***
Иногда судьба преподносит такие сюрпризы, о которых мы даже не можем и подозревать. Например, кто бы мог подумать, что в дерево, которое росло на заднем дворе Флинн-Флетчеров, может быть встроен механизм, напоминающий лифт. Нет, конечно, все прекрасно знали, что прогресс идёт лишь вперед, не останавливаясь ни на минуту. Но никто не мог предположить, что технологии будущего будут настолько близко. Технологии, не изобретённые братьями в детстве. — Чего же вы ждёте? Хотите, чтобы кто-нибудь увидел? — бровь Перри изогнулась, а на лице появилась еле заметная ухмылка. Вот чего-чего, а такой картины он не ожидал наблюдать: сами Финес Флинн и Ферб Флетчер стоят, раскрыв рот, и не знают, что сказать на такое чудо-изобретение. Хотя, по правде говоря, Агент Пи предполагал, что лифт уже давно не смазывали, и даже с опаской поглядывал на него, но другого выхода доказать им истину своих слов он не видел. «Будь ты проклят, майор Монограмм!» Забавно. А он и не полагал, что когда-нибудь так подумает. Неужели соскучился? — Финес, Ферб, — начала было Кэндис, пытаясь унять дрожь в голосе. — Это ваших рук дело? — Нет, Кэндис, честно, — ответил Финес, смотря в одну точку, а именно на лифт. — Мы понятия не имеем, откуда это. Ты ведь ничего без меня не строил, да, Ферб? — Не строил, — ответил Флетчер ровным голосом. Казалось, он был самым спокойным из всех собравшихся. Нет, все знали, что от него можно было ожидать не самой бурной реакции, ведь он всю жизнь был молчуном и общаться предпочитал жестами. Но от такого безмятежного состояния брата даже Флинн немного пребывал в шоке. «На его лице не дернулась ни одна мускула!» — не мог успокоиться рыжий. Продолжая наблюдать за происходящим, Перри находил в этом что-то интересное, быть может, даже увлекательное, но, будто бы одержимый манией преследования, он озирался по сторонам, не видя никого. «Стоит поторопиться!» — Послушайте! — вдруг неожиданно для всех подал голос Балджит. — Я, конечно, понимаю, что с физической точки зрения это невозможно, но вспомните, сколько весёлых и невообразимых штуковин мы делали в детстве… — Да! — по своему обыкновению перебил друга Бьюфорд, возвысив кулак к небу, словно супермен. — Что? — удивился тот, когда, закрыв глаза, не услышал пронзающей сердце музыки. А когда их открыл, так вообще встретился с непонимающими глазами присутствующих. «А он неплохо отвлекает внимание», — подумал Перри. — Я тоже согласна, — откликнулась Изабелла. — Мне кажется, что ничего плохого не случится, если мы пройдём внутрь. — Как дети, ей-богу, — хлопнула себя рукой по лицу Кэндис, всё ещё не доверяя агенту. — Ладно тебе, ворчишь постоянно, — насмешливо проговорил Джереми и стал первым из тех, кто всё же осмелился зайти в лифт. Признаться честно, Кэндис задело такое поведение блондина. Она прекрасно понимала, что он не меньше неё самой не доверяет этому типу и пошёл туда лишь затем, чтобы позлить её. И девушке было обидно. Да, именно обидно. Хоть она и грозилась, что хочет поскорее развестись, уходила из дома, обрывала все контакты, но она до сих пор его любила. И девушка не смогла бы себе простить, если бы с её мужем, с человеком, в котором души не чаяла с пятого класса, с кем провела почти половину жизни, что-то случилось. А народ тем временем решался, и молодые люди один за другим заходили в дерево. Осталась лишь Кэндис. — Ты не собираешься с нами? — спокойно, но немного с вызовом спросил Перри, понимая, что если девушка не зайдёт, то у него будет много проблем. — Ну же, Кэндис! Заходи! — звал сестру Финес, одновременно озираясь по сторонам. И что же ей выбрать? Она не хочет сейчас ввязываться во всю эту суматоху, ей это совершенно не нужно! Она хочет тихой, мирной и спокойной жизни вместе с Джереми, Ксавье и Амандой. Но будет ли эта жизнь теперь? Сжав кулак, девушка побежала прямиком в шахту лифта.***
