Extremes meet

Время неслось, словно Хогвартс-экспресс. Из важных событий, помимо отработки в Запретном лесу, был матч Гриффиндор-Пуффендуй. Каким-то невообразимым способом я умудрился поймать снитч так быстро, что никто даже не успел насладиться игрой. Если честно, мне было не до игры, голова была забита мыслями о Волдеморте, Квиррелле и... Роне. Я никак не находил в себе сил поговорить с ним. Его поступок мне казался настолько низким, гнилым, что было даже стыдно за него. Дурацкое ощущение. Мерзость совершил Уизли, а стыдно было почему-то мне. Удачный случай подвернулся уже весной. Уизли схлопотал взыскание у МакГонагалл. Старая кошка неожиданно вспомнила и о моей отработке за драку — а я так надеялся, что она забыла! — и нас отправили вместе чистить награды в Зале Славы. После того случая с троллем мы почти не разговаривали, исключением стали учебные моменты. Как-то так вышло, что в спальне мальчиков я общался в основном с Невиллом, Дином и Симусом, а Рон был сам по себе. Вот и теперь, будто по привычке, мы начали уборку в тишине. Я не знал, как начать этот нелегкий разговор, поэтому, собравшись с духом, поступил как истинный гриффиндорец. Сказал в лоб. — Я знаю, что это ты украл дневник. Рон замер на несколько секунд. А потом, стараясь придать голосу максимальную независимость, ответил: — О чем это ты? — Не притворяйся дураком. Ты прекрасно знаешь, о чем я. Рыжий задумался. — У тебя нет доказательств. — Рон, я знаю, что это ты. Давно знаю. Дневник заколдованный, хозяин всегда сможет его найти. В зале опять повисла тишина. — Зачем ты это сделал, Рон? Уизли вдруг резко развернулся, швырнул на пол тряпку и бросился ко мне. На мгновение мне показалось, что Рон хочет устроить драку, но он остановился в паре сантиметров от меня и закричал: — Ты не понимаешь? Действительно не понимаешь?! Это я! Я должен был с тобой дружить, а не слизеринский хорек! Я с детства знал, что мы поступим в Хогвартс в одном году! Я читал про тебя сказки, сызмальства представлял, как мы будем совершать подвиги! Мы бы стали самыми знаменитыми светлыми волшебниками! Ты должен был поступить на Гриффиндор, как и твои отважные родители, должен был подружиться со мной! А в итоге? Знаменитый Гарри Поттер мечтает попасть в Слизерин? Когда ты сказал об этом в поезде, я думал, что мой мир рухнул! Не может герой Британии мечтать о Слизерине! Просто не может! Все встало на свои места, когда ты поступил на Гриффиндор. Даже глупая шляпа понимала, что только на Гриффиндор может поступить мальчик-который-выжил! Снова появился шанс, надежда, что все будет так, как я мечтал в детстве. Но, что делает "знаменитый герой"? Общается лишь с заучкой и недотепой. Отличная компания для спасения мира: помешанная на книгах девица и неуклюжий мальчишка, который боится своей тени! Я не знал, что делать! Почему герой выбрал их, чем они лучше меня? А потом нашел этот чёртов дневник. Сначала и не понял, кто тебе постоянно пишет, стал наблюдать. Он быстро выдал себя, косясь в твою сторону. Гарри, Малфой — сын Пожирателя! Они специально нашли тебя до школы и прочистили мозги! Он хочет влиться в доверие и сделать что-нибудь ужасное! Ты не понимаешь? Ты продаешь весь магический мир, который верит в тебя! Ты предаешь всех нас, общаясь с этим мерзким отребьем! Чем больше я слушал Уизли, тем противнее мне становилось. К тому моменту, как Рон выдохся, хотелось лишь одного — уйти и больше никогда не видеть его и ему подобных. — Ты закончил? А теперь послушай меня. Слушай внимательно, возможно, это последнее, что ты услышишь от меня в этой жизни. Гермиона — добрая и умная девочка, которая никогда бы не смогла совершить такую подлость, как ты. Невилл — самый честный и благородный человек, которого я встречал. А Драко храбрее тебя в тысячи раз. Во время опасности именно он бросился меня защищать, пока ты отсиживался на унитазе! Хоть раз в жизни перестань обвинять всех вокруг