Май — июнь 1998 г.,
Усадьба Мачкевичей.
Собрав заслуженные аплодисменты, Елизавета велела всем разойтись, попросив дочь, зятя и мужа задержаться.
— Не хочу, чтобы у вас сложилось впечатление, что я собираюсь обязать вас как-то своей помощью, — взяв стул и сев рядом со Снейпом, спокойным серьёзным тоном начала она. — Вам нужно создать новую личность, и то, что я предложила — самое простое в исполнении и более чем достоверное, как бы сомнительно это ни звучало. Я знаю, что вы прошли через многое, и хочу помочь. Вы друг Иванны, для меня этого достаточно, — ответила она на невысказанный вопрос в его глазах. — И, да, я ни в коем случае свою помощь не навязываю, вы абсолютно вольны решать, как быть. Я не требую немедленного ответа, подумайте, если хотите.
Мирослав молча кивал в поддержку супруги, Каркаров с лёгкой иронией призвал Снейпа обратить внимание на него, как на доказательство того, что в этой семье даже самые запущенные случаи не сбрасывают со счетов. Иванна затаив дыхание смотрела, как Снейп, осторожно покачав головой, обвёл комнату взглядом, вернул его на Елизавету, прижал руку к груди и медленно кивнул. Иванна постаралась выдохнуть как можно тише.
— Я очень рада, — мягко улыбнулась Елизавета. — Да, имейте в виду, ваше согласие вовсе не означает, что вам придётся торчать здесь до скончания веков, но если захотите немного помочь мне с лабораторией в первое время — буду очень рада и признательна.
Снейп вновь кивнул — уже более уверенно — и слегка закашлялся. Иванна, преисполнившись безмерной признательности в адрес матери, поспешила налить ему воды. Елизавета дальновидно просчитала риски: выпускать на все четыре стороны Снейпа со всей этой свалившейся на него свободой было бы рискованно.
Внезапно слово взял Мирослав:
— Я, пожалуй, сейчас скажу, а то потом забуду. Твоё, парень, право, не принять совет от фактически малознакомого мужика, которого к тому же по дикому стечению обстоятельств тебе в отчимы сватают, но всё же. Ты привык к условиям, которые нормальные люди сочли бы адом, и теперь в условиях относительно человеческих тебе будет непросто адаптироваться. Звучит вроде как вздор, но, поверь, это так. Ты, возможно, не будешь знать как реагировать, как ко всему относиться, как действовать, всё будет казаться неправильным, и тебе захочется находить проблемы там, где по сути их нет, чтобы воссоздать привычную обстановку. Так вот, запомни, тебе этого не нужно. Считай, что ты в другом мире и другой жизни. И постарайся правильно меня понять, — выдал он. — А вы, — повернулся он к Елизавете и Иванне, — как только это начнётся, помните о том, что я сейчас сказал, и не беситесь. Ладно, пусть они тут закончат, а мы с тобой пойдём, — обратился он к Каркарову.
— Это у вас на аврорских курсах такому учат? — поинтересовался Каркаров, следуя за ним к выходу.
— А ты думал, мы там только груши боевыми посохами околачиваем? — небрежно ответил вопросом на вопрос Мирослав.
В закрывшуюся за ними дверь вперились три взгляда разной степени изумлённости.
Иванна никогда не задумывалась о такой возможности, но не могла не признать правоту отца. Теперь главное, чтобы Снейп и вправду не обиделся и принял совет к размышлению.
— Я переведу: вы абсолютно вправе выражать недовольство чем угодно, но будьте готовы услышать возражения в случае необъективности вашего суждения, — с улыбкой сказала Елизавета.
— Не беспокойтесь, братец, у нас дурдом не перманентный, а периодический, — уверила Иванна, протягивая ему стакан. — Обычно тут тихо и спокойно. Вы ещё заскучать успеете.
Снейп принял стакан, поблагодарив коротким кивком и улыбкой краем губ, после чего скроил кислую гримасу, демонстрирующую его отношение к последнему Иванниному высказыванию. Что же, по крайней мере, явных признаков недовольства словами Мирослава он не выказал, и шанс, что они достигли его разума, был.
— Ладно, я пойду на кухню, сооружу завтрак, — объявила Елизавета, совершенно удовлетворённая результатами переговоров. — Пришлю кого-нибудь из мисс Смит, если что понадобится — смело их гоняйте, они будут рады помочь. Книжек вам пока не дам: при чтении вы можете начать мысленно проговаривать текст, а это чревато непроизвольной артикуляцией и напряжением голосовых связок. Пусть лучше девочки вслух вам почитают. Ива, подай Северусу эти три флакона, как раз пора принимать зелья. И сама не забудь свои принять, ты всё ещё зеленовата.
