Игра на опережение

В Блэк-Меноре Нарциссу встретил клуб пыли и какие-то нечленораздельные переругивания рабочих. Лучшая магическая строительная фирма из Италии как раз сегодня должна были закончить с кухней и прихожей, на чем, собственно, ремонт можно было считать успешным. Любой уважающий себя маг не доверит постройку или отделку дома, особенно на месте силы, домовикам. Были, конечно, домовики-строители, но их было так мало, и стоили они так дорого, что дешевле было нанять лучшую фирму на континенте, и возвести еще парочку домов. Женщина переступила через лужу чего-то, напоминающего по цвету кровь — рядом как раз валялась внушительная банка, из которой это что-то и растекалось по полу. Из пыльной кухни выскочил низкий итальянец, вроде по фамилии Риччи, но для Нарциссы все рабочие были на одно лицо. В зубах у рабочего была обычная маггловская сигарета. — Ну что, хозяйка, завтра можешь принимать работу, — с ярко выраженным акцентном проговорил итальянец, не вынимая сигареты, и затянулся. Взгляд его с каким-то странным удовольствием прошелся по формам Нарциссы, но сразу же стал серьезным при виде лужи на полу. — Марио, черт бы тебя побрал! — выплюнув сигарету, итальянец заорал в сторону кухни, откуда из облака пыли вылез очередной рабочий, и Нарцисса могла поклясться, что перед ней стоят близнецы, — за каждый миллилитр будешь отвечать из своего кошелька! Или думаешь, что драконья кровь на нас с небес литрами льется?! Мама мия, за что мне такие работники? — Драконья кровь? — Нарцисса приподняла одну бровь. Марио пристыженно скрылся в пыли, а первый итальянец как-то грустно вздохнул и взмахом палочки убрал и банку, и лужу. — Дом старый, магии много, обычной эмульсией не обойтись, — итальянец из воздуха достал сигарету и закурил искрой с пальца, — можно было бы и кровь единорога, но дом все-таки больше с темным уклоном, драконья лучше. Что хотела-то, хозяйка? Внеплановая проверка? — Я не к вам, и скажите своим работникам, чтобы следующие полчаса в коридоре никого не было. Итальянец кивнул и скрылся на кухне, запирая за собой дверь, и все звуки в доме стихли, было слышно только, как Кричер бурчит где-то в гостиной. Нарцисса вздохнула, поднялась на первый лестничный пролет и отодвинула шторы на портрете Вальбурги. — Доброе утро, тетушка, — Нарцисса вежливо склонила голову. — Ну здравствуй, наконец-то решила почтить меня своим присутствием. А что мой блудный сын? Все так же прячется по углам? — Сириус в Европе, лечится от воздействия дементоров. — И поделом ему, загубил свою жизнь, пусть теперь расплачивается, — в голосе Вальбурги не было злости, только констатация факта. — Я к вам пришла по другому вопросу, — Нарцисса оградила всю лестницу куполом тишины и наколдовала себе небольшое кресло, — расскажите мне, почему выжгли с гобелена Цедреллу? Вальбурга нахмурилась. — Зачем тебе это? Оставь прошлое в прошлом. — Она была Блэк. Это потому, что она вышла замуж за Уизли? Вальбурга хмыкнула. — Брак был договорным, обе семьи были в полном восторге. Богатство Уизли и родовитость Блэков — что может быть лучше для семьи? Мы тогда переживали не самые лучшие времена, а Уизли хотели сродниться с одними из двадцати восьми. — Уизли? Богатые? — Нарцисса удивилась. — Как стали богатыми, так стали и бедняками, — отмахнулась Вальбурга, — но это уже потом. Блэки получили за Цедреллу крупную сумму, встали на ноги, и больше богатых женихов нам не требовалось. А Уизли потеряли все и даже больше — стали Предателями Крови. — Вы же знаете, почему. Цедрелла мертва, все, кто что-то знал об этой истории — мертвы, кроме Дамблдора, естественно. — Даже не упоминай при мне этого вшивого полукровку. Возомнил себя вершителем судеб! Тоже мне, Гриндевальд в белой мантии. Говорила я Ориону уже тогда, что для Дамблдора Хогвартс — шахматная доска. Делал из детей Мерлин-знает-что. Если бы мы знали, что Септимус был ярым поклонником Дамблдора, никогда бы не отдали за него Цедреллу. — Из-за чего Уизли стали Предателями Крови? Вальбурга нахмурилась, что-то обдумывая. — Септимус занимался артефакторикой. Именно благодаря его изделиям богатство Уизли увеличивалось так же быстро, как садовые гномы. А еще он был преданным фанатиком Дамблдора, и позже начал работать с ним вместе. Хотели совместить трансфигурацию с артефакторикой, пропадали в лаборатории школы сутками. Цедрелла тогда как раз должна была родить Артура и писала Лисандре подробные письма. Септимус всегда был слишком увлекающимся, и, судя по письмам Цедреллы, брался за каждый проект Дамблдора с особым фанатизмом. Что именно они там напридумывали, мы так и не узнали — старик всегда хорошо заметал следы, но факт остается фактом — один из своих новых артефактов он решил испробовать на своих детях, — от слов Вальбурги Нарцисса ахнула, а та только хмыкнула. — Мы подозревали, что в этом замешан Дамблдор, но как мы могли это доказать? Один ребенок умер в мучениях, а другой стал сквибом. Магия такого не прощает. Мы поняли, что Уизли стали предателями крови через несколько месяцев, когда Септимус внезапно умер так же, как и его первенец. Цедрелла сама настояла на том, чтобы семья отреклась от нее перед лицом Магии — она боялась, что со следующим поколением Блэки тоже окажутся под проклятием, хоть и косвенно. Ерунда, конечно, мы тогда отмахнулись, просто выжгли Цедреллу с гобелена, чтобы она чувствовала себя лучше. Но посмотри, что произошло с нашей семьей всего за пару поколений — никого не осталось, только Сириус… хотя на Сириуса тоже надежды никакой! — Вальбурга махнула рукой и замолчала. — Вы думаете, что проклятие предателей крови коснулось и Блэков? — Я ничего не думаю, просто констатирую факт! Верь, чему хочешь, но одно я знаю наверняка: во всей этой истории звенит бубенчиками борода Дамблдора.

