***
Постепенно Исла-Сантос превратилось в крохотную точку, мухой маячившую на горизонте. Тучи ли ветер прогнал от нас, нас ли от туч — солнце заняло свою привычную позицию и опаляло каютное окошко тёплым светом. Делать не хотелось решительно ничего, ровно как не хотелось кого-либо видеть после суровой взбучки. Однако при воспоминаниях устроенного мной фееричного разноса гордо расправлялись плечи: я смогла показать себя и не ударить в грязь лицом после гадостей, которых наговорила Джеку в подворотне. Ненароком услышанные в споре двух пиратов нелестные высказывания обо мне дали повод новой обиде. Однако, стоило признать, что таким образом мы поквитались. И всё-таки Воробья следовало простить: Джек отозвался не лучшим образом обо мне, но в то же время ни на секунду не сомневался в том, что я вернусь, что смогу. Каким бы нелепым это ни было, обида на заботливого Тима была значительнее: тот решил для себя, что меня всеми силами надо оберегать и защищать, а что более досадно — пытался убедить в этом всю команду. Это угнетало сильнее едких слов: выходит, парусный мастер принизил меня перед всеми, сообщив, что я ни на что не способна и всенепременно не смогу за себя постоять. Иногда отсутствие излишней заботы и сюсюканий идёт на пользу сильнее чьих-то переживаний: когда не дают возможности расслабиться и проявить слабость, тебе легче не поддаться желанию опустить руки и расклеиться, посылая всё к чертям. Когда же наоборот, приходится всеми силами доказывать, что ты достойна стоять рядом с этими людьми, их равнодушие помогает выглядеть сильнее. И чувствовать себя соответствующе. За этими размышлениями меня и застал непонятный стук в дверь. — Кого там принесло? — простонала я, поднимаясь и отправляясь к дверным створкам. — Джек? — равнодушно произнесла я, когда, толкнув дверную ручку, шибанула по бесстыжей физиономии дверью. — Пришёл рассказать о своей связи с «Голландцем» и Тёрнерами? Воробей изумлённо задрал брови под бандану. — Давно не слыхал подобного запредельно невразумительного начала разговора, — пират протиснулся в каюту и ногой закрыл за собой дверь. — Но не суть. Я пришёл за козырем, который ты оставила у себя на руках. — Ч-что? — я нервно прыснула и глянула на Джека, как на умалишённого, несущего сущий бред. — Ой, не прикидывайся, — сладко протянул капитан, кошачьей поступью сокращая расстояние между нами. — Где вторая часть? — в воздух взмыл сложенный пергамент в капитанской руке. Несколько мгновений ступора сменились искромётным ужасом. — Вторая… Вторая часть?! — я вытаращила глаза, подпрыгивая к Джеку. — Ты серьёзно?! Здесь чего-то не хватает?! — Воробей послушно выпустил бумагу из рук, чтобы я могла схватить её, развернуть и прихлопнуть к столу с содроганием сердца. — О-о, Господи! Сколько можно? — взмолилась я к потолку. Как стало известно, за это недолгое время Джек успел старательно прогреть лист над свечой, и таинственная надпись широкими бежевыми линиями проступила на бумаге. «25°12'59.7"N» — это всё, что оказалось начертано на треклятом пергаменте. — И? — дрожащим голосом шепнула я, глотая понятливый страх. — Как видишь, здесь указана только широта, двадцать пять градусов северной широты. — А-а… долгота? — припомнила я остатки географических знаний. — Или мадам Моретти сделала два разных тайника, или это всё, что она нам оставила. — Чёрт! Почему у нас не всё как у людей! — взвыла я, злобно отпихивая бумажонку и сражаясь с желанием разорвать её на куски. Слабая надежда, что этим пергаментом закончатся наши мучения, не оправдалась: кажется, грядёт новый виток. — Карма, — зловеще хмыкнул Джек. Я сжала край бумажки и поджала губы, мирясь с гневом на всё живое и неживое, после чего протяжно выдохнула и обернулась к Воробью. — Надеюсь, это не значит, что нам придётся обогнуть полземли по двадцать пятому меридиану, как в одном занятном литературном