Елизавета пощупала ей лоб, покачала головой и вышла, а Иванна, следуя указаниям, одно за другим дала Снейпу крововосстанавливающее, заживляющее и укрепляющее зелья. Не зная, что он сейчас думает на тему Хогвартса, Тёмного лорда и прошлой жизни, она старалась болтать о пустяках вроде погоды и грядущего завтрака. Снейп, безропотно приняв все три зелья, устало откинулся на постель. Иванна очень хорошо его понимала: сама сейчас готова была пойти и завалиться спать. Впрочем, сначала нужно было хотя бы позавтракать. Должно быть, ей и впрямь не повредил бы отдых, потому как Снейп тоже посчитал, что вид у неё так себе: указав на Иванну пальцем, он закатил глаза, изображая покойника, затем ткнул пальцем в подушку и сложил руки у щеки, призывая её отправиться спать.
— Спасибо за совет, так и сделаю, — хмыкнула Иванна. — Ладно, вы тоже покемарьте, я попозже зайду, — сказала она, машинально поправив одеяло и подушку.
Снейп протянул ей руку и, когда она приняла её, на миг сжал её пальцы и одними губами сказал «спасибо».
— Да ну, я же обещала, — небрежно отмахнулась она, сделав вид, что совершенно не растрогалась, быстро поцеловала его в лоб, намеренно закрывшись, чтобы не считать его эмоций, и вышла, тихо прикрыв дверь, с опозданием спохватившись, что за «спасибо» ему полагалось настучать по голове — не зря же доктор запретил любую имитацию разговорной деятельности.
На самом деле, именно спать ей не хотелось, просто всем её существом владела вялость, так и призывающая куда-нибудь присесть или прилечь. Дойдя до кухни, она обнаружила там мать, хлопочущую у плиты, а так же Адю с Янко, завтракающих чаем с шарлоткой.
— Видела бы ты свою рожу, когда тётя Лиза про сына задвинула! — никак не мог успокоиться Янко. — Жаль, у меня фотоаппарата не было!
— Я бы на тебя посмотрела на моем месте! — буркнула Иванна.
— Ой, да подумаешь, один раз всё равно не считается, — поддразнил Янко.
— Интересно-интересно, мы чего-то о тебе не знаем? — изобразила изумление Адя.
— Да я вообще — личность жутко таинственная! — воздел руки в зловещем жесте Янко.
— Про что это они? Разнузданные добрачные похождения? — невинно поинтересовалась Елизавета.
— Да не особо-то разнузданные, всё очень чинно, — с достоинством парировала Иванна.
Отвлёкшись на то, как Елизавета взмахами волшебной палочки заставляет луковицу сбрасывать шелуху, она вдруг вспомнила, что Снейп остался без палочки и спросила, видел ли кто-либо Грегоровича. Елизавета сказала, что он либо на рыбалке, либо в саду, и попросила замолвить перед ним словечко за Хоуп. Иванна, узнав о жертве бывшей слизеринки, пообещала вытребовать у деда для неё лучшую палочку.
— Надо бы ещё Мирославу задание дать, выправить нашему прибавлению в семействе документы, — спохватилась Елизавета. — И для этого нужно имя придумать.
— Северуса на Всеволода поменять, — не раздумывая, предложила Адя.
— Лучше Северин тогда уж, — внёс контрпредложение Янко.
— О, я за Северина, — оживилась Елизавета. — Я Иву думала Севериной назвать, но не срослось.
— А фамилию наверное надо немецкую дать? Ну, австрийскую. Или цыганскую. Если у него папаша по сценарию австрийский цыган, — продолжила Адя.
— Фледермаус, — хмыкнула Иванна.
— Забавно, но слишком претенциозно, — раскритиковал Янко. — Снейп вообще переводится как-то?
— Когда искала его адрес, наткнулась на деревню в Саффолке с названием Снейп, — задумчиво сказала Иванна. — Надо думать в направлении топонимов, наверное.
— Северин Мухосранский? — вполне серьёзно предложил Янко. — А что, звучит!
— Злой ты! — упрекнула Адя. — Хотя бы уж тогда Мусохранский. В рифму, но необидно.
— Вообще-то, моя девичья фамилия — Мусохранская! — гордо вскинула голову Елизавета.
— Так и думать не о чем больше! — хлопнул в ладоши Янко.
— Нет, всё-таки у нас перманентный дурдом, — удручённо покачала головой Иванна.
Без аппетита поковыряв яблочный пирог, она пошла искать деда, по пути обнаружив на веранде Каркарова и Майка.