***

— Какими судьбами, Северус? — Сметвик разлил по бокалам огневиски и уселся в кресло, — неужели решил все-таки уйти от старого маразматика и принять наше предложение о работе? Снейп поморщился и принял бокал, тоже сев в кресло. — Если бы я мог, я бы уже зарылся где-то в Европе в лаборатории и показывался только на конференциях по зельеварению, ты же знаешь. Мне достаточно и того, что иногда я варю для Мунго особо сложные зелья, время у меня, все-таки, не резиновое. — Наши двери для тебя всегда открыты, хоть тройной оклад запрашивай. Таких Мастеров в Англии просто не сыщешь, а ты все морозишь кости в Хогвартсе. Знал бы тебя хуже, думал бы, что учить детей — твое призвание, — Сметвик хохотнул в бокал, а Снейп снова поморщился. — Уверен, у тебя времени тоже в обрез, а потому я перейду сразу к делу. — Времени у меня как раз-таки предостаточно, — улыбнулся Сметвик, взбалтывая бокал, — не каждый день в гости заскакивают известные зельевары. Что у тебя за дело? — Помнишь, когда ты проходил специализацию в Мунго? — Сметвик кивнул, — как раз в это время Молли Уизли должна была родить первенца. Сметвик нахмурился. — Я сам помогал тогда при родах, и это было уже, когда я был главным в отделении. То есть в семидесятом. — Ты говоришь о Билле Уизли, а мне точно известно, что это — второй ребенок Молли и Артура. Я знаю, что ты не испытываешь пиетета к Дамблдору, а потому не будешь скрывать, если произошло что-то странное, когда ты заканчивал специализацию, считай между шестьдесят седьмым и шестьдесят девятым. Сметвик задумался, покручивая бокал. — В шестьдесят восьмом несколько девушек, которые были под моим началом, уволились по собственному желанию. И тогда, и сейчас, это мне кажется странным. Только выпустились из Хогвартса, имели большое желание стать целительницами, а потом с ночи на утро передумали и отказались от практики. Даже уехали на континент. — А что они делали до увольнения? — Был домашний вызов, я точно помню. Помню потому, что сам каждый вечер проверяю документацию, завел себе такую привычку сразу же, как начал работать. Проверяю все не только за определенный день, но еще и за предыдущий, чтобы держать руку на пульсе. Ты же знаешь, я не обучался в Хогвартсе, и для целителей я был всего лишь мальчишка, у которого не было ни протекции, ни стандартного обучения. То, что Хогвартс не дает глубоких познаний, не в обиду сказано, никого не волнует. Главное — британская бумажка. И с бумажками я был очень осторожен. Именно поэтому было очень странно, что в один день запись о вызове на дом есть, а на другой день ее уже не было. Кто-то тщательно подделал бланк, заменил на оригинал, а меня и не стали слушать. Кстати, стажировался я в родильном отделении. — То есть, вполне возможно, вызов был на роды Молли, и потом этот факт решили скрыть. — Возможно. Это сейчас я главный целитель, а тогда был никем, а потому, когда я указал на возможную подделку бланка, на меня просто шикнули и сказали заниматься своим делом. Так как лично я ни в чем замешан не был, да и на бумажках вроде никто ни в чем замешан не был, я просто закрыл на это глаза и пошел дальше, сам понимаешь, — развел руками Сметвик, — а ты что знаешь об этой истории? — Ничего конкретного. Только то, что, возможно, вскоре понадобится палата для очень больного первенца Уизли.

