Нилли

      По приезду на место Коннор выделил команде полчаса на кофе и на коротком совещании раздал уже обдуманные задания. Клэр поехала в больницу, чтобы узнать что-нибудь у пострадавшего лесника. Линдси он оставил координировать действия в мобильной лаборатории, а Питер и Купер во главе с самим Коннором отправлялись в лес, чтобы установить камеры наблюдения в месте предполагаемого обитания животного. Старший аналитик немного обиделась, что ее оставили почти не у дел, ведь Питер лучше справился бы с координацией, но вслух оспорить решение руководителя группы не решилась.       Мужчины надели коммуникаторы и портативные камеры, взяли аппаратуру и вышли из лаборатории, где их уже ждал представитель лесничества, чтобы проводить до места. Линдси села к мониторам. Пока группа не дойдет до места, а это примерно тридцать минут, делать ей было совершенно нечего, и Линдси погрузилась в свои мысли.       Сейчас в жизни наступил такой хрупкий период, что иногда она боялась даже дышать, чтобы не нарушить шаткое равновесие. Коннор вернулся. Он жив. То, о чем она мечтала все пять прошедших кошмарных лет, сбылось. Он здесь, рядом. Снова занял свою должность. Снова будет давать задания и сосредоточенно выслушивать ее доклады на совещаниях. Снова будет легонько постукивать колпачком ручки по столу, обдумывая дальнейшие ходы в расследовании. А она будет ловить его взгляды и редкие улыбки. Она согласна была любить на расстоянии, если ему не нужно ничего большего, только бы он был счастлив.       Правда, сейчас изредка она разрешала себе мечтать о том, что небезразлична ему. Иногда он так на нее смотрел… У нее от этих мимолетных обжигающих взглядов сбивалось дыхание и подкашивались ноги. Но он почти не изменился, а она не решалась проявлять инициативу, чтобы не разрушить свой маленький мир. Он иногда удивлял ее, как, например, сегодня, когда предложил устроиться у себя на плече. Она так провела почти два часа. Чувствовала, что он старается даже не дышать, чтобы не нарушить ее сон. Хотя не спала ни секунды, было жаль терять время. Она наслаждалась его прикосновениями, запахом, возможностью чувствовать тепло его тела. В один момент Коннор, явно уверенный, что она спит, обнял ее, и ее голова оказалась на его груди. Это было восхитительно. Чувствовать кожей биение его сердца и его дыхание на своих волосах…       Линдси зажмурилась и потрясла головой, чтобы выбросить из мыслей волнующую фантазию об их возможном поцелуе. Не время сейчас. Группа почти на месте, с минуты на минуту Коннор выйдет на связь с лабораторией, она должна быть собранной и хладнокровной, а то еще покраснеет прямо во время сеанса связи.       Действительно, через пару минут раздался писк приемника, и на экране появилось слегка искаженное лицо Коннора, которого снимал Питер портативной камерой.       — Линдси, прием. Ты нас видишь?       — Четко и ясно, Коннор, — отозвалась девушка, включаясь в работу.       — Сейчас Питер с Купером будут устанавливать камеры, а я — мониторить периферию. Переведи мою камеру на главный экран, будешь моими вторыми глазами. Вдруг повезет, и мы установим хотя бы визуальный контакт.       — Хорошо, — улыбнулась Линдси.       Да, Коннор перестал бы быть самим собой, если бы не дал четкие исчерпывающие указания. Как она скучала по этим моментам…       Дойл тоже услышал улыбку в голосе Линдси. Она была в безопасности, это главное. Для этого он и оставил ее в лаборатории. Хотя понимал, что она рассчитывала выйти на миссию. Ему было больно видеть ее раздосадованное лицо, когда они уходили, но он был уверен, что прав. Животное может быть опасно. Да, для всех, но если она будет рядом, он станет ее оберегать, а значит, и сам будет более уязвим.       