— Всё же, это несправедливо… — Майк чиркнул спичкой о коробок и затянулся; в блюдечке перед ним уже красовались два окурка. — Вот если бы нам ваши знания и методы! — очевидно, перебирая в памяти вчерашнюю операцию, грустно протянул он.
— Методы? Мне неловко напоминать, но чёрную оспу и чуму победили в итоге вы, — возразил Каркаров. — Ива, ты уже приняла зелья? — заметив приближение супруги, бдительно поинтересовался он.
— Я правда так плохо выгляжу? — демонстративно надулась она. — Сейчас, только деда найду — надо ему заказ на две палочки дать — и приму.
— Он на реке, я сбегаю, скажу. А ты иди лечись, — категорически заявил Каркаров. — Вы извините, я вас оставлю, сами видите, — обратился он к Майку.
— Полностью вас поддерживаю! — нисколько не расстроился тот, принимаясь тушить недокуренную сигарету о блюдечко. — Нет, надо с этим завязывать, отец точно уши оторвёт, когда узнает, что я продолжаю. Пойду спрошу, нет ли зелья на такой случай.
Иванна поднялась в спальню, приняла зелья и, не зная, куда себя деть, вышла в лестничный холл, где устроилась на диванчике между дремлющими кошками. Там её, пребывающую в ленивой прострации, четверть часа спустя отыскал отец, сопровождаемый Каркаровым.
Мирослав загнал обоих в свой кабинет и прежде всего детально и въедливо расспросил об их операции по извлечению Снейпа из Хогвартса, между делом попросив Иванну составить подробный доклад о её артефакте-мониторе: в массовое производство их пускать было бы экономически невыгодно, но вот купить права на дальнейшее усовершенствование и применение в спецслужбах правительство могло бы захотеть. Иванна, которая едва не начала разорять мужа со всеми этими тратами на магические компоненты, с радостью пообещала и доклад, и отчёт, и всё, что понадобится, лишь бы денег дали.
— Вы как считаете — надолго их подделка обманет? — спросил Каркаров.
— Ну почему ты думаешь, что они поймут? Даже если вскрытие будет — всё как настоящее, я специально заложила условия, — возмутилась Иванна.
— По магическому фону могут заподозрить, — предположил Каркаров. — На него любой магодетектор среагирует. Ладно бы он после Авады был, а так — механическая рана и яд…
— То есть, ты хочешь сказать, мои усилия напрасны? — насупилась Иванна.
— Ну что ты, совсем наоборот! — вмешался Мирослав. — Тут каждая минута на счету, даже если коронер заподозрит что-то, пока суть да дело — следы твоих портключей уже не отследить. Уверен, дело спустят на тормозах в любом случае. Сейчас там стандартный послевоенный бардак, максимум на что их хватит — убедиться, что Волдеморт окончательно и бесповоротно мёртв.
— Ну да… — успокоилась Иванна. — По крови они его не отследят, я очень хорошую отвязку сделала… — внезапное осознание обрушилось на неё как ледяная лавина. — А вот свою кровь я не отвязала… Да погоди, это не так страшно, — она похлопала по колену вдруг совершенно посеревшего лицом Каркарова, — на самом деле, во мне сейчас столько гематогенки, что если они начнут искать сейчас — что вряд ли, то она собьёт наводку, а завтра уже будет поздно. Ну, и я на всякий случай сейчас сделаю пару амулетов вроде твоих. Да что такое?
— Можете узнать, где сейчас этот проклятый голем? — Каркаров повернулся к Мирославу, не обращая внимания на возмущение Иванны.
— Да, ждите здесь, — не задавая лишних вопросов, Мирослав куда-то вышел.
— Игорь, в чём дело? — Иванна начала по-настоящему пугаться. — Эта неотвязка выйдет мне боком?
Он потянул её к себе, заставив пересесть к нему на колени, и крепко обнял.
— Я этого не допущу.
Оставив на столе записку для Мирослава, Каркаров отвёл Иванну в их спальню и принялся рыться в своих вещах.
— Игорь, немедленно скажи, в чём дело, — от волнения поднявшимся на тон-другой голосом потребовала Иванна, сидя на кровати и наблюдая за его действиями.
— Прости, — достав тёмный кристалл и что-то вроде жезла из чего-то подозрительно напоминающего кость, он подошёл и сел на пол перед Иванной. — Твоя неотвязка опасна вовсе не тем, что тебя могут выследить, а тем, что похороненный голем может утащить тебя за собой в могилу.
— В смысле — утащить? Придёт и унесёт? — поёжилась Иванна, припомнив жутковатый сон. — Я плохо помню тонкости ритуала создания голема, но мне казалось, отвязка нужна только для того, чтобы по крови не смогли отследить.
