Судьба

Разбойница не появлялась восемь дней. Поначалу, Герда радовалась ее отсутствию и наслаждалась покоем, но уже на третий день начала скучать. Ее посещали лишь пара членов шайки, которые молча протягивали ей миску с едой и исчезали во тьме коридора; с ними она старалась и взглядом не пересекаться, не то, что словом. Разговаривала она только с Тихим: он не мог ответить, зато слушал вполне охотно. Другие же собаки обходили ее вниманием. Герда - не хозяйка и - не еда, остальное их особо не волновало. Тихого другие псы тоже сторонились: он ел всегда последним, спал поодаль от всех, и огрызались на него собратья горазда чаще, чем друг на друга. Не удивительно, что он единственный понимал Герду. На четвертый день Герда начала беспокоиться, все ли все порядке с ее хозяйкой. Тоска становилась все навязчивей, и деть ее было некуда. На шестое утро Герда была готова взвыть от одиночества. Она металась по своей клетке взад-вперед, не зная, куда приткнуться. Если хозяйка решила теперь так ее наказывать, то пожалуй, эта пытка была худшей их всех. Герда поняла, что еще никогда так сильно не желала ее увидеть. Пусть бьет ее! Пусть связывает, режет, душит... все, что угодно, лишь бы больше не сидеть в клетке одной! Пусть только придет! На следующий день Герда не смогла встать с постели. Она лежала с пустым звоном в ушах, глядя в потолок, не притрагиваясь ни к еде, ни к воде. Ночью она искоса взглянула в окошко под потолком. В медленно смеркавшемся небе блекло мигала маленькая звезда, такая же одинокая, как она сама. - Возвращайся. - Тихо шепнула Герда куда-то в сумерки и уткнулась в подушку. Утром, будто бы откликнувшись на зов, пришла Разбойница. Герда подскочила на койке от первого же поворота ключа в замке и стала взволнованно вглядываться в дверной проем. Еще никогда ей не было так радостно и страшно одновременно. Хозяйка вошла, как ни в чем ни бывало, широко распахнув дверь, и украдкой взглянула на пленницу. - Расслабься, принцесса, я не за тобой! - Сухо бросила она и направилась к собачьей клетке. Псы приветливо залаяли, высунули языки и даже завиляли хвостами. - Поохотимся, ребятки. - Довольно сказала разбойница, отпирая решетку. Собаки бодро выбежали в коридор друг за другом. Тихий радостно увязался за рыжей псицей по кличке "Пустельга", даже не обернувшись на Герду. Девушка уже давно заметила, как он зачарованно на нее смотрит, и поднимает уши всякий раз, как сука проходит рядом. - Надолго вы уходите? - Взволнованно спросила Герда. - А тебе-то что? - Фыркнула Разбойница. - По веревке соскучилась? Уже не переживай, как вернусь - и тебе достанется! Жди! С этими словами хозяйка вместе со сворой собак исчезла за тяжелой дверью, а Герда плюхнулась обратно в койку и отчаянно простонала в подушку. День тянулся для нее неумолимо долго. Она вслушивалась в звуки за окном; оттуда доносилось прерывистое чириканье овсянок, дробь дятлов и навязчивое кудахтанье кур, бродивших по двору, где вздумается, а из-за двери слышалась только крысиная возня. Герда все надеялась услышать приближающийся топот копыт; она слушала и слушала, но все напрасно. Так шел час за часом. Когда небо в окошке налилось синевой, предвещая закат, на лестнице раздались тяжелые шаги и послышался лай. Герда насторожилась: это не Разбойница. Дубовая дверь распахнулась: свора довольных, взмыленных псов влетела в подвал и, лая и урча, побежала в родную клетку. За ними вошел разбойник, которого Герда прежде видела только один раз: в день, когда ее пленили. Высокий, пожалуй, самый высокий из всей шайки, с длинным подранным хвостом седых волос и аккуратной бородкой. Серые, суровые глаза безразлично осмотрели Герду, но никаких слов за этим не последовало. Разбойник молча запер собак и поспешно ушел. Герде стало не по себе. Где Разбойница? Она всегда сама выпускала и запускала собак в клетку. Она решила подольше подразнить пленницу ожиданием? - Тихий! Что такое? Где она? Пес лежал, опустив голову, и прижав хвост к бедрам. Он выглядел на редкость подавленным. Другие собаки тоже притихли и уткнули носы в пол. Что-то было не так. Когда совсем стемнело, дверь подвала снова распахнулась. Снова тот разбойник. Один. Герда решительно встала и подошла к решетке. Разбойник быстро направился к ней. - Что происходит? - Требовательно спросила Герда. - Атаманша ранена. - Сухо бросил гость, отпирая клетку. - Дело плохо, причем, очень! Она требует тебя! Он поволок ее за руку темными коридорами в которых жутко завывал ветер, а эхо их шагов разносилось в стороны, как грохот. - Да объясни же, что случилось! - Воскликнула Герда, едва они подошли к винтовой лестнице в башню и чуть замедлились. - Чего объяснять? Собаки бежали по следам вепря. Только мы выехали на тракт - эта чертова свинья выскочила из кустов и сбила с ног коня атаманши. Она пыталась спрыгнуть раньше, чем он рухнет, но он, етить его в ноздри, все равно придавил ей ногу! А эта зверюга вцепилась в нее зубами и начала тащить! Атаманша тоже не сплоховала! Выхватила пистолет и прям в глаз этой свиноте засадила! Кабан откинулся, конь поднялся здоровехонький, все ему по боку!... А вот Разбойница вся в крови лежит и встать не может, нога у нее - в дребезги и брюхо тоже... Вот оно и все. Пришли! Они остановились у двери в ее спальню. Разбойник постучал. Сначала два раза быстро, потом три раз долго. - Входите. - Донесся изнутри слабый голос. Они вошли в спальню, и Герда обомлела. Разбойница лежала на кровати, укрытая шкурами, с мертвенно бледным лицом, черно-синими веками и впавшими щеками. В комнате стояла вонь свернувшейся крови, травяных отваров, табака и вина. Полуприкрытые красные глаза хозяйки вяло оглядывали пленницу. - Не смотри так, принцесса. И без тебя знаю, что выгляжу хуже трупа. - Прохрипела она с присущей ей усмешкой. - Оставь нас, Гер. - Велела она товарищу. - А стоит ли? - Недоверчиво кивнул он в сторону Герды. - Не волнуйся. Даже если она она меня прикончит - уже не велика потеря. Гер молча пожал плечами и послушно удалился за дверь. Разбойница попробовала присесть на кровати, но у нее не получилось