Леденец

Я бы с огромным удовольствием сейчас пошла к Александру в комнату, попробовать его леденец...поправочка, те пятнадцать леденцов, о которых он говорил, да. Потому что ходить сейчас вокруг колодца и искать свой телефон с этой Рэйчел — явно не то, чем хочется заниматься в пятницу вечером. Откуда она вообще взялась? Приехала тут, Александра, говорит, люблю. Сучка. Алекс мой, малышка, ясно? Я его не отдам, хочешь ты того или нет. Да и вообще! Это меня он леденцами кормит, и на чердаке своими шаловливыми пальчиками до оргазма доводит, а не тебя. Бесит. Наконец-то мы нашли телефон, странно, что он ещё не разбился. Повезло, на самом деле. — Ой, а он разряжен! Да вы, мисс, сам капитан очевидность. Разрядился, как неожиданно, правда?! Сколько он тут пролежал? Раздражает её голос, её глаза, её волосы, бесит, что ей нравится Алекс! Идём молча, естественно, о чем мне с ней разговаривать? О леденце Александра? Или о том, как на его организм действует пристрастие к ананасам? Даже думать не хочу о том, что она что-то делала с ним, фу. Мы подходим к дому и... О. Мой. Бог. И это я сейчас про Александра. Стащил наряд у Люцифера из известного сериала? Что ж, мне нравится. Боже! Люди! Эта чёрная рубашка с закатанными рукавами и расстегнутой верхней пуговицей способна любую свести с ума. Меня — уже. Стою и плавлюсь, глядя на него, какой же красивый, чертяка... Так и хочется затащить его в дом на парочку слов. Слов? Самой смешно. На парочку оргазмов, конечно же. — Сэмми, у тебя новая причёска? Интересный факт: в мыслях я уже раздела Александра раз десять, столько же раз сделала... Всё хорошо я ему там сделала. Но сказать вслух о его внешнем виде — ни за что. Я вот, между прочим, прическу новую сделала, платье красивое надела, а он хоть бы слово сказал, засранец. Главное не застонать от вида его мускулистых рук, а так всё под контролем. Нет! Ничего не под контролем! К нам приехала какая-то непонятная Рэйчел, куда-то пропала Марта, мы нашли снимок УЗИ тётушки, Сэмми растрепал свои волосы, меня подозревают в убийстве, а я... А что делаю я? Утекаю горной рекой, глядя на Александра в рубашке. Стыдно должно быть, Агата, стыдно... Но вы просто посмотрите на это... — Ах, это! — смущается Сэм. — Гель для укладки кончился, сейчас в городе куплю. — Нет, что ты! Тебе очень идёт, правда, оставь. Сделать комплимент Сэму в присутствии Александра? Да, да и ещё раз да! Смотреть на то, как он мечет молнии своими глазами в нашу сторону — оргазм для души, серьезно. Я прекрасно видела, как он смотрел на нас с администратором казино. Парень явно ко мне клеился, я же, чтобы не мешать следствию, немного ему подыграла. И за ревность Александра я готова заигрывать хоть с Сэмом, серьезно. — Может, мы уже поедем, нет?! Алекс бесится, обожаю. — Я тебя за руль не пущу, Александр. — С напыщенной серьезностью говорит Сэм. — Так, замолчите оба, за руль сяду я! Это, всё-таки, машина моего родственника, хорошо? — Справедливо. — Говорит противная Рэйчел. Ищу по карманам ключи, но найти их не могу, вижу усмехающегося Александра. — Так, кто стащил мои ключи? — Я. — Приподнимая бровь говорит Александр. Я протягиваю ему ладонь, мол, верни, а он только улыбается и качает головой. — Забери. А ключи в кармане у него, на секундочку. Я-то заберу, только вот ничего страшного, что рядом с нами стоят Сэм и Рэйчел? Хотя, если он не против того, что бы я делала это на её глазах, то это только доказывает то, что у него с ней ничего нет. На тройничок я, по-прежнему, не готова! — Да легко. А что ты думал, Александр? Что я испугаюсь и разрешу вести машину тебе? Не на ту напал, Сашенька. Я медленно подхожу к нему, ставлю пальчик ему на плечо и двигаюсь острым ноготком вниз по руке, глядя ему прямо в глаза. Боюсь даже представить, какое там сейчас выражение лица у наших друзей. Опускаюсь ноготком до локтя и меняю траекторию, веду чуть в бок, задеваю рёбра и продолжаю вести вниз, доходя уже до ремня брюк. А ширинка Александра уже немного натянута, на секундочку, он уже тяжело дышит. И когда он понимает, что я не остановлюсь, ведь я веду ноготком уже по бедру, плавно пробираясь к карману, он достаёт оттуда ключи и вкладывает мне в ладонь. Проиграл. Забираю ключи и сажусь в машину, а в голове только пара мыслей. Переехать Рэйчел, выкинуть из машины Сэма и трахнуть Алекса. Но я завожу машину (себя я уже давно завела), и мы отправляемся к нашему