Haar'chak!

      В тюремный изолятор Мэйфилд, Бург и Ши’ан «заселились» удачно. Аккурат к началу бунта. Многим удалось удрать. Беглецы сколотили клуб по интересам, рванули резвиться на попутную станцию, а оттуда — дальше. Что-то где-то ограбили. Угнали лайнер с частью пассажиров, чтобы не словить вдогонку торпеду — по заложникам стрелять не станут. Свинтить подальше, поделить куш и разбежаться… А дальше всё пошло не так. Может, дроид-пилот коротнул напоследок — кретин Бург пальнул в него, не отсоединив. А может, случайный глюк программ… Системы засбоили. Отключилась навигация, отказала подача топлива. Посадка вышла поспешной и жёсткой. Перезапустить систему так и не удалось. Лохматик-рин бился с ней так и этак — толку ноль. Удалось лишь вычислить свои координаты и отправить сигнал.       Аварийных и солнечных батарей едва хватало на обогрев, и то если последние не завалит снегом. Заложники из живого щита превратились в лишние рты. В расход их пустили почти сразу — припасов мало, самим бы выжить. Но даже так замёрзнуть угонщикам грозило раньше голодной смерти. Как только аварийные батареи иссякнут…       Буря выла третий час. Гуляла где-то в пробоинах, вгрызалась в обшивку. Кайя мрачно притихла, сидя у стеночки рядом с Дином. Уже жалела, что спросила рыжего, как их сюда занесло, хотя пустой лайнер и следы погрома и так ничего хорошего не значили… Их с Дином наконец оставили в покое — все, кроме Ши’ан. Тви’лечка то и дело крутилась рядом. Наконец, подошла, плюхнулась на пол, втиснувшись между пленниками.       — Тёпленько, — промурлыкала она. Потёрлась о бок мандалорца, — И давно вы вместе?       — А почему ты спрашиваешь?.. — в тон ответила баэ.       Ручка Ши’ан легла на её бедро. Прошлась по термоштанам, от колена почти до промежности.       — Не знала, что ты по толстушкам, мандо, — усмехнулась она, — Где ты её подцепил? Татуин? Ондерон?       Дин молчал. Спорить с ней — что ранкора дразнить. Хорошо, что Ши’ан идёт с ним. Останься она с Кайей — кто знает, что выкинет!.. Он считал минуты до возвращения на «Лезвие». Если выйдет, как он задумал… Один на шестерых, безоружный… шансов мало, но больше, чем сейчас. Чем ноль. А дальше будет проще. Только бы малыш не попался на глаза, догадался бы спрятаться…       — Так кто ты, детка? — тви’ чуть толкнула Кайю плечом, — Его… напарница? Шпионка, хакер? Просто толстушка-жёнушка?       — Барменша, — спокойно ответила та.       Ши’ан бесила её всё больше. Синюха с трусами на голове! Но симпатичная. Фигурка хороша — вся упругая, нигде не висит… Она, Кайя, пусть не толстушка, но рядом с тви’ — банта бантой… Ишь, дразнит, рисуется перед Дином! Трётся, как тука с течкой… Дать бы ей промеж глаз, не будь они с мандо на прицеле у дюжины психов.       — Серьёзно? — протянула Ши’ан, — Барменша?! И всё?..       — Руки убери.       — А иначе?.. — тви’лечка подалась ещё ближе, заглянула Кайе в лицо, — Что ты мне сделаешь? Цираки со льдом?       Баэ вздохнула. Она не знает, конечно, приёмов. Не может метко стрелять и всё такое. Но руки у неё сильные. Что сделает?.. Да поймает за те отростки, перемнёт, как ботву — мало не покажется! Но эх, нельзя…       Прочая компашка с интересом ждала шоу — развлечений на примёрзшем корабле не то чтобы много. Но Теган с Джаинешем переглянулись, и ящер показал Ши’ан кулак. Тви’лечка закатила глаза. Встала, нехотя отошла. Дин вновь привалился к стене, чуть расслабился. Отвалила — и славно. Но хорошо, что руки связаны не за спиной. Успел бы взять её за шкирку и откатиться с ней, если б стала дурить.       