— Что? — опешила девушка, каким-то вперемешку странным и неопределённым взглядом смотря на майора. Ей казалось, что этот пожилой мужчина, должно быть, шутит. А как же собеседование, тестирование? Где всё то, что было на сайте заявлено, как «обязательное для вступления в ряды ОБКА»? Но Фрэнсис смотрел на Раф как-то беззаботно, по мнению ангела. Его седые брови, а, если быть точнее, лишь одна густая седая бровь взмыла вверх, отражая удивление Монограмма. Глаза тоже выдавали какое-то недоумение. Признаться, майор впервые видел новобранцев, которые не верили, что приняты на работу. Ведь, пожалуй, самое главное качество агента какой бы то ни было секретной организации (а особенно ОБКА, как считало начальство) — уверенность в себе и отсутствие излишней эмоциональности. Но, делая скидку на тот факт, что перед ним сейчас сидят люди, которым ещё ни разу не представлялось такой возможности, при которой они могли бы проявить данные качества, Монограмм лишь снова кашлянул, надеясь вернуть девушку к более деловому стилю общения, и спокойным добродушным тоном продолжил: — Вы с чем-то не согласны, мисс Росси? Пытаясь собрать все мысли в единый поток, Раф убрала прядь белокурых волос за ухо и немного смущённо отвела взгляд. Она посмотрела на Сульфуса. На его лице тоже читалось недоумение, но было трудно понять, отчего: то ли от слов, сказанных майором, то ли он категорически не поддерживал Раф, и объектом его недоумения была она. — Ну, — начала девушка. — Просто на вашем сайте чётко сказано, что перед утверждением статуса «агент» новобранцы проходят ряд испытаний… — Ах, да, точно! — почесал затылок начальник. — Дело в том, что мы хотели бы проверить это немного позже, когда объявятся все, успевшие подать заявку. Сейчас очень много дел, сами понимаете, настают непростые времена… Но договорить мужчина не успел, его перебил голос, доносившийся из старого проводного телефона, стоявшего на его рабочем столе. — Сэр, турнир по боулингу начнётся через полчаса, Вы собираетесь идти сегодня? Слегка писклявый голос смутил Фрэнсиса. И как же теперь быть? Нельзя предстать перед сотрудниками вот так несерьёзно. Хотя они же сами сказали, что ещё не сотрудники. Мысленно улыбнувшись, Монограмм нажал кнопку на аппарате и проговорил: — Карл, рабочий день не окончен, проследи за тем, чтобы во втором зале прибрались, и жди меня там, конец связи, — по привычке закончил Монограмм, всё никак не отвыкший от рации, и со слегка хитрым прищуром посмотрел на пару. — Что ж, если вы и правда хотите показать, на что способны, следуйте за мной. С этими словами майор Монограмм направился к двери, жестом показывая, чтобы Сульфус с Раф следовали за ним. — Не дала мне и слова вставить, — прошептал парень и, улыбнувшись, взял девушку за руку, как бы намекая, что не всё так страшно, как кажется на первый взгляд.***
Ситуация, сложившаяся на заднем дворе Финеса и Ферба, была напряженной, и для каждого причина была разной, как и сопутствующие эмоции. Так, например, нельзя было ставить рядом Кэндис и Финеса, ведь у девушки зашкаливали эмоции исключительно от взаимоотношений с Джереми. Да, безусловно, она не каждый день видела такие странные вещи (по крайней мере, последние года два-три), но сейчас всё остальное отодвигалось на второй план, не давая мыслям здраво оценивать всю сложившуюся ситуацию. Финес же, напротив, был погружен во всё происходящее целиком и полностью; у него захватывало дух, и парню было безумно интересно, что же произойдёт дальше. Это было волнение вперемешку с, какого-то рода, радостью. Во Флинне проснулось детское любопытство, которое, наверное, последний раз он испытывал лет этак в пятнадцать, а может, и раньше. Предавался волнению и Перри, который до этого распинался целых полчаса перед аудиторией из семи человек. Нет, разумеется, что Агенту Пи не раз приходилось выступать на публике с разного рода речами, но именно сегодня от убедительности его слов напрямую зависело его рабочее место, будет ли Перри и дальше лучшим агентом ОБКА, или его место отдадут другому? До сих пор парень не мог поверить в то, что он сейчас сделал. Ведь из страха потерять должность, быть пониженным в звании, он без преувеличения жертвует жизнями тех, с кем жил долгие годы и не только. И как бы ни искал оправдания своим действиям, всё равно он приходил к мнению о том, что является полнейшим эгоистом. Да, ребята многое могли и делали в детстве, но это же было так давно, сейчас у них свои взрослые жизни, и они не знают, куда идут и на что соглашаются. Майор считает, что благодаря своей смекалке