Мужчины передвигались по кругу, устанавливая камеры. Коннор периодически уточнял у Линдси, видит ли она что-нибудь, но получал отрицательные ответы. В принципе, задавать вопросы было не обязательно, если бы она что-то засекла, то немедленно доложила, но ему просто безумно хотелось слышать ее голос. Наконец, круг замкнулся, и, так как начинало темнеть, Коннор распорядился возвращаться в лабораторию. Судя по всему, животное было дневным, но оставить за камерами наблюдателя всё же следовало.       После короткого совещания в мобильной лаборатории, где Клэр рассказала, что ее не пустили к пострадавшему леснику, но обещали сделать это завтра, Линдси осталась дежурить у мониторов, а мужчины и командный врач ушли в ближайший отель.       Коннор заставил себя уснуть, но через пару часов проснулся и долго лежал без сна, думая о Линдси. Потом встал, оделся и вернулся в лабораторию. Лин сидела перед мониторами, подперев щеку рукой, у ее локтя стояла чашка с кофе. Она удивленно повернула голову:       — Коннор? Что-то случилось?       — Нет, — отозвался мужчина, придвигая стул и садясь рядом с ней. — Просто не мог уснуть.       — Ты правильно сделал, что пришел. Это зрелище, — Линдси с улыбкой кивнула на скучные изображения на мониторах, — неплохо усыпляет.       — Тогда давай я понаблюдаю, а ты поспи, — предложил Коннор.       — Снова на твоем плече?       Слова сорвались с губ раньше, чем мозг успел их обдумать. Линдси покраснела так, что ее лицо запросто можно было перепутать с запрещающим сигналом светофора. Повисло неловкое молчание. Она уже открыла рот, чтобы извиниться, но Коннор осторожным движением обнял ее за плечи, и притянул к себе, так, чтобы ее голова легла на его плечо. Линдси замерла. Это было так… необычно… и восхитительно… Голова слегка кружилась от восторга, придавая происходящему оттенок нереальности. Девушка почувствовала на лбу дыхание мужчины и скорее догадалась, чем ощутила легкий поцелуй. Он что-то прошептал по-русски. Линдси подумала, что, если судить по интонации, это комплимент, а если по словесному выражению — больше похоже на признание. Да, странный язык… Чуть повернув голову, она встретилась с его взглядом, сказавшим гораздо больше, чем слова. Он легко, но уже не таясь, снова поцеловал ее в лоб. Этого становилось мало, но Лин не решалась проявлять активность. Интуиция влюбленной женщины подсказывала, что Коннору сейчас нужны именно нежные прикосновения и невинные поцелуи, что он просто хочет насладиться ощущением ее тела в своих объятиях. Поэтому она лишь слегка коснулась губами его шеи над воротничком рубашки и с удовольствием ощутила сбившееся дыхание.       Занимался рассвет, но потерявшие было друг друга влюбленные так и сидели перед забытыми мониторами. Голова девушки лежала на плече мужчины, он же спрятал лицо в ее волосах. Они не произнесли ни слова, только обнимали друг друга. Мыслей тоже не было. Любая мысль означала бы прекращение этого счастья, поэтому двое просто наслаждались растянувшимся моментом полного единения.       Прозвучал тихий сигнал, означавший, что на наблюдаемой территории появилось движение. Две пары глаз пристально вгляделись в изображение. На экране было видно, что существо, размером с большого кота, удаляется куда-то вглубь очерченного камерами круга. Они почти ничего не разобрали, кроме некоторой неправильности и яркого рыжего цвета шерсти. За листьями мелькнул разряд молнии и снова всё стихло.       — Надо идти туда, — пробормотал Коннор, проверяя остальные камеры, но существа нигде не было видно. — Сейчас все соберутся и выйдем. Линдси, иди отдыхать, уже утро.       — Не хочу спать, — помотала головой девушка, — я уже отдохнула.       Она улыбнулась, глазами показав на плечо мужчины. Он невесомо провел двумя пальцами по ее щеке и снова сосредоточился на мониторах.       — Что ты предлагаешь?       — Я сейчас быстро приму душ, выпью кофе, и буду готова к выходу.       — Посмотрим. Нам нужен наблюдатель и здесь.       — Но, Коннор! Я не могу всё расследование провести, всматриваясь в экраны! — возмущению Линдси не было предела.       — Я сказал — посмотрим. Иди в душ. А от кофе я тоже не откажусь, — ровный тон нелегко давался мужчине.       Лин фыркнула и, громко стуча каблуками, ушла в отсек, где располагался санузел. Коннор, с трудом отогнав мысли о том, что в душе Лин придется снять с себя всю одежду, попытался сосредоточиться на предстоящем деле. Он не знал, какую защиту нужно применить, чтобы никто из сотрудников не пострадал, и надеялся на подсказки Купера. Да, ему нужна была Линдси на этой миссии, но как избавиться от мысли о грозящей ей опасности? Коннор поймал себя на мысли, что та же опасность, грозящая другим и ему самому, не заставляет сжиматься сердце и ощущать противную слабость в руках и ногах. Он мимолетно подумал о том, что не может быть беспристрастным руководителем для нее. Значит, нужно либо не заявлять на расследования старшего аналитика Линдси Доннер (а это для него невозможно!), либо искать другую работу. Был еще один вариант. Но такие мысли вызывали неконтролируемый ужас. И не потому, что он не хотел этого, а потому, что все его желания могут так и остаться на уровне мечтаний, если она не захочет. Он видел ее реакцию вчера в машине и сегодня в наблюдательной, но страх не давал поверить и заставлял сомневаться.       Линдси, стоя под упругими струями воды, тоже думала о Конноре. Его прикосновения и поцелуи были пронизаны благоговением. Перед ней, Линдси? Или у него просто давно никого не было? Она видела проявления инициативы (что уже само по себе было необычным!), но страх возвращал рассеявшиеся было сомнения с новой силой.       Выйдя из душа, Линдси обнаружила, что все уже в сборе. Клэр и Питер, почему-то зевая едва ли не в унисон, пили кофе, а Купер что-то активно доказывал Коннору, чуть не подпрыгивая от обуревающих его чувств.       Коннор хмурился, слушая зоолога. Тот, конечно, был не столь безрассуден, как Эксон, но сейчас предлагал идти в лес без защитной экипировки. Когда дело касалось обожаемых зверушек, Куп совершенно терял связь с реальностью… Он успел изучить записи камеры наблюдения, и теперь жаждал сам взглянуть на это существо, напоминающее гибрид двух несовместимых животных, вот только бы понять, каких именно. Нечеткое изображение, ветки и листья, закрывающие обзор, да и полное отсутствие чего-то подобного в памяти, не давали возможности определить, гибридом каких земных животных казалось это существо.       Купер чувствовал, что руководитель группы не поддерживает его предложение, от нетерпения горячился и доказывал свое мнение чуть эмоциональнее, чем требовалось. И, когда в конференц-зал вошла Линдси, и внимание Коннора переключилось на нее, зоолог решил, что убедил Дойла в своей правоте и стал записывать, какие могут пригодиться средства. Не защитные, а скорее, для установления возможного контакта.       Коннор же действительно отвлекся, когда в зал вернулась Линдси. В запасной одежде, с еще чуть влажной кожей, она была невероятно прекрасна. В те редкие секунды, когда Коннор сам себе признавался, что любит эту девушку больше всех на свете, он размышлял о том, видят ли ее красоту другие. И приходил к мысли, что видят, но иначе. Это ему она казалась самой красивой женщиной мира. А другим, тому же Питеру, удавалось видеть в ней только друга и коллегу. Это странно успокаивало. Коннор считал, что на ревность не имеет права, но желание оберегать и защищать ее от всех, даже от членов команды, было отчасти продиктовано именно этим зарождающимся в глубине сердца чувством, которое скорее нужно было бы именовать чудовищем.