произведении? — Кругосветка? — призадумался Джекки. — Звучит чересчур романтично. А на деле… Мысль неплоха, однако слишком долго и не факт, что результативно. — Фух, слава Богу, — я оттёрла пот со лба театральным движением и постаралась придать собственной физиономии бодрый авантюрный вид. — Хорошо. Что у нас по плану теперь? — Встречный вопрос, детка, — Джек переменился в лице. Его взгляд просветлел от едва заметной улыбки — дьявольски коварной и не менее обворожительной. — В твои планы не входит… ммм, скажем, извинения? — Извинения? — О да! Извинения! — жарко воскликнул пират, показав руками что-то обширное и масштабное. — Совесть наверняка замучала тебя, крошка? — бровь пирата красноречиво изогнулась. — Может, хочешь искупить грехи? — в черной радужке заплясали игривые, но лукавые искорки. Заворожённая этим взглядом, я и не заметила, когда была прижата к столу, а кэп оказался вплотную ко мне. — Что? Черт возьми, Воробей! Не мог придумать ничего умнее?! — словно по щелчку я вышла из гипноза, обнаружив его руки ползущими от моей шеи, по ключицам, и ниже… — Не дождёшься! — и попыталась отпихнуть похотливого бесстыдника, однако вывернуться не удалось. — Если женщине и мужчине желанно одно и то же, почему бы не сделать это? — заметил Воробей, а его рука скользнула к моему бедру. «А правда… Почему бы и нет? — осенило меня. Сердце колотилось в бешеном такте, грозя взорвать последние адекватные клеточки разума. — Кинуться в его объятия, отдаться? Разве есть что-то желаннее для меня? Для нас. Чертовски надоело строить из себя неприступную гордую барышню! — Однако внутренний голос внезапно начал бить тревогу, взывая к почти трезвому уму, пытаясь достучаться до тающей от столь желанных прикосновений меня: — Прекрати немедленно! Забыла, что для него это ничего не значит? Как же твой образ недоступной самостоятельной леди? Мужики любят добиваться женщин, а интим с лёгкими и доступными воспринимают как само собой разумеющееся и ни к чему не обязывающее. Или случай с Рачель тебя ничему не научил? Пускай он поймёт, что ты не из таких! Тогда «спортивный интерес» будет не давать ему покоя: как же так, единственная баба не поддалась искушению! И он будет к тебе стремиться! Только тогда ты сможешь рассчитывать на нечто большее, чем несколько ночей!» — Эй-эй, тормози! — я толкнула его в грудь, но он перехватил моё запястье. Внезапно оказалось, что оружия при мне совершенно нет. Лёгкий страх, перемешанный с желанием послать всё к чертям и отдаться, затеребился в душе. Рука спешно зашарила по столу и наткнулась на что-то твёрдое и холодное. Я подхватила его и направила на Джека: — Назад! Воробей отклонился, в снисходительном недоумении переводя взгляд с меня на зажатый в моей руке… мобильный телефон, некогда прилетевший со мной из XXI века. — Кхм? — Джек шутливо поднял бровь и улыбнулся, явно сдерживая смешок. — Интересная дощечка. Используешь как зеркало? — Не нарывались бы вы, капитан, — цыкнула я, приправив снизошедшую гениальную идею коварной улыбочкой. — Вы не знаете, что это, — и качнула мобильником перед блудливой пиратской физиономией. — Это «телефон». Сверхмощное оружие убийства XXI века! Стоит мне кинуть в тебя телефон, он взорвётся, и ты разлетишься на сотню маленьких «воробушков» в один миг. Хочешь ли испробовать на себе главную взрывчатку будущего? Джек нервно хохотнул, сомнительно помялся на месте, но всё же благоразумно отступил и миролюбиво поднял руки вверх. — Всё-таки ты любишь иметь в рукаве козырь, — мягко мурлыкнул пират. Я вывернулась и в два прыжка оказалась у порога каюты. Вслед мне устремился полный праведного разочарования взор. — И тебе не стоит об этом забывать… Я развернулась, собираясь покинуть комнату, еле сдерживая смех. Великий легендарный пират испугался телефончика! Это лицо надо было видеть! В который раз я пожалела, что не удалось снять это на камеру — ролик стал бы вирусным в интернете! Коварно хихикая в кулак, как злобный гений, я толкнула дверь каюты, однако внезапно над головой раздался звон рынды вперемешку с криками: — Корабль по правому борту! Испанец! Линейный! Я замерла, занеся ногу над порогом. Взгляд медленно обратился к насторожившемуся капитану Воробью, что уже стоял рядом со мной, забавно подведя глаза к потолку, над которым заскрипели шаги и возбуждённо залепетали голоса. Свистнул воздух, в лицо ударил порыв ветра — это Джек пронёсся мимо меня и вихрем взвился на палубу. Что-то недоброе сжалось в животе комком плохого предчувствия. В поле зрения угодила перевязь с оружием. Я рванулась к ней, но по ушам резанул треск идущей по швам ткани, и лицо чуть не встретилось с полом. С губ сорвалось ругательство — подол платья, попавший под ногу, чуть не впечатал меня в половицы самым фееричным образом и в добавок ко всему, оборвавшийся кусок ткани теперь лежал у моих ног. Вспоминая всевозможные проклятия, я захлопнула дверь и спешно стянула рвущееся от старости платье Розы Киджеры, после чего запрыгнула в брюки и нырнула в светскую белоснежную рубашку, сохранившуюся со времён Исла-де-Розас. Сверху легла перевязь с саблей и пистолетом, сразу же придавая уверенности и сил — и я спешно покинула каюту. Палуба кипела взволнованной суетой — матросы покинули свои посты. В лучах света блестели клинки и мушкеты, пушки с грохотом въезжали в раскрытые пушечные порты, сообщая о приближении неладного. Взгляд коснулся кроваво-бордовых парусов, натянутых по ветру в полмили от нас. Сурового вида галеон грузно переваливался через блестящие гребни волн, со стремительной быстротой сокращая расстояние с «Чёрной Жемчужиной». Я хлопнула по поясу — подзорной трубы не оказалось, поэтому соорудила из рук подобие бинокля. Чёрное покоцанное дерево бортов блестело от волновых брызг, а страшного вида носовая фигура, изображающая скелет, держащий факел в вытянутой руке, хищно летела, разрезая воздух. Однако вскоре меня осенило, почему он так легко нагоняет «самый быстроходный корабль на свете» — это не галеон догоняет «Жемчужину», а «Жемчужина» сокращает расстояние. — Что за воинственное настроение?! — взвыла я, кидаясь на капитанский мостик, где капитан Джек Воробей усердно наблюдал за судном сквозь подзорную трубу. — Сначала вы с Тимми захотели покромсать друг друга, а теперь идти на абордаж? Джек хлопнул подзорной трубой и водрузил ладонь на штурвал, темнея от коварной ухмылочки. — Поверь, подруга, такие визитёры просто так не встречаются посреди морей, а уж тем более не идут на сближение. — Старого друга встретил? Воробей ответил таинственным «хе-хе», выравнивая штурвал. Внезапно что-то осенило в душе. Приближающийся галеон вдруг показался совершенно знакомым и известным — даже до того, как расстояние позволило разглядеть название и горделивого человека, возвышающегося у штурвала. В памяти стремительно пронеслись кадры фильма — правда, стоит ли в этом мире называть те события фильмами, если они были реальны? — и сразу же картинка сложилась и прояснилась. Сперва возникло сомнение — правда ли? Но отсутствие былого мрачного ореола вокруг судна, объяснилось тем, что сейчас там другой капитан. А сомнений в том, что увеличивающаяся махина — это «Месть королевы Анны» не осталось. — Барбосса? — обескураженно воскликнула я, на что Джекки ответил сдержанным кивком. — Что ему нужно? — Мне тоже интересно, — хмыкнул кэп. — Неужели решил напасть? — прошептала я, не без волнения поглядывая на небезызвестное судно. — Не думаю. — Я метнула взгляд к Воробью. Тот покачал головой и указал вперёд. — Смотри, пушечные порты закрыты. — А-а как же… ммм… Дистанционное управление, которое даёт ему меч Тритона? На капитанском лице пролегло искромётное удивление насчёт моей осведомлённости, однако он всё-таки не поскупился на ответ: — Вряд ли Гектор владеет им