эти семеро сыграют важнейшую роль в истории. Но Перри относился к этому суждению довольно скептически. Просто, если так посудить, Финес и Ферб уже очень давно ничего не строили, они стали жить более-менее нормальной жизнью, как и другие молодые люди их возраста, если, конечно, не считать надоедливых поклонников их деяний и изобретений, в число которых входил и сам мэр города — Роджер Фуфелшмерц. «Интересно, как там Фуфел?» — Этот лифт что, не работает? — голос бывшего задиры возвратил Перри в реальный мир. — Бьюфорд, имей терпение, — упрекнула друга Изабелла, хотя и в её взгляде было ярко выражено недопонимание происходящего. В общем, как и в остальных пяти парах глаз, что смотрели на Перри. Отгоняя все мысли прочь, решив, что назад дороги нет, Перри нажал на кнопку, имевшую очертания направленной вниз стрелки, и ответил: — Нет, он исправен. Но я посоветовал бы всем сейчас держаться крепче. Нас может трясти. И, словно по щелчку, после речи Агента Пи лифт молниеносно начал движение вниз. Кто успел, тот схватился за поручни, прикрепленные к стенам, а, например, ударившемуся головой Балджиту не повезло. Впрочем, он, тихо выругавшись, схватился за перила, и больше такого инцидента не повторилось. Так как стены своеобразного лифта были выполнены полностью из стекла, герои могли вдоволь любоваться видами на подземные ходы, о которых раньше не могли и подумать. Так называемое «подземелье» совершенно не отражало той сущности, представляющейся человеку, который услышал бы это слово. Тут не было сыро, противно, на пути не попадались кроты и черви. Всюду были ходы для таких же кабинок, как и та, в которой сейчас находились компания молодых людей. Даже изобретатели удивились, кто, как и когда успел спроектировать всё это. И главное, почему Флинн-Флетчеры никогда не слышали ничего подозрительного, вроде проезжавшего с бешеной скоростью лифта. Может, кто-то и хотел расспросить Перри об этом, но вдруг тот приказал держаться за поручни крепче, и не зря. Уже через секунду кабина поменяла направление своего движения: если раньше она со всей возможной скоростью ехала вниз, то теперь, остановившись буквально на долю секунды, будто бы достигнув твёрдой поверхности, резко двинулась снова. — Этот агент тоже из вашей организации? — поинтересовалась с трудом удержавшая равновесие Изабелла, указывая на мужчину, находящегося во внезапно появившейся кабине напротив. Этот парень успел кивнуть лучшему агенту, прежде чем его кабина поменяла направление. — Верно, Изабелла, — парень адресовал девушке кивок, который должен был изначально предназначаться тому агенту. — Этот агент является одним из лучших. — И много привилегий у таких агентов, как он? — заинтересовался Джонсон. — Ну, как сказать, для каждого понятие слова «много» отличается, — начал философствовать Перри, — ОБКА подарило ему квартиру в центре города за службу, ну, и зарплата тоже неплохая. Говоря это, Агент Пи наблюдал за реакцией Джереми. Когда Перри сказал Финесу, что психология — одна из тех сфер, в которой он неплохо разбирается, он не соврал. Для Перри прочитать интересы Джонсона было очень просто. Ему, вроде как, двадцать шесть лет, а среднестатистического мужчину в этом возрасте, каким Джереми и являлся, в основном интересуют деньги и карьера, ну, и, может быть, немного слава, популярность, это уже частные случаи. Конечно, настолько тщательно прочитать его Перри не мог, но он прекрасно видел мотивы Джонсонаа: во-первых, агнет сразу заметил его недоверчивый взгляд, но потом, видимо, когда он понял, что всё взаправду, решил показать себя с наилучшей стороны, дабы втереться к Агенту Пи в доверие. А Перри таких просто терпеть не мог. Во-вторых, он прекрасно видел, что Джонсон старается не показывать свои истинные цели не только ему, но и окружающим, очень правдоподобно делая из себя дурочка и ссылаясь, что причиной такого поведения являются ссоры и разногласия с женой. Умно.