Игра на опережение

— Скажите мне, как есть, я умер в будущем, да? — переждав очередные объятия от мальчика, о котором он всегда слышал, но никогда не встречал, Фред обвел компанию выжидательным взглядом. Джордж потупился, а Гарри с Гермионой переглянулись между собой, переминаясь с ноги на ногу. — Я думал, что ты уже об этом знаешь… — начал было Гарри, но получил подзатыльник от подруги. — Спасибо, Гарри, ты как никогда тактичен. Фред медленно опустился на кровать, пытаясь оправиться от шока. Конечно, он подозревал о том, что с ним что-то случилось в будущем; болезнь, потеря уха или, того хуже, смерть. Но теперь его худшее опасение подтвердилось, хотя мальчик надеялся на обратное. Жить оставалось не так уж и долго. — Почему ты мне не сказал? — спросил он Джорджа, который не мог смотреть брату в глаза. — А ты бы смог? Ты не просто мой брат, ты — часть меня, и когда тебя не стало, то я потерял и себя тоже. Я подумал, что раз мы оказались в прошлом, то все еще можно изменить, и тебе не обязательно знать, что случится, если в этой реальности этого не произойдет. Фред лишь покачал головой, но в глубине души он понимал, что Джордж прав — он сам не смог бы сказать самому близкому человеку, что тот умрет в какой-то момент, особенно, если есть шанс этого избежать. — Мальчики, у нас не так много времени, чтобы все обсудить, потому что вас двоих, — Гермиона указала пальцем на близнецов, — может начать искать Молли, и мне совсем не хотелось бы, чтобы она выследила вас до моего дома. Нашу осведомленность стоит держать втайне, особенно от вашей семьи. — Нам надо придумать, что делать дальше, — Гарри сел на стул и серьезно посмотрел на все еще угрюмых близнецов и собранную Гермиону, — я, например, совершенно не хочу снова участвовать в подтасовках, устроенных Дамблдором. Ни за камнем философским лезть, ни к Василиску в пасть. И кстати, — он постучал по лбу, — вот эту штуку нам нужно будет вытащить без моего добровольного самопожертвования. Вообще все эти игры Дамблдора — я могу просто отказаться? — Гарри со стоном схватился за волосы, с надеждой глядя на свою подругу. Гермиона задумалась на секунду, а потом взяла из угла комнаты большой свернутый ватман и фломастер со стола, заваливаясь на пол и расправляя бумагу. Близнецы сели с двух сторон от девочки, придавливая края ватмана. — Надо мыслить более глобально, Гарри. Мы играли по правилам Дамблдора десять лет и поняли это только тогда, когда он сам раскрыл все карты. Неужели ты думаешь, что мы можем его переиграть? Гарри со вздохом опустился рядом, прижимая рукой оставшийся край ватмана, который постоянно закатывался до середины. — И что ты предлагаешь? — Выписать все, что мы знаем, и выявить моменты, которые мы можем поменять. Ты у нас ключ ко всему — не только потому, что у тебя в голове крестраж Волдеморта, но и потому, что это твои титул и деньги хочет забрать директор. — Что там у тебя в голове? — Фред недоуменно покосился на Джорджа, но тот лишь дернул плечами. Гарри же пораскинул, стоит ли начинать долгий рассказ про восхождение Волдеморта к бессмертию. — Думаю, ты поймешь это по ходу дела, — ответила вместо Гарри Гермиона, записывая имя друга в середине ватмана, — итак, давайте начнем с самого начала. Дамблдор явно придумал все это еще до твоего рождения, но мы не сможем этого ни доказать, ни проверить. Поэтому давай лучше начнем с того момента, как ты попал к Дурслям. Почему Дамблдор выбрал именно их? — Кровная защита. Петуния — единственная моя кровная родственница, а моя мама сделала какую-то защиту на крови, как говорил директор. И пока я называю дом тети своим, то Волдеморт не может меня найти и убить. Гермиона нахмурилась и нарисовала линию от имени Гарри, а над линией вывела «Дурсли». — Значит, тебе все-таки стоит жить у них, пока тебе не исполнится семнадцать. — А еще Дамблдор заколдовал моих родственников и сделал неадекватными, теперь они изменились, и слава Мерлиновым подштаникам. — Кстати, Гарри, ты сказал, что пришел со своими дядей и тетей к взаимопониманию, что это значит вообще? — Гермиона выпрямилась и заинтересованно уставилась на Гарри, а тот потупился. — Моя тетя всегда завидовала маме, она тоже хотела в Хогвартс, но Дамблдор ее откровенно послал, и она с тех пор ненавидит магию. А Дурсль просто маггл до мозга костей, он на инстинктивном уровне не терпит ничего странного. Но скажем прямо, я не был таким уж прекрасным ребенком. Постоянные выбросы, которые их бесили, например, у меня волосы отрастали буквально каждый день заново, вы представляете? — Гарри взъерошил свои волосы, ожидая хоть какой-нибудь реакции от остальных, но близнецы и Гермиона просто ожидали продолжения, — в общем, я обещал быть паинькой. Не колдовать в доме, я же теперь и выбросы могу контролировать. А они в ответ закрывают глаза на мое обучение в волшебной школе, вот так вот. На самом деле, без колдовства Дамблдора они вполне себе адекватными оказались, так что я подозреваю, что Дамблдору было выгодно, что они надо мной издеваются. — Значит, мы уже начали менять его замысел, но он не знает, что Дурсли уже не играют свою роль в этой постановке, тем более что ты не тот мальчик, что поступал в Хогвартс десять лет назад. Ладно, с Дурслями понятно. — Подождите, мне вот что непонятно, — начал Фред, останавливая поток мыслей Гарри и Гермионы. — Как мы вообще здесь очутились? — продолжил Джордж, угадывая, в каком направлении шла мысль его брата. — Откат во времени, — произнесла Гермиона и остановилась, не собираясь рассказывать дальше. — Ты уже второй раз говоришь эту фразу и останавливаешься. От того, что ты ее повторяешь, мы не поймем больше. Может, объяснишь? — Я читала в книге по изучению маховиков времени, ну, после того, как мы взорвали комнату с маховиками в Министерстве, — она опустила голову, смутившись, а Фред с удивлением и небольшим восхищением посмотрел на нее, размышляя, как такая тихоня смогла взорвать что-то в Министерстве. Фред даже в самых смелых мечтах взрывал разве что женский туалет на втором этаже. — В общем, откат во времени происходит из-за неконтролируемого выброса магии, которая накапливается, как говорится в легенде, в посмертии. Все волшебники, которые перемещались во времени, говорили, что до этого умирали, были по ту сторону и возвращались. Считается, что время отката прямо пропорционально времени, проведенном в посмертии. Думаю, это какая-то временная энергия, которую можно накопить во время клинической смерти, а потом, в момент большого эмоционального всплеска, эта энергия высвобождается. Это совершенно неизученная область, каждая теория — только догадка, появившаяся со слов людей, которые вроде бы как вернулись из мертвых. — Подожди, Гермиона, — Гарри явно что-то подсчитывал в уме, — я на самом деле был в посмертии и говорил там с Дамблдором какое-то время, но потом он оказался жив, значит ли это, что посмертие мне привиделось? — Думаю, — Гермиона поморщилась, — что посмертие просто подстраивается под твои желания. Ты, скорее всего, подсознательно всегда знал, что Дамблдор знает больше, чем говорит, а потому подсознание создало тебе образ директора, который бы ответил на твои вопросы, хотя ты и сам знал на них ответ. — Он тогда действительно мне ничего конкретного так и не сказал, только подтвердил мои догадки… ну да, теперь все становится более менее ясно.

