Игра на опережение

В своей семье Рон, можно сказать, был изгоем. Старшие братья выросли, Перси был сам по себе, стыдясь семьи Предателей Крови, у Фреда был Джордж и наоборот, а Джинни была самым любимым ребенком в семье. И Рона это бесило. Он был шестым лишним, которому ничего никогда не рассказывали, ничем не делились и даже, как он считал, не любили. Близнецы его шпыняли, Перси не замечал, а Джинни постоянно подставляла перед матерью, от чего Рону попадало намного чаще, чем всем остальным. Джинни перетягивала одеяло на себя постоянно, видимо, руководствуясь логикой, что Рон — тоже младший, и потому родители могут направлять свою любовь и в его сторону, что было непростительно. Вся любовь в этой семье должна была доставаться Джинни, и ей вполне себе удавалось вить веревки из родителей. Лучший кусок пирога, лучшая одежда, новые игрушки, да родители уже откладывали деньги на новую палочку и новые учебники в школу. Надо ли говорить, что палочка Рона перешла ему от кого-то другого, как и одежда, и учебники, и вообще. И каково же было его удивление, когда одним днем за пару месяцев до начала учебы на своей кровати он нашел письмо, в котором неизвестный волшебник точь-в-точь описал муки жизни Рона. На письме не было ни имени, ни обратного адреса, и Рон посчитал это подозрительным, но неизвестный в письме предложил свою помощь. Еще никто не хотел помочь Рону, все только насмехались над ним. Рон верил, что его ждет великое будущее, деньги, награды, и что потом Джинни будет оббивать порог его поместья и просить денег. Эта мысль так грела душу, что Рон уверился, что так оно и будет, и что он еще посмеется над братьями и сестрой. И вот неизвестный добродетель захотел помочь ему в достижении славы! Какой именно славы, аноним не сообщил, но что Рону было до этого! Слава есть слава. Огорчало одно — аноним требовал наладить отношения с семьей, особенно с Джинни, потому как она могла помочь брату в обретении славы. Ну ничего, думал Рон, главного это не отменяло — когда он добьется славы, Джинни получит по заслугам. Любая слава начиналась со знакомств, говорил аноним. А потому Рону предстояло подружиться с Великим Гарри Поттером, который тоже в этом году ехал в школу. Водя дружбу с Мальчиком-Который-Выжил, который к тому же был наследником богатого рода, да и не одного, Рон мог и денег струсить с сироты немного, и начать свой путь к власти. Аноним спросил, нравится ли Рону титул лорда Блэк. Еще бы Рону не понравилось, и Рон снова поверил в благодетельность анонима, и поверил в то, что титул можно получить и без кровных связей. И ничего, что семья Блэк была темной, уж Рон бы постарался очистить ее от скверны. И будет он не лордом Блэк, а лордом Уайт. Да, так будет правильно. И всего-то надо подружиться с бедным сиротой, который ничего не знает о волшебном мире. Ну, уж это Рон постарается сделать. Покажет, с кем надо дружить, а с кем — нет, и как себя правильно вести, и как играть в Квиддич, и вообще все-все покажет. Рон впервые за много лет был счастлив, и все благодаря анониму, который строго наказал не показывать письма семье, ведь тогда они могут посягнуть на его славу и прибрать Гарри Поттера себе под крыло, а это было недопустимо. Мальчик каждую неделю ждал письма от незнакомца, и понимал все больше, что ему уготована великая судьба. Но каково же было его разочарование, когда Гарри не захотел принимать его дружбу, дружбу самого Рона! Этот сопляк в обносках даже не понимал, от чего отказывается. Но Рон не хотел подводить своего анонимного наставника и терять возможность прославиться в веках. Возможно, его портрет даже поместят на шоколадную лягушку, прямо как Мерлина и Дамблдора. Так что скрепя сердце и с трудом скрывая негодование, Рон пытался подружиться с Гарри. Сначала перед поездом, потом внутри, потом перед распределением. Но Великий Поттер не имел желания обращать на Рона никакого внимания, что злило мальчика. Ситуацию усугубляло то, что Гарри предпочел ему грязнокровку без роду, имени и никакого знания магического мира. Хотя, как считал Рон, такие должны были держаться вместе, а ему с ними рядом было нечего делать. И на несколько дней он оставил попытки сблизиться с Золотым Мальчиком, приглядываясь к нему. И чем больше он смотрел, тем противнее ему было — у Гарри была слава, деньги, все его боготворили, даже боялись, и Рон часто представлял себя на его месте. Только вместо грязнокровки он бы завязал дружбу с Лавандой Браун, например. Она бы ходила на шаг позади него и говорила всем о том, какой он замечательный, и умный, и смелый, и умный. Да, Рон считал себя очень умным. Наверное, именно поэтому в первую учебную среду сразу после ужина директор пригласил его к себе. Рон радовался первой удаче, ведь кого попало директор Дамблдор к себе не позовет. Даже сам Гарри Поттер не удостоился аудиенции у великого волшебника, а Рон заслуженно оказался первым. Эта мысль отчего-то очень грела душу, и пришел Рон к директору в приподнятом настроении. — Заходи, мальчик