так же, как его предшественник, треклятый Эдвард «Чёрная Борода» Тич. А если и научился, на кой ему белый флаг? — и кивнул в сторону галеона. Я проследила за его взглядом и тяжёлый камень опал с плеч: на флагштоке взаправду трепетало грязно-белое полотно — теперь можно позволить себе возродить надежду на мирный исход встречи. Дальнейшие десять минут прошли в наблюдении вражьего судна и взбудораженных предположениях. Впрочем, некий восторг тоже подавал признаки присутствия: до чёртиков интересно было взглянуть на ещё один легендарный корабль и познакомиться с очередной «знаменитостью» пиратско-киношного мира. Тем более, спокойствие капитана Воробья позволило полагать, что в данный момент закадычные друзья не желают пристрелить друг друга. Спустя ещё пять минут корабли сошлись почти борт в борт, а обе команды враждебно похватались за эфесы сабель. Судя по всему, это не первая встреча двух команд — а если так, то прошлая прошла не в лучшем духе. Я опасливо отступила и замерла у подножия мачты, любопытно выглядывая из тени. Джек Воробей не двинулся с места, лишь облокотился о штурвал, внимательно наблюдая за противолежащей палубой. Цепкие карие глаза обвели лица всех визитёров, задерживаясь почти на каждом, то мрачнея, то светлея, и, наконец, опустились к палубным доскам капитанского мостика. По ним, важно поскрипывая деревянным протезом, заменяющим ногу, чинно вышагивал стареющий мужчина в шляпе с непомерно широкими полями, из-под которой струились выгоревшие волосы, редкие и сальные — совсем как хилая бородёнка. Светлые глаза смотрели с обветренного лица без особого радушия, однако неприязни не вызывали и не метали откровенной злобой. — Ха! Гектор! Рад видеть, дружище! По-прежнему шагаешь летящей походкой по трупам врагов, али остепениться подумываешь? — Джек коснулся треуголки в приветственном жесте и беззаботно опёрся о рулевое колесо. — Должен заранее предупредить, мне пока новые вёсла для шлюпок не нужны, поэтому можешь оставить свою деревяшку себе. Или ты пожаловал за чем-то дру… А-а! — взвизгнул Воробей, отпрыгивая назад, когда прямо перед ним на каком-то канате с неба свесился небольшой шерстяной комочек в самодельном кафтанчике и штанишках. — Мартышка. — Утвердил Джек, тараща глаза. «Скри-и!» — зашипел зверёк, а Воробей приподнял верхнюю губу в ответном оскале, как будто бы пародируя своего мохнатого тёзку. — Нет, Джек. Просто подумал я: «Какой прекрасный день! Пора бы наведаться к старым друзьям», — пропел Гектор. Обезьянка проворно перебралась с мачты на мачту и спрыгнула, приземляясь прямо на плечо своему хозяину. — Пфф, ага… — фыркнул Воробей. — И испортить этот прекрасный день старине Джеку. — Не обольщайся, — третий голос, вступивший в беседу, поверг в ступор не только меня, но и капитана Воробья. Джек отступил за штурвал, морщась как будто от боли, и вжал голову в плечи, в то же время с искренним поражением бегая взглядом по палубе «Мести…». Я вдобавок к этому ещё и рот раскрыла, но с губ так и не сорвалось изумлённое «…Что?». Взметнулся вихрь роскошных чёрных локонов, длинное золотистое перо на шляпке плавно выплыло из-за матросских спин, и изящная женственная рука с точёными пальчиками умильно почесала за ушком обезьянку на плече Гектора. Пока внутренний голос не мог отдышаться, время от времени повторяя ошеломлённое «Да ладно!», на капитана Воробья игриво взглянула из-под чёрных угловатых бровей бывшая пассия, а по совместительству главная стерва киноэпопеи. — О-о-о! — пропел Воробей, выглядывая из-за штурвала, как пугливая собачонка из-за ног хозяина. — Анжелика! Цветёшь и пахнешь! Вечная молодость тебе к лицу, дорогая! Только хорошеешь… — Ха-ха… Думаю, сейчас ты спросишь, чем мне не понравился тот райский островок, где ты меня когда-то бросил? — роскошная испанка грациозно вскочила на планшир и, придерживаясь за толстый трос, легко перемахнула