Дека

      Настал день Инициации, Тета всю ночь провёл перекатываясь с одной стороны кровати на другую, глаз сомкнуть ему так и не удалось, поэтому выглядел сейчас он очень устало, лицо его было очень бледным и сильно контрастировало с церемониальной бардовой мантией.       Сейчас он стоял в огромном зале, окружённый своими сверстниками, также ждущими Инициации, и их сопровождающими. Сам Тета был со своей няней Агафией, она выглядела как маленькая седовласая старушка, но по меркам Галлифрея была очень молодой, всего двухсот лет от роду. Она всегда была очень ласкова с Тетой, в отличие от его родителей и большинства кузенов, но в этот день мальчик хотел видеть другого человека рядом с собой и выискивал её глазами, спустя несколько минут поисков, его глаза остановились на девушке, царственно возникшей у входа. Одета она была в тёмно-красное платье, что подчёркивало её, и без того стройную, фигуру. Её медно-каштановые волосы были заплетены в объёмную косу. Девушка тепло улыбнулась Тете и начала медленно подходить к нему, мальчику не понравился такой исход событий, и он с широкой улыбкой на лице побежал к ней, предварительно разомкнув руки для оъятий. Он налетел на неё, чуть не сбив с ног, но девушка смогла сохранить равновесие и обняла его в ответ, уткнувшись носом в золотую макушку. — Инносет, ты пришла! — восторженно сказал Тета, чуть отстраняясь. — Конечно, я же обещала — улыбнувшись, сказала Инносет, глядя в глаза младшего кузена. Она была четвёртой по старшинству из кузенов Лангбэрроу, и одной из немногих, кто относился к Тете с теплом. Она искренне любила своего кузена и старалась всегда заботиться о нём. — Ну что, готов к Инициации? — поинтересовалась она у Теты, взъерошив его золотые волосы. — Не знаю — повёл плечом мальчик, отводя в сторону глаза. — Там нет ничего страшного. — присев на корточки подле него сказала Инносет — Ты мне веришь? — Да — без промедлений ответил Тета. — Тогда поверь и в то, что с тобой ничего не случится — сказала она глядя ему в глаза и ласково поглаживая мальчика по щеке. — Угу — себе под нос пробормотал Тета Сигма, разумом он понимал, что его кузина права, и ничего с ним случиться не могло, но страх всё равно сковывал его единственное сердце. — Инносет, ты пойдёшь со мной туда? — поколебавшись спросил мальчик. — Конечно, куда же я денусь? — ответила ему кузина, одаривая тёплой родительской улыбкой, которую он никогда не получал от своей матери. — Смотри, там твои друзья, иди к ним, а я пока поговорю с Агафией. — Сказала Инносет, кивнув головой за левое плечо Теты, он обернулся и увидел стоящих в стороне ото всех Ушас и Магнуса, подумав пару секунд, мальчик поспешил к ним присоединиться.       Все дети были одеты в церемониальные мантии фракции Прайдон, на их плечах покоились золотые воротники, но в отличии от взрослых одеяний, их воротники не имели выступа-козырька над головой, что, безусловно, радовало всех троих детей. — Привет — поздоровался Тета с друзьями, пытаясь как можно беззаботнее улыбнуться. — Привет — немного равнодушно сказала Ушас, заинтересованная больше в рассматривании мраморной плитки под ногами, нежели в беседе с ровестниками. — Тебе тоже страшно? — без каких либо предварительных приветствий спросил Тету Магнус, на него напускная беззаботность друга явно не подействовала, он и не обратил на неё внимания.       Магнус был на пару сантиметров ниже Теты, его глаза имели зелёно-карий цвет, а длинные, до плеч, светло-каштановые волосы сегодня были зачёсаны назад, а пальцы неугомонно теребили край мантии, что выдовало степень его волнения. — Ещё как! — на выдохе ответил Тета.       Вдруг, Тета заметил как к ним немного неуверенно подходит рыжеволосая девочка, она была определённо крупнее Ушас, но всё равно выглядела хрупкой и ранимой, только если Ушас выглядела на пять лет, то эта незнакомая девочка вполне соответствовала своему восьмилетнему возрасту. Она была ростом с Магнуса, её тёмно-рыжие волосы заплетены в две косы, а мантия на ней была не бордовой, как у всех остальных, а оранжевой, но не цвет мантии отличал её от остальной массы галлифрейцев. «Какие у неё добрые глаза» — промелькнула мысль в голове Теты. А серые глаза девочки и впрямь сочились добротой, смешанной с детской наивностью, не свойственной большинству юных галлифрейцев. — Привет, меня зовут Милления — проговорила девочка, протягивая к ним руку для пожатия и смущённо розовея. — Я — Тета Сигма — слегка пожал ей руку мальчик, от прикосновения к ней в его груди разлилась странная нежность, он ощутил необыкновенный прилив братских чувств к своей новой знакомой. — А это Ушас и Магнус — немного помедлив, представил он своих друзей.       Магнус тепло улыбнулся девочке и, повторив жест друга, легко сжал руку Миллении, Ушас же просто коротко кивнула, продолжая изучение плитки под их ногами.       