Мера неопределенности

Сказка ложь да в ней намек Добрым молодцам урок. А.С. Пушкин

1. Центральная часть города была на редкость многолюдной. Воины и рыбаки, торговцы и покупатели, попрошайки и карманники общими усилиями создавали неимоверную толчею. Гремели телеги, надрывались зазывалы, кричали потерявшиеся дети. Над всем этим витал запах рыбы разной степени свежести. Кто-то ощутимо ткнул Геральта локтем в бок. Он ответил тем же и выругался сквозь зубы. Со времени ривийского погрома ведьмак недолюбливал толпу и старался по возможности избегать массовых сборищ. — Геральт, не возмущайся, мы почти на месте! — жизнерадостно заявил Лютик. Последний раз ведьмак слышал подобное заверение час назад — когда они застряли аккурат посреди рыночной площади, которую трубадур не пожелал обходить. — Говорю тебе, Золотой Осетр должен быть где-то здесь! Помпезное, но довольно распространенное название «Золотой Осетр» носила корчма, у хозяина которой Геральт надеялся добыть плавник маргюга, рекомендованный Мышовуром для снятия проклятья. Лютик, который, как обычно знал все обо всем, утверждал, что с заведением связана местная легенда. Легенда, которую он собирался положить в основу новой баллады. — Кабатчик, — повествовал бард, лихо маневрируя меж прилавками, — ранее промышлял рыбалкой. В то время все его имущество состояло из драного невода, кривой избы и разбитого корыта. Да и то, последнее досталось в довесок к жене, как приданное. А жена эта… Геральт, ты меня слушаешь? Ведьмак отскочил от бегущего прямо не него умаруханноного малыша, снова выругался. Малец налетел на ближайший лоток, опрокинув бочонок сайры и корзину с живыми раками. Последние, оказавшись на земле, принялись цепляться за все, что подвернется. Один повис у Лютика на штанине. — Так вот, — продолжал поэт, игнорируя разверзшийся вокруг хаос — жена эта прекращала браниться исключительно во сне. Потому бедняга ходил рыбачить к Драконьим Клыкам. Ничего крупней барабульки там не встречалось, зато и свидетелей, могущих донести о возлияниях, тоже. Как-то он устроился с неводом и фляжкой на обычном месте, и вдруг, слышит… Здесь у меня почти готово, только надо подобрать рифму…. Лютик на ходу перехватил лютню, подкрутил колки, запел: — Отпусти ты, старче, меня в море! Откуплюсь, чем только пожелаешь! * Дюжий рыбак, шагающий перед ними с огромной зубаткой на плече повернулся на звуки музыки. Геральт увернулся от очередного столкновения. — И говорит это, представь себе, осетр с золотой чешуей, попавший в сети! Тут мужика едва не хватил удар. Он, понимаешь ли, полжизни прожил с чертом в юбке, а потому сразу подумал о Морском Дьяволе. Что тот обратился рыбой и предлагает сделку. Схватил улов и забросил обратно в воду, от греха подальше. Ведьмак изо всех сил работал локтями. Толпа галдела. Лютик, несмотря на шум, бодро продолжал повествование: — История умалчивает, как обо всем узнала супруга, но вскорости горемыка был послан за обещанным выкупом. Кажется, в виде нового корыта. — Почему корыта? — А пес знает. Может, оно было дорого, как память о временах девичества. Главное, что рыба выполнила просьбу и… — И жили они долго и счастливо — буркнул ведьмак, в последний момент уклонившись от пролетевшего перед самым носом гуся. Лютик лучезарно улыбнулся бегущей следом пышногрудой торговке. — Ха! Где ты видел жену, которая так просто отстанет? Я потому и считаю свадьбу величайшей ошибкой, которую только может совершить человек. Мегера гоняла бедолагу к морю еще с десяток раз! Сперва хотела получить кнорр, после замок, потом желала стать дочерью ярла… Дошло до требования сделать ее морской владычицей. Впрочем, от последнего мужик возликовал, ибо представил отбытие благоверной в иную стихию. На беду осетр тоже был не дурак, чтобы согласиться на такое соседство. Исполнять желание никто не явился, а проситель с горя упился до отключки. Хочешь знать, чем все закончилось? — Нет. — Слушай! Когда проспавшийся горемыка вернулся домой, то обнаружил все в исходном виде: разваленная хибара, раздолбанное корыто и разгневанная супруга. Был нещадно бит и предупрежден, что если продолжит пропадать сутками, пропивать остатки мозгов и болтать о говорящих рыбах, то оправится жить в ближайшую канаву. С того дня наш герой