Нефритовый дворец для гуциня и флейты

      — Я так и знал, — ничуть не удивился Вэй Усянь, когда в Облачные Глубины пришло письмо с извинениями от главы Ордена Не, в котором сообщалось, что соревнование лучников в память о павших героях организовать он не может, поскольку сражён внезапным недугом, о природе которого не знает.       — Почему? — переспросил Лань Ванцзи.       — Хочешь, скажу, чем он болен? — хитро улыбнулся Вэй Усянь.       — Мгм?       — «И-близко-не-подойду-к-Ханьгуан-цзюню». Очень опасная болезнь, — с озабоченным видом объяснил Вэй Усянь. — Подхватил от одного сиятельного господина, страдающего хронической «Держись-от-Вэй-Усяня-подальше».       — Вэй Ин.       — Я серьёзно. Состязание лучников — штука непредсказуемая, несчастные случаи и всё такое…       — Вэй Ин.       Но Вэй Усяня было уже не остановить, он продолжал болтать глупости и договорился до того, что Лань Ванцзи наложил на него заклятье молчания. Раздражать дядю ещё сильнее было неразумно, а ведь Вэй Усянь принялся болтать в его присутствии. Лань Цижэнь и без того был раздражён и брюзжал без умолку вот уже битый час: приглашения на соревнования в Облачные Глубины уже были разосланы, и отзывать их сейчас означало бы подорвать репутацию Ордена Гусу Лань.       — Зачем кого-то ждать? Сами организуем, — пожал плечами Вэй Усянь, избавившись от заклятья.       — В самом деле, дядя, — сказал Лань Сичэнь. — Досадно, что Не Хуайсан не сможет нам подсобить, но я полагаю, что мы прекрасно обойдёмся и без него.       — Не сомневаюсь, — ядовито сказал Лань Цижэнь.       Лань Сичэнь закатил глаза. Вэй Усянь нисколько не смутился и, проявляя неплохую осведомлённость в подобных делах, на-гора выдал несколько дельных советов, касающихся устроения стрельбища. Часть мишеней он предложил укрепить на воздушных змеях и запустить их в воздух.       — В них нелегко попасть, — заметил Лань Сичэнь задумчиво.       — Стрелять по деревянному щиту — скучно, — возразил Вэй Усянь. — А вот воздушный змей — это настоящий вызов для лучника.       — И ты, разумеется, собираешься всех поразить своим мастерством, — ядовитее прежнего сказал Лань Цижэнь.       — Я вообще участвовать не буду, — пожал плечами Вэй Усянь.       Этот ответ удивил всех.       — Почему, молодой господин Вэй? — спросил Лань Сичэнь.       — Хм… Потому что лучше меня никто не выстрелит, а раз нет достойных соперников, то и участвовать незачем: скука сплошная, а не соревнование, — объявил Вэй Усянь.       — Самоуверенность на грани бесстыдства! — ругнулся Лань Цижэнь.       — Если Вэй Ин не будет, не буду и я, — проронил Лань Ванцзи.       — Почему, Ванцзи? — удивился ещё больше Лань Сичэнь.       Лань Ванцзи слегка дёрнул плечом.       В последний раз из лука он стрелял на состязании лучников в Безночном Городе, но вынужден был покинуть соревнования, поскольку Вэй Усянь лишил его духовного равновесия, сдёрнув с него лобную ленту, а он в порыве гнева сломал свой лук. Нет, скорее, не гнева, а просто сильных эмоций, захлестнувших его. Противоречивые чувства: сильнейшее потрясение и одновременно дикое торжество, которые схлестнулись внутри в тот самый момент.       Ещё была облава на горе Байфэн, устроенная Орденом Ланьлин Цзинь, но воспользоваться луком, чтобы выбрать место для охоты, не пришлось: Вэй Усянь перещеголял всех, завязав глаза и поразив одновременно все мишени. На его лобную ленту он и тогда покушался, но Лань Ванцзи сдержался и не ответил. Четвертью часа спустя они впервые поцеловались, но об этом знал только сам Лань Ванцзи, а Вэй Усянь узнал только спустя шестнадцать лет, после перерождения.       