Карма — это совокупность всех поступков, которые человек совершил, совершает и будет совершать. Последствия всех поступков активно создают прошлый, настоящий и будущий опыт, делая человека ответственным за собственную жизнь, а также за боль и радость, которые он приносит другим. Карма — это не возмездие, не месть, не наказание или награда. Карма — это просто то, что есть.
***
Прошло почти шесть недель с тех пор, как Джастин и Дафна встретились за завтраком. Дафна только что вернулась с визита к своему акушеру-гинекологу, который подтвердил, что все пришло в норму. Врач сказал ей, что она готова снова попытаться забеременеть, если это то, что она хочет. Дафна не была уверена, что хочет начать этот кошмар заново. Алекс неоднократно убеждал ее, что ребенок не является необходимостью в его жизни и что она должна просто принять тот факт, что у них никогда не будет детей. Дафна не была уверена, что готова сделать и это. Ей нужно было все обсудить, думала она про себя. Она должна была прокрутить все в голове, шаг за шагом, прежде чем прийти к решению, которое в конечном итоге навсегда повлияет на ее жизнь. Это было нелегко; она знала, что это займет у нее какое-то время, но раз она решила, значит, так тому и быть. Дафна хотела позвонить своему лучшему другу и попросить его о совете. В прошлом он всегда помогал ей. Они с Джастином регулярно обсуждали свои проблемы и чаще всего приходили к очень хорошим выводам. Однако она понятия не имела, захочет ли Джастин встретиться с ней после той бомбы, которую она на него обрушила. Он, наверное, напуган до смерти, думала она, полагая, что я имела в виду каждое свое слово, сказанное в тот день. А может, так и было? Если нет, то это точно был какой-то фрейдовский промах, вырвавшийся в самый неподходящий момент. Она взяла телефон и набрала номер Джастина. — Привет, Даф, — ответил Джастин спустя мгновение. — Как дела? — Привет, Джастин. Ты в городе? Я хотела спросить, не хочешь ли ты пообедать со мной сегодня? — Да, я сегодня в студии. Это было бы здорово! Где и когда? — Как насчет нового тайского ресторана через дорогу от больницы? Я слышала, что там очень вкусно. — Отлично, — ответил Джастин. — Встретимся в двенадцать тридцать. — Хорошо, — ответила Дафни. Джастин повесил трубку и долго смотрел на телефон. Ему было интересно, к чему приведет эта встреча за обедом. С того самого утра, когда он завтракал с Дафной, он не думал ни о чем, кроме ее заявления. Разве что ты готов пожертвовать свою сперму? Сначала он отмахнулся от этого как от какой-то извращенной шутки. Но позже, в уединении собственного дома, лежа в постели рядом с Брайаном, он много думал об этом. Что, если она была серьезна? Сделал бы он это для своей лучшей подруги? Это был бы не просто вопрос сдачи спермы. Эта часть, вероятно, была бы простым пустяком, подумал он. Он вспомнил, как Брайан и Майкл в разное время проходили через то же самое: дрочили в емкости, а их партнеры вводили в девушек маленьких пловцов. Он полагал, что мог бы вытерпеть это унижение. Проблема была в том, что он не думал, что сможет просто уйти от человечка, которого помог создать, не оглядываясь. Большая разница между Дафной и Мел с Линдси заключалась в том, что она не хотела, чтобы Джастина признали отцом ребенка. Он был в этом уверен. В этом случае Джастин не имел бы никакого отношения к ребенку. Его биологический ребенок будет воспитываться Дафной и ее мужем. Джастин будет известен как «дядя Джастин», друг семьи. Он никогда не будет иметь права голоса ни в одном решении, которое будет принято в отношении его ребенка, и никогда не сможет участвовать ни в чем, что малыш будет делать в будущем. Он был уверен, что так и будет, если Дафна серьезно отнесется к своему предложению. И Джастин знал, что никогда не допустит этого. В течение многих лет он ругал Брайана за то, что тот не был более активным отцом, что отказался от родительских прав. К счастью, обстоятельства позволили Брайану исправить ситуацию, и они с Джастином стали большой частью жизни Гаса, несмотря на бумажки, которые Брайан подписал в пользу Мелани. Все сложилось наилучшим образом, и время, которое они теперь проводили с Гасом, было чудесным, полезным и таким важным в их жизни. Джастин не мог представить