и посмотри на себя! Ты жалок, Уизли. Мне противно твое общество. С этими словами я развернулся на сто восемьдесят градусов и быстрым шагом покинул Зал Славы. Пофиг на отработку, я не мог более ни секунды оставаться с Уизли наедине. А на следующий день он молча принес мне дневник. Если это и была попытка извиниться, я ее не оценил. * * * Чем ближе были экзамены, тем сильнее болел шрам. Мне уже не обязательно было находиться рядом с профессором защиты, чтобы ощутить присутствие Тёмного Лорда. А еще мне снились кошмары. Каждую ночь во сне ко мне являлась закутанная в балахон с глубоким капюшоном фигура. С невидимого лица капала кровь. Человек хотел приблизиться ко мне, но сон прерывался ярким зеленым светом и ледяным смехом. Драко уговаривал пойти к Снейпу и попросить зелье сна без сновидений. Он уверял, что я становлюсь похож на зомби. Я же был уверен, что на зомби, в преддверии экзаменов, были похожи все ученики и идти к зельевару отказывался. Благо, никто не лез ко мне с расспросами. На Гермиону было страшно смотреть, её синяки под глазами грозили скоро закрыть все лицо. Она сутками что-то зубрила, увидеть её без раскрытого учебника стало невозможно. Невилл тоже погряз в учебе. Он до безумия боялся экзамена по зельеварению, ему казалось, что он обязательно что-то взорвет. Так что отчасти я был прав — школа выглядела как после зомби апокалипсиса. К счастью, ничего не длится вечно, и подготовка к экзаменам подошла к концу. На улице стояла ужасная жара. В огромном кабинете, в котором мы писали экзаменационные работы, было не только жарко, но и невыносимо душно. Перед экзаменами всем раздавали специальные перья, заколдованные так, что тот, кто брал в руки это перо, лишался возможности хитрить. Я старался изо всех сил не обращать внимания на ужасную колющую боль во лбу. Не представляю, как я вообще умудрился сдать экзамены. Последним предметом была История Магии. Нам предстояло в течение часа письменно ответить на вопросы о древних выживших из ума волшебниках — кто из них изобрел самопомешивающийся котел и всё в том же духе. Я, как обычно, в эти дни брел в сторону класса, не обращая внимания на происходящее вокруг, как вдруг заметил, что чего-то не хватает. Остановившись, я понял — рядом нет Гермионы. За последние дни я уже привык, что она постоянно тихонько бубнит билеты где-то рядом. Но сейчас её не было, хотя весь поток собрался у кабинета Истории Магии. Неужели она решила прогулять экзамен? В жизни не поверю. Дверь открылась, нас запустили внутрь. Гермиона так и не появилась. Мое волнение за подругу возросло. Она не появилась и через десять минут, и через двадцать. Спустя полчаса я не выдержал — сдал кое-как написанную работу и выбежал из класса. Я пытался вспомнить, где видел ее в последний раз. Как назло, сегодня шрам болел особенно сильно, и я весь день плохо соображал. В попытке успокоиться присел на подоконник. В этот момент на часы пришло сообщение. "Поттер, ты в своем уме? Ты чего выскочил с экзамена?" "Гермиона пропала. Я боюсь, что-то случилось". Некоторое время часы молчали, а потом пришло ещё одно сообщение. "Посмотри в библиотеке. После обеда она пошла туда". Как так вышло, что Малфой лучше меня знал о планах Гермионы? Обдумывать эту мысль я не стал, а просто последовал совету друга и побежал в библиотеку. Грейнджер там не оказалась, зато я нашел её сумку. Она валялась рядом со столом. А подойдя поближе, я увидел небольшой белый конверт. Не ожидая ничего хорошего, вскрыл его и достал письмо. "Твоя подруга у меня. Пока с ней всё хорошо. Ключевое слово — пока. Чтобы с ней и дальше не случилось ничего плохого, ты должен чётко следовать инструкции. Сейчас ты спрячешь письмо и сделаешь вид, что все в порядке. Молча и никуда не сворачивая идешь в Зал Славы. Оттуда поворачиваешь в коридор заклинаний и идёшь прямо в запретный коридор. Он заперт, открыть ты его сможешь обычной Алохоморой. За закрытой