Игра на опережение

Фред всегда чувствовал себя единым целым только рядом с братом. Но если раньше Джордж был таким же сорвиголовой и всегда готов к новым экспериментам, то сейчас это был взрослый человек в теле подростка, повидавший за свои двадцать с небольшим такое, что Фреду пока еще и не снилось. Нет, Джордж был легок на подъем взрывать туалеты или перекрашивать волосы Рона в зеленый цвет, но он был взрослым в теле ребенка, а Фред… Фред был подростком и внутри, и снаружи. И если с самого начала это не бросалось в глаза, то через несколько недель Фред понял, что усталость и грусть из глаз брата не пропала, и что все больше Джордж над чем-то размышлял, уставившись в одну точку. Сначала Фред не знал, в чем была причина, но с каждым днем он все больше уверялся, что Джордж скучает по Фреду из будущего. Взрослому Фреду; Фреду, который умер на войне, и который уже никогда не вернется. И мальчик понимал, что никогда не станет тем Фредом, который был нужен Джорджу, просто потому, что того будущего уже никогда не будет. А еще это было глупо, но Фред ревновал брата к самому себе, и злился на себя за чувства, которые с каждым днем заполняли его. Глубоко внутри сидел жучок, говоривший ему, что несправедливо, что у Фреда забрали его брата, такого же подростка Джорджа, с которым он должен был расти. Чем больше Фред думал о таких вещах, тем больше он задумывался над тем, как так получилось, что вся его семья оказалась в предателях и подхалимах Дамблдора. Джинни, которой только исполнилось десять лет, не была похожа на безразличную стерву из рассказа Гарри. А мама с папой? А Рон? Возможно, он был единственным из всех, кто действительно мог захотеть получить славу и деньги через обман и предательство. Но вот все остальные? Чем больше Фред думал об этом, тем больше он уверялся в том, что во всей этой истории произошла какая-то большая ошибка, и что Гарри с Гермионой, которые, по сути, были ему совершенно чужими людьми, были не правы в своих суждениях. И сейчас Фред разрывался между любовью к брату и беспрекословной мальчишеской верой в непогрешимость своих родителей. Он все больше времени проводил наедине со своими мыслями, пытаясь подслушать каждый разговор родителей, хотя их было и не так чтобы много; приглядывался к Рону и Джинни, но ничего странного не замечал, и все реже связывался с остальными ребятами через блокнот.

***

Медленно приближался конец июля, а с ним и поход на Косую Аллею. За несколько месяцев ребята виделись крайне редко, чтобы не возбудить какие-то подозрения Дамблдора и Ко. Блокноты работали исправно, Гарри постоянно набрасывал план действий, Гермиона с таким же постоянством его забраковывала. Близнецы не писали ничего путного, а Фред к середине месяца и вообще писал крайне редко. На день рождения Гарри решили не собираться, Гермиона и близнецы отправили по небольшому подарку по маггловской почте — они заранее созвонились с Гермионой, которая еще месяц назад научила их пользоваться телефоном. В итоге Гарри получил книгу с подробной историей Британии от Гермионы (видимо, за неимением возможности купить ему Историю Хогвартса), и конфеты Берти Боттс с шоколадными котелками от близнецов, которые в поздравительной записке намекнули, что одна из конфет по вкусу имеет прямое отношение к названию их ордена. Конфеты Гарри с ехидной ухмылкой припрятал до лучших времен, чтобы порадовать Рона или ту же Джинни, а котелки честно принес на кухню к тете, которая как раз готовила что-то вроде праздничного ужина. Да, перемены были разительные. Хоть родственники и не воспылали к Гарри большой любовью, они мирились с его волшебным происхождением и теперь даже брали с собой в Лондон, а на день рождения Дадли и не думали оставлять Гарри дома. Естественно, в этот раз никакого инцидента со змеей не было, а Дадли даже не пригласил своего противного дружка, да и получил всего пять подарков вместо тридцати с лишком, но был рад и тому. Гарри переживал, как бы разительные перемены характера родственников не изменили основополагающие события, хотя он и понимал, что противиться письму от Хогвартса они не будут, и в какой-то момент все пойдет именно по тому месту, в честь которого и был назван орден ребят. Как раз за несколько дней до дня рождения Гарри и пришло письмо из Хогвартса. На обороте конверта все было то же самое, что и в прошлый раз, а именно «Мистеру Г. Поттеру, графство Суррей, город Литтл Уингинг, улица Тисовая, дом четыре, чулан под лестницей». Не веря своим глазам, Гарри прошел на кухню, где Петуния как раз накладывала завтрак по тарелкам, и протянул дяде почту, все еще таращась на конверт. — Мардж заболела, — Вернон изучил открытку и отложил ее в сторону, взял вилку и налег на яичницу. Письмо в руке оторопевшего Гарри он заметил только через несколько минут, — что, парень, боишься, что внутри бомба? — Вернон засмеялся, прихрюкивая, ему вторила Петуния. Никто не удивился письму, потому что уже привыкли о достаточно регулярной переписке племянника с подругой, которая, как и ее родители, казалась очень даже добропорядочной. — Это письмо из Хогвартса, — подождав, пока дядя дожует, начал Гарри, — но я не понимаю, почему они считают, что я все еще живу в чулане. Дядя все-таки закашлялся, а тетя посмотрела на Гарри с каким-то затаенным ужасом. Он быстро засунул письмо в карман и сел за стол, решив прочитать позже — чего он там не видел? Но адрес наводил на нехорошие мысли, и стоило проконсультироваться с Гермионой. — Они знали, где ты жил все эти годы? — Петуния схватилась за жемчуг на шее. — Думаю, это часть того колдовства, которое на вас наложили, то есть скорее всего предполагалось, что вы будете действовать по заготовленному шаблону. Надеюсь, они не будут присылать сюда тысячи писем, — проговорил Гарри себе под нос и принялся за яичницу, игнорируя ошалелые взгляды родственников. Гермиона прониклась проблемой и сказала, что Дамблдор проверит, дошло ли до Гарри письмо, и явно пришлет кого-то, не будет же он заставлять Хагрида ломать дверь в пустой дом, когда придет время. «А еще я вспомнила, что к магглорожденным всегда приходят преподаватели с письмом, а не отправляют совиной почтой, так ведь надежнее.» — появилось в блокноте. «Н-да, Гарри, ты и здесь отличился, хорошего человека Избранным не назовут» — писал Джордж. «Да идите вы! Нам еще разобраться надо, как ключи от сейфа моего у учителей забрать, время-то поджимает» «Нужно сделать копию, недалеко от Дырявого Котла есть мастерская, а потом всунуть профессору. Если гоблины и могут что-то заметить, то волшебники точно нет. Осталось только придумать, как незаметно вытащить ключ, а потом положить обратно, а все зависит именно от профессора, который с тобой пойдет, Гарри» «Предоставьте это нам» — гласило послание от близнецов.

***

А еще через три дня после одиннадцатилетия Гарри на пороге дома Дурслей появился Снейп.