Агент мысленно ухмыльнулся, когда понял, что его теория подтвердилась: послушав рассказ о хорошей жизни агентов ОБКА, Джереми едва уловимо мечтательно улыбнулся, сжал кулак, что свидетельствовало о его решительном настрое, даже зрачки его глаз расширились. Впрочем, Перри не было особо никакого дела до его мотивов, ведь он прекрасно понимал, что дело сделано, и этот мужчина уж точно согласится вступить в их ряды. Может, если вступит большинство, а он как-нибудь отговорит Финеса и Ферба от этой суматохи, то Монограмм не будет так строг? Отбросив мысли, мешающие сконцентрироваться на поставленной задаче убедить всех пополнить ряды новобранцев, Пи вновь взглянул на Джонсона, усмехнувшись про себя: «А он и правда думает, что хорош. Как бы не так». Может, Перри и хотел бы поманипулировать эмоциями других присутствующих, например, стоявшей в углу Кэндис, которая за всю поездку не проронила ни слова. Но задуманному помешало то, чего никто из присутствующих совершенно не ожидал — с неприятным скрежетом кабина стала ехать всё медленнее, пока не остановилась окончательно. Совсем не предвидевший такого стечения обстоятельств агент, сгруппировавшись, принялся искать причину. Любой другой на его месте подумал бы, что старый лифт просто перестал справляться со своими обязанностями, но Пи знал, что причина далеко не в этом. «Неужели кто-то прознал, что я еду с ними?», — встревожился Перри, но, сколько ни пытаясь, не мог найти того человека, которому это было бы выгодно. — Встаньте все напротив меня, — скомандовал Пи. На него уставились семь пар ничего не понимающих глаз. Казалось, ребята думали, что Перри просто утрирует и что это лишь неисправный механизм, но взгляд агента, такой сосредоточенный и холодный, буквально заставил всех их послушаться. И вовремя. Буквально через секунду за спиной Перри, минуя стеклянную преграду, чем-то разбив её, появилась тёмная женская фигура. Об этом можно было судить лишь по изящным очертаниям её тела, так как лицо было закрыто чёрной маской, а чёрная толстовка, плотно прилегающая к телу, скрывала своим капюшоном волосы неизвестной особы. Цвет глаз тоже было трудно различить, да и даже если бы Агент Пи и хотел посмотреть незнакомке в глаза, трудность была бы ещё и в том, что она явно не была настроена дружелюбно. Ведь, решив, что застала агента врасплох, девушка уже занесла готовую к атаке ногу, но просчитавший её движения Перри был готов увернуться и, отразив атаку, напасть ещё в тот момент, когда его спутники не перешли в указанное им место. Собственно, это он и сделал в следующее мгновение: черная фигура была прижата к стеклу сильными руками парня. — Кто тебя прислал? — его злой голос звучал устрашающе, заставив некоторых попятиться назад. — Не твоего ума дело, Агент Пи! — зло, сквозь зубы прошипела девушка и, стараясь выбраться из его крепких «объятий», оттолкнула агента ногой, занеся левую руку над головой. — Не так быстро, — Перри вновь прижал ту к стеклу, схватив её руку. — Удобно, когда враг левша, — процедил он. На мгновение его взгляд остановился на её руке. Двумя пальцами она держала какой-то странный механизм, размером с треть мизинца. Бесцеремонно выхватив его, Перри было начал изучать, что же представляет из себя странный предмет, но девушка, вновь ловко выпутавшись, произнесла: — Мы ещё увидимся, Агент Пи, и ты пожалеешь, — с этими словами она выпрыгнула из кабины и убежала в неизвестном направлении. У Пи были мысли догнать незнакомку, но он не мог себе позволить это сделать, ведь семеро новобранцев еще не были доставлены в ОБКА. Повернувшись, он задал вопрос: — Все целы? Унылые кивки последовали один за другим. Ещё парализованные страхом все осматривали себя, боясь, конечно же, того, что осколки могли кого-то повредить. Но ушибы и раны были некритичными, лишь у Джереми стеклышко застряло в руке, но, вытащив его не так уж аккуратно, Кэндис дала понять, что всё хорошо. Остальные, ко всеобщему удивлению, отделались лишь мелкими царапинами и были готовы продолжать путь, хотя их настроение было немного подпорчено. Нашедший кнопку аварийного движения Перри незамедлительно нажал на неё, позволяя группе не идти пешком, а проехать оставшиеся сто метров. Теперь-то он понял, почему Стив говорил, что она полезна.***