себе, что у него будет свой собственный ребенок, и он не сможет ни держать его на руках, ни любить, ни чему-то его научить. Он просто не мог этого сделать. И все же ему пришлось признать тот факт, что ему придется сказать «нет» своей самой старой и дорогой подруге. Той, кто была рядом с ним во все времена, той, кто в случае необходимости готова была поставить на кон свою жизнь. Как он мог это сделать? Эта моральная дилемма буквально изводила его. За последние несколько недель он похудел, и Брайан даже отметил как-то вечером, что он начинает выглядеть довольно осунувшимся. Брайан беспокоился об этом, просил его сходить к врачу и выяснить, почему он потерял аппетит — верный признак того, что что-то не так. Джастин никогда не отказывался от еды за все годы их совместной жизни с Брайаном, но в последнее время она его просто не интересовала. Это вызывало беспокойство, а Брайан всегда следил за любыми изменениями в Джастине. Джастин не мог сказать ему, что его действительно беспокоит, потому что не был уверен, какой будет реакция Брайана. Или, может быть, он был уверен в том, что Брайан скажет, и не хотел этого слышать. Это было ближе к истине. Брайан, скорее всего, скажет ему, чтобы он смирился с этим и сдал сперму. Что за хрень, ничего страшного, сказал бы он. Но это было большое дело, очень большое, мать его, дело, и Джастин не хотел принимать необдуманных решений. Он снова взял телефон и набрал номер Брайана. — Привет, — сразу же ответил Брайан. — Привет. Я просто хотел сказать, что обедаю сегодня с Дафной, и не смогу заехать в «Киннетик». — Черт, — сказал Брайан. — А я так хотел пригласить тебя сегодня на обед, Солнышко. Давненько я не ел блондинистых задниц. — О да, Брайан. Прошло не менее шести часов с тех пор, как ты в последний раз ел это лакомство. — Ну, я сидел за своим столом и думал об этом, готовился к обеду, который ты обещал разделить со мной, помнишь? — Я знаю. И было очень мило с твоей стороны сидеть там и готовить все для этого нашего обеда, но тебе придется завершить трапезу без меня. — Ты знаешь, что это будет не так весело, — соблазнительно сказал Брайан. — Прекрати так говорить, Брайан, ты заставляешь меня напрягаться. — Именно, Солнышко. Я сижу здесь со стояком последние тридцать минут, и теперь ты говоришь мне, что я должен буду обедать в одиночку? Нечестно, мистер Тейлор. — Боже, — простонал Джастин в трубку. — Как насчет того, чтобы немного прогуляться в сторону туалета, мистер Кинни, и посмотреть, не смогу ли я помочь вам решить эту проблему по телефону? — Направляюсь туда прямо сейчас, — рассмеялся Брайан. — Хорошо, — сказал Джастин, направляясь в ванную комнату, чтобы решить внезапно возникшую довольно большую проблему.***
Дафна смотрела на меню по меньшей мере пять минут, прежде чем принять решение. Джастин пришел несколько минут назад и, обняв ее и тепло поприветствовав, сел за стол и начал читать меню. — Ну, как поживаешь? — спросил Джастин, после того, как они сделали заказ. — Мне намного лучше, Джастин. Я была сегодня у врача, и она сказала, что все пришло в норму. А ты как? — Я в порядке, Даф. Гас приедет к нам в конце недели на летние каникулы, так что это будет здорово. Мы не видели его с Рождества. — Это будет замечательно. Чем он занимается, когда гостит в Брайтине? — Не многим. Я стараюсь проводить с ним пару часов в день в студии, обучая его новым техникам и позволяя ему рисовать все, что он хочет. После этого мы позволяем ему заниматься своими делами. Мы стараемся не придерживаться слишком жесткого графика, поскольку у него летние каникулы и ему нужно развеяться. Жизнь ребенка и так достаточно расписана. Каждый должен иметь возможность расслабиться на несколько недель в году. — Звучит заманчиво, — сказала она. — Так и есть, — ответил Джастин. — Брайан планирует несколько поездок с ним, кажется, я слышал разговоры о Нью-Йорке и Лас-Вегасе. Я не знаю точно, когда и как долго, но мы, вероятно, совершим с ним несколько поездок, прежде чем он вернется в конце августа. — Джей Ар тоже приезжает? — Не совсем. В этом году она останется в Торонто. — О, — сказала Дафни. — Мы собираемся поговорить об этом или так и будем вечно ходить вокруг да около? — Джастин отложил палочки и посмотрел на Дафну. — Здесь