Они стояли вместе, о чём-то неспешно болтая, никто из четверых детей не мог уловить нити разговора, ведь каждый параллельно думал о приближающемся времени Инициации, ну по крайней мере трое из них думали об этом, Ушас же всерьёз была поглащена изучением плитки, в уме перебирая возможные вещества, содержащиеся в её составе, в своём юном возрасте черноволосая девочка уже прекрасно понимала, что это не настоящий мрамор, его на Галлифрее не так много, чтобы было возможно пустить столь ценный материал на изготовление плитки, поэтому скорее всего здесь был применён некий сплав веществ, прекрасно имитирующих мрамор.       Спустя несколько минут детей попросили выстроиться в очередь вместе с их сопровождающими. Всего в этом году в Академию шло одиннадцать человек. Из их четвёрки первее всех стоял Магнус, следом за ним была Ушас, через двух детей от неё шла Милления, Тета же был предпоследним в очереди. Они стояли напротив дверей, ведущих к подножию пустынных гор, где находилась Воронка Времени, детей по очереди начали выводить на улицу.       Вот наступила очередь Магнуса идти к Воронке, он шёл бок о бок со своим отцом, с которым у него были сухие, но доверительные отношения. Оба сердца Магнуса отбивали чечётку в груди, а ладони нервно сжимались в кулаки. За несколько метров до Воронки, Магнуса попросили закрыть глаза, отец взял его за руку и повёл вперёд. — Открывай глаза, сын — услышал мальчик голос отца.       Открыв глаза, Магнус увидел вечность, миллионы вариантов развития событий, ему открылось бесконечное понимание самой сути Вселенной, по его венам будто текла сама свобода, его сердца воодушевлённо бросились в пляс, а в зелёно-карих глазах застыл восторг, Магнус хотел раствориться в этой бесконечности, погрузиться глубже в недра вселенной, но ладонь отца накрыла его глаза и его увели в сторону, спустя пару минут, Магнус с восторгом отметил, что отойдя от Воронки, он не перестал видеть мир.       Следующая к воронке пошла Ушас со своим дядей Драфом, младшим братом её матери. Когда Ушас посмотрела в Воронку, она почувствовала глубокое спокойствие и размеренность, она смогла заглянуть в каждый момент времени и пространства, сумев сохранить, отдалённо пугающее даже её саму, хладнокровие. Она не замерла как вкопанная, глядя в Воронку, а спокойно отвела взгляд, когда Драф собирался накрыть её глаза рукой, этим она заработала ошеломлённые взгляды Повелителей Времени, стоявших рядом. Отойдя от Воронки, Ушас продолжала чувствовать ровное спокойствие ко всему миру.       Когда пришла очередь Миллении, она заметно напряглась, но почувствовав руку матери, накрывшую её ладонь, мгновенно расслабилась. Подойдя к Воронке и открыв глаза, Милления почувствовала себя будто прикованной к земле. На неё потоком хлынули все чувства и эмоции, вся любовь и вся боль Вселенной, из глаз девочки потекли слёзы. Но через пару секунд, девочка почувствовала себя настолько живой и счастливой, как никогда раньше, её озарило, что у неё есть возможность изменить мир к лучшему, сделать его добрее и терпимее. Когда Миллению увели в сторону от воронки, чувство лёгкой безмятежности осталось в её сердцах.       Наконец наступила очередь Теты Сигмы пройти Инициацию, волнение и страх окатили его, мальчик с силой сжал руку кузины, когда они шли по песку на встречу с Воронкой. — Тета, открой глаза — услышал он мягкий голос Инносет и нерешительно приоткрыл глаза.       В одно мгновение на мальчика лавиной нахлынул поток чувств и эмоций. Тета ощутил всеми фибрами души каждую эмоцию, когда-либо испытанную в этой Вселенной, любовь и нежность резко сменили страх, ненависть, презрение, от которых хотелось убежать, спрятаться как можно скорее, что мальчик, в принципе и сделал. Его ноги едва ли подчинялись рассудку, Тета бежал без оглядки в неизвестную сторону. Вдруг, он краем глаза увидел пещеры, и сразу же, без намёка на промедление, рванул туда. Забившись в пещеру, мальчик перевёл дыхание, из глаз его предательски потекли слёзы, он ненавидел себя за эту слабость. — Тета! — обеспокоенно вдали звал голос Инносет, но мальчик потерял от страха дар речи и даже звука проронить не смел.       Спустя некоторое время Тета смог услышать приближающиеся мягкие шаги кузины, кажется, она сумела его отыскать. Спустя мгновение она уже протиснулась в пещеру и, приобняв мальчишку за плечи, села рядом с ним, она ничего не говорила, просто молча поддерживала его, за что Тета был ей благодарен. — Ты говорила, что в этом нет ничего страшного. — первым нарушил тишину ребёнок — Мне так страшно и больно теперь. — Прости меня, Тета, я не думала, что ты почувствуешь это. — Инносет взяла его лицо в ладонь, вынуждая посмотреть ей в глаза — Но то, что ты смог не только увидеть боль, но и почувствовать её не делает тебя слабым, это говорит лишь о том, что ты сможешь стать одним из сильнейших телепатов, не потеряв при этом милосердие. — Эта боль… Она когда-нибудь пройдёт? — сквозь пелену слёз спросил Тета. — Нет, никогда, но ты научишься жить с этим. — твёрдо ответила ему кузина. — Ты уверенна? — Да, ведь я научилась. — без тени сомнения ответила Инносет.       Двое галлифрейцев обнявшись молча сидели в тесной пещере, это был первый раз, когда Тета Сигма смог ощутить чей-то разум на ментальном плане. Ментальное поле его кузины было настолько мощным и умиротворённым, что мальчик поверил в то, что он взаправду научится жить с этой болью бок о бок.