на «Чёрную Жемчужину». — Эмм… Потому что там не было меня? — миловидно предположил Воробей, благоразумно пятясь подальше от роковой женщины. — Я понимаю, досадное упущение, но вечная молодость слишком хороша, чтобы коротать её со смертным, разве не… — звонкая пощёчина, прилетевшая в наглую пиратскую рожу, остановила поток красноречия. Джек шарахнулся, звякнули побрякушки в волосах. — Э-э, что ж, признаю, заслуженно, однако… — второй звонкий хлопок точно так же оборвал речь. Джек вжал голову в плечи и опасливо поднял взгляд, словно в ожидании нового удара. — А вот этого не заслужил. — Для профилактики, — сердито буркнула Тич. — Ай-яй-яй… — покачал головой Джекки. — А где же благодарности? Твоя вечная молодость — заслуга, во-первых, моих непосильных трудов в команде твоего покойного папочки (земля ему кирпичами), во-вторых, моих скитаний по джунглям и в-третьих, долгими попытками достать «Жемчужину» из бутылки. — Ладонь Анжелики снова взметнулась вверх, но Джек вовремя перехватил её и поцеловал костяшки пальцев, как истинный джентльмен. Я закатила глаза, не без раздражения наблюдая за сладкой парочкой. — Но, вижу, сейчас ты забралась под крылышко этого богомерзкого создания, — Джек скосил глаза в сторону Гектора, — и я очень за вас счастлив! — Рано радуешься, — зловеще произнесла Анжелика. — Мы просто сотрудничаем. — Временно, — подал голос Барбосса. — Временно, — добавила Тич. — Так-так, ребятушки, — я вышагала вперёд, приковывая всё внимание к моей персоне. В глазах Анжелики мелькнуло искреннее удивление, словно бы она не могла поверить, что Джекки променял её на меня. — Я всё понимаю, вам хочется пообщаться, у вас такое насыщенное общее прошлое, но скажите мне пожалуйста, с чего это вдруг ты и ты, — я указала поочерёдно на старых добрых врагов Джека, — сотрудничаете? — Баба на корабле к беде… — цыкнул Гектор после минутной паузы. — Безусловно, — серьёзно ответствовал Джек. — Именно поэтому ты сейчас не в моей команде. А она, — чёрные глаза игриво скользнули по мне, — полноценный матрос. Поняв, что сейчас закрутится очередной жаркий спор с обменом культурными ругательствами, я поставила кулаки на бёдра и крикнула: — Вы не ответили на вопрос. — Кхм, кхм… Скажем так, узнав, сколько проблем в своё время нам доставили выходки Воробья, мы поняли, что как собратья по несчастью, не можем не объединиться. — Заключила Анжелика Тич, с искренним интересом косясь в мою сторону. — Взаимно, — буркнул Воробей себе под нос, разглядывая палубу у своих ног. Ей богу, пародия на картину «Опять двойка»! — Важнее, зачем вы явились. Уж не верится, что просто проведать своего заклятого друга. — Продолжила я. Тич твёрдо намерилась не отвечать, а Барбосса увлечённо наблюдал за ней, как учителя наблюдают за учениками, словно бы она сдавала экзамен и должна была вести дело до конца. — Почему твой матрос ведёт себя так возмутительно? — наконец, вступился Гектор. — Она решила, что главнее капитана и может сыпать вопросами направо и налево? Любопытство ни к чему хорошему не приводило, — насмешливо протянул Барбосса, обращаясь ко мне, и, чуть наклонившись, ехидно добавил: — Мисс. — Согласен, что за вздор! — взмахнул руками Воробей. — Тогда, пожалуй, ты уделишь мне минуту наедине? — тут же откликнулась Анжелика. Её ладонь, перебирая пальчиками как по клавишам фортепиано, пробежалась по капитанскому плечу. Джекки удовлетворённо обнажил зубы в улыбочке и сощурился, как кот на солнышке. — Как прямолинейно, — довольно ухмыльнулся он. — И очень заманчиво… Наедине с вами обоими? — Добавил пират спустя десяток молчаливых секунд и слегка приуныл. — Нет, Джек. — Игриво процедила Тич. — Со мной. — Оу! Это меняет дело. Однако поскольку ты являешься визитёром, играть будем на моём поле, — и галантно развернул руку в сторону капитанского мостика. Анжелика покрутила головой, поймала ободряющий взгляд Барбоссы