садовнику. Александр сел сзади, рядом с ним сидит эта чёртова блондинка и ревность внутри меня закипает сильнее, чем вода в чайнике. Бесит, я уже говорила? — Агата, будь добра, пристегнись. Александр + забота = мокрые трусы. — Зачем, Алекс? — Не слишком доверяю тебе, как водителю. Забота отменяется, мокрые трусы остаются. Мы приехали в дом к садовнику, спросить у него насчёт луковиц, которые были найдены в тумбочке у тётушки. Молча (что, к слову, редкость в нашей компании) мы прошли к двери и нажали на звонок, дверь открыл темнокожий мужчина средних лет. К слову, он нам не слишком помог в этом, а вот когда увидел снимок УЗИ, что выпал из моего кармана, его и вовсе затрясло. Я очень старалась его успокоить, и, кажется, у меня получилось. Но узнать тот факт, что у тётушки есть сын, я, конечно, не была готова... Сэм увидел моё состояние шока и сжал мою ладонь своей, как бы успокаивая. А он очень милый, к слову. В дом вошел сын тётушки...крупье? Вот так добрый вечер, что ни день — то новое что-то, что дико бесит. Смотрю на Александра, думаю, что он стоит в шоке со всего происходящего, а он просто прожигает взглядом наши с Сэмом ладони. Подскажите, а это нормально, так сильно кайфовать от ревности? Я отстраняюсь от Сэма и в дом входит администратор казино. Вечер перестаёт быть томным, товарищи. Он явно положил на меня глаз ещё тогда, когда я отыграла долг своего дядюшки. А сейчас, судя по его улыбке, он рад меня видеть. Крупье уводит отца в спальню, отдыхать, когда этот милый парень с дредами поворачивается к нам с улыбкой: — Мисс Харрис, какими судьбами? Как считаете, мне подойдёт фамилия Нильсен? — Мы приехали поговорить с нашим садовником... И я не успеваю договорить, как меня перебивает Александр: — Но раз он больше не может помочь нам, нам пора идти. А можно нам выделить спальню на полчаса? Я уже не выдерживаю этой нежности. — И вы даже не останетесь на чай? Администратор смотрит на меня с ослепительной улыбкой, к слову, он очень привлекательный мужчина. Может, всё-таки выпить чаю? Это же всего лишь чай... Не ананасовый сок, всё-таки. — Пожалуй, мы могли бы задержаться. Стреляю глазками и глупо улыбаюсь. Зачем? Без понятия. Наверное для того, чтобы Александр встал сейчас передо мной, взял меня за руку, прошипел что-то о том, что нам некогда, что мы уходим. Чтобы я в который раз за сегодня сошла с ума от его нежности и ревности, чтобы я в сотый раз убедилась в том, что он ко мне что-то чувствует. И я понимаю, что вытащил из дома он только меня, даже ни слова не сказав ни Сэму, ни, тем более, Рэйчел. А я уже почти забыла о том, что эта пиявка с нами. — Александр, ты сегодня не в духе. — Бормочет Сэм, когда мы подходим к машине. — Малыш Сэмми, решил в психологи заделаться? — Я не понимаю, Александр, так сложно запомнить моё имя? — Конечно сложно, великая сила любви к тебе лишила меня памяти, солнышко. Рэйчел тихо хихикает, а я не сдерживаюсь и смеюсь в открытую, захлопывая за собой водительскую дверь автомобиля. И знаете что? Александр оттягивает Сэмми от пассажирского и садится рядом со мной! Ревность делает своё дело, он ещё на полшажочка ближе ко мне. — Скажи, Александр, — начинает Сэмми, — а как тесно вы дружили с Рэйчел? Ну и засранец же ты, мой японский друг. — А что, зайчик, ревнуешь? И не успеваю я в очередной раз посмеяться, как рядом с нами пристраивается какой-то огромный черный джип. — Какого черта? — Александр явно нервничает. — Это Егор, тот коллектор, что приезжал утром! — Говорит Сэмми и тут же начинает давать мне указания, потому что этот идиот явно хочет нас убить! Я резко торможу, затем сдаю назад, делаю разворот, поворачиваю влево, и когда понимаю, что навстречу нам летит машина — выворачиваю руль вправо. Машина улетает в кювет. Голова гудит, и сквозь шум в ушах я слышу его голос. — Агата, ты в порядке? Харрис? — Да, да, всё хорошо. Слышу, как Сэм пытается узнать у Егора, какого черта он творит, но внимания совсем не обращаю на него, потому что здесь Александр, который берет меня на руки и выносит из машины. Он сегодня какой-то слишком милый, я влюбилась. Егор отвёз нас в больницу, а Александр ни на секунду не отпускал мою руку, под испепеляющим взглядом Рэйчел. Да и плевать, он сегодня не отпускает шуточек в мою сторону, и я с трудом сдерживаюсь, чтобы его прямо здесь не поцеловать. — Александр, — останавливаю его, когда он идёт к стойке регистрации больных, — не