не о чем говорить, правда. Мне не следовало ничего тебе говорить. Алекс был в ярости, когда я сказала ему, что упомянула о нашей проблеме. — Послушай, — сказал ей Джастин, — я же не собираюсь где-то напечатать объявление на всю страницу и объявить об этом всему миру. Он должен знать, что я ни с кем не буду это обсуждать. — Ты ведь рассказал Брайану, да? — спросила она. — Это другое, Дафна, и ты это знаешь. Конечно, я ему рассказал. — Значит, теперь об этом знают уже двое, — сказала она. — На два человека больше, чем нам хотелось бы. — Ты должна доверять нам, Дафна; ты знаешь, что мы никогда никому ничего не скажем. — Я знаю, Джастин, — сказала Дафна, ковыряясь палочками в еде. Она посмотрела на него глазами, наполненными слезами. — Эй, — сказал ей Джастин, накрывая ее ладонью своей. — Я рядом, если буду нужен тебе. Ты должна это знать. Если ты не хочешь обсуждать это прямо сейчас, я не против, но если тебе нужно поговорить сегодня, завтра или когда ты будешь готова, я всегда рядом, хорошо? Взглянув на своего лучшего друга, она решила, что если не расскажет ему обо всем, то сойдет с ума и перестанет функционировать. Ей нужно было суметь все рассказать, потому что разговор с Алексом наедине не помогал. Он был слишком вовлечен в это и не мог принимать беспристрастные решения. За все годы знакомства с Джастином она знала, что он будет честен, и они смогут обсудить все проблемы, не боясь задеть чьи-то чувства. — Ладно, — отодвинув тарелку, произнесла Дафна. — Мне действительно нужно поговорить об этом, но я бы хотела сделать это в более уединенном месте, на случай, если я сорвусь и начну устраивать сцену. — Даф, — сказал Джастин, — единственная королева драмы, которой здесь разрешено находиться, это я, так что не думай, что ты можешь занять это место. Оно мое. Дафна рассмеялась, услышав это. Он был прав; большей королевы драмы, чем Джастин, не существовало, ну, может быть, Эмметт был очень близок к этому, но по части драматизма Джастин, похоже, всегда был на высоте. Джастин поднял руку, подавая знак официанту, и после того, как он оплатил счет, они встали, направляясь к его машине. Дафна лишь перешла улицу от больницы, поэтому им не нужно было беспокоиться о ее машине. Забравшись в машину, Дафна восхитилась великолепно отделанным кожаным салоном. Сиденья были обтянуты мягкой кожей, а деревянные панели блестели, и нигде не было ни пылинки, ни соринки. — Боже, кто бы ни обслуживал твой автомобиль, он, несомненно, делает хорошую работу, и я знаю, что это не ты, потому что ты немного неряха, — произнесла Дафна своим самым высокомерным голосом. — Прости? Я хочу, чтобы ты знала, что с годами я изменился; все анальные наклонности Брайана немного выветрились, — сказал он с ухмылкой. — Однако в данном случае ты права. Я не имею никакого отношения к состоянию этой машины, это все Рауль. Наш смотритель территории; он отлично разбирается в машинах. — Точно, я и забыла о нем. Что ж, ура Раулю, — сказала девушка. — Итак, Даф, где ты хочешь это сделать? — спросил Джастин. — Почему бы нам не поехать в твою студию в городе. — Отлично, — ответил он. — Я просто отпущу Анну домой на остаток дня. Она будет в восторге. Они молча проехали через весь город, и когда Джастин подъехал к своей студии, он заехал на свое парковочное место. Они с Дафной прошли в здание, где находилась не только его студия, но и офисы фонда, который они с Брайаном основали несколько лет назад для голодающих художников-геев. Он позвонил Анне, поднявшись в свой личный кабинет, и попросил ее взять выходной. Благодарность, полученная от нее, заставила его улыбнуться. Бедняжка работала на него, когда он был в городе, поэтому позволить ей отдохнуть после обеда было всегда приятно. Открыв маленький холодильник, стоявший в углу комнаты, он достал две бутылки «Эвиан». Передав одну Дафне, он сел на диван, положил ноги на стоявший напротив столик и сказал: — Хорошо, я слушаю. Дафна посмотрела на него, глубоко вздохнула и начала говорить. Она рассказала, что примерно через шесть месяцев после свадьбы они с Алексом решили, что хотели бы завести семью. Ему было около сорока, ей — тридцать один, оба были состоявшимися в карьере и постоянно помнили о биологических часах, которые стали таким