Iron Will (Железная воля)

      Все было не в порядке. Дин не знал, что больше пострадало: его гордость или его спина, когда ремни рюкзака терлись о рану от ожога. Был день маневров, и в нормальных условиях это было бы легко, но сейчас Дин выглядел почти таким же зеленым, как ребенок Лопес. Пылающая жара солнца тоже не помогала.       — Ты в порядке? — спросил Сэм, когда они возвращались в лагерь. Он вытер пот со лба тыльной стороной руки. — Как плечо?       — Супер, — Дин старался не дергать свой груз, набирая скорость, чтобы соответствовать шагу Сэма. Его младший брат быстро догнал его по росту, внезапно вытянувшись с Рождества. Дин обвинил длинные ноги парня в том, что Сэм так легко шагал. — Просто наслаждаюсь видом.       Сэм сверкнул на него недоверчивым взглядом.       — Тебе все еще плохо?       Дин закатил глаза. Его стошнило как какого-то новобранца после того, как их утром погнали в пустыню. Это было неловко.       — Я в порядке, Рэмбо.       Сэм скептически посмотрел на Дина.       — Конечно ты в порядке.       — Ты хорошо справился там. — Дин понизил голос. Сержант Смит прикрывал на десять ярдов позади. — Полагаю, ты больше не будешь ругать папу по поводу дополнительного обучения?       — Ты шутишь, что ли? — зашипел Сэм. — Я делал то, что ты сказал. Отвлекал охранников, чтобы ты мог изучить территорию по карте. Ты запомнил карту, верно? Мы уходим отсюда с наступлением темноты?       — Мне не понадобилось четыре часа, чтобы изучить участок земли, Сэм. — Дин продолжал шагать, когда Смит кашлянул позади них. Нужно быть идиотом, чтобы не понимать, что они находятся в нескольких милях от цивилизации посреди долбаной пустыни. Это не сулит ничего хорошего для их побега. Дин не был настолько глуп, чтобы отправиться через смертельную местность без надлежащих припасов и довольно хорошей идеи о том, куда он направляется.       — Что это означает?       — Это означает, что нам, возможно, придется подождать.       Плечо Сэма натолкнулось на его, когда младший брат приблизился.       — А может ты просто не хочешь убрать этих парней?       Дин с трудом сохранил равновесие. Эта мысль приходила ему в голову. То, как Малруни использовал свою власть, взбесило его.       — То, что они делают, неправильно.       — Конечно, это так. Они похитители и вымогатели. Может быть, и хуже, но они не культисты, Дин. Демона нет. Мы должны выбраться отсюда и позволить полиции справиться с этими уродами. Мак может использовать свои контакты из ФБР.       Часть Дина от всего сердца согласилась. Люди всегда были более сложными и злыми, чем дух или одержимый.       — Нам нужен план, больше информации. Просто дай мне немного больше времени, чтобы выработать его.       — Да, потому что ты не из тех, кто «сначала стреляет, а потом задает вопросы».       Дин глубоко вздохнул, пытаясь сосредоточиться на лагере, что виделся на расстоянии вместо боли во всем теле. Сэм был в бешеном настроении, и Дин не обвинял его. Это был не идеальный способ провести летние каникулы. Они надеялись провести каникулы на ферме пастора Джима. Дин кивнул на середину процессии, где выделялась светлая голова Бретта.       — Продолжай болтать со своим приятелем, чтобы выведать полезную информацию, и я продолжу свой поиск, чтобы придумать лучший план.       Лицо Сэма приобрело типичный сочувствующий взгляд, когда он перевел взгляд через плечо Дина, где Генри Лопес прикрывал тыл.       — Хорошо, но пообещай мне, что ты будешь сохранять спокойствие, пока мы не сможем выбраться отсюда.       Дин ухмыльнулся.       — Я практически мистер Фриз.       Сэм не выглядел счастливым, но он побежал вперед, догоняя Бретта. Дин замедлил шаг, размышляя о том, что они узнали о так называемом культе. Ему не потребовалось много времени, чтобы понять, что «Аничи», очевидно, были военными. К тому времени, когда они с Сэмом собрали все это вместе, они уже были в пути. Как только они добрались до лагеря, так называемых сержантов насчитывалось не менее десяти, все были хорошо вооружены. Винчестеры были чертовки уверены, что это были не тихие, благонамеренные советники лагеря, какими они притворялись, когда подходили к Сэму и Дину в приюте, предлагая убежище.       