НЕМНОГИМ РАНЕЕ
Леви проснулась от ледяного пронизывающего ветра. Вставать совершенно не хотелось, но девушка понимала, что если сейчас же не уйдёт из Чердака или хотя бы не оденется потеплее, то рискует схлопотать простуду, а может и чего похлеще. Не было сил грустить и злиться. Внутри миниатюрной синевласки как будто появилась огромная пустота на месте чувств. Казалось, будто она переступила за определённую грань, превысила лимит эмоций и теперь не ощущала абсолютно ни-че-го. «Надо бы извиниться перед Люси за мой срыв…» — как-то отрешённо отметила она. »…и наконец-то встретиться с Джераром…» — странно, но даже эта мысль не вызывала уже таких злости и мандража, как раньше. Потерянная? Нет… Вялая? Тоже не то… Опустошённая? Да! Опустошённая и отстранённая — так можно было назвать её состояние. «И что дальше делать? Наверное, сначала пойду и поем. Ещё надо будет зайти в комнату и взять какую-нибудь книгу, а потом… Потом найду остальных и мы, наконец, обсудим наши действия. Но сейчас… Не хочу никого видеть.» С такими мыслями и полным безразличием, уверенная, что уже ничто не заставит её чувствовать хоть что-то (по крайней мере сегодня) «универсал» закрыла дверь на Чердак и неспешно начала идти к ступенькам. Пока она спускалась на первый этаж, её взор путешествовал по всему холлу. Резные перила, красивая люстра в форме птицы, коридор в кухню, группа Воров во главе с синевласым парнем, входные двери, картина на стене… Осознание пришло с опозданием. Её глаза, до этого изучавшие написанный маслом свиток, как в замедленной съёмке, вернулись к «гостям». «Не может быть…» В тишине, которая показалась девушке оглушающей, её взгляд встретился со взглядом брата с красной татуировкой на лице. Несколько секунд Леви просто стояла в ступоре. Все мысли мигом улетучились, а вместо них появился отвратительный звон в голове. Онемевшую девушку оглушило и парализовало, она вдруг почувствовала себя беспомощнее котёнка. Брат открыл рот и явно намеревался что-то произнести. МакГарден внезапно поняла, что не сможет больше его видеть, а уж тем более слышать. Она резко развернулась и на трясущихся ногах, с плывущим миром, проглядывающим сквозь пелену слёз «универсал» побежала обратно на второй этаж. Ноги сами её принесли обратно на Чердак Луны, а дрожащие руки провернули ключ в замочной скважине. Леви тихо сползла по стенке комнаты, в которой она оказалась второй раз за день. А всё из-за одного и того же человека. «Я что, плачу?.. Нет, не может… А почему, в принципе, не может быть? Я, идиотка, думала-то, что уже ничто не заставит меня что-либо чувствовать сегодня… Наивная…» Леви горько улыбнулась. «Хотя, зачем надо было убегать? … И почему люди вообще чувствуют? Не было бы эмоций, не было бы боли, не было бы слёз…» Синевласая пальцами притронулась к мокрым дорожкам на щеках. «А я-то, пустоголовая, думала, что всё изменилось… Что я стала сильнее, что отпустила прошлое, что стала кем-то другим, кем-то лучшим…» Девушкой овладела истерика, она беззвучно кричала, била кулаком о стену. Плакала. А ковёр заглушал удары, а из рота не слетало ни звука. «А на самом-то деле ничего не изменилось! Я всё та же слабачка и истеричка… Всё та же идиотка, что верит в счастливый конец, смену в характере человека, изменения… Оптимистка хренова!.. Всё же, ничего не меняется. Ни-че-го-шень-ки…» «Универсал» свернулась калачиком на мягком ковре, тихо всхлипывая. Сил не осталось ни на что. Пронизывающий сквозняк пробирал до костей, но ей было всё равно.***
После наспех сложенного Люси, Эльзой и Каной плана, Алая спустилась на кухню пошпионить за Ворами. Она ещё не оправилась от пожара, а потому ходила, опираясь на палку, что была ей за трость. Н-даа, хорошо Эльзе тогда ступни напекло! Теперь каждый раз, когда ноги соприкасались с полом, аловолосая болезненно шипела и морщилась. Но Скарлетт была преисполнена решимости довести дело до конца, а поэтому терпела, не подавая виду и лишь изредка кривлясь. Медленно жуя свой клубничный тортик, она размышляла о Леви, которая до сих пор не вышла с Чердака. «Да, ей придётся тяжелее всего… Была бы я Леви, я бы врезала «дорогому братцу» за всё хорошее. Блин, как жаль, что Воры сильно ранены, так бы я их знатно поколотила.» Тут Эльза вспомнила о Джувии, которая побежала будить Полюшку в другой конец города. Вчера, оказав первую медицинскую помощь и перебинтовав Воров, она, в облике драконессы полетела домой. На предложение остаться у них наставница отказалась не в самой цензурной форме. На это девушки только пожали плечами и повалились спать. А сейчас Локсар, перекинувшись на грейхаунда*, побежала к профессору за целительными травами, советами и самой Полюшкой. Вдруг, вырывая Эльзу из мыслей, в комнате Воров началось какое-то оживление. Прислушавшись, аловолосая поняла, что они собираются сделать. Она встала и, отряхнувшись от крошек, поковыляла к холлу. Пару секунд она молча взирала на представшую перед ней картину: Леви на ступеньках и синеволосый парень в дверном проёме пялились друг на друга. Потом миниатюрная голубовласка кинулась наверх. Алая догадалась, что Вор с красной татуировкой и есть её брат, а его шёпот «сестра…» только подтверждал это. Парень кинулся было за девушкой, но Эльза, в миг оказавшись рядом, перегородила ему путь палкой. — Никуда ты не пойдёшь. Ей надо побыть одной. — Она знала это. Расширенные глаза Леви сказали ей.