Кайя придвинулась к мандалорцу. Взглядом проводила фигурку тви.       — Фу, — шепнула она. Покачала головой.       Больше ни слова, но ох уж этот взгляд! Будто застала его за непотребством и вся осуждает. Дин промолчал. «Фу» ей… Ну, фу. Дальше что?.. Способа разоттрахать кого-то обратно не придумали…       Ши’ан описала круг почёта по холлу. Остановилась у шкатулки-сейфа, в которую рин упаковал кристалл. Постучала ноготками по крышке, встряхнула. Драгоценный камень катался внутри. Синий с огненным переливом — Дин видел, как его отыскали в куче добычи и сложили потом сюда. Красивый. Дорогой, раз за ним стоит тащиться обратно в эту глушь…       По секрету шепнув что-то камушку, тви’лечка присела рядом с Мэйфилдом. Тот ткнул её локтем.       — А может, тройничок?.. Пока ждём тут. Давайте, а мы посмотрим!       Тви’ недовольно фыркнула, толкнула его в ответ. Двое парней загоготали. Сколько бы длился этот цирк — кто знает, но вот вернулся киборг. Объявил, что буря стихает. Банда разом ожила. Засобиралась. Добыча, шмотьё, припасы, пушки… Кто-то даже примерился к броне мандалорца, но всё же оставил. Ничего ценного, пусть валяется…       — Микко, готов?.. — Теган кивнул хвостатому.       — Давно, — ухмыльнулся рин. Закинул сумку на плечо.       — Риг, Джа?.. Все готовы? Выходим.       Без доспехов было зябковато, даже в термокостюме. Непривычно. Снегу намело изрядно, до метра местами. Калишец шёл первым, прокладывал борозду, остальные цепочкой растянулись за ним. Мандалорец мрачно топал посерёдке. Замыкал шествие Теган, подгоняя товарищей. Спешить имело смысл — в любой момент вновь поднимется буря…       «Лезвие Бритвы» утонул в сугробах. Входную дверь пришлось откапывать. Дин ввёл команду открытия — наручь с дистанционным контролем ему отдали, предусмотрительно скрутив остальные штучки.       Дверь мягко шлёпнула по снегу. Дин невольно замешкался у входа. Сейчас навстречу выбежит ребёнок — и всё… Парни один за другим вошли внутрь. Огляделись. После улицы было темно и жарко.       — Шевелись, — Джаинеш толкнул мандалорца в спину.       Он поднялся на борт. Дверь захлопнулась, оставив метель и мороз снаружи. Может, малыш наверху. Или спит… Хоть бы не проснулся, не услышал возни!.. Проклятье! Ещё хоть пять минут! Хоть три!..       Дин встал у саркофага «морозилки». Демонстративно поднял связанные руки — работать-то как?.. Теган кивнул. Велел освободить его, держа на прицеле. Микко покрутился рядом, полез наверх — проверить, небось, блокировку. Ребёнок… только бы не в кабине…       Ши’ан вдруг нахмурилась. Ткнула в цветные каракули внизу.       — А это что? У тебя дети?!       Да ситх её дери!.. Заметила, глазастая.       — Или он рисует, как дегенерат. Хобби! — хрюкнул Мэйфилд. Поднял розовый маркер, примерился что-то изобразить.       Дин фыркнул, забрал цацку.       — Позже наиграешься. Ты первый.       Рыжий уныло скривился. Оно, конечно, безопасно, раз мандо готов сунуть туда свою благоверную. И всё же железный гроб не радовал. Ещё меньше радовало вверить свою спящую тушку троице Теган-Микко-Джаинеш. Но либо так, либо на лайнер… Мэйфилд устроился внутри, сложил руки на манер усопших. Тяжко вздохнул. Дин захлопнул крышку, запустил систему. В саркофаге зашипело — пошла подача газа.       