***

Через час весь ватман уже был изрисован вдоль и поперек. Линии тянулись от одного имени к другому, от события к событию. Где-то в середине воспоминаний о прошлом Джордж и Фред отделились от спорящих Гарри и Гермионы и начали тихо махать палочками в углу комнаты. У Гарри тоже скоро начали плыть круги перед глазами, и еще через полчаса он лег на пол на спину, глядя в потолок и думая о своем незавидном прошлом и еще более незавидном будущем, потому что оказалось, что многие события просто нельзя изменить. — Почему я не могу поступить на какой-нибудь Когтевран? — сокрушался он, отвлекая Гермиону от рисования загогулин и подсчетов. — Потому что Дамблдор этого не допустит. И ты меня, конечно, извини, но какой из тебя когтевранец? Ты всегда подходил Гриффиндору — отважный, храбрый и безрассудный. Как ни крути, но выбирать не приходится. И вообще, — она отбросила фломастер и оперлась о кровать, — я уже тоже ничего не соображаю. И вам, — она глянула на близнецов, которые только что превратили ее учебник по биологии в какую-то синюю пыльцу. Фред случайно вдохнул ее и начал чихать, — вам уже пора домой. Нам надо придумать, как связываться друг с другом. — Как насчет телефона? — подал голос Гарри с пола. — Долго учить, — отмахнулась Гермиона, и у нее загорелись глаза, — вы же можете наложить Протеевы Чары на монеты или еще что-то маленькое? — Думаю, если потренироваться, то сможем. Да, братец Дред? — Апчхи!