Спустившись вниз по длинной лестнице, которая, казалось, не имела конца, Раф, Сульфус и майор Монограмм оказались в узком коридоре, имеющем огромное множество различных дверей. На каждой имелась слегка позолоченная табличка, хранившая на себе какие-то непонятные надписи. Но если хорошенько присмотреться, то можно увидеть, что это были не неопознанные иероглифы, как показалось демону, а вполне понятные английские буквы, только вот написаны они были каким-то ну уж очень каллиграфическим шрифтом. Прищурившись, парень прочитал: «Зал 1», «Зал 2», «Зал 3». Видимо, это и есть то место, где сейчас они с Раф будут показывать, на что способны. В предвкушении боя с лучшими агентами брюнет сжал кулаки и прикусил губу. — Добро пожаловать, — произнёс майор и, открыв дверь во второй зал, переступил через порог. Руссо и Росси последовали за ним. Оказались они в большом спортивном зале, ориентированным, видимо, только на борьбу, так как от обычного спортивного зала в любой школе его отличало полное отсутствие и намёков на такие игры, как волейбол и баскетбол. Раф не увидела привычных колонн, на которые натягивалась и закреплялась волейбольная сетка, корзина для мячей отсутствовала. Сульфус же, не найдя даже одного привычного баскетбольного щита и кольца, закрепленного на нём, даже немного расстроился, но собрался, ведь понимал, что находится тут совсем не для того, чтобы играть в стритбол. Единственными из немногих спортивных принадлежностей в зале были груши, боксёрские перчатки и большое количество матов. Остальные, скорее всего, хранились в подсобном помещении, дверь от которого находилась рядом с одним из углов зала. В центре, на месте, где стоит судья перед началом матча, как подметил Сульфус, стоял рыжеволосый парень с кудрявыми волосами; его очки успели съехать с носа уже раза три за то время, что они находились здесь. — Здравствуйте, меня зовут Командор Карл, и сегодня, как я понимаю, ваше первое задание… — начал было юноша, но его перебил громкий бас Монограмма. — Они новобранцы, Карл, у них нет ещё ни одной миссии, но уже изъявили желание попробовать себя сейчас, а не вместе с остальными, — майор почесал свои усы и продолжил. — Где агенты Эл и Сью? Не нужно быть гением, чтобы понять, что когда Карл начал судорожно перебирать пальцами и протирать свои очки, заикаясь, то он волновался. Но причину этому было очень трудно понять, пока тот всё же не собрался с мыслями и не начал внятно говорить. — Сэр, понимаете, они досрочно завершили свой рабочий день и… — И что? Верни мне их, — Монограмм был непреклонен. — Я пытался их вызвать, но всё тщетно, — коротко закончил Карл, виновато смотря в пол. — Надо будет с ними поговорить, — сухо проговорил Фрэнсис и уже обратился к Раф и Сульфусу. — Увы, но сегодня уже никак. Мы будем ждать вас двоих завтра в стенах нашего агентства, а теперь, позвольте, пойдёмте подпишем бумаги. Признаться, такая перспектива не радовала обоих, ведь они были уже морально настроены к сегодняшнему дню, да и физическая форма тоже была неплохой. И новость о том, что представление себя как способного агента откладывается на неопределенный срок, если и произвела хоть какое-то впечатление, то исключительно негативное. Но, уже смирившись, они лишь нервно улыбнулись и собирались выходить, как вдруг голос Карла остановил их. — Стойте-стойте! — он в спешке замахал руками. — Майор Монограмм, а как Вы смотрите на то, чтобы эти двое новобранцев показали себя в борьбе друг против друга? Казалось, на лице майора появился хитрый прищур глаз, а губы расплылись в едва заметной улыбке. Он прекрасно знал, что Карл чувствует себя виноватым из-за произошедшего и поэтому старается изменить ситуацию в лучшую сторону. А это, как начальника, несомненно радовало его. Но ещё больше Монограмм был рад такой прекрасной идее, внезапно пришедшей в голову Карла. «Вот, как может работать мозг сотрудника ОБКА в стрессовой ситуации!» — подумал майор, но, вернувшись в реальность, проговорил свои мысли вслух: — Это очень хорошая идея, Карл. Как я вижу, вы — хорошие друзья, а лучшее качество агента — стойкость в любой ситуации. Используя технику рукопашного боя, попробуйте сразиться друг с другом один на один. «Сразиться с Сульфусом один на один?!» — девушка не могла поверить в услышанное. «Один на один сразиться с Раф?» — пытался обмозговать слова Монограмма Сульфус. Они смотрели друг на друга, не отводя взгляд. Ни один из них не мог поверить