и неоднозначно улыбнулась. Она первая прошагала к капитанской каюте, а Джек довольнейшим образом выпрыгнул перед дверью и распахнул её. Голубки скрылись в каюте под сальные ухмылки матросов и мой суровый взгляд. …Однако, минута наедине растянулась не менее чем на четверть часа. Я сидела на связке канатов в тени парусов и задумчиво отковыривала последние жалкие остатки маникюра. Из каюты не доносилось ни единого звука, что само по себе было подозрительно и очень странно. Палубы обоих кораблей подобнейшим образом погрузились в тишину — или же я настолько погрузилась в омут мыслей, что ничего вокруг не слышала и не замечала? Небольшое разочарование всё-таки сгрудилось на окраине души: обиднейшим образом от меня, как всегда, скрыли всё самое важное, а именно с какой целью не-совсем-враги-Джека прибыли к нам? На вопрос же, о причине сотрудничества прежде незнакомых Барбоссы и Тич, можно было придумать логическое объяснение: Барбоссе достался корабль отца Анжелики, и тот решил отдать дань уважения, подобрав брошенную обмишуренную девицу с островка — особенно если Анжелика имела хоть какие-то представления, как управлять тем самым «дистанционным управлением» «Мести королевы Анны». Поэтому сотрудничество выгодно им обоим. Только вот при чём тут Джек? И почему же тишина столь громогласна? Не убила ли она там нашего лихого кэпа? Впрочем, эти ребятушки любят играть в «кошки-мышки». И Гектор, и Анжелика не один раз имели шансы отправить капитана Воробья на небеса, однако так и не сделали этого. Как в «Ну, погоди!» — волку и зайцу стало бы непомерно скучно друг без друга — за, казалось бы, ненавистью стоят дружественные отношения, а без пакостей было бы не интересно. «У-и-и-и!» — внезапно взвизгнула дверь. Несколько десятков голов разом обратились к Анжелике, которая грациозно выплыла из капитанской каюты в гордом одиночестве. Едва уловимый оскал мелькнул на лице Барбоссы. — Всё прошло успешно, — пропела Анжелика. — Мы можем отправляться. — Где Джек? — я вскочила и метнулась к Тич. — Твоя ревность не оправдана, девчушка, — отмахнулась Анжелика, отвесив презрительную улыбочку. Испанская недо-монашка столь же грациозно вскочила на планшир и перебралась на «Месть королевы Анны». — Эй! — я рванула за ней, но тут же поймала на себе прицел пистолета. — Что вы вздумали? — взгляд возмущённо поднялся к лицу Гектора. Вокруг зашумели и завосклицали, пощёлкали предохранители огнестрельных оружий. — Странный вопрос, когда в тебя целятся, — Гектор издал усмешку. Я попятилась, изображая на лице безграничный ужас. Рука нашарила рукоять пистолета за спиной. — Вот та-ак, правильно, отступай к мачте, — пропел Барбосса, шутливо тряхнув оружием. Что происходит, не совсем удалось осознать, однако, что это далеко не дружественный розыгрыш Гектор дал понять однозначно. Вдруг что-то щёлкнуло чуть левее. Боковое зрение уловило Тима, недоумевающе глядящего на пистолет в собственной руке, направленный на Барбоссу. Оружие дало осечку, либо… снова оказалось не заряжено? Совсем как тогда, во время нападения Тёмной Личности? Страшная догадка завертелась на краю подсознания. Для её подтверждения я, не тратя драгоценных секунд на раздумья, резко хватанула пистолет из-за пояса, уткнула в грудь Барбоссе и спустила курок. Оружие ничем не ответило на мою просьбу прикончить врага. Тут же со всех сторон защёлкали курки, и матросы, оттеснённые вражьей командой от пушек, принялись обмениваться поражёнными взглядами. Я замерла и раскрыла рот, с трудом подняв взгляд к лицу Барбоссы. Тот иронично приподнял бровь, мол, поняла расклад сил?..***