нужно меня записывать, со мной всё хорошо. — А я бы так не сказал, Харрис. Ты только что попала в аварию и отказываешься от осмотра? С головой точно проблемы. Что там было насчёт шуточек? — Спасибо, Александр, ты как всегда очень добр ко мне. Добродушная медсестра подошла ко мне, чтобы провести меня в палату для осмотра. И, честно говоря, она меня спасла от этой новенькой в нашей команде. Она меня бесит, раздражает, и я дико ревную Александра к ней. Доктор провел осмотр, сказал, что повреждений нет и попросил побыть в палате минут двадцать, пока он осмотрит остальных и выпишет заключение. Я лежала спиной к двери, когда та открылась и щёлкнул замок. Кто-то хочет меня убить? Александр вошёл в палату и сел рядом со мной на кровать. Сказать, что я была удивлена — не сказать ничего. — Алекс? — Как ты? — Да... вроде неплохо. Доктор сказал, что со мной всё в порядке. Я немного растерялась от этой нежности и заботы, наверняка по-дурацки сморщив свой нос. — Что такое, Агата? Александр наклоняется ко мне близко, и чёрт, я так обожаю, когда он это делает, просто с ума сойти можно. — Ничего...я просто... — Что просто, Харрис? Просто кончу сейчас от твоего шёпота, мать твою! Он так тихо всё это говорит, что у меня не хватает сил ни на что, кроме взгляда в его бездонные глаза. Такие красивые, пронзительные, почти прозрачные. — Агата, отвечай, что просто? Отчего ты дёргаешь носиком? Чем? Простите, носиком? Не огромным носом, не шнобелем, не картошкой? Носиком. В одну секунду я впиваюсь в его губы своими, приподнимаясь на локте, и обвиваю другой рукой его за шею. И я в миллионый раз готова умереть, когда он отвечает на поцелуй с ещё большим рвением. Александр, ты — лучшее, что случалось со мной в жизни. Он укладывается рядом со мной на кровать, сбоку, не разрывая поцелуй, и привстает на одном локте, чтобы быть немного надо мною. Я целую его, и мне так сладко, так вкусно, будто он сам и есть леденец, с которым мы немного баловались несколько ночей назад. Чувствую, как его рука оглаживает мою шею, пальцы проходятся по ключицам, вызывая мурашки и небольшую щекотку, а после, опускаются на грудь. Соски уже торчат сквозь тонкую ткань сарафана, пока Алекс сжимает мою грудь, слегка массируя её. Мы сплетаем языки в страстном танце, по палате разносятся звуки вкусных причмокиваний, а рука Александра опускается всё ниже и ниже... Он задирает подол моего платья, аккуратно ведёт пальцами по моему бедру, и переводит наш страстный поцелуй в аккуратный, нежный, медленный. — Александр, а если кто-то... — Я запер двери. И это срывает запреты. Его ладонь с силой сжимает мою ягодицу, а я выпускаю в поцелуй первый тихий стон. — Тише, Агата, нас никто не должен услышать. Я послушно киваю, но когда он переходит пальчиками вперёд и касается влажной ткани моих трусиков — я не контролирую себя, громко всхлипывая. — Агата, мне отшлепать тебя за непослушание? Да! Да, Александр, да, да, да!!!! — Прости, я буду потише... Он массирует мой клитор через ткань белья, одновременно углубляя поцелуй, будто он старается достать языком мне до горла. И мне так приятно, так прекрасно, что я с трудом держусь, чтобы не застонать от удовольствия. Александр отодвигает край моих трусиков и размазывает мой потоп по всем складочкам, задевая клитор, заставляя меня мелко дрожать. Когда он входит в меня двумя пальцами, я с силой кусаю его нижнюю губу, только бы не закричать от счастья и эйфории, только бы нас не услышала вся больница. Он двигает пальцами внутри меня медленно и аккуратно, плавно, задевая самые чувствительные точки. Массирует большим пальцем клитор и я взбираюсь на вершину блаженства. Меня трясет, оргазм накрывает меня с головой и я впиваюсь губами в шею Александра, оставляя ему фиолетовый засос. Он снова целует меня, когда меня ещё немного трясет от шикарного оргазма, и поглаживает внутреннюю сторону моего бедра. Мурашки. Александр поправляет мою одежду и медленно разрывает поцелуй, заглядывая в мои глаза, что наполнены какой-то новой эмоцией с этой секунды. — Расслабилась? Он так красиво улыбается, что хочется пищать от счастья, что он сейчас здесь, со мной, лежит рядом и делает совершенно неприличные вещи, в больничной палате, на минуточку. И только я хотела что-то сказать ему, вроде того, что он лучший мужчина на свете, в дверь палаты стали активно стучать. — Даю сто баксов, что это Сэмми. И мы заливаемся диким хохотом.