Ячейка с застывшим телом выплыла из «морозилки». Мандалорец загрузил новую, жестом пригласил Ши’ан. Та вдруг упёрлась — не хочет, мол, не будет! Пусть мужики туда лезут, и вообще… Что «вообще», узнать не довелось — калишец сгрёб её и в две секунды втрамбовал в саркофаг. Тви’ завопила, колошматя крышку. Орала что-то про брата, мандо и половую жизнь Джа… Последним был мулат. Тот лишь покосился на вмороженных приятелей. Залез послушно и молча.       — А хорошо ты придумал, — бросил Теган. Сам захлопнул крышку, — Молодец. С заморозкой, с генера…       Дин грубо прервал его. Фломастером в глаз. Дёрнув босса к себе, выхватил пушку. Брюнет запоздало вскрикнул. Очередь влупила по его броне — киборг целился в мандо, но Теган вдруг оказался меж ними, — запрыгала по обшивке стен. Дин выстрелил дважды. Киборга отбросило, синему срезало полтела — обоих разом, в отсеке тесно. Тормоз Р’лафи пальнуть не успел. Его прожгло рикошетом, а миг спустя расщепило в пыль.       Раз-два-три. Три секунды. Четвёртой Дину не хватило. Калишец подскочил, сбил его. Выкрутил руку. Мандалорец вышел из захвата, рванулся — ящер не пустил, сложил его снова. Треснул о стену, об «морозилку»… Из лёгких выбило воздух, в ушах зазвенело. Не будь шлема, смяло бы череп. Он выронил ствол. Тот брякнулся куда-то под ноги, улетел от случайного пинка. Да чтоб его!.. Дури у Джа было не меряно. Сильнее Бурга. И крепче… Дин двинул его пару раз — сильно, по болевым. С тем же успехом можно лупить дроида! Джа и не пикнул. Выхватил кинжал. Лезвие вспороло воздух — Дин чудом выбил оружие. Вырвавшись, наконец, из цепких лап (ящер оступился, запнувшись о Тегана), метнулся к ножу… Калишец повалил его.       Они влетели в стену напротив, упали на киборга. Тот копошился недодавленным жуком — заряд не убил его, но разнёс электронику. Остатки руки ещё сжимали карабин. Мандалорец подхватил было пушку, но Джа не дал. Сгрёб, подмял его. Зараза!.. Дин рыкнул со злости. Извернувшись под ящером, выскользнул, обвил его ногами. Ствол… теперь под пяткой киборга… Но достанет лишь пустив калишца! А тот не суетился. Не вырывался даже. Спокойно нашарил кинжал на полу… И вдруг обмяк, замер. Дин спихнул тяжёлое тело, схватил-таки карабин.        Из калишца торчал нож. Метательный. А на лестнице повис Микко, лохматик-рин. Сколько он был здесь и наблюдал за дракой, кто знает… Дин отполз, держа его на прицеле.       Хвостатый подмигнул мандалорцу, легко спрыгнул вниз. Развёл безоружными руками.       — Мне с ними не по пути, — кивнув на приятелей, пояснил он. Прошёлся по отсеку, ногой перевернул Тегана. Хмыкнул.       Чернявый хрипел, пуская красные слюни. Броня в целом выдержала, но очередь с трёх метров отбила всё внутри. В глазнице торчал кусок фломастера. Мандалорец пристрелил его, прервав агонию. Прикончил и киборга. Поднялся, всё так же с карабином наготове. Микко отступил.       — Я вам даже поверил, — усмехнулся он, — В байку про защиту, блокировку… Давай, ты за женой, я за камнем. Забираем, валим. Деньги поделим, высадишь меня по пути и забудешь, что я есть. Идёт?       Дин молча кивнул. Он ещё не вполне соображал, но… Выходит, хвостатик спас ему жизнь. И хочет взять главный приз с его помощью. Звучит как сделка… Но рина всё же хотелось грохнуть — чисто на всякий случай! И что-то не сходилось… Теган. Уж слишком довольно он лыбился. «Хорошо придумал»… Знал ведь об уловке, догадался… и всё же оставил кристалл?..       