завязал со спиртным. И, в трезвом состоянии, открыл в себе склонность к коммерции. Развернулся, выкупил кабак, в то время именовавшийся Сушеной Треской, сменил название… Лютик, наконец, обнаружил рака на штанине и отцепил его. — Хотя, знаешь что? Не стану включать в балладу последнюю часть. Настоящая легенда требует недосказанности. Думаю завершить чем-нибудь вроде: На пороге сидит его старуха, А перед нею разбитое корыто…* 2. — Ты сделала, как я сказал? — Да. Посадила его в лодку. А сейчас давай закончим разговор — Нимуэ повернула голову, зная, что теперь сияние, идущее от магического зеркала высвечивает ее профиль на фоне темного окна. — Уже поздно. Недостаток сна вредит красоте, а я слишком привыкла к твоим комплиментам, чтобы их лишиться. — Ты так и не ответила, на чьей стороне, и я до сих пор не знаю… — А ты так и не открыл мне источник своей прямо-таки легендарной силы. И я до сих пор не знаю твоего настоящего имени. Так что мы квиты. Краем глаза чародейка увидела, как собеседник нервно гладит длинную белую бороду. «Я все узнаю. Так или иначе.» Она зевнула, изящно прикрыв рот ладонью. — Доброй ночи. Маг нахмурил седые брови над бесцветными старческими глазами, от чего морщины на лбу проявились еще резче. Нимуэ в тысячный раз подумала о том, что стало бы с ней без декокта, и невольно вздрогнула. Чародейка взмахнула рукой, отчего изображение в глубине зеркала исчезло. Мерлин всегда использовал этот способ связи, как он говорил, из соображений безопасности. Учитывая, что из Хартманна в любой момент могло что-нибудь выйти, Нимуэ считала такую безопасность сомнительной Она подошла к окну. Это место выглядело, ощущалось и звучало в точности как Inis Vitre, хотя Стеклянный Остров отделяли от него бездны не только пространства, но и времени. Внизу, почти у самого подножья башни блестело озеро Лох-Гласкарнох. Ветерок гнал над поверхностью клочья тумана. Огромная луна висела у самой воды. Казалось, что идущая от нее дорожка подходит прямо к каменным ступеням замка. Пахло цветущим жасмином, заросли которого покрывали берега. Откуда-то издалека долетал плеск, словно от опускаемого в воду весла. «Возможно, — подумала Нимуэ — есть и другие озера-близнецы, разбросанные по иным мирам. А может, это одно и то же озеро, словно застежка соединяющее разные времена и пространства» 3. — Лютик, блядь! — Геральт, не отставай! Говорю тебе, мы почти на месте! На этот раз, казалось, бард был прав. Рыбный ад сделался чуть менее громким и вонючим, скопище народа поредело. Наконец, они вырвались из толпы. Геральт огляделся, и в сотый раз за день выругался. Ничего, даже отдаленно напоминающего корчму в окрестностях не наблюдалось. Все пространство вокруг было завешано сетями и заставлено перевернутыми лодками. Трубадур тоже заметил сей очевидный факт и, кажется, приуныл. Впрочем, ненадолго. — Приветствую и низко кланяюсь! — воскликнул он вдруг. И тут же нырнул обратно в людское море: лихо, словно ловец жемчуга, узревший особо крупную раковину. Ведьмак присел на одну из перевернутых лодок. Оценил удлинившиеся тени. Подумал, что если день продолжится в том же духе, вернутся к Анкрайтам до темноты он не успеет. — Геральт, разреши представить! — Лютик, вернувшийся с уловом, поддерживал за локоть высокую статную девицу, чей облик показался ведьмаку смутно знакомым. — Это милсдарыня Ютта. Жемчужина клана Димунов и лучшая воительница на островах! Ютта, это мой товарищ, Геральт из Ривии. — Мы уже встречались — сообщила жемчужина Димунов, откидывая темную прядь со лба Геральт оглядел ее: с ног — стройных и исключительно длинных — до головы — обрамленной блестящими, словно влажными, волосами.  — На острове Фаро, на арене — добавила девушка, сверкнув серо-голубыми глазами. Ведьмак вспомнил. Утро. Круглая вытоптанная площадка на вершине горы, свист мечей. Ночь. Треск факелов, глухой голос, произносящий «Фрейя посмеялась надо мной»… — Представь, Геральт, милсдарыня Ютта остановилась в Золотом Осетре! И она любезно согласилась указать дорогу. — Лютик, одарил воительницу широкой улыбкой — Где же, beanna muire, находится искомое нами заведение? — Вон там, на противоположной стороне рыночной площади. __________ beanna muire — дева моря * Спасибо за цитаты Солнцу русской поэзии :)