В этом соревновании участвовать нет смысла, если Вэй Усянь отказался. Это же ясно как день. К тому же состязание лучников будет в Облачных Глубинах, а здесь негде развернуться. Причём имел в виду Лань Ванцзи вовсе не собственно стрельбу из лука: если бы состязание проводилось где-то ещё и если бы Вэй Усянь участвовал, то он мог бы ему в укромном уголке продемонстрировать, как использовать лобную ленту не по назначению.       — Потому что лучше меня никто не выстрелит, а раз нет достойных противников, то и участвовать незачем, — спокойно повторил вслед за Вэй Усянем Лань Ванцзи.       Лань Цижэнь прямо-таки взбеленился, но Лань Сичэнь миролюбиво сказал:       — Что ж, может быть, это и правильно. Предоставим молодым соревноваться.       — Прозвучало так, словно вы себя, Цзэу-цзюнь, в старики записали, — заметил Вэй Усянь. — Каково старейшине Ланю это слышать!       Лань Цижэнь чуть его не убил. Мысленно. Не мог же он потерять лицо при стольких свидетелях? В обсуждении грядущего соревнования участвовали едва ли не все старшие адепты. Вэй Усянь, пользуясь безнаказанностью, прибавил ещё пару словечек, но Лань Ванцзи, очнувшийся от воспоминаний, вновь наложил ему на рот заклятье молчания, так что скандала удалось избежать.       Лань Сичэнь распределил роли каждого. Вэй Усянь опять-таки снял с себя заклятье и сказал, что мишенями-змеями займётся сам. Лань Ванцзи поджал губы и взглянул на него с некоторым недовольством.       — Что? — удивился Вэй Усянь.       — Иногда, — проронил Лань Ванцзи негромко, — я даже жалею, что твои духовные силы вернулись. Прежде справляться с тобой было легче.       — Заставить меня замолчать можно и не заклятьем, — озорно хохотнул Вэй Усянь. — Я знаю, по крайней мере, два способа заткнуть мне рот.       По счастью, они уже покинули Зал бесед, так что никто, кроме Лань Ванцзи, этого не услышал.       — Вэй Ин, — укоризненно сказал Лань Ванцзи.       — К слову… — Вэй Усянь задрал голову и посмотрел на солнце. — Время у нас ещё есть. Какой из способов опробуем прямо сейчас? Самый бесстыдный или не очень?       Лань Ванцзи нахмурился. Вэй Усянь, довольный, что удалось привести Лань Ванцзи в замешательство, звонко рассмеялся. Того, что произошло дальше, он не ожидал. Лань Ванцзи ухватил его за запястье и дёрнул за собой в сторону Цзинши.       — Самый, — невозмутимо проронил он.       Когда они всё-таки отправились в Цайи за воздушными змеями, Вэй Усянь беспрестанно трогал угол рта пальцем и морщился. Каждый жнёт что посеял!       Лань Сичэнь за это время успел несколько повздорить с дядей. Они никак не могли сойтись на том, где именно устроить стрельбище. Лань Цижэнь настаивал на востоке, но Лань Сичэнь по понятным причинам не мог позволить, чтобы кто-то, а уж тем более дядя, наткнулся на установленный вокруг забытого всеми павильона барьер, поэтому выступал за противоположное направление. Они препирались довольно долго, Вэй Усянь и Лань Ванцзи уже успели вернуться из посёлка с достаточным количеством воздушных змеев.       — О чём спорим? — удивился Вэй Усянь, глядя на нервозно ёрзающих на своих местах старших адептов и на красные от спора лица двух Ланей. — Я думал, совещание уже закончилось.       — Восток или запад? — спросил Лань Цижэнь, уставившись на Вэй Усяня.       — Север, — моментально ответил тот, даже не удосужившись уточнить, о чём его спрашивают.       — Почему? — поразился Лань Цижэнь.       — По Фэн-шую, — отозвался Вэй Усянь, складывая воздушных змеев в кучу. — Вы ведь до сих пор не решили, где установить мишени?       — Фэн-шуй? — переспросил Лань Цижэнь. — Поясни.       — Важно учитывать направление ветров, дующих в Облачных Глубинах, и расположение гор. Если поставить мишени на востоке, воздушные змеи не поднимутся в воздух. Если поставить на западе, то ветер будет задувать так сильно, что порвёт бечёвку и унесёт их. Остаётся юг или север. Цзинши находится в южной части Облачных Глубин, следовательно, стрельбище следует расположить на севере.       — Почему ты упомянул Цзинши вообще? — спохватился Лань Цижэнь.       — Во время соревнований я планирую выспаться, — сказал Вэй Усянь, — а звук спускаемой тетивы достаточно резок, чтобы прервать даже глубокий сон, не говоря уже обо мне, чей сон столь чуток, что его может нарушить и звук падающего на землю птичьего пера.       — Ты надо мной издеваешься сейчас? — свирепо протянул Лань Цижэнь. О том, как «чутко» спит Вэй Усянь, всем было прекрасно известно.       — Чуть-чуть, не устоял, — пальцами показал Вэй Усянь. — Но я на самом деле планирую отоспаться. Ваш младший племянник меня порядком измотал, знаете ли… Хе-хе.       Это «хе-хе» прозвучало особенно вызывающе. Все подумали именно то, что и следовало подумать, учитывая обстоятельства личной жизни упомянутого младшего племянника и собственно Вэй Усяня. Вэй Усянь, не моргнув глазом, докончил:       — Ханьгуан-цзюнь — человек такой, что на полпути не останавливается. Тренировки под его присмотром — сущий ад, поверьте на слово.       — Тренировки… — протянул Лань Цижэнь с некоторым облегчением.       — Ядра, мечи и всё такое, — кивнул Вэй Усянь, озорно поблескивая глазами. — Практикуемся круглыми сутками. Всегда нужно быть начеку и держать себя в форме. Мало ли что.       На лицо Лань Ванцзи поползла краска. По счастью, он стоял в тени от колонны, так что это осталось незамеченным. Ведь то, о чём говорил Вэй Усянь, к тренировкам ровным счётом никакого отношения не имело!       — Значит, север, — поспешно сказал Лань Сичэнь, прекрасно понимая, что стоит прервать этот опасный разговор, пока дядя не сообразил, что Вэй Усянь метафорически расписывает ему их с Лань Ванцзи интимную жизнь.       — Хм, да, — отвлёкся Лань Цижэнь. — На северном пустыре. Он достаточно просторный, чтобы вместить всех: и участников, и зрителей. Сичэнь, распорядись.       — Мы с Лань Чжанем разметим мишени на воздушных змеях, — вызвался Вэй Усянь.       Лань Сичэнь кивнул ему и благодарно улыбнулся.       — Фэн-шуй? — уточнил Лань Ванцзи, когда они с Вэй Усянем (и воздушными змеями) возвращались к себе.       Вэй Усянь только пожал плечами. Разумеется, дело было вовсе не в расположении гор или в направлении ветров. Он первым делом подумал о павильоне за лабиринтом, поэтому моментально ответил: «Север». Вероятно, Лань Ванцзи подумал о том же самом.       — Значит, не высыпаешься? — непередаваемым тоном уточнил Лань Ванцзи после. — «Измотал»? «Сущий ад»?       — Мгм, — с улыбкой до ушей подтвердил Вэй Усянь.       — Значит, не останавливаться просил кто-то другой, а не ты? — опять уточнил Лань Ванцзи. — Хм, странное дело: не припомню, чтобы постель со мной делил кто-то ещё.       — Да ладно тебе, Лань Чжань. Старейшине Илина и полагается жить в сущем аду. Вот только кто бы мог подумать, что компанию в нём составишь мне именно ты.       — Напрашиваешься, чтобы тебе снова заткнули рот? — выгнул бровь Лань Ванцзи, не слишком довольный тем, как развивается разговор.       — Самым бесстыдным способом! — ухмыльнулся Вэй Усянь.       До воздушных змеев они добрались ещё не скоро.       К назначенному дню всё было готово. Для гостей установили навесы, чтобы было где укрыться от палящего солнца и — при желании — промочить горло или наполнить желудок. Мишени расставили на полагающемся в таких случаях расстоянии друг от друга. Воздушных змеев запустили в самую последнюю очередь, перед самым приездом гостей. Этими мишенями Вэй Усянь очень гордился.       — Уверен, что не будешь участвовать? — спросил Лань Ванцзи, заметив, что Вэй Усянь, прищурившись, глядит на самого высокого змея, будто прикидывая, с какой стороны лучше в него выстрелить.       — Уверен, — кивнул Вэй Усянь. — А ты куда собрался?       — В библиотеку. Нужно завершить переписывание травника.       — Не составишь мне компанию? — несколько обиженно протянул Вэй Усянь.       Лань Ванцзи покачал головой и проронил:       — Затянул. Дядя недоволен. Нужно закончить поскорее, чтобы не придирался лишний раз.       — То есть ночью в Цзинши тебя не ждать? — хитро осведомился Вэй Усянь.       — Я отлично владею скорописью, — пространно отозвался Лань Ванцзи и удалился.       Соревнование лучников, прежде всего, было поводом собрать заклинателей и вспомнить павших героев, завести новые знакомства и упрочить старые связи. Начинать не торопились: главы кланов приветствовали друг друга, обменивались любезностями или колкостями, вспоминали былое. «Скукотища», — подумал Вэй Усянь. К нему тоже подошли и попытались завести разговор, но он быстро отделался от собеседников, сославшись на необходимость проверить мишени.       Молодёжь, чтобы набить руку, тренировалась в небольшой рощице позади пустыря, то есть теперь — стрельбища. Цзян Чэн, как показалось Вэй Усяню, за ними наблюдал, прислонившись спиной к одному из деревьев.       — А Цзинь Лин? — мимоходом спросил Вэй Усянь.       — Запер в Пристани Лотоса, — ответил Цзян Чэн сквозь зубы.       Вэй Усянь скорчил неопределённую рожицу и прошёл к Лань Цзинъи и Лань Сычжую, которые тренировались вместе с остальными.       — Как успехи? — окликнул он их.       Лань Цзинъи, который в этот момент натягивал лук, развернулся и машинально выпустил стрелу в Вэй Усяня. Раздались испуганные крики. Вэй Усянь ловко повернулся вокруг себя, поймав стрелу в воздухе за древко. Лань Цзинъи выдохнул с облегчением: не высказать, как он испугался!       — Учитель Вэй, вы не ранены? — всполошился Лань Сычжуй.       — Ха, — сказал Цзян Чэн, — чтобы этого паршивца пристрелить, ещё постараться надо!       Вэй Усянь резко обернулся к нему и без предупреждения швырнул в него только что пойманной стрелой. Стрела разорвала воздух в клочья, пролетев буквально в дюйме от щеки Цзян Чэна, и угодила куда-то в кусты.       — Вэй Усянь! — рассвирепел Цзян Чэн, выхватывая Цзыдянь. — Сдохнуть хочешь?       Вэй Усянь ловко уклонился от удара, но кнут полоснул по краю его одеяния и отсёк кусок. Цзян Чэн в гневе замахнулся снова.       — Глава Ордена Цзян!       Лань Сичэнь перехватил его руку и заставил опустить кнут. Вэй Усянь успел бесследно скрыться во время этой заминки. Цзян Чэн раздражённо выдернул руку, фиолетовое сияние пропало.       — Думаю, вам стоит поблагодарить молодого господина Вэя, — сказал Лань Сичэнь.       — Я не ослышался? — протянул Цзян Чэн. — Поблагодарить? За то, что попытался меня убить?       — За то, что спас вам жизнь, — возразил Лань Сичэнь, указывая в сторону кустов.       Цзян Чэн метнул в указанную сторону сердитый взгляд и обомлел: в кустах извивалась пригвождённая к земле стрелой ядовитая змея. Щёки его вспыхнули стыдом.       — Мог бы и предупредить, — дёрнулся он, злясь на себя. — Не стрелять же в человека без предупреждения! Выпендриваться только умеет…       — Если захотите его поблагодарить, то, думаю, он ушёл в ту сторону, — только и сказал Лань Сичэнь.       — Обойдётся! — буркнул Цзян Чэн.       Молодёжь столпилась возле кустов. Каждому хотелось посмотреть и убедиться, что змея действительно пригвождена к земле. А ведь Вэй Усянь даже не использовал лука! Лань Сичэнь предостерёг, чтобы не подходили близко и не вздумали трогать руками: змеи были необыкновенно живучи, даже отрубленная змеиная голова могла нанести смертельный укус, а эта была всего лишь пронзена стрелой. Если бы пригляделись внимательнее, то заметили бы, что стрела вонзилась точно в середину змеиного тела: расстояние от кончика хвоста до стрелы и от стрелы до головы разнились буквально на пару миллиметров!       Пока все суетились, со стрельбища бесследно исчез и Цзян Чэн.       Вэй Усянь между тем заглянул в библиотеку и не нашёл там Лань Ванцзи. На столе лежали два одинаковых травника. Вэй Усянь сунул нос в тот, что выглядел новее, и убедился, что Лань Ванцзи действительно владеет скорописью: за те неполные два часа, что Вэй Усянь болтался на стрельбище, Лань Ванцзи успел завершить работу, причём на аккуратности почерка скорость никак не отразилась.       — Вот уж верно говорят, — пробормотал Вэй Усянь, — талантливый человек талантлив во всём!       Он заглянул в Цзинши — никого — и подумал, что Лань Ванцзи решил освежиться в источнике. День был знойный, у Вэй Усяня проступили капельки пота под носом, пока он шёл от библиотеки до Тихого Павильона. «Мне бы тоже окунуться не мешало», — подумал он, подёргав себя за воротник.       Лань Ванцзи действительно обнаружился в Ледяном Источнике. Он, полуобнажённый, сидел в воде в позе лотоса и медитировал. Вернее, это Вэй Усянь подумал, что он медитирует, и решил воспользоваться случаем: лёг на живот и подполз близко к краю воды, при желании он мог бы дотянуться рукой до спины мужчины. Что Вэй Усянь и собирался сделать.       — Что ты делаешь? — спросил Лань Ванцзи, не оборачиваясь.       Вэй Усянь от неожиданности потерял равновесие и свалился в воду. Лань Ванцзи отёр лицо и нахмурился.       — Что я делаю? — переспросил Вэй Усянь, вставая и отфыркиваясь. — Конечно же, пришёл за тобой подглядывать.       Он выбрался из источника и принялся раздеваться.       — Что ты делаешь? — опять спросил Лань Ванцзи.       — Раздеваюсь. С меня ручьём течёт.       — Не раздевайся, — запретил Лань Ванцзи, — кто-нибудь увидит.       — Кто? — возразил Вэй Усянь, продолжая раздеваться.       — Например, он? — кивнул Лань Ванцзи в сторону.       Вэй Усянь полуобернулся и заметил в некотором отдалении Цзян Чэна, направляющегося к источнику.       — Он-то? — фыркнул Вэй Усянь. — Да он давно уже всё видел…       Лицо Лань Ванцзи стало необыкновенно холодным, холоднее воды в источнике.       — Вот как? — проронил он.       — Мы же вместе выросли, — пояснил Вэй Усянь, старательно делая вид, что не заметил вспышки ревности в глазах Лань Ванцзи, — так что, разумеется, голыми друг друга видели. Но, скажу я тебе, смотреть там особенно не на что.       