По мускулам некоторых мужчин Дин легко вычислил бывших военных, но большинство из них были не более чем наемными головорезами, как Малруни, который, вероятно, не мог сдать психологический экзамен, необходимый для службы. Было двенадцать новобранцев, хотя Бретт сказал Сэму, что иногда их бывает пятнадцать. Дин полагал, что ответственные лица держат цифры на низком уровне, чтобы обеспечить контроль.       Эдди и его младший брат были ветеранами. Было разумно держать пару завсегдатаев, кто-то на уровне сверстников, чтобы описывать как здесь все хорошо, и следить за всем. Дин представлял себе, когда Эдвард постареет, он либо вступит в ряды сержантов, либо отправится на какую-нибудь войну, за которую платят «Аничи». Три мальчика пробыли в лагере четыре месяца, почти закончили обучение и их готовы были забрать. Пара была отстранена от других классов, поскольку мальчиков, с которыми они начинали, отправляли в места, которые Дин мог только представить. Два подростка, которые пропали и привлекли внимание Джона, также были здесь. Еще была команда новичков, которая состояла из него, Сэма и Генри Лопеса.       Генри Хэнк со своими друзьями появился в приюте «Доспехи Бога» в ту же ночь, что и Дин и Сэм. Ребенок был голодный, грязный, и жил пару недель на улице. История Генри была более грустной, чем история Дина и Сэма. Отец подростка был уволен с нелегальной работы службой иммиграции, оставив ребенка без какой-либо другой семьи или денег. Он привлек Дина с той минуты, как Генри объяснил на ломаном английском, что любовь его отца к бейсболу была лишь одной из тех вещей, которые привлекли их в Америку год назад. Теперь Дин не мог просто бросить подростка, даже если ребенок был фанатом Доджерса.       — Внимание, мальчики! — Малруни свистнул, приказав им встать в очередь, когда они достигли окраины базы. — Полковник прибыл.       Дин осмотрел здание, которое служило штаб-квартирой офицера от казарм. Они не имели удовольствия встретить печально известного командира, он уехал на задание, когда прибыли Винчестеры и Генри. Дин представлял командира лагеря как полковника Сандерса, но обвинил в своем бурном воображении голод, ведь он ничего не ел кроме пары кусочков говядины за почти двадцать четыре часа.       — Приведите свой отряд в строй, кадет Джонас.       Эдвард быстро отдал честь, развернулся на каблуках и начал делать то, что приказал Малруни.       Дин встал рядом с Сэмом, осторожно снял рюкзак и бросил на землю позади них.       — Правда? Чертов осмотр?       — Просто подыграй, чувак, — сказал Сэм. — Пожалуйста.       Дин пожал плечами, и ожог вспыхнул агонией. Он посмотрел направо, сверкая Лопесу ухмылкой.       — Как ты, Хаммерин Хэнк, держишься?       Генри наклонился, положив руки на колени, стараясь отдышаться. Он поднял глаза на голос Дина и поднял большой палец.       — Не разговаривать! — Эдвард прошел мимо Дина и остановился перед Генри. — Соберись, Лопес. Если тебя стошнит, когда находишься в строю, будешь слизываешь это. Ты меня понял? — он стал по стояке смирно, демонстрируя позу, которую он ожидал от Генри. — Встать в строй.       — Дай ему передохнуть, Эдвард.       — Я не к тебе обращался, Винчестер.       — Нет, потому что ты был слишком занят, доставая толстого ребенка, который не говорит по-английски.       Эдвард повернулся к Дину.       — Может быть, ты хотел бы выйти из строя и отжаться двадцать раз до прибытия полковника?       — Этого не произойдет. — Дин не собирался доставлять Джонасу удовольствие, и не был полностью уверен, что его травмированное плечо позволит подвиг, даже если он захочет это сделать. — Как насчет того, чтобы записать их на мой счет?       — Есть проблема, Джонас?       Дин закатил глаза, когда Малруни подошел к ним. Он был удивлен, когда Эдвард ответил:       — Нет, сэр. Просто объясняю формирование новобранцам.       — Малыш Винчестер, казалось, хорошо понимал основные процедуры в полевых условиях. — Сержант посмотрел на Сэма, который стоял по стойке смирно, а затем на Дина. — Ты тупой в семье, Винчестер-старший?       — Сэм всегда был отличником, — сказал Дин.       — Может, он хочет сделать отжимания за тебя? — Малруни перевел взгляд с Дина на Эдварда. — Сколько это было, кадет Джонас? Пятьдесят?       — Было двадцать раз, сэр.       Малруни повернулся к Сэму.       — Ты слышал его, малыш Винчестер. На землю, и отожмись пятьдесят раз. — Он повернулся к Джонасу. — Ты тоже падай на землю и делай то же самое.       — Но… — Эдвард заикался.       — Тогда отжимайся семьдесят пять раз.       Дин покачал головой, хотя чувствовал на себе взгляд брата, когда Сэм молча умолял его заткнулся.       — Я сделаю чертовы двадцать отжиманий. Оставь их в покое.       — У тебя был шанс выполнить приказы, Винчестер. Я предлагаю кадету Джонасу и малышу Винчестеру быстро воспользоваться этой возможностью, прежде чем я разозлюсь.       Сэм и Джонас упали на землю, начав раунд наказания. Дин впился взглядом в Малруни.       — Это еще не конец.       Малруни улыбнулся.       — Вот и я так думаю.       Прозвучал еще один пронзительный свисток, и Дин был благодарен, что сержант не использовал горн.       — Внимание! — рявкнул Смит.       Малруни приказал Сэму и Эдварду подняться на ноги, быстро продвигаясь к началу линии и врезаясь в других кадетов в строю. Дин бросил взгляд на брата.       — Извини, — прошептал он.       — Просто притворись, что это одна из проверок папы, — тихо ответил Сэм, не встречая взгляда Дина. — У тебя никогда не было проблем с игрой в солдата раньше.       Это было правдой, Дин научился военному протоколу, прежде чем научился завязывать ботинки. Он встал по стойке смирно, глядя прямо перед собой. Краем глаза он увидел полковника, и этот человек оказался не тем, чего он ожидал. Со своей ковбойской шляпой и сапогами он выглядел скорее скотоводом, чем высокопоставленным военным офицером. Может быть, это уместно, учитывая, что «Аничи» продавали своих членов как скот.       Полковник прогуливался по очереди с улыбкой на загорелом лице. В руке у него был кнут для верховой езды, которым он похлопывал по ноге при каждом шаге.       — Я вижу, что после моего последнего визита появились новые лица.       — Три новобранца, сэр. — Малруни последовал за полковником почтительным шагом. — Все главные кандидаты на программу.       — Похоже, Вакеро еще не нашел свою лучшую добычу. — Полковник посмотрел на Генри, который все еще стоял согнувшись, не подозревая, что привлек внимание.       — Кадет Лопес не очень хорошо знает английский язык.       — Это не должно быть проблемой. Правильный вид обучения может преодолеть такие барьеры, как общение. Язык тела имеет свои тонкости. Мне никогда не приходилось разговаривать с лошадью, чтобы заставить ее делать то, что я хотел. — Полковник хлопнул твердой ручкой кнута по ладони. — Некоторые из лучших лошадей, которых я тренировал, пришли с юга границы. Ничего подобного испанскому наследию мустанга. — Дин почти ожидал, что старик протянет руку и оттянет губу Генри, чтобы взглянуть на его зубы. — Ты знаешь что-нибудь о лошадях, мальчик? — полковник наклонился, говоря громче, как будто Генри был глухим. — Caballos?       — Ответьте полковнику, кадет Лопес.       Дин перевел взгляд на Генри, который начал дрожать, и выглядел так, словно готов сделать то, против чего его предупреждал его Эдвард. Если он обблюет сапоги полковника, это вероятно, повлечет за собой более жесткие наказание, чем семьдесят пять отжиманий. Дин кашлянул.       — Мне всегда нравился мистер Эд.       Полковник перевел свой пристальный взгляд на него.       — А ты кто такой, сынок?       — Ну, я точно не твой сын.       — Это кадет Винчестер, — сказал Малруни.       Полковник встал перед Дином, крепко обхватывая рукоять кнута.       — Ты, кажется, хорошо говоришь по-английски. Так какой у тебя повод для того, чтобы не подчиняться правилам, касающимся речи курсантов, если с ними не разговаривают? Ты тупой или просто наглый, кадет Винчестер?       — У него жар, — сказал Сэм. Дин бросил на брата взгляд, приказывая замолчать, но Сэм продолжил. — У моего брата сильный ожог, и ваши люди не позволили ему лечиться.       — Это так?       Сэм кивнул.       — Он бредит.       Полковник кивнул.       — А ты, мальчик? У тебя тоже жар?       — Нет, сэр. — Сэм сглотнул. — Я просто хотел объяснить...       — А ты знаешь что-нибудь о лошадях?       — Мой брат не знает, когда держать рот на замке… — начал Дин.       — Я ездил на нескольких, — сказал Сэм. Дин сопротивлялся желанию протянуть руку и дать ему подзатыльник. Это был не какой-то школьный учитель, на которого младший брат мог произвести впечатление.       — И что ты думаешь?       — Я думаю, что ни один час жизни не потрачен впустую, если ты в седле.       Дин наклонил голову, пробормотав несколько матерных слов. Только Сэм мог говорить глупости, цитируя мертвых военных лидеров.       — Уинстон Черчилль? — полковник хлопнул кнутом по ладони. — Он мне нравился, даже если он был британцем.       Сэм кивнул.       — Он знал, как сплотить войска, сэр.       — Да, — полковник посмотрел на Дина, а затем на Сэма. — Человек также знал, как обращаться с лошадью.       Дин увидел, как впечатленный взгляд полковника отошел на второй план, и в его голубых глазах вспыхнул гнев.       — Ты должен немедленно сообщить животному, кто хозяин.       — А как насчет духа? — Дин шагнул вперед, отвлекая внимание старика от Сэма. — У хорошей лошади должна быть собственная воля. Если нет, то с таким же успехом можно купить себе осла.       — Вернись в строй, кадет, — приказал Малруни.       Полковник улыбнулся, глядя на Дина.       — Дух и своеволие — это две совершенно разные вещи, сынок. Ключ к хорошей лошади в том, чтобы согнуть одно, не ломая другое. — Он ударил кнутом по ладони, и подошел ближе к Дину. — У меня есть формула именно для этого.       — Я надеюсь, что это лучше, чем ваше обучение солдат, потому что это, черт возьми, не Вест Пойнт.       — На самом деле, я не пробовал кнут на рекруте раньше. Ты будешь моим первым подопытным.

***

      Конный кнут оставлял длинные полосы вдоль спины и бока Дина, разрывая кожу от особенно жестоких ударов. Кнут состоял из девяти хвостов, и за урон, который он нанес, Сэм хотел задушить полковника.       Ублюдок привязал Дина к высокому забору во дворе, своей личной сцене для других новобранцев. С Дина сняли рубашку, чтобы нанести еще больший вред. Малруни наносил побои, в то время как полковник объяснил своим новобранцам, что порка была определенной специальностью британской армии, предлагая до 700 ударов плетью за оскорбления. Уинстон Черчилль, сам, вероятно, санкционировал это. Дину повезло с двадцатью пятью ударами.       Сэма удерживало на месте только предупреждение Эдварда, что, если он вмешается это только ухудшит положение Дина. Младший Винчестер нанес достаточно ущерба. Когда Малруни и Смит втащили в казарму потерявшего сознание Дина, полковник с улыбкой обратился к Сэму, сообщив ему, что доктор будет доступен на следующий день.       Дин простонал, когда прохладная вода, которую Сэм использовал, чтобы охладить его спину, привела его в чувство.       — Дин?       — Он проснулся? — Генри подошел к койке Дина с надеждой в глазах.       Сэм сел на матрац и положил руку на волосы брата.       — Дин?       