жива, но смысл есть. Он уничтожил не только мою власть, не только скинул меня с поста мэра, но и разрушил наши отношения. Последнее Освальд говорить не хотел, но оно вырвалось совершенно против его воли. — Эдди их не рушил, это ты отказался от меня, как только встал выбор между мной и работой. Виктория слишком легко смогла сделать подобный вывод, даже не зная, о чем на самом деле думал Освальд. Просто давно его знала. — Да, ты права, — согласился Кобблпот, склонив голову. — Теперь уже ничего не поделаешь. Но. Ты пришла сюда за другим. Вставай, мы с тобой проедемся в одно место. — Собираешься меня утопить? — спросила Виктория, плавно поднимаясь с дивана и оправляя пальто. — Конечно, — иронично ответил Пингвин, поднимаясь следом и едва по привычке не обняв Викторию, а потому лишь сильнее сжал трость. Стоило им сесть в машину, как Освальд достал сигареты и закурил. На молчаливый взгляд Виктории он ничего не ответил, лишь протянул ей пачку. Она так же, не говоря ни слова, вытянула сигарету и позволила Освальду поджечь ее. Каждый из них невольно вспоминал прошлое. В то время у них была напрасная надежда на светлое будущее. Желание быть вместе. Никто не ожидал, что все обернется именно таким образом. Как и любые другие люди, они всего лишь хотели капельку личного счастья. Воспоминания окутывали их так же, как сигаретный дым, заполнивший салон машины. Освальд невольно думал о том, как держал ее в объятиях после того, как Викторию пытались задушить. Смерть парила над ними с того самого дня, как они встретились. Словно убийство тех людей поставило клеймо на их отношениях, заклиная на то, чтобы теперь она преследовала их повсюду. Эту сторону жизни нельзя подчинить. Если и казалось, что они, будучи одинокими и жадными до чужой заботы, созданы друг для друга. Потому что имели общую боль, понимая то, чего не могут понять остальные. То жизнь явно считала иначе, не желая сводить их, а ставя между ними все новые и новые препятствия. Машина затормозила, и Освальд кивнул Виктории, чтобы та выходила. Зсас вылезла из машины, бросила сигарету на землю и сложила руки перед собой, глядя на Освальда. Они находились в доках, где когда-то Пингвин сбросил Фиш Муни в воду. Сильный холодный ветер громко завывал в ушах, а со стороны воды от него долетали мелкие капли воды. Машина остановила их у дверей старого склада, и Виктория с едва различимой толикой интереса подняла брови. — Ты точно не собираешься меня топить? — протянула Виктория, с сомнением смотря на Пингвина. — Нет, — Кобблпот прошел вперед, к дверям склада, и поманил Викторию за собой. Ветер трепал его тщательно уложенную укладку, и ему хотелось поскорее зайти в помещение. — Ну как знать, это типичная мафиозная уловка — ой, у нас там на складе, на окраине города, кое-что есть, приходи один и без оружия, — Виктория повысила голос до комичного писка, и Пингвин улыбнулся. Он толкнул дверь, и та с металлическим скрежетом открылась, пропуская их внутрь. Оказавшись внутри, Виктория поморщилась от неприятного затхлого запаха. Помещение было довольно просторным, но окутанным мраком, и свет падал ровными лучами из трех окон на крыше. Нет, на самом деле Виктория не думала о том, что Освальд попытается убить ее, но в этот момент в ее сердце закралась тревожная мысль: неужели он решил избавиться от нее, чтобы больше не поддаваться эмоциям? И дело было не в том, что Виктория разлюбила или сомневалась в его чувствах к ней. А только в том, что знала Кобблпота. Так хорошо, как не знал его никто. И поэтому понимала — Пингвин вполне мог до такого додуматься. Раздалось чье-то мычание, и Виктория разглядела впереди несколько человек. В центре склада на стуле сидела женщина. Ее руки и ноги были привязаны к подлокотникам и ножкам, а изо рта торчал кляп (кажется, подобные продаются в секс-шопах). По бокам от нее стояло двое вооруженных крупных мужчин, в одном из которых Виктория узнала Боба. Он, заметив ее, коротко кивнул. — Оке-ей, — неуверенно протянула Виктория, разглядывая женщину. Ее некогда красивые темные волосы уже успели запутаться, а все лицо было в разводах от косметики. Под глазом был синяк, а красивая и дорогая одежда разорвана. — У вас тут, видимо, вечеринка. Женщина что-то промычала, а Пингвин с ехидной улыбкой подошел к Виктории. — Ты, вероятно, не в курсе некоторых последних новостей, — сказал Кобблпот ничего не понимающей Зсас. — Но совсем недавно скоропостижно скончался наш всеми любимый и горячо уважаемый дон Фальконе. Кармайн был в самом расцвете своей жизни, но выстрел неизвестного киллера, увы, ее оборвал. Виктория глянула на Освальда, который оказался буквально в нескольких сантиметрах от нее. Она чувствовала, насколько сильно его костюм пропитан терпким запахом сигаретного дыма. В любое другое время Виктория бы вспыхнула моментальной яростью, узнав, что объект ее мести кто-то убил за нее. Но прошло много времени, Пингвин сильно озадачил ее всей этой сценой, а еще ее чувства были сильно приглушены долгим употреблением алкоголя. А потому Виктория молча и совершенно спокойно продолжала переводить взгляд с женщины на Кобблпота. — Я сильно тебе задолжал, Вики, — произнес Освальд тихо, почти в самое ухо, и Виктория едва склонила голову в его сторону, прислушиваясь. — Я убил тех людей, что поломали твой мир. Убил Фиш Муни, которая стояла за их спинами. Именно я разрушил твое мировоззрение, указав на твоего истинного врага. Из-за меня ты упускала его снова и снова только ради того, чтобы помочь мне. Я бросил тебя, оставив одну, и сделал это не один раз. Я виноват в том, что с тобой сделал Эдвард. Освальд не прикасался к ней, будто снова боялся ее фобии. Но он находился так близко, что Виктория успела забыть, как дышать. Ее сердце быстро билось от его шепота. — Я был к тебе несправедлив. И я не могу загладить перед тобой все свои грехи. Но я могу отдать тебе жизнь дочери дона Фальконе. Именно она стояла за смертью Кармайна, потому что оказалась достаточно жадной до власти. Она твой последний и единственный шанс отомстить. И я отдаю его тебе. Пингвин сделал неопределенный жест рукой, и двое охранников поспешили покинуть помещение, оставляя Освальда, Викторию и Софию одних. Кобблпот продолжал неотрывно смотреть на возлюбленную, и ему было больно от того, что она почти не осознает того, что происходит перед ней. Он едва коснулся ее плеча, нежно приобнимая, и протянул нож, который всегда носил в кармане жилета. Виктория осторожно взяла его из рук, а затем резко развернулась к Освальду и прижалась к нему в поцелуе, обхватывая лицо ладонями. Не поддаться оказалось для Освальда непосильной задачей, и он с жадностью сжал Викторию в объятиях. Он почувствовал едкий вкус спирта и судорожно выдохнул. Прошло столько времени, а Освальд по-прежнему не мог сопротивляться собственному влечению. Кобблпот слишком сильно любил Викторию, и ничья смерть не смогла этого изменить. — А теперь оставь нас одних, — попросила Виктория, отстраняя Освальда от себя. Пингвин поспешно пришел в себя и коротко кивнул. Закрывая за собой дверь, он увидел лишь, как Виктория подошла к Софии, сжимая в руках его нож.