Что ж, вот и выяснится… Мандалорец беззвучно шепнул команду. Шагнул к оружейному сейфу, неспешно ввёл код… Руку Микко он поймал почти у горла — сукин сын будто земли не касался, подплыл лёгкой тенью. Дин развернул его. С маху вмял затылком об угол. Нож звякнул, выскользнув из мёртвых пальцев, хвостатый тихо сложился на пол. В синих глазах застыл испуг. Изумление — как же так вышло?..       Дин отключил широкий обзор. Опрометью бросился наверх. Кабина была пуста, спальные капсулы тоже. Он заглянул везде, обшарил каждый угол. Сердце колотилось, руки мелко дрожали. Он снова спустился вниз… Кроха сидел на панели под потолком, тихо, как ночной зверёныш. Сосал фломастер, с боязливым любопытством глядя — что это там у папы?.. Дин чуть не осел на пол. Застонал от бессильной злости. У папы тут — четыре с половиной трупа! Кровь с дерьмом по полу, двое в карбоните и третий в саркофаге орёт!.. Твою мать, когда уже, когда это кончится?! Почему опять при ребёнке?!..       Мандалорец снял малыша. Погладил по спинке, обнял на миг. Живой, невредимый… Дин отнёс его в кабину и запер. Некогда отвлекать, успокаивать. Некогда убирать и обыскивать трупы… Он прихватил кое-что из сейфа и вылетел наружу. Протоптанную тропку уже заносило, вновь поднималась метель. Сколько он тут провозился? Минут десять, больше?.. Ему обещали дать услышать «жену» перед отлётом. Чтобы знал, что жива. Один передатчик тут, другой — на лайнере. Те, что остались, ждут вызова. Точно не тронут её до тех пор. Но если кристалл… если вскрыли шкатулку… тогда не ждут уже ничего.              Затишье было коротким. Ветер крепчал. Температура падала, и стремительно. Мандалорец спешил, как мог, но лайнер едва приближался. Он отрубит электронику двери, тихо зайдёт. Если Кайя… если они ещё не поняли… Никто не станет держать её на прицеле или с ножом у горла всё это время. Дин сказал ей ждать и ничего не бояться. Лучше — лечь на пол. Успел шепнуть, когда ушлёпки сцепились друг с другом… Он просто закинет в холл световую и перестреляет их, пока будут хлопать глазками. И всё закончится…       Бегущее вниз трио Дин заметил издали. Раньше, чем они его. Юркнул за заснеженный валун, подпустил ближе. Уложил одного за другим. Все трое насмерть! Зараза!.. Двоим он целился в грудь. Третьему — по ногам, но того, гада, за полсекунды угораздило упасть и словить импульс мордой!.. Дин побежал… побрёл, продираясь по сугробам. Стараясь не думать о том, что сейчас найдёт, концентрируясь на движении и только. Может, они ничего не сделали, просто бросили её. Или ранили, не убили… Метель поднялась такая, что вход он нашёл не сразу. Едва дождался щелчка отмычки, ввалился внутрь. После воя бури от тишины заложило уши. Мандалорец громко окликнул Кайю. Взбежал на верхнюю палубу, в открытый холл.       Тела лежали так же, как и до его ухода. Горкой сложены его доспехи. На полу сейф-шкатулка — крышка отбита и валялась отдельно. Кайи не было. Дин шустро обежал обе палубы, дёргая каждую дверь, заглянул в техотсек. Звал её. Кто-то вдруг откликнулся — не Кайя, голос мужской. За запертой дверью каюты стучали. Пассажиры?.. Он просто промчался мимо. Выяснит позже.       Мандалорец выскочил наружу. Обошёл лайнер кругом и вновь вернулся. Тупо встал у входа, потерянно озираясь. Метель вилась кружевом, двадцать метров — и пелена… Её просто выбросили в снег, где-то здесь. Может, раненую, ещё живую… Он уже орал до хрипоты — и только вой ветра в ответ. Он ничего не найдёт в такой буре, бесполезно. Что дальше, рыть снег, как идиот?!.. Пока не свалится и сам не превратится в сосульку… Нет, что-то нужно придумать. Ещё не всё. Всё будет, когда он найдёт Кайю или её застывшее тело.       