***

— Статья должна получиться разгромной, вот тут, — Люциус вытащил небольшой кошель на стол, — аванс, остальное получишь после выхода статьи, если она произведет нужный эффект. — Мои статьи всегда производят нужный эффект, даже бОльший, чем хотят заказчики, — Рита Скитер открыла кошель и запустила в него руку по локоть. Они сидели в маггловском кафе, которое обожала Рита. Тут всегда было много людей, а некоторые вип-столики были отгорожены ширмой как раз для таких вот встреч. — Мне нравится с тобой работать, — Рита сверкнула глазами и положила кошель в сумочку, — может, договоримся как-нибудь о интервью? — Когда-нибудь, но не сегодня. Сегодня у тебя более важное задание. Не пропусти мою весточку о времени и месте встречи, она будет уже на этой неделе. Вот здесь, — теперь на столе оказался обычный конверт, — информация, который мы пока что располагаем, чтобы ты понимала, в каком ключе надо написать статью. Поройся в архивах, поговори со Сметвиком — для этой статьи он тебе в интервью не откажет, найди свидетелей. На это у тебя есть буквально день-два. Рита поправила очки и открыла конверт, пробежала глазами по небольшому списку и отложила конверт на середину стола. — День-два для такого дела — слишком мало, — она поджала губы и хищно глянула на Люциуса, — нужна как минимум неделя. — День-два, — ледяным тоном проговорил Люциус, — или же остаток оплаты уменьшится вдвое. Я ведь уже сказал, что статья должна получиться разгромной. А выйти она должна до конца недели. — К чему такая спешка? — Рита, я не даю интервью по вторникам. Мне всегда нравилось с тобой работать, потому что нанимателю ты не задаешь лишних вопросов. Информация у тебя есть, поэтому жди патронуса о времени и месте встречи. Люциус встал из-за стола и вышел, а Рита еще раз прошлась взглядом по свитку в конверте, а потом еще раз заглянула в кошель. Просчитав все варианты, она спрятала конверт в сумочку и отправилась в больницу Святого Мунго.

***

Гарри бездумно играл в шахматы с Роном, размышляя, когда же грянет гром. От Малфоев не было никакой информации, а с воскресенья прошло без малого уже четыре дня. Время было на исходе, и чем ближе был конец каникул, тем неспокойнее на душе было у Гарри. От неприятных мыслей его отвлекла Джинни, подкравшаяся сбоку и с придыханием прохрипевшая: — Гарри, сыграй со мной в Плюй-Камни? — Эй, мы вообще-то играем в шахматы! — взвился Рон, но над ним появилась Молли и командным тоном произнесла: — Иди лучше убери в своей комнате, Рональд Уизли! Гарри, деточка, а ты иди с Джинни в ее комнату и поиграй в Плюй-Камни. Гарри вздохнул и встал со стула. За несколько дней он понял, что лучше сразу повиноваться Молли, иначе потом она придумает еще что-нибудь более ужасное, чем игра в Плюй-Камни с Джинни. Снаружи послышался треск аппарации, и Молли нахмурилась. В дверь постучали, и она пошла открывать двери, за которыми стояли Руфус Скримджер, Люциус Малфой, Рита Скитер, фотограф, делающий миллион фотографий в секунду, и еще несколько авроров. Никто из них не выглядел дружелюбно, разве что Рита улыбалась, но это была улыбка акулы, почуявшей кровь. — Молли Уизли, я — Руфус Скримджер, начальник аврората. Мы получили анонимное обращение в аврорат об издевательстве над детьми. Вот ордер на обыск дома, — будничным голосом проговорил Скримджер, а лицо Молли приобрело пунцовый оттенок. — Да как вы смеете?! Все знают, что я люблю и хорошо обращаюсь со всеми своими детьми! Выметайтесь из моего дома! — У нас ордер, мэм. Уберемся, как только завершим проверку. Молли хватала ртом воздух, пока мимо нее проходили авроры, скрываясь в разных направлениях. Гарри, все это время сдерживающий напряжение, расслабленно выдохнул.