Через полчаса заправская «жемчужная» команда обменивалась тяжёлыми вздохами, наблюдая как «Месть королевы Анны» исчезает за линией горизонта. Я проводила судно коварных визитёров долгим взглядом и опустила его вниз, на тугие верёвки, плотно врезающиеся в тело. Под спиной ощущалось нагретое дерево мачты, и казалось, словно меня сейчас расплющит между этими двумя ограничениями. Как ни крути, а Барбосса не поскупился на верёвки, которыми каждого из нас намертво примотали к мачтам. Ветер весело, смеясь, прыгал в паруса и судно без рулевого рывками дёргалось в неизвестном направлении. То и дело нос корабля заносило вправо, отчего «Жемчужина» походила на змейку, которая ползёт по водной глади, извиваясь туда-сюда. — М-да-а… — прозвучал над ухом голос бывшего парусного мастера. Тот скосил глаза ко мне и, поразмыслив, рассудил: — Могло быть и хуже. Я фыркнула и заёрзала, в тщетной попытке ослабить натяжение канатов. Те отозвались насмешливым похрустыванием и, казалось, только сильнее притянули меня к мачте. — Может, у кого остался кинжал или сабля? — безнадёжно простонала я чуть спустя. — Ха-ха, думаешь иначе мы сидели бы здесь? — откликнулись сзади. Всё стихло, не считая тихой брани и смеха птицы, кружащей над головой. Тимми поднял голову и проследил за ней. «Ждёт, когда можно будет полакомиться свеженькими трупами», — мрачно усмехнулся во мне внутренний голос. — Чайка, — вздохнул Тим, однако тут же приободрился и встряхнул косматой головой: — Значит, где-то не так далеко должна быть земля. — Знать бы, к ней ли нас несёт, или в противоположную сторону, — мрачно отозвался Джошами Гиббс. На некоторое время единственным говорливым собеседником оказался ветер, скрипящий в такелаже и самовольно вращающий штурвал; да волны, разбивающиеся о борта и рассыпающиеся брызгами у их подножия. Отчаиваться никто не собирался, и я в том числе: ещё слишком рано для бурных истерик, однако одна мысль заставляла беспокоиться как никогда прежде: «Что же произошло с…» — О-ох, дьявол, — хриплый стон прервал мысль. Сердце радостно подпрыгнуло и взорвалось ликующими фейерверками. Дверь капитанской каюты распахнулась и хлопнула о заднюю стенку; из проёма «выполз», покачиваясь и придерживаясь за голову Джек Воробей, болезненно щурясь от солнца и прикрывая глаза рукой. — Ну слава Богу, кэп! — выдохнул Джошами Гиббс. — Мы то думали, конец и тебе, и нам. Воробей в замешательстве остановился. Его взгляд вымученно, как при мигрени, всполз по половицам к мачте, где дружной разносортной гурьбой была привязана команда, а после прыгнул к горизонту. Поймав в фокус удаляющуюся точку «Месть…», пират издал непечатное ругательство и раздражённо поднял глаза к небу, но тут же зашипел и опустил голову — видимо световые флюиды не лучшим образом сказывались на головной боли. — Как же эти… умники вас так…? — прохрипел Джек, выразительно косясь на щедрый слой верёвок. — Сам хорош! Второй раз на те же грабли, — фыркнула я. Видимо, хамить вошло в привычку, но поймав на себе страдальческий взгляд Джека, смутилась и, насупившись, пробормотала одними губами: — Извини. Воробей качнулся и не с первой попытки ухватился за эфес сабли. Та лязгнула о ножны и совсем скоро, когда мы кое-как подвинулись, втиснулась между канатами и мачтой. Надо отдать должные восхищения, Джек быстро взял себя в руки и уже через две минуты верёвки треснули и опали. Я наслаждённо расправила плечи и потрясла замлевшими конечностями, поднявшись с пригретого местечка. Работа на судне закипела мгновенно: долгий дрейф никогда не пойдёт кораблю на пользу. Штурвал запнулся о руки Гиббса, цепко ухватившиеся за него, а такелаж послушно заскрипел, отзываясь на умелые действия матросов. Джек не без труда подошёл к фальшборту и опёрся о него вытянутой рукой, прикрыв глаза от солнца «козырьком» из другой ладони. — Что это было? — я остановилась рядом с капитаном и кинула прощальный взгляд на пятнышко, уползающее за горизонт, а после задумчиво опустила голову, царапая ногтем неровности на планшире. — Они что-то искали. Верно? — взгляды встретились. Джек молчаливо передёрнул плечами. — И нашли? Джек плавно переменился в лице. Глаза