— Не унесёт, просто постепенно вытянет из тебя жизнь, на расстоянии, — пояснил Каркаров; легонько толкнув Иванну на подушки, он положил кристалл ей на грудь и принялся водить над ней жезлом. — Если бы голем был предназначен для обычных работ и находился бы в твоём ведении — значения не имело бы, но голем должен «умирать», и связь с ним чревата.
Кристалл оказался неожиданно тяжёлыми и неприятно холодил через ткань платья, о чём Иванна немедленно сообщила Каркарову.
— Плохо, — вздохнул он. — Но я это исправлю. Сам виноват, надо было всё же с тобою поспорить. Ладно, к чёрту сослагательное наклонение, — он мотнул головой и коснулся её щеки, заглядывая в глаза. — Ты только не засыпай пока, ладно?
— Не буду, — пообещала она, притягивая его к себе, чтобы поцеловать. — Да я и не хочу спать, просто какая-то апатия тотальная.
— Так это и проявляется.
В дверь постучали, и после приглашения войти заглянул Мирослав.
— Не успел толком разузнать, что и как, приятель работать умотал, у них там, как и ожидалось, чёрт знает что творится. Но голема только что закопали, — доложил он. — У тебя всё под контролем?
Тут стоило бы испугаться по-настоящему: на Каркарова новость произвела убийственный эффект. То есть, со стороны как будто ничего не изменилось, но Иванна слишком хорошо знала и эту складку между бровей, и заострившиеся скулы, и пустой взгляд, за которым скрывалась бездна загнанного глубоко внутрь ужаса. Однако всё это мелькнуло лишь на мгновение.
— Да, — твёрдо отозвался Каркаров.
— Ладно, зови если что, я пока пойду, попробую ещё новостей добыть, — кивнул Мирослав, скрываясь за дверью.
— Ладно, сейчас от тебя потребуется небольшое усилие — пойдём куда-нибудь на нейтральную территорию. Мой нож у тебя? — вполне будничным тоном спросил Каркаров.
— Да, в сумке. Не помню, куда я её бросила, правда, но Акцио на неё работает, — неопределённо повела рукой Иванна.
Вставать не хотелось, острить на тему «решил прирезать, чтобы не мучилась» было ещё ленивее, но пересилить себя хотя бы по первому пункту Иванна смогла.
Они пошли через сад в поисках подходящего укромного места. Кажется, по дороге им встретилась Василиса, которой, кажется, было велено идти своей дорогой и не путаться под ногами — Иванна не была в этом до конца уверена, будучи поглощённой созерцанием окружающей действительности.
Мир вокруг совершал удивительные метаморфозы, то ускоряясь, то замедляясь в произвольном порядке. На глазах Иванны в одну секунду из плотного бутона буквально распахнулся цветок шиповника, и следом на соседней ветке неторопливо, словно потягиваясь после сна, выпростали лепестки ещё два цветка. Синица, перелетавшая через садовую дорожку с яблони на яблоню, вдруг замерла в полёте, позволяя прилипшей к ней взглядом Иванне разглядеть каждое своё пёрышко.
…Растянувшись на траве на границе дальнего угла сада и берегового склона, заросшего старым малинником, Иванна завороженно наблюдала проплывающие облака. Небо сегодня было особенно высоким и сияюще-голубым. Облака прямо на глазах меняли одну причудливую форму на другую. Каркаров что-то делал рядом с ней, произносил какие-то формулы. Какой-то долей сознания Иванна отметила, что с его голосом что-то не так, но всё её внимание сейчас поглотило небо, на котором вдруг начали загораться звёзды, одна крупнее другой, а само оно незаметно темнело и опускалось на неё как шёлковый полог. Голос Каркарова, а вместе с ним и шум ветра, и плеск речных волн, и все прочие звуки как будто стали отдаляться, когда звёзды начали тускнеть. Иванна успела удивиться — а где же луна? — когда вокруг сгустилась непроглядная тьма и тишина, и только монотонный звук, похожий на гудение перетянутой струны, заполнял всё вокруг.
Звук действовал на нервы, он был повсюду, как будто в самой голове. Раздражение немного отрезвило её, позволив оформить мысль «пора отсюда выбираться», но одного намерения было мало. Непонятно было, в какую сторону и как двигаться.
«Если это смерть, то это полный отстой», — вполне осознанно подумала Иванна и как будто ощутила себя в неком условном теле; по крайней мере, появилась иллюзия, что она может двигать руками и переставлять ноги.