популярным словом для многих женщин, откладывавших рождение ребенка до тех пор, пока они не утвердились в профессиональном мире. Поначалу, когда она не могла забеременеть, они не придавали этому значения, подшучивая, что им следует больше стараться, использовать разные позы, включать порноканалы. После нескольких месяцев попыток атмосфера начала меняться. Видя, как каждый месяц, месячные приходят с регулярной постоянностью, они расстраивались в течение нескольких дней после этого. Алекс успокаивал ее, говоря, что это, вероятно, связано со стрессом, и это привело к тому, что она стала посещать курсы по управлению стрессом и принимать ванну каждое утро. После нескольких месяцев неудач они решили, что ей следует обратиться к специалисту, чтобы определить, действительно ли с ней что-то физически не так. Ей сказали, что все в порядке. Она была образцом идеального физического здоровья, более чем способна зачать ребенка и пройти весь период беременности. Это привело к тому, что Алекс неохотно сдал анализы, чтобы выяснить, действительно ли он является причиной проблемы? Она ясно помнила тот день, когда Алекс пришел к ней в кабинет в больнице и попросил отменить прием пациентов и поехать с ним домой. Они оба плакали в объятиях друг друга, когда он сообщил ей, что анализ его спермы вынес вердикт о полной и необратимой стерильности. Он был ошеломлен, когда услышал эту новость. Впервые в жизни Алекс Черни не был ни первым, ни лучшим. Он, по сути, крупно проиграл в этом очень важном жизненном соревновании, и никто не знал, почему и как это произошло. Лучшее, что они могли предположить, это то, что он переболел корью, когда ему было около десяти лет. Поскольку он родился в России, в довольно отдаленной деревне, его родители не имели доступа ко всем новейшим вакцинам, и даже когда они переехали в Америку, им никто не посоветовал сделать ему прививку от кори. Когда он заразился в детстве, это был относительно простой случай. У него несколько дней держалась очень высокая температура, но он быстро поправился, и врачи никогда не упоминали, что бесплодие может быть побочным эффектом лихорадки. Ни его родители, ни его лечащий педиатр не придали значения тому, что они считали относительно доброкачественным детским заболеванием. Тем не менее, эта болезнь оказалась разрушительной, о чем никто не подозревал. Они с Дафной обсудили возможные варианты. Одним из вариантов всегда было усыновление, но они решили отказаться от него и предпочли воспользоваться услугами донора спермы. Алекс хотел дать своей жене возможность иметь биологического ребенка, несмотря на то, что забеременеть ей помогла бы донорская сперма. Смирившись с вердиктом, он решил, что это меньшее, что он может сделать. По крайней мере, один из их генов будет присутствовать в ребенке, которого они будут воспитывать, что его вполне устраивало. Сначала она не хотела задевать его чувства, но после того, как он несколько недель убеждал ее, она убедилась, что он тоже предпочитает этот метод любому другому. Они могли бы сделать это втайне от всех, с помощью врача, и никто бы не узнал, что ребенок не его. В теории это было идеально. Они долго изучали биографии всех доноров спермы, пытаясь убедиться в том, что они максимально близко похожи на Алекса. Физически это не было проблемой. Блондины с голубыми глазами всегда пользовались спросом в банке спермы, и их всегда было в достатке. Найти кого-то с IQ, соответствующим интеллекту Алекса, было совсем другой историей. Они знали, что шансы на это довольно малы; гении обычно не жертвуют свою сперму другим людям, но в конце концов они нашли донора, который был приемлем не только физически, но и умственно. Его IQ не был близок к IQ Алекса, но точно был выше большинства нормальных людей. — Похоже, все шло по плану, — сказал Джастин Дафне, выслушав ее объяснения. — Вначале все было вполне нормально, ну настолько, насколько это вообще может быть нормальным, — сказала она. — Но… Что изменилось? — Ничего не получилось. Я не забеременела. — Но ты была беременна, — возразил Джастин. — Это потому, что мы перешли на ЭКО. — Что это? — с недоумением спросил Джастин. — Оплодотворение по методу Вито. Они делают ребенка в чашке Петри, а затем имплантируют его в матку; это