увеличились, скулы заострились, а между губ возникла маленькая щель. Его взгляд не оторвался от меня, когда он хлопнул рукой по поясу и не обнаружил компаса. Спохватившись, пират зашарил по себе руками, но так и не наткнулся на бесценный предмет. — О-о-о… Ну ты и попал, кэп, — я присвистнула и качнула головой. Воробей несчастно скривился, как ребёнок, которому не купили машинку. — Когда-нибудь твоя любвеобильная натура тебя погубит. Забыл, что этой «бессовестной, бездушной, строптивой девке» «нет равных по части обмана»? — и выдавила робкую улыбку. Джек неразборчиво покосился на меня и вернул взгляд к горизонту. «Месть королевы Анны» окончательно скрылась за чертой. — Странных вы любовниц выбираете, капитан. — Ты достаточно странная для становления одной из… Ох, — Воробей скривился и махнул рукой. — Неважно. Тьфу ты, дьявол, башка трещит как наковальня. Я перевела взгляд на горизонт и задумчиво постучала пальцами по планширу. — Она успела что-то сказать, прежде чем… ну, что она там с тобой сделала, — я скользнула по пирату сочувственным взглядом. — Может, хотя бы намекнула, зачем им компас, и что они намерены делать? — Анжелика коварная, но не идиотка, — цыкнул Воробей, однако тут же его взгляд просветлел и плечи расправились. — Однако, не совсем и не всегда, — с удивлением произнёс он. Что-то важное, что ему удалось вспомнить, отпечаталось на нём радостным изумлением и, как показалось, рукой сняло остатки головной боли. Джек подпрыгнул и вихрем взлетел на капитанский мостик, отпихнув Гиббса от штурвала. — Поднажмите, други мои! Держим курс на Сен-Бартелеми! Я одобрительно заулыбалась, поднимаясь за ним. — Она проговорилась? — спросила я, выждав, пока Воробей установит курс. — Почти, — качнул головой Джек. — Она успела поведать, как их трухлявая посудина противнейшим образом повредила рангоут — и притом, весьма значительно. Скажем так, с такими повреждениями далеко не уплывёшь. Исходя из этого, если мартышка ещё не окончательно заразила Барбоссу бешенством, он двинется к ближайшей суше, дабы устранить поломку. На примерно равном расстоянии от нас находятся два мирных городка — Сен-Бартелеми и Боттом. А поскольку они двинулись на северо-восток, их путь лежит в первый вариант. «Как ты это понял без компаса?» — чуть не удержалась я, но не желая прослыть полнейшей дурой, прикусила язык. Однако Джек и без того уловил немой вопрос и снисходительно улыбнулся. — Солнце садится, — он кивнул в сторону горизонта. — Там… — … Запад, знаю, — поняла я. Дальнейшие объяснения не потребовались. Рука Джека игриво взлохматила мне волосы и одобрительно похлопала по плечу. — Умная детка, молодец, не прогуливала учёбу, — умильно хохотнул пират, чтобы потом сразу же занять гордую стойку у штурвала. — Ха-ха, — невесело отозвалась я, однако про себя отметила, что сама вряд ли когда-нибудь додумалась бы, как определить курс корабля, не зная о нём ровным счётом почти ничего. Путь до Сен-Бартелеми лежал относительно недалёкий, и Джек сообщил, что, если плыть напрямик, причалить удастся к вечеру. Однако в таком случае пришлось бы повстречаться с «Местью…» в море, что само собой не сулит хорошего. Греческий огонь в качестве оружия и меч Тритона в качестве дистанционного управления оставляют «Жемчужине» не так много шансов на победу в случае боя. Значит стоит встретиться с Барбоссой и Анжеликой уже на суше, где меньше гарантий быть спалённым заживо. «Чёрная Жемчужина» в разы превосходила «Месть королевы Анны» в плане скорости, что ещё сильнее усугубилось повреждённым рангоутом последней; это давало возможность причалить первыми и поджидать гостей на суше, проплыв в нескольких милях от них. С учётом того, какой круг придётся совершить, Сен-Бартелеми встретит нас только ночью, однако и этого будет достаточно с лихвой; если расчёты Джека верны, «Месть…» подойдёт к берегу только спустя ещё несколько часов.