в происходящее. Вот они уже надеялись, что все драки, споры и ссоры позади, как вдруг им предлагают сразиться друг с другом. А если они откажутся, то кто знает, чем всё обернется, что они будут делать в этом агентстве, да и будут ли вообще числиться в нём как сотрудники? Это ведь единственная контора, принявшая их. Раф мысленно улыбнулась, понимая, что отлично вживается в роль смертной, даже начинает думать как человек, искать выгоду, но тут же вмиг стала серьёзной. Она просто не может драться с Сульфусом сейчас. Сейчас, когда они только начали ладить, когда им показалось, что всё хорошо. Во взгляде друг друга они читали нежелание поступать так, как подсказал Карл,***
Выйдя из кабины своеобразного лифта, который теперь никто из этой компании и не осмелится в жизни назвать так, разве что, мега-реактивным-супер-мощным-безумно-быстрым аттракционом, ребята огляделись вокруг и увидели слегка мрачноватое помещение. Мрачным оно было не из-за того, что в нем отсутствовало какое-либо освещение, причиной этого были серые тона, да и само оно было каким-то маленьким, что сказывалось на восприятии окружающих. Выделялись лишь большие красные буквы «ОБКА», которые прямо смотрели на гостей. Слева была широка лестница, которая имела бесконечное число ступеней, хотя на самом деле такое ощущение складывалось лишь потому, что ребята не знали, насколько метров вниз их унёс лифт, поэтому и возвращение на привычный уровень казалось таким нереальным. — Ого, эта лестница будто ведёт в небеса! — романтизировала ситуацию Изабелла. — Не в небеса, конечно, — по-доброму усмехнулся Перри. — Но на привычный уровень вернёт. — То есть ты хочешь сказать, что мы так низко спускались, чтобы потом так долго подниматься? — нахмурив брови, спросила Кэндис, указывая рукой наверх. В её голосе читалась раздражённость и ещё больше недоверия, которое она, наверное, всё же хотела скрыть, но сказать, что это получалось плохо — не сказать ничего. — Именно так, — не без капли раздражения в голосе проговорил Перри. — Предугадывая ваши мысли, могу сказать в своё оправдание и защиту организации, что такое быстрое перемещение позволило нам выиграть время. Стоит отметить, что мы исключили риск слежки за такой группой людей вроде нас, а ещё последнее, но немаловажное — никто из ваших друзей, соседей или знакомых не видел ваши округлённые от удивления глаза, — он сделал паузу, переводя дыхание и смотря на присутствующих. — А было бы нехорошо, если бы кто-нибудь узнал о том, куда и зачем вы направляетесь. Потенциальные новобранцы смотрели на Перри абсолютно по-разному, но всех их объединяло одно — никто не осмелился сказать и слова, сами не понимая, почему. Может быть, кто-то испугался, может, наоборот, настолько увлёкся, что ждёт продолжения истории. Надеясь на второй вариант, Агент Пи облегченно вздохнул и уже менее резко продолжил монолог. — Послушайте, я понимаю, это всё вам в диковинку, но доверьтесь сейчас нам, — он кивнул на огромные красные буквы. — Вы нужны этому агентству, нужны миру. — Но почему именно мы? — проснулась Флинн-Джонсон. — Узнаешь, когда придет время, — выстрелив взглядом и сжав зубы, проговорил Пи. — Идёмте за мной, — он махнул рукой и направился в сторону лестницы. — Ну, конечно, так сразу никогда ничего не узнаешь, — пробубнила Кэндис. — Не слишком ли много секретов повсюду? — Сестрёнка, я понимаю, это сложно, я сам ещё перевариваю информацию, но давай мы просто посмотрим, что будет дальше. Я уверен: всё будет нормально, — положив свою руку на плечо девушки, попытался приободрить её Флинн. Тяжело вздохнув, Кэндис закрыла глаза и задумалась, почему она так скептически смотрит на всё происходящее. Да, это похоже на бред, но, с другой стороны, почему не может существовать в Триштатье секретная организация, которая, как говорил этот Перри, сотрудничает с Правительством США? Наверное, ей давно стоило бы привыкнуть к странностям, происходящим в её жизни, ведь мальчишки постоянно что-то строили, будучи детьми. А она постоянно пыталась их прижучить. Хотя вместо этого каждодневного занятия, которое даже казалось рутиной, Кэндис могла веселиться с ними, не беспокоясь ни о чём, как это и делали её лучшие подруги, Стейси и