мой, присаживайся, — Дамблдор сидел за столом и был похож на доброго дедушку, которого у Рона не было, но никак на великого волшебника, — будешь чаю? Лимонных долек? Рон с удобством чуть ли не разлегся на стуле, пока еще слишком большим для него, и кивнул. Ему все это нравилось. — Ну что ж, рассказывай, как твои учебные успехи? Хорошо ли тебе на Гриффиндоре? Вся твоя семья училась там, надеюсь, твоя сестра тоже присоединится к этому великому факультету. Рон скривился, но не хотел показывать директору свое отношение к Джинни. — Я сначала испугался, когда Шляпа сгорела, и потом, когда та женщина задавала странные вопросы. Я боялся, что она не распределит меня на Гриффиндор, — неожиданно для себя поделился своими страхами Рон. — Это нормально — переживать о выборе факультета, мальчик мой, но не беспокойся, — усмехнулся в бороду Дамблдор и налил чаю, — твой путь лежит только через Гриффиндор, уж я-то знаю. — Правда? — Рону польстила ремарка директора, и он широко улыбнулся, отпивая чай с немного странным вкусом, — я всегда знал, что мне место на Гриффиндоре, это — самый лучший факультет! — Да-да, так оно и есть, скажу тебе по секрету, хоть мне и не пристало выбирать любимчиков, Гриффиндор всегда был самым светлым и великим из всех. Именно Гриффиндор стоит на страже света, тогда как Когтевран утыкается носом в фолианты, набираясь мудрости, а пуффендуйцы слишком трусливы, по моему скромному мнению, — подмигнул Дамблдор Рону, подвигая к нему лимонные дольки. — А как же Слизерин? — уже с набитым конфетами ртом спросил Рон. — А Слизерин и есть та самая тьма, которой противостоит Гриффиндор. Тьму не искоренить, как бы мы не пытались, мы можем только сдерживать ее, и именно здесь, в Хогвартсе, происходит битва Тьмы и Света, хоть многие этого и не замечают… но не будем о грустном! Я позвал тебя, чтобы открыть тебе мой маленький секрет. Ты же умеешь хранить тайны? Рон закивал, подвигаясь ближе. Узнать секрет директора — это же стать к нему ближе! Стать ближе к величию и славе. А хранить тайны Рон не умел, хоть всегда и очень старался. Дамблдор тоже наклонился над столом, подвигаясь ближе к мальчику. — Мне нужно сознаться… я и есть твой анонимный покровитель, Рон! — усмехнулся Дамблдор, наблюдая, как меняется лицо Рона с удивленного на радостное и гордое, — только это будет нашей тайной! Видишь ли, мальчик мой, я всегда видел, как несправедливо относятся к тебе в твоей семье, и мне это очень знакомо. Очень просто поддаться эмоциям и быть на ножах со своей семьей, уж я-то знаю, — притворно вздохнул директор, — и поэтому хочу уберечь тебя от этого. Ты мне очень симпатичен, и, я уверен, тебя ждет великое будущее. Но его непросто заслужить. Многие пытались и спотыкались о свое же невежество. Одной моей помощи тебе недостаточно. — Что мне нужно сделать? Я все сделаю, директор Дамблдор, только скажите, что! — умоляюще воскликнул Рон. — Я ведь советовал тебе подружиться с Гарри Поттером? — неожиданно серьезно и грозно проговорил директор, и Рон стушевался, думая, что подвел своего Учителя. — Да, господин Директор. — Но насколько я вижу, ты не способен даже на такую малость! Обаять сироту довольно несложно, достаточно лишь показать пару магических фокусов и предложить ему свою дружбу. Ведь у бедного мальчика никогда не было друзей. И что же в этом такого сложного, мистер Уизли? — Но он отказывался и сказал не подходить к нему! Он не хочет со мной дружить, директор! — чуть ли не заплакал Рон, ему хотелось все исправить, потому что казалось, что директор не захочет больше помогать ему, а сам Рон не сможет стать великим. — Ну-ну, мальчик мой, извини старика, я просто за тебя волнуюсь. Неожиданно рука директора опустилась на его плечо, и Рон поднял взгляд на директора, смотря прямо в светлые глаза старца, который хотел помочь ему. — Ничего, я помогу тебе с Гарри Поттером, Рон. А пока иди к себе и ни о чем не волнуйся. Рон вихрем вылетел из лестничного проема с горгульей, даже не заметив подходящих Гарри и Гермиону. Чуть ли не подпрыгивая от радости, он направился в гостиную Гриффиндора, думая, как было бы круто подружиться с Гарри Поттером, и почему он раньше до такого не додумался. Это же должно быть так просто, тем более что Гарри не был знаком с волшебным миром. Ну Рон-то ему поможет освоиться, и они станут лучшими друзьями. А Дамблдор в это время заваривал новую порцию чая, глядя на письма, которые он писал Рону все лето, и которое выкрал для него Питер Петтигрю. Все-таки на мальца Уизли удалось повлиять и без ментальных закладок, что не могло не радовать, хотя немного зелья подчинения не помешало. Что ж, желание рыжего дурачка стать великим было смешным, но Дамблдор знал, что должен потворствовать этому желанию до поры до времени. Он не любил Уизли, особенно их мамашу, которая постоянно напоминала Альбусу о том, что не мешало бы подкинуть ей денег. Ну ничего, в какой-то момент он на них отыграется. Но сначала надо было разобраться с пешкой под именем Гарри Поттер.