***
Доума никогда не был к ней ласков в постели: каждый раз он брал её силой по несколько раз за ночь. Порой, он проникал в те места, что не предназначены для зачатия и рождения ребенка и получал от этого свое испорченное наслаждение, заставляя Шинобу рыдать от боли. Она не понимает, за что так жестоко с ней обошелся бог, даровав её такому чудовищу. И что это за бог такой, оберегающий нелюдя. Прошлое покрыто белой, непроглядной пеленой, что её ослабленный разум не в состоянии пройти. Единственное, что она помнит и как бы не хотела, не могла забыть – его радужные глаза. «Сила…» Грохочет её собственный голос в раскалывающейся от боли голове. Шинобу силится вспомнить: «Сила?» Стены этого дворца её пугают и давят. Ноздри щекочет запах дыма и паленного мяса. Уже неделю жгут тела умерших. Шинобу понимает, что была до потери памяти аристократкой: на ней платье из дорогой парчи, в волосах искусная драгоценная заколка, а кожа бледная и мягкая, не знавшая тяжелого труда. «Типичная неженка!» Иногда Шинобу недоумевает, откуда в ней такие критично практичные мысли. От прошлой её? Доума довольно улыбается и зовет её своим драгоценным трофеем. Однажды он был настолько доволен и расслаблен после «акта любви», так он называл свое насилие над ней, что лежал вместе с ней, беспечно смотря на потолок. Шинобу силой уложенная головой на его грудь, мелко дрожала, и все что ей оставалось, так это прислушиваться как бьется в этой широкой груди каменное сердце. — Скоро мы здесь закончим и сможем отправиться обратно в столицу Дейсмур – Доарио. Поверь, это прекрасный, разношерстный город, полный торговцев, путешественников и ищущих работы людей. Тебе там понравится. Через несколько дней они и в правду отправляются путь через разоренные земли павшего государства. Шинобу вглядывается в эти пейзажи и не чувствует, чтобы в голове рассеивался туман. Через окно в своей карете, она повсюду видит поднимающейся столбом дымы от погребальных костров. От этого запаха её начинает беспрестанно тошнить и с силой выворачивает наружу. Доума, устав от этих тошнотворных звуков, едет отдельно на коне, впереди колоны. Но Шинобу благодарна за свое вынужденное одиночество: видеть эту скрюченную в жалости физиономию хотелось в последнюю очередь. И до столицы путь предстоял не близкий. Одно утешало, Доума казался забыл о ней на время путешествия, но Шинобу и не стремилась напомнить о себе. День сменялся днем, но вскоре они достигли столицы Дейсмур. Изнеможённая и уставшая Шинобу, не могла оценить раскинувшееся перед ней величие враждебной страны. После такого долгого перехода лечь спать, без чувства жжения в горле от постоянной тошноты. Карета остановилась перед светлым особняком. На встречу уже выбежала куча народа в светлых одеждах. Они подхватили Шинобу и, без лишних вопросов, утянули в дом. Она и не знала, что так сильно соскучится по горячей ванне, чистой одежде и свежей постели. Проводившая до её спальни женщина ласково улыбается. — Меня зовут Катоха, если у тебя будут какие-либо вопросы, обращайся ко мне, я помогу тебе. Шинобу, укрывшаяся одеялом, зацепилась за её слова. — Доума… Он… Он… — Милая девочка, не надо плакать. Все будет хорошо. Господин Доума спас тебя и больше никто и ничто не сделает тебе больно. Это - «Вечный рай» Девушка неуверенно замерла, смотря в такие чистые и добрые глаза девушки, не в силах сказать, что единственный, кто делал ей все это время больно – Доума. На её теле все еще алели следы от его жадных поцелуев-укусов и паучьих, цепких пальцев. Женщина поправила на ней одеяло, погасила свет и вышла из комнаты, пожелав спокойной ночи. Шинобу не долго лежала: усталость взяла свое и она провалилась в беспокойный сон. Она проснулась под зов Катохи. Женщина уже принесла ей комплект сменного простого белья. Такого, что был и на ней. – У нас не принято сидеть без дела. Пойдем, поможешь нам по хозяйству. Шинобу следовала за женщиной, петляя в многочисленных коридорах этого дома, пока они не вышли к кухне. Катоха одела на себя фартук и поспешила к овощам. Подозвала замешкавшуюся в дверях Шинобу. — Сегодня у нас на обед будет овощное рагу. А приготовить его нужно много и на всех: для Господина и для наших братьев и сестер. Шинобу молча выполняла указания женщины. Отчего-то ей совершенно не хотелось перечить ей. Звук её голоса завораживал, успокаивал и настраивал на светлый тон. От неё словно шел белоснежный, теплый свет, в котором хотелось укутаться и забыться. Пока на кухню не вбежало оно. Шинобу увидев его вскрикнула и выронила из рук нож и овощ. Чудовище с кабаньей головой грозно надвинулось на неё, схватило за руки и хорошо встряхнуло. — Ты кто? — Пробасил человеческий голос. Шинобу сглотнула, кое-как разглядев, что голова – всего лишь на всего высушенная голова вепря. — Что ты делаешь рядом с моей матерью? — Иноске, прекрати! Разве можно так приветствовать нашу новую сестру? Господин Доума спас её и привез вчера. — Она мне не сестра! — Взревел мальчишка, отталкивая Шинобу в сторону, потеряв к ней всякий интерес. — А этот урод – не господин! — Опять ты за старое? Сколько раз я тебя просила… Катоха сняла с мальчишки голову кабана и неодобрительно покачала головой. Шинобу ахнула от открывшегося лица мальчишки: и первое, что бросилось в глаза - большие изумрудные глаза на милом личике! Какой он красивый, так похож на свою мать! — Ну мам! — Нахмурился Иноске, вырывая маску из рук женщины. — Все равно, как только достигну совершеннолетия, я покину этот чертов дом! И возгрузив маску на голову, неразборчиво пыхтя, вышел из кухни. После этого неожиданного нашествия в комнате стало как-то сиротливо тихо. Катоха растерянно улыбнулась. — Мальчики, что с них взять! Шинобу растерла плечи: мальчишка оказывается её так сильно схватил, а она от страху и не заметила. Теперь точно останутся синяки! Силен до ужаса! «Сила… «Сила есть, а ума не надо!» — Заключает Шинобу, поднимая выпавший нож и промывая овощ под водой. «Кажется, я это уже говорила кому-то?» Размытые воспоминания пронеслись в её голове: цирк, старый потрепанный шатер и холодные радужные глаза взирающие на неё с любопытством. Она начала вспоминать. Невеста дьявола.***