Дженни, да и Джереми. Девушка вновь бросила взгляд на мужскую фигуру, идущую впереди, и что-то защемило в сердце. Когда-то он казался ей идеальным, Кэндис мечтала выйти за него замуж, но, получив желаемое, поняла, что этот человек не так уж и хорош. Джереми. Вот и ответ на вопрос, почему же она не хотела признавать это секретное агентство: она просто не хотела быть с Джереми «за одно». Он очень раздражал её, всё, связанное с этим мужчиной, отталкивало. Но, если посмотреть на всё иначе, она и ринулась в этот проход в дереве ради него. Приложив пальцы к вискам, девушка решила, что сейчас совсем не лучшее время, чтобы раздумывать над их с Джонсоном отношениями. Нужно сосредоточиться на ситуации и дать этому агентству второй шанс. Тем временем группа из восьми человек подошла к подножию огромной горы, именуемой лестницей, и у семерых возник довольно логичный вопрос, суть которого состояла в непонимании, почему после поездки на странном лифте им приходится подниматься по этим бесконечным ступенькам. Но ответ не заставил себя долго ждать. Улыбнувшись, Перри повернулся ко всем и произнёс: — Не волнуйтесь, подниматься нам не придётся. В эту лестницу встроен механизм, похожий на тот, что находится в эскалаторе, — он указал пальцем на кнопку, которая красовалась на железной подставке чуть левее от них. — Вставайте все на ступеньки. Услышав эти слова, все облегчённо вздохнули, так как никто не горел желанием идти пешком, преодолевая тысячи ступеней. — Все готовы? — задал риторический вопрос Агент Пи. Убедившись, что все встали на лестницу, Пи нажал на заветную кнопку и, слушая отсчет времени, который монотонным голосом чеканил компьютер, встал на ступень, оказавшись между Финесом и Кэндис. Ехали они в абсолютной тишине, плавно поднимаясь навстречу мягкому свету, который обычно исходит от энергосберегающих ламп, что находятся в офисах. Добравшись до «конечной», группа очутилась в просторном фойе: серо-зелёные тона, преобладавшие в интерьере, как-то успокаивающе действовали на эмоциональное состояние, изредка проходившие мимо люди выглядели серьёзными и были чем-то очень сильно обеспокоены. — Добрый вечер, Агент Пи, — к ним подошел темнокожий мужчина, носивший солнцезащитные очки. — Майор искал Вас, сэр, он был то ли обеспокоен, то ли в ярости… — Я знаю, Сэм, — коротко ответил Перри. — Он у себя? — Нет, Монограмм с новобранцами, — пропела блондинка, появившаяся словно из неоткуда. — Какого чёрта он сейчас делает что-то с новобранцами, Карен? — вмиг посерьезнел Пи. Его взгляд в одно мгновение стал сердитым и каким-то уставшим, и он смотрел на Карен пристально, будто бы в чем-то её обвиняя. Такое поведение очень испугало девушку. Но Перри был уверен, что Карен либо врёт, либо эта идея заняться новобранцами, подкинутая майору, её рук дело. «От этой хитрой кошки можно ожидать, чего угодно», — подумал Перри и вспомнил, как однажды она чуть было не подставила его перед начальством во время очередной ссоры. Ох, как же ему хотелось с ней разобраться за все её оплошности, но не давали осуществить задуманное семеро человек, стоявших позади. — Значит, будем ждать его возле кабинета, — сказал Перри и, бросив злой взгляд на девушку, позвал остальных за собой на третий этаж. Искренне недоумевающая Карен совсем не понимала причину такого поведения возлюбленного начальника, но решила сейчас не пытаться что-то предпринимать. Может, у него и правда выдался плохой день. Да и о чём это она думает? Конечно же, выдался, давно она сама была в плену? Наверное, года полтора назад. Как бы логика не пыталась успокоить бушующие эмоции девушки-кошки, её сердце всё равно разрывалось на части. Она любила его истинно преданно, была без ума от него, возможно, отдала бы даже жизнь. Почему он так с ней обращается? Почему за все время их отношений не сделал предложение, ведь они уже оба взрослые люди, да и других партнёров тоже не имеют. «А ты лично проверяла, Карен?! — разозлилась на себя девушка. — Да он видит во мне только любовницу, не более!» Пытаясь успокоить эмоции, бушевавшие внутри, девушка взяла пластиковый стаканчик и дрожащими руками набрала в него воды. «Он когда-нибудь дарил тебе цветы так, глупая, чтобы после этого подарка не последовало секса? Конечно же, нет!» — отпив холодной, отрезвляющей разум жидкости, Карен успокоилась и смогла мыслить здраво, а единственной её мыслью была: «Я сделаю всё, чтобы он был моим. Только моим.»***