Это пояснение, очевидно, Лань Ванцзи тоже нисколько не понравилось. Он поджал губы и вышел из источника, накидывая на себя одеяние.       За разговором они и не заметили, что Цзян Чэн споткнулся на полпути. Он увидел мельком спину Лань Ванцзи, когда тот вылезал из воды, и был потрясён. Об этом ходили слухи, но никто не знал точно ни о причинах наказания, ни о степени его суровости. Ни сомнений, ни сожалений, ни оправданий, ни отречения. Эти шрамы свидетельствовали, что выбить из Лань Ванцзи верность своим убеждениям не был в состоянии даже дисциплинарный кнут. Ровно тридцать три доказательства безоговорочной веры в любимого человека. Для неподготовленного взгляда они были слишком большим потрясением.       Лань Ванцзи, заметив, что Цзян Чэн уже близко подошёл, вытянул руку и заслонил полуголого Вэй Усяня рукавом. Тот сосредоточенно выжимал одежду.       — Я не понял, — не удержался Цзян Чэн от усмешки, всё больше — чтобы скрыть ту охватившую его неловкость, что он испытал, увидев спину Ханьгуан-цзюня и безошибочно определив природу и смысл шрамов на ней, — ты его от меня закрыть пытаешься? Да что я там не видел…       Лицо Лань Ванцзи стремительно начало мрачнеть.       Вэй Усянь уже успел натянуть нижнее одеяние. Нервозные нотки в голосе брата он расслышал и тоже безошибочно понял, откуда они взялись. Он выскользнул из-за Лань Ванцзи, впился взглядом в Цзян Чэна.       — Ты видел? — прошипел он едва слышно.       Цзян Чэн сообразил, что Вэй Усянь говорит о шрамах на спине Лань Ванцзи, но не совсем понял, отчего у Вэй Усяня такой злой взгляд. Он дёрнул плечами и с усмешкой спросил:       — И что с того? Что ты взбеленился? Так уж и нельзя взглянуть на твоего муженька? Один хочешь им любоваться?       Вэй Усянь несколько остыл. Насмешка Цзян Чэна пришлась кстати. Можно сделать вид, что ничего не произошло. Вероятно, и Цзян Чэн об этом подумал.       — А что ты тут забыл вообще? — спохватился Вэй Усянь. — Нечего шляться по Облачным Глубинам, будто это твой дом родной.       Цзян Чэн вообще-то шёл извиняться, но теперь передумал.       — Так, — на ходу придумал он, — забрал не туда. Почувствовал какую-то странную ауру в этом направлении.       Он сказал это просто так, шутки ради, собираясь добавить: «Вот была бы потеха, если бы все вокруг превратились в обрезанных рукавов, подхватив от вас бесстыдство!» — но, к своему изумлению, заметил, что Вэй Усянь и Лань Ванцзи разом переменились в лице. Выстрел попал в цель, но Цзян Чэн не знал, на что именно они так живо отреагировали.       «А вдруг он почувствовал Иньское железо?» — подумал Вэй Усянь. Если Цзян Чэн начнёт доискиваться, ничего хорошего из этого не выйдет.       — А что, в Облачных Глубинах что-то спрятано? — проявляя неуместную догадливость, спросил Цзян Чэн.       Вэй Усянь отозвался довольно резко:       — Облачные Глубины хранят много секретов, чужаков это не касается.       — «Чужаков»? — побагровев от гнева, переспросил Цзян Чэн.       Вэй Усянь понял, что хватил через край. Он мысленно обругал себя и сказал как можно нахальнее:       — Но раз уж ты настаиваешь, то я тебе, пожалуй, расскажу, что в Облачных Глубинах хранится ценнейший артефакт. Неслыханной ценности артефакт.       — Какой? — машинально спросил Цзян Чэн, хотя чувствовал, что ничего путного в ответ не дождётся.       — Я, — объявил Вэй Усянь. — Лань Чжань, скажи ему, а то он, кажется, мне не верит.       Лань Ванцзи легко улыбнулся:       — Бесценный, просто бесценный.