Дин бегом бросился вниз. Спрыгнул, съехал с крутого склона. Тепловизор! В шлем такой не встроен (а надо бы!), только ПНВ. Но у одного жлоба внизу была, вроде, винтовка. Трансформер в снайперку… Тела уже присыпало, мандалорец едва нашёл их. Оптика с тепловизором, чтоб её, вот она!..       Кайя сжалась в комочек под снегом, на склоне правее входа. Его голоса она не слышала. Не двигалась, не просыпалась. Дин не помнил, как дотащил её до корабля. Упал вместе с ней в коридоре. Вся холодная, белая… Но живая. Он едва нашёл пульс. Не мог понять, дышит она или нет…       В теории он знал, как это делается. Пробовать, конечно, не доводилось… Мандалорец стянул шлем. Вдохнул воздух в её лёгкие, потормошил. На третью попытку женщина шевельнулась — он прикрыл ладонью её глаза — закашлялась, хрипло вздохнула. Задёргалась, пытаясь вырваться.       — Кайя… Тихо, это я…       Она замерла. Медленно ощупала руку Дина, плечи, голову. Пискнула, повалила его на себя. Пару минут они просто лежали на полу. Молча, обнявшись. Усталость навалилась свинцовым грузом, шевелиться не хотелось.       — Не открывай глаза, — шепнул мандалорец.       Кайя зажмурилась крепче. Удержала его, поцеловала в щёку. Уткнулась в шею холодным носом. Ещё полминутки… Но надо встать, иначе она застудится ещё больше. Дин наконец отпустил её, поднялся. Отнёс женщину в холл, стащил её промёрзшую куртку, ботинки, все эти кофты. Осмотрел, ощупал.       — Сперва… с… своди меня к-куда-то…       — Лайнер с уголовниками считается?       Кайя покачала головой. Сцепила зубы, чтобы не стучали. Её трясло от холода и боли — с мороза ломило кости. Мужчина снял свою куртку, тёплую, нагретую телом. Надел на неё. То же проделал и с обувью. Замотал в одеяло, как в кокон, крепко обнял сзади. Её бы в тёплую воду сейчас, но до душа пилить через бурю. И ни антисептика, ни бакты под рукой… Ладно, кровь уже подсохла. Главное — согреть. И с этим вроде получалось, Кайя оживала понемногу.       — Пипец… гайка… — пробормотала она. Нервно усмехнулась.       — Что?       Баэ кивком указала на пол. Гайка, крупная. Кажется, вот что каталось в шкатулке.       — Вы ушли — эти тут маялись, топтались… решали чего-то… Один вскрыл ту коробку, заорал — и я мотанула. Не видела даже, что там, ноги сами понесли. Смолоду так не бегала… А, бегала, вру! За тобой по базару, — Кайя хрипло хохотнула, закашлялась, — С горки свалилась, забилась куда-то… сижу. Найдут — убьют же. А так поживу, пока не околею. Думала, ты… — она запнулась, сдержав подступившие слёзы. Сжала его запястье, — тебя уже… всё… А малыш, малыш что?! Не испугался?       — Кажется, нет, — неуверенно ответил мужчина.       С этим надо будет что-то делать. С одной стороны — хорошо, что ребёнку не страшно. С другой — это ни разу не нормально. По обычаю, Дин должен растить найдёныша мандалорцем, но… Чувство, что это неправильно, не для него, было всё сильнее. Ушастика ждёт совсем другой путь. А значит, смерть не должна стать для него чем-то обыденным. Но пока у них на хвосте недобитки Империи, а Дин промышляет своим ремеслом, нормальная жизнь ребёнку не светит…       Что-то глухо стукнуло внизу. Мандалорец подскочил. Пассажиры!              