Стоя в стойке, Раф смотрела на оппонента. Его иссиня-черные волосы колыхались, будто бы ветер играл с ними, как она любила это делать, запуская в них свои тоненькие пальцы. Но вот беда была в том, что окна в помещении не было, имелась лишь одна форточка почти под потолком, но и та была наглухо закрыта, поэтому в движение его такая простая, но такая красивая прическа приводилась лишь от одного. Они оба понимали, что это, и оба это испытывали. Дрожь, сначала в коленях, а потом поражающая всё тело словно издевалась над ними, испытывала на прочность. Рафаэлла попыталась посмотреть в глаза любимого, но это удалось ей с большим трудом — Сульфус немного опустил голову, слегка прикрыв глаза. Сделал он это специально для того, чтобы не видеть чудесные, излучающие свет и добро, но такие печальные сейчас глаза своего ангела. И хотя и не видел их, он прекрасно знал, даже чувствовал то, что чувствует девушка, какие эмоции она испытывает в данную секунду. Ведь испытывал то же самое. Они дрались много раз в облике ангела и демона, испытывали друг на друге самые опасные крылья, стараясь получить право влиять на подопечных, но теперь они не бессмертны. Они — обычные люди, которые могут получить серьёзные травмы в течение этого поединка. И какой тогда в нём смысл? Они вновь посмотрели друг на друга, понимая, что нужно начинать. А ведь Сульфусу не понравилась эта затея с агентством, работой, да вообще этим идиотским заданием! Он же, как чувствовал, что не будет ничего хорошего, тихого, мирного и спокойного. Да, когда-то бы это лишь раззадорило его, но сейчас он не хотел ничего, кроме того, как лежать рядом со своей возлюбленной, забыв обо всём: об этой идиотской миссии, об этих заданиях, о мире бессмертных. И какой чёрт придумал, что забыть обо всём можно лишь пройдя сложнейший путь метаморфоз?! Да и их можно пройти лишь спустя год службы в качестве хранителя. «Вряд ли это придумал чёрт», — поразмыслил Сульфус. По его мнению, даже дьяволы были не так жестоки. Посмотрев вновь на девушку, парень понял: что-то нужно срочно предпринять, ведь драться он с ней не хочет. Но вот что? Уже потеряв надежду, Сульфус даже и не думал, что догадается до такой совершенной, идеальной в данном случае идеи. «Как бы только предупредить Раф?» Решив не медлить, брюнет принялся атаковать. Он, приняв боевую стойку, подошёл к девушке и тут же, сделав захват, опрокинул её на пол, стараясь смягчить падение, бросил не на спину; действовал максимально медленно, давая девушке возможность сгруппироваться. Сначала Раф совершенно не понимала, что парень только что сделал, но, посмотрев в его хитрые глаза, она сразу всё поняла. Ну, конечно! Сульфус хочет сымитировать драку, как это они делали однажды в облике бессмертных, поддаваясь друг другу. Идея была замечательной, и как же блондинка не додумалась до неё сама, она не понимала. Единственной проблемой, терзающей обоих было то, что пара не была на все сто процентов уверена, что Монограмм не заметит подвоха. Но делать было нечего, поэтому следующие пять минут были организованы правильные, точные и, в какой-то мере, красивые серии атак и защиты с обеих сторон. Признаться, падать и получать удары было больнее, чем раньше, Раф была уверена, что парочка синяков у неё уж точно будет, но это лучший исход событий. Хорошей новостью было и то, что майор лишь наблюдал, не говоря ничего. Хотя Сульфус прекрасно понимал, что это может быть и плохим знаком, вдруг Монограмм думает, когда же прекратится этот цирк, и смеётся над ними. Но все сомнения остались позади, когда ребята наконец услышали голос майора. — Вы отлично показали себя, новобранцы. Вы владеете той техникой боя, которая считается очень сложной, и даже новобранцев мы не учим такой, — он почесал свои усы, будто бы задумавшись, хотя, на самом деле, уже всё решил и лишь тянул время, наблюдая за реакцией парня и девушки, которые, тяжело дыша, внимали ему. — Поэтому я хочу предложить вам сразу стать наставниками, минуя предыдущие этапы.