После избиения Дин был в основном без сознания, проводя ночь беспокойно, редко приходя в себя. Его температура поднялась ночью. Дин однажды звал папу. Эдвард дал им пузырек Тайленола, которую он не выдал прошлой ночью после ожога. Публичное избиение, казалось, забрало часть высокомерия Джонаса, но ни он, ни его брат не предложили никакой дальнейшей помощи после того, как Дина уложили на одинокую койку в самом дальнем конце казармы. Сэм понял, что это был не первый раз, когда грязный матрас использовался для немощных. Остальные новобранцы держались подальше от Винчестеров, хотя Сэм чувствовал их взгляды перед тем, как погас свет.       Только Генри был стойким. Сэм посмотрел на одно из маленьких окон, и у него появилась слабая надежда, когда солнце начало подниматься.       — Сэмми?       Голос Дина невнятный, но прозвище было музыкой для ушей Сэма.       — Эй, — Сэм встал на колени на грязном полу, встретившись со остекленевшим зеленым взглядом брата. Он поднес ладонь к лицу Дина. Его кожа была более прохладной на ощупь. — Пора просыпаться.       — Где папа? Что… — Дин попытался приподняться на кровати, но не смог двинуться выше чем, на дюйм. — Дерьмо.       — Я бы не стал слишком много двигаться. — Сэм положил руку на плечо брата. — Твоя температура вернулась к норме, но ты все еще в беспорядке.       Дин с кашлем опустил голову на подушку.       — Мы все еще в лагере похищения и пыток?       На глаза Сэма навернулись слезы, а голос сломался       — Это не похоже на брошюру.       Дин моргнул, глядя на него.       — Ты в порядке?       — Нет, — сказал Сэм, но потом быстро добавил. — Мне не больно. Ты напугал меня, чувак. Все плохо.       — Все в порядке. — Дину удалось дотянуться до локтя брата с минимальными стонами, словно пытаясь доказать свои слова. Сэм ценил эти усилия, но хотел, чтобы его брат не пытался так сильно защитить его за свой счет. — Мы уйдем отсюда, братишка.       — Ты болен, — сказал Генри. — Ты сейчас некуда не сможешь уйти.       Дин посмотрел на младшего подростка, похоже, впервые заметив его присутствие.       — Извини, Хэнк, но я не спрашивал второго мнения.       Генри скрестил руки на груди.       — Ты осел.       Дин посмотрел на Сэма.       — Это была благородность?       Возможно, лицо его брата могло скрыть боль, но его глаза были другой историей. Сэм мог прочитать все эмоции Дина в его зеленом взгляде.       — Если так, то переводится плохо.       — Хреново он общается.       Но Сэм понял, что Генри пытался сказать. Он чувствовал то же самое. Дин мог бесить, даже если это было из самых благих намерений.       — Ты не знаешь, что хорошо для тебя, — продолжил Генри. Он покрутил пальцев у правого виска. — Сумасшедший.       — Да? — Дин закашлялся, и при поддержке Сэма смог сесть. — Не за что, амиго.       — Эль-Капитан показывал свой шлейф, — Генри сделал жесткий саше, хлопая руками, как будто они были крыльями. — Он не беспокоил меня.       Сэм пытался объяснить Генри, что он не виноват в том, что Дин был ранен, хотя собственная вина Сэма погрузила в него когти. Генри было нелегко убедить. Спина Дина была ужасным доказательством того, насколько все плохо. Сэм сказал подростку, что его брат устроен так, чтобы защищать других.       — Герои не переживают историю.       Сэм отвернулся, когда глаза Дина сосредоточились на нем. Он мог бы сказать, что если его брат будет вести себя как герой, то точно умрет очень скоро. Он не был уверен, что говорил Генри всю ночь, когда они заботились о Дине, но у Сэма было ощущение, что Хэнк понимал больше, чем все думали.       — Я не герой, — сказал Дин. Услышав легкую дрожь в голосе брата, Сэм посмотрел на него. — Поверь мне.       Сэм хотел возразить. Доказательство было определенно на его стороне в этом случае. Сэм мог легко отметить храбрость брата, и указать на шрамы на туловище Дина. Но Генри избавил его от спора.       — Тогда ты тупой и плохо видишь.       — Что? — нахмурился Дин.       Генри улыбнулся.       — Я не толстый ребенок.       Сэм хотел посмеяться и напомнить о чем говорил Дин с Эдвардом, но воспоминания о том, куда это привело, не позволили ему даже улыбнуться. Стон Дина тоже не помог.       — Ого, — Сэм протянул руку, чтобы успокоить своего брата, садясь рядом с ним на кровать. — Успокойся.       — Это отстой, — прошептал Дин, зажмурившись. — Что случилось с отправкой людей на гоупвахту?       — Я думаю, что полковник больше похож на садиста, — сказал Сэм. — И для нас еще больше причин, чтобы выбраться отсюда.       Глаза Дина были такими же твердыми, как нефрит, когда он посмотрел на Сэма.       — Все больше причин для нас, чтобы убрать ублюдка.       Генри сел на другую сторону Сэма.       — Es Loco.       — Ты едва можешь двигаться. — Сэм согласился с Генри. — Дай себе пару дней.       — Ты думаешь, Малруни будет относиться ко мне терпимо, потому что мне больно?       Сэм не думал об этом. Дневные тренировки были отменены вчера из-за публичной порки. Полковник назвал это обучающим моментом и дал новобранцам вечер, чтобы обдумать его важность. Любые другие отсрочки были бы маловероятными.       — Но полковник пообещал, что сегодня тебя сможет осмотреть доктор.       — Какой доктор будет работать в таком месте, Сэмми?       — Не хороший доктор, — сказал Генри.       У Дина перехватило дыхание, и Сэм заметил, что на лбу брата выступил пот.       — Я согласен с Хэнком. Ни один нормальный доктор не будет обслуживать "игрушечных солдат удачи".       — Он ветеринар, — сказал Эдвард. Сэм поднял взгляд, когда старший Джонас подошел к кровати Дина. Некоторые из других новобранцев также подошли ближе. — Если вы поймаете его в тот день, когда у него не будет слишком много виски, он вполне приличен для пробной работы.       — Как кнуты и ожоги? –спросил Сэм. — Я не позволю нефункциональным врачам-алкоголикам заботиться о моем брате.       — Уймись, братишка, — сказал Дин. — Если у человека есть какие-нибудь болеутоляющие средства, я расцелую его.       — Тебе понадобится много таблеток, если ты собираешься сегодня пройти тренировки.       — Он ранен, — Сэм встал. — Не мог бы ты потянуть за ниточки с Малруни?       — Слушай, извини за то, что случилось, — Эдвард посмотрел на Дина. — Но я пытался предупредить тебя. Это не очень хорошее место.       — Что случилось с твоей речью «что посеешь то и пожнешь»? — спросил Сэм . — Ты нарисовал другую картину, когда мы впервые приехали сюда.       — Иногда вам приходится создавать иллюзию для себя, чтобы пережить реальность ситуации. — Эдвард поднял один из рукавов рубашки и протянул руку к Сэму. Маленькие круглые шрамы были разбросаны от запястья подростка до внутренней части его локтя, на его коже была жуткая мозаика с морщинистыми розовыми и красными оттенками. — У меня было много тренировок. — Эдвард опустил рукав. — Это место — рай по сравнению с тем, откуда я родом. Я не могу рискнуть испортить это для меня или моего брата.       — Это просто другая тюрьма, чувак, — сказал Дин.       Эдвард наклонил голову.       — Но тут надзиратель меня не пытает.       У Сэма не было возможности ответить. Он услышал, как открываются замки на двери. Новобранцы поспешили встать со своих кроватей, бросаясь к изножью койки, чтобы подготовиться к утренней проверке. Урок полковника вчера вечером оставил определенное впечатление. Эдвард отошел от Винчестеров, и Сэм помог Дину подняться.       — Можешь встать?       — Могу.       Другого выбора не было. Сэм удостоверился, что его брат твердо стоит на ногах, прежде чем отпустить его, чтобы подготовиться к утренней проверке Малруни. Если он будет следовать инструкциям, то сможет заручиться поддержкой ветеринара для своего брата.       Сержант как обычно важно вошел в казарму, но вместо того сопровождающего его Смита, за ним последовал другой человек.       — Святое дерьмо, — выдохнул Дин.       Надежда вспыхнула в душе Сэма.       — Калеб.