Пассажиров осталось четверо — пара дуросов и митрола с сыном. Ублюдки постреляли не всех, оставили заложников на случай, если «спасать» их прибудут вооружённые силы… И благополучно о них забыли — самим бы улететь. Генератор же, системы и-фраа!.. Хорошо, хоть дуросы решились подать голос. Так и остались бы здесь замерзать… Буря гудела недолго, но Кайя с Дином уже извелись — дитё там одно, взаперти и голодное! Хотя бы в безопасности, в тепле… Наконец, ветер стих, и все шестеро смогли добраться до «Лезвия».       Парень в саркофаге уже не орал. Задохнулся. Дин напрочь забыл про него, когда метался тут в панике. Не совестно, но как-то неприятно. Надо было пристрелить или заморозить — карбонита, внезапно, осталось ещё на разок.       Кристалл, конечно же, нашёлся в кармашке у рина. Как там сказал тот, чернявый?.. «Микко, готов?» — «Давно»… Прохвосты! Всех обхитрили, даже себя… Где они его достали — теперь не спросишь. Точно не на лайнере. Что делать с камнем и с деньгами — та ещё задачка… Кайю мандалорец спровадил наверх, в кабину к малышу, и занялся делом. Тут куча дохлой мрази, наверняка в розыске или скоро в нём будет… Не пропадать же добру, раз под ногами валяется! Для опознания хватит голов и кистей рук — так больше влезет в ячейку.       Когда он закончил, баэ дремала. Устроилась в кресле, ноги на приборку сложила. Маленькая, измотанная… А всю обратную дорогу болтала, как заводная. Ещё и прибраться рвалась помочь. Будто что ни день выгребала из зала кантины труп-другой, с мусором вместе… Дин осторожно накрыл её курткой. Женщина шевельнулась, открыла глаза.       — Всё?..       Он молча кивнул. Запустил движки корабля, сел за штурвал.       — А с этим всем что? — Кайя указала в направлении лайнера, — Там кладбище, под снегом.       — Сообщим координаты. Пусть власти разбираются.       — А деньги?       Дин покосился на дорожную сумку. Деньги они не считали, но там много. Десятки тысяч, и это только республиканских кредитов. Ещё и на лайнере что-то осталось… Кто-то порядочный и законопослушный сдал бы это всё властям. И кристалл. Но это — кто-то порядочный. А ему что делать?.. В нём что-то сломалось с недавних пор. Треснула броня, та, что внутри. Раньше было… проще, что ли. Отвёз бы деньги общине, и плевать, откуда взял. И себя не обделил бы. А теперь… Ничто не мешает умыкнуть их, забрать, но не хотелось даже касаться. Десятки мирных путешественников, случайных жертв — и всё это взяли из их карманов перед тем, как расстрелять.       — Не знаю… — негромко ответил Дин, — Возьмёшь, сколько нужно? Пригодится на твой переезд       — Отсюда — не пригодится. Ни кредита не хочу, погано, аж тошнит. Стоит перед глазами, как их выводят, по одному или кучкой… Там и дети были… — Кайя невольно обернулась к двери. Мальчик-митрол грелся в её капсулке, вместе с матерью, — Не знаю, себе оставь, отдай кому-то… Мне не надо.       Обманчивое солнце вновь играло на снегу, золотыми искрами на белом. Будто не было бури, смерти, всего, что случилось за последних полдня. Канонерка описала короткую дугу, зависла над разбитым лайнером. Сумка бухнулась в снег на крыше. Там почти всё. Оставили лишь на расходы спасённой четвёрке и, так и быть, то, что скоро спустят на Корусанте.       — Так-то! Не жили богато — нефиг начинать, — Кайя вздохнула, проводила сумку взглядом. Та драматично медленно съехала к краю и канула в сугроб.       — Это самое глупое, что я делал, — пробормотал мандалорец, — Нет, не самое… но где-то вверху списка.       — Мы точно об этом пожалеем.       — Обязательно, — он закрыл рампу, — Но позже.