Тон звука начал повышаться, становясь совершенно невыносимым, и вдруг «струна» с мерзким взвизгом лопнула. Когда в ушах перестало звенеть, Иванна расслышала отдалённый шорох волн и листвы и попыталась понять, куда двигаться. Напряжённо вслушавшись, она уловила голоса: Каркарова и смутно знакомый женский. Они в унисон повторяли заклинание на неизвестном Иванне наречии, и звучало оно как призыв, не повиноваться которому было невозможно. Неведомая сила несла её на звук голосов, а тьма вокруг расступалась.
— Она на нашей стороне, дальше ты сам справишься, — сказала женщина.
— Ивушка, дай мне руку, — позвал Каркаров.
«Какую, к чёрту, руку, если я бестелесный дух?» — бессильно подумала она.
— Пожалуйста, вернись ко мне.
«Да что за ерунда, не собираюсь же я здесь оставаться!»
Она протянула иллюзорную руку и вдруг её пальцы сомкнулись на ладони Каркарова. Тьма лопнула как мыльный пузырь, обрушив на Иванну свет, звуки, запахи и прикосновение воздуха к коже. Едва открыв глаза, она очутилась в объятиях Каркарова и крепко обняла его в ответ. Осознание произошедшего прошло через неё липким ужасом, осев тошнотворной слабостью почему-то в области ступней.
— Прости, что не предупредила о том, что ты женишься на идиотке, — всхлипнула Иванна Каркарову в плечо.
— Тише, тише, всё хорошо.
Он гладил её по волосам, целуя во всё, до чего дотягивался, а она, принимая его ласку, до глубины души удивлялась остроте своего восприятия, словно все чувства многократно усилились. А что самое потрясающее, её эмпатия то ли больше вообще не работала, то ли выключилась на время — только обычные человеческие чувства рисовали ей картину мира, но оттого она, картина, вовсе не становилась хоть сколько неполноценной.
Немного успокоившись, она огляделась и поняла, что находятся они в беседке, а солнце клонится к закату. Потрясённая Иванна уточнила, того же ли дня сейчас вечер, Каркаров ответил, что того же, и, помогая ей подняться, стал выспрашивать о самочувствии. Самочувствие было просто замечательным: от апатии не осталось и следа, Иванна чувствовала себя такой восхитительно живой, что ей хотелось немедленно устроить пробежку через соседнее поле и переплыть Саву на тот берег и обратно. Если бы не зверский голод, именно так бы она и поступила.
***
На следующее утро усадьба пополнилась гостями. Чрезвычайно томная после ранней энергичной побудки, устроенной ей Каркаровым, Иванна спустилась в кухню за кофе и обнаружила там неизменных Адю с Янко, а также Василису, Федору и Мойру. Федора, получив сову от Смитов, живо сгребла в охапку Горана и рванула в усадьбу, не забыв оповестить Мойру, посчитав, что было бы несправедливо, если та останется в стороне и не узнает, чем увенчались их совместные усилия.
— Вы вообще отсюда выходите когда-нибудь? — поприветствовала она товарищей. — И вы, девочки, здравствуйте. А где остальные, кто-нибудь знает?
— Тётя Лиза сейчас завтракает сынулю бульоном, дядя Мирко увёл Горыныча на секретное совещание, доктор сказал, что через неделю вернётся проверить прогресс — он готов был чуть ли не каждый день проверять, но Елизавета его мел малость упырила — и уехал, Тори занимается корреспонденцией, дед Златко собеседует Хоуп на предмет изготовления новой палочки, — выдала справку Федора, сияя улыбкой до ушей.
Она пребывала в глубочайшем восторге, и это чувствовалось даже с противоположного края кухни. Иванна невольно и сама расплылась в улыбке.
— Вам от бабушки большой привет, она очень извиняется, что вчера так быстро отбыла, но она не очень уютно себя чувствует вдали от дома, — подала голос Василиса. — Но она приглашала вас с дядей в гости, ещё дополнительно лично сову пришлёт.
Потрясённая Иванна даже замерла на месте. Значит, Каркаров отбросил свои заморочки и призвал на помощь мать, чтобы её вытащить! Вот так дела! С одной стороны, ей было интересно узнать, что же с нею было и как они это исправили, с другой, она точно знала, что пока не готова это узнавать.
— Доктор само очарование, жаль, что так недолго побыл, — прерывая паузу, невинно отметила Мойра. — А когда Северуса погулять выпустят? Что-то я соскучилась по его комментариям.
— Когда выпустят — это надо у мамы спросить, а насчёт комментариев тебе придётся подождать, пока голос вернётся, — развела руками Иванна.
Янко, смерив её критическим взглядом, выразил искреннее сомнение, что отсутствие голоса удержит его от комментирования. Иванна, подняв бровь и ехидно прищурившись, уличила его в ревности и уверила, что лавры главного остряка этой компании у него всё равно никто не отберёт. Янко демонстративно надулся и задрал нос; Адя, умирая со смеху, ободряюще погладила его по плечу и поддержала Иваннины слова.