дверью увидишь большого трёхглавого пса. Он спит, слушая флейту. Тихо прыгни в люк, который должен был охранять пёс. Ты упадешь в дьявольские силки. Заклинание волшебного огня поможет справиться. Дальше просто иди по коридору, все двери открыты. Мы с Гермионой ждём тебя. И не забудь, я слежу за тобой. Даже не вздумай хитрить или отступить от маршрута. Каждый неверный шаг может стоить твоей подружке жизни". Я сделал, как было велено: аккуратно положил письмо на стол и пошел в сторону запретного коридора. Выходя из библиотеки, я незаметно коснулся колесика на наручных часах. "Библиотека. Стол. Письмо". Он знает, что делать. Главное, чтобы успел. * * * Первое, что я почувствовала после того, как очнулась — тупая боль в затылке. Из него лилось что-то тёплое, стекая за воротник. Металлический запах витал в воздухе. Похоже, у меня разбита голова. Всё тело ныло, руки занемели. Пошевелить ими не удавалось, наверное, они связаны. А потом нахлынули воспоминания. Библиотека, профессор Квиррелл, Империо и боль в голове... Так, надо разобраться, где я. Открыв глаза, сразу же их закрыла. Всё плыло и рябило, от этого, накатывала тошнота. Вдох. Выдох. Вроде отпустило. Полежав немного, попробовала еще раз. Эта попытка увенчалась успехом — я смогла разглядеть просторный пустой зал, большое зеркало и профессора Квиррелла, восседавшего на другом конце комнаты на ступенях. — О, ты уже очнулась. Не переживай, долго мучиться не придётся. После того, как Поттер поможет мне возродить Тёмного Лорда, ты станешь подарком для него. Молись, чтобы он долго не мучил тебя, маленькая грязнокровка. Дела плохи. Квиррелл собрался помочь Тому-Кого-Нельзя-Называть. Что делать?! Пусть Гарри позовет на помощь, пожалуйста. Мы не справимся, мы всего лишь дети. Как дети смогут помешать могущественному тёмному магу?! Я не хочу умирать. Глаза застилали слёзы. Но нельзя, не сейчас. Быть сильной, до конца. Ради Гарри. Я должна как-нибудь ему помочь, нужно разговорить профессора, потянуть время, отвлечь. Сглотнув образовавшийся в горле комок, я спросила: — Но при чем тут Гарри, профессор? Он обычный ученик. Как он может помочь? Квиррелл задумчиво уставился перед собой невидящим взором, потом, резко вскочив, подлетел к зеркалу. — Это зеркало Еиналеж. Оно может дать тебе всё. Всё, что пожелаешь. Но я никак не могу достать философский камень. Нужен Поттер. Тёмный Лорд сказал мне, мальчишка сможет. А он всегда прав. Да, у мальчишки получится. Он сделает всё, чтобы спасти маленькую грязную подружку. Речь профессора была чёткой, никакого привычного заикания. Но возникало ощущение, что ведешь диалог с сумасшедшим. Я никогда не видела людей с расстройством психики, лишь немного читала об этом. Он ходил вокруг зеркала, говорил и размахивал руками, а я пыталась размять руки. — Сэр, зачем вы помогаете Тому-Кого-Нельзя-Называть? — Тёмный Лорд — великий волшебник. Таких больше нет. Он самый могущественный. Даже Дамблдор не сравнится с ним. Он, он вознаградит меня. Я искал его, как долго я его искал! А когда летом я нашел его, он поведал о добре и зле. Их нет. Это только слова. Есть только сила. Сильные правят миром. А слабые осуждают и вешают ярлыки. Я многое понял. О, мой Лорд. Я помогу ему, а он поможет мне. Он уже многое сделал для меня. Я становлюсь сильнее и набираюсь опыта, он многому меня научил. Квиринус то быстро ходил вокруг зеркала и говорил, то останавливался и всхлипывал. Я же наконец немного размяла руки и смогла ими пошевелить, пытаясь ослабить оковы. — Где Поттер? Почему он так долго? Нужно быстрее, быстрее. Я так слаб. Ох, мой Лорд, простите меня. Профессор упал на колени и закрыл лицо руками. Звуки, которые он издавал, были похожи на плач и смех одновременно. От этого становилось не по себе. Квиррелл больше не вызывал смеха и сочувствия своим поведением, как было на уроках. Теперь он вызывал страх и понимание, что от него можно ожидать чего угодно.