немедицинская версия, — с сарказмом пояснила девушка. — Мерзость, — сказал Джастин. — Что произошло потом? — Я прошла через все четыре этапа: стимуляцию яичников путем приема гормонов, сбор яйцеклеток, получение спермы, а затем соединение спермы и яйцеклеток в лаборатории, чтобы создать идеальную среду для оплодотворения и роста. Затем, когда эмбрионы перенесли в мою матку, у меня случился выкидыш. Это случалось три раза, Джастин, — сказала Дафна с таким затравленным взглядом в глазах. — Они знают, почему? — спросил Джастин. — Кто знает, Джастин. Твои догадки так же хороши, как и мои. Никто из врачей тоже не знает. Вероятность того, что женщина в возрасте около тридцати лет забеременеет с помощью ЭКО, составляет около тридцати процентов. Очевидно, я нахожусь в семидесятом проценте. По какой-то причине мой организм продолжает отторгать эти эмбрионы. Джастин посмотрел на подругу, которая так мужественно пыталась не сорваться перед ним. Он видел, что она готова была разрыдаться, но изо всех сил старалась сохранять спокойствие и профессионализм, объясняя Джастину весь процесс. — Ну, тебе просто придется попробовать еще раз, Даф; оно того стоит, — сказал Джастин. — Не знаю, смогу ли я, Джастин. Мы уже потратили более сорока тысяч долларов за последние восемь месяцев, и нам нечего показать, кроме душевной боли. — Черт возьми! Это куча денег, — сказал он. — Я даже не представлял, что это столько стоит. — Да, это очень дорого, а также больно, унизительно, инвазивно и вообще полный бред! — сказала девушка, глядя на приятеля с толикой прежней Дафны в глазах. — Наверное, действительно нехорошо обманывать мать-природу, а? — Думаю, нет, — угрюмо сказала она. — Так почему ты предложила мне пожертвовать свою сперму? Это из-за расходов? Потому что если это так, я дам тебе столько денег, сколько понадобится, пока это не сработает, — сказал Джастин, взяв обе ее руки в свои и сжав их. — Джастин, мы с Алексом имеем совокупный годовой доход более четырехсот тысяч долларов. Деньги здесь не главное. — О, — сказал Джастин, чувствуя себя по-настоящему глупо. — Что же тогда? — Это боль и страдания. Пройти через все это, а потом потерпеть неудачу. Я больше не могу с этим справиться. Однако… — Да? — в ожидании спросил Джастин. — Если бы мы сделали это обычным способом… если бы ты занимался со мной сексом, пока я не забеременею, тогда, может быть, стоило бы попробовать? — Ты с ума сошла, Дафна? — Нет, Джастин, просто выслушай меня. Джастин в ужасе уставился на подругу. Он не знал, стоит ли ему встряхнуть ее или просто встать и выйти из комнаты. Она явно лишилась чувств, слишком расстроенная недавними потерями, чтобы понять, что говорит или о чем просит его. — Джастин, не смотри на меня так! Я не схожу с ума. Я знаю, что то, о чем я тебя прошу, трудно и противоречит твоей природе, но это может быть моим единственным шансом забеременеть. Может быть, я мысленно блокирую ЭКО, потому что это так неестественно. Может быть, именно поэтому оно не работает. То, что ты будешь моей системой поддержки, успокоит меня и сделает все более экологичным для эмбриона. — К черту это дерьмо! — воскликнул Джастин. — Что насчет моего уровня комфорта? Я гей, Дафни. Я женат, я люблю Брайана… ты и Алекс любите друг друга… все не так, как было, когда мы учились в школе, и я был первым парнем, с которым ты переспала. Сейчас все по-другому. Джастин видел, как менялось лицо Дафны по мере того, как он говорил. Он видел, как расширились ее глаза и потекли слезы. Он мысленно проклинал ее гормональный фон, который все еще был нарушен и заставлял ее разражаться слезами при малейшей провокации. — И вот еще что, — продолжил Джастин. — Ты когда-нибудь думала о том, что случится, если я буду настолько глуп, что соглашусь с этой твоей безумной идеей? Что, если бы ты забеременела? У меня будут родительские права? Или я должен буду просто отказаться от своего первого биологического ребенка и позволить вам с Алексом воспитывать его? Дафна смотрела на друга, вслушиваясь в смысл его слов, и понимала, что блондин прав. Как она могла подумать, что это когда-нибудь сработает? Джастин никогда, никогда не бросил бы собственного ребенка, независимо от того, как и с кем он был зачат. Он бы никогда этого не сделал.