— Слушайте, ну точно! Знаешь, почему вы постоянно слегка так грызётесь? Потому что очень похожи. Я всё думала, кого он мне напоминает… Так вот, когда в хорошем настроении — вылитый ты! Только масти другой, — вдруг озарившись, выложила Мойра, крайне довольная собой. — Вот честно, стиль беседы один в один.
— Ну, мать, спасибо за комплимент! — развёл руками Янко. — Я прям не знаю, что делать — смеяться мне или обижаться!
— Смеяться, конечно, — уверила Иванна. — Обижаться — не твоя прерогатива. Вообще, Машка, гениальное наблюдение. Я сама только после твоих слов это осознала.
А ещё она моментально осознала, почему её тогда так потянуло к нему, при том, что никогда не тянуло к Янко. Помимо их духовного единения за работой, было ещё кое-что — её эмпатическое волонтёрство. Это изменение эмоций от отчаяния к спокойствию, которое она считывала со Снейпа после сеанса, слишком напоминало то, что она переживала с Каркаровым, и в условиях долгой разлуки не могло не сработать в составе рефлекса. Что ни говори, это понимание очень её порадовало.
***
Выздоровление Снейпа шло полным ходом. На следующий день он уже решился выйти на прогулку и даже начал понемногу общаться с аборигенами. Для этого он активно использовал не только жестикуляцию и бумагу с карандашом, но и ненавязчивую передачу мыслеречи, что совершенно избавляло кого бы то ни было от страданий из-за неудобства общения с ним.
Мирослав, который внезапно загорелся идеей развести пчёл, потащил Снейпа, Каркарова, Янко и Горана смотреть участок с десятком старых яблонь, который планировалось расчистить под пасеку, и сообщил, что ближе к сезону ему понадобится помощь всех четверых.
На пятый день Снейп начал уверенно передвигаться без стороннего надзора и посетил с дружественным визитом Елизаветину лабораторию, откуда после нескольких часов вышел весьма приободрённый. Избыток свободного времени он стал коротать за изучением сербского и русского языков. Параллельно выяснилось, что немецким он владеет в совершенстве, что явилось дополнительным фактом в пользу легенды Елизаветы.
В начале второй недели прибыл Майк; на его попытку осмотреть голосовые связки Снейпа тот уверенно ответил решительным «спасибо, не надо, я себя отлично чувствую» и согласился только на смену повязки. Иванна, присутствующая на процедуре, поспешила уверить, что шрамы хоть и жуткие, но фирменная мазь это исправит — справилась же она с Иванниной спиной! — да и вообще, ерунда всё, до свадьбы заживёт. Снейп с красноречивым выражением лица потрогал шею и поинтересовался, до чьей именно свадьбы. Иванна сочла вопрос риторическим и отвечать не стала.
В рамках празднования возвращения голоса Иванна решила организовать культпоход по пивным Белграда, однако перед этим нужно было решить важную проблему. Всё это время Снейп щеголял в великодушно одолженных Янко джинсах и свитере, которые болтались на нём как на вешалке, вызывая тщательно скрываемое острое чувство жалости у очевидцев. Возможно, имей он на руках действующую палочку, он подогнал бы одежду по фигуре, однако Грегорович только-только заканчивал палочку для Хоуп и работал медленно и тщательно, доставляя радость зачесавшимся без любимого дела рукам.
Понимая, что поход по магазинам в таком виде Снейп не переживет, Иванна решила действовать проверенным методом и попросила у него волос, честно объяснив цель. К вящему её удивлению, Снейп согласился не моргнув глазом. Должно быть, не осознал в полной мере всю опасность.
Не теряя времени, Иванна ангажировала Адю в качестве консультанта по магазинам мужской моды. Логичнее было бы задействовать Каркарова, но она прекрасно понимала, какой ажиотаж вызовут два приметных мужика, выбирающие шмотки для одного из них; Каркарова в эту авантюру вообще не стоило посвящать, но пришлось — случись чего, прощенья ей не было бы.
В час икс она загнала Снейпа в библиотеку и активировала две порции Многосущного зелья.
— Это ещё зачем? — с подозрением уставился Снейп на протянутый ему Иванной второй флакон.
— Пока я в виде тебя буду шастать по магазинам, ты тут будешь изображать меня. Стандартная мера обеспечения алиби, — нетерпеливо разъяснила Иванна; для неё это было уже чем-то само собой разумеющимся. — Сегодня вроде родственники понаедут, но с ними общаться не обязательно, просто ручкой помаши. Вот моя одежда, переоденешься, — она специально подобрала максимально «бесполый» и скрывающий фигуру комплект.
Сбитый с толку Снейп покосился на Адю в ожидании подсказки, но та, старательно изображая тотальную незамутнённость, ответила лучезарной улыбкой и спросила есть ли у него пожелания по стилю и цветовой гамме. Снейп посмотрел на неё не очень дружелюбно и, с сомнением понюхав содержимое флакона, сделал глоток.
— Да нормально всё, не надо делать такое выражение лица, будто тебя на заклание сейчас поведут! — велела своему двойнику Иванна. — Это просто для подстраховки, всего на несколько часов! И держи спину ровно, в конце концов! — она хлопнула скуксившегося и раздражённого Снейпа по спине; тот сверкнул глазами, выпрямился, но очень быстро ссутулился обратно.
— Тяжело вообще-то! — буркнул он, совершая руками манипуляции в районе груди, словно пытаясь равномерно перераспределить нагрузку.
— А ты как думал! — возмущённо подбоченилась Иванна. — Да хватит уже! — она шлёпнула его по рукам. — Наденешь лифчик — легче станет. Что обо мне люди подумают... Надо было не мудрить, а просто запереть тебя где-нибудь, — покачала головой она.
— Да не шуми ты, я пытаюсь обвыкнуться! — огрызнулся Снейп, суетливо переодеваясь.
— Я сейчас сдохну, — Адя, наблюдающая за перепалкой, потёрла глаза и истерично хихикнула. — Хорошо, что Янко не видит!
Иванна обречённо махнула рукой.
— Ладно, теперь моя очередь, — пробормотала она и отпила из своей порции. — …Так, отлично, — Иванна, которая заранее ограбила гардероб Янко на предмет летнего льняного костюма, покрутилась перед стеклянной дверцей книжного шкафа, оценивая преображения и сажая костюм по фигуре. — Годится, — она причесалась пятернёй и поправила ворот рубашки. — А, чёрт, опять про него забыла, — заведя руки за спину, она через свитер расстегнула бюстгальтер, затем, сунув правую руку в левый рукав, стянула с левой руки лямку, повторила операцию на правой руке, после чего вынула бюстгальтер из-за пазухи через ворот.
— Ты сейчас окончательно и бесповоротно убила мой мозг, — всхлипнула Адя, закрывая лицо руками.
— Ой, да ла-адно, — повела плечом Иванна. — Подержи у себя пока, у меня карманы маленькие, — она быстро сунула предмет туалета в адину сумку; задумчиво ощупав шею, она конфисковала у Ади газовый шарфик, повязала его на манер шейного платка и объявила готовность к старту. — Ладно, братишка, не скучай тут, — подмигнула она Снейпу, который наблюдал за её действиями с выражением лица, достойным кисти живописца; даже при наличии большого опыта применения Многосущного зелья, Иванне было безумно дико видеть своё очередное новое отражение в зеркале. — Запас зелья у тебя есть, мы постараемся побыстрее всё закончить. Можешь у меня посидеть, но периодически показывайся во дворе на всякий случай. Или в лаборатории пошурши. Или с Мойрой на пленэр сходи. Встретимся тут же около трёх, надеюсь, успеем обернуться.
— Ива, ты сейчас… — быстрым шагом вошедший в библиотеку Каркаров направился было к восседающей на диване у окна «Иванне», но «её» выражение лица заставило его остановиться и замолчать.
Он изучил внимательным взглядом сначала «супругу», затем перевёл глаза на потупившего взор «Снейпа», после чего объявил, что его сейчас стошнит.
— Да ладно тебе, это же весело, — робко возразила Иванна. — Тем более, я честно предупредила заранее.
Адя, не выдержав, начала хохотать. На шум в библиотеку заглянул Янко и, разобравшись в ситуации, присоединился к умирающей со смеху подруге.
— Песцова, прекратить истерику! — прикрикнул «Снейп» на Адю, которая без сил привалилась к стеллажу. — Время теряем, идём уже!
Кое-как успокоившись и взяв себя в руки, Адя кивнула и выпрямилась. «Снейп» одобрительно кивнул и широким жестом указал на дверь, пропуская даму вперёд. Адя угукнула и направилась к выходу; обходя «Снейпа», она получила от «него» ускоряющий шлепок пониже спины и вновь закатилась хохотом.
— Чувствую, мне следовало самостоятельно отправиться за покупками, — скептично поджав губы, осуждающе покачал головой «Снейп» и последовал за Адей.
— Не виляй кормой как гулящая женщина, — посоветовал им вслед Каркаров.
— Что-о-о? — в глубочайшем возмущении «Снейп» остановился и развернулся к нему. — Ты это мне? Это что же, я, значит, хожу как гулящая женщина?!
— Нет, когда ты — ты, всё прекрасно, но в таком исполнении — жуткая похабщина! — поспешил с пояснениями Каркаров.
— Ма-альчики, ну не ссорьтесь! — жеманно протянул Янко.
— Смотри у меня, — героически сохраняя грозное выражение лица, «Снейп» развернулся обратно к выходу, взял под ручку начавшую икать от смеха Адю и двинулся прочь, сменив стиль походки и слегка ссутулившись.
Недолго думая, Снейп воспользовался советом касаемо Мойры и пленэра. Мойра, которая именно в этот день планировала просто поваляться на пляже с книгой, не сразу поняла, с чего это Иванна вдруг тащит её на природу, но, разобравшись, сделала вид, что совсем не удивилась, и безропотно прихватила этюдник.
На пленэре «Иванна» вела себя отвратительно: ходила кругами вокруг Мойры и непрерывно проявляла недовольство: и солнце слишком яркое, и ветер слишком сильный, и трава слишком густая, и краски у Мойры неправильные, и родственники ненормальные, и весь мир никуда не годится. Мойра никак не могла сосредоточиться на своём пейзаже, пока в один прекрасный момент не сообразила посадить «Иванну» позировать. Фонтан красноречия это, конечно, не заткнуло, зато, по крайней мере, больше некому было мельтешить вокруг да около.
Ближе к обеду решено было вернуться в дом. Закупочной команды на горизонте не наблюдалось, зато, как предсказывала Иванна, приехал её кузен Братислав с невестой. Снейп воспользовался советом издали помахать им ручкой и спасся бегством в библиотеку под предлогом добычи книги для Мойры, однако вместо уединения с самим собой обнаружил там изучающего свежую прессу Каркарова.
— Это я, — поспешно предупредил он. — Сам знаешь кто не вернулась ещё?
— Увы, — даже не повернув голову в его сторону, отозвался Каркаров.
Снейп взял номер «Дейли профет» и забился в дальний тёмный угол библиотеки.
— Привет, — зашедший в библиотеку кузен Братислав огляделся. — Ива, дядя Мирко спрашивает, не видела ли ты тётю Лизу?
— Нет, — буркнула «Ива».
— Она говорила, что собирается на рынок за овощами, — Каркаров оторвался от номера «Московского мракоборца» и повернулся к двоюродному шурину. — Наверное, скоро вернётся.
— А, понятно, — кивнул Братислав и с сомнением посмотрел на кузину. — Ива, у тебя какой-то небодрый вид, ты себя хорошо чувствуешь?
— Да! — почти рявкнула в ответ «Иванна».
— Не обращай внимания, Браца, — лучась плохо скрываемым ехидством, посоветовал Каркаров. — У женщин случаются состояния, когда они, как бы это сказать, не в себе… это проходящее.
«Иванна», одарив «супруга» убийственным взглядом, подхватилась и пулей вылетела из комнаты.
— Вы что, поссорились? — недоумённо спросил Братислав.
— Что ты, у нас с Иванной полная идиллия, — воссиял искренней улыбкой Каркаров.
— Ну, ладно… — пожал плечами Братислав и тоже оставил библиотеку.
…Закупочная команда, усталая, но в целом довольная, вернулась позже назначенного срока. На обратном пути они безостановочно хохотали, вспоминая рейд по магазинам. Иванна в личине Снейпа буквально с одного взгляда очаровывала подавляющее большинство продавцов женского пола (очевидно, срабатывал тот же эффект, что тогда с Виктором), после чего эти дамы смотрели на Адю уничтожающими взглядами — мол, как только смела и сумела она ухватить такое счастье? Заботясь о репутации Снейпа, которому, скорее всего, ещё придётся посещать эти же магазины, они с сожалением отказались от идеи изобразить жестокую госпожу и преданного безропотного воздыхателя.
Попросив Адю закинуть покупки в комнату Снейпа и сообщить Каркарову о её возвращении, она пошла искать «брата». Тот обнаружился в компании Мойры в Елизаветиной лаборатории за вымешиванием экспериментального грунта. Оказалось, что Снейп, послонявшись по саду, наткнулся на Мойру в беседке и, признавшись, что не вынесет ни минуты дольше в чужом обличье, пригласил её проверить теорию, реализовать которую они не успели до вступления Снейпа на пост директора Хогвартса.
Иванна поругала Снейпа за нарушение режима конспирации, поблагодарила Мойру за несение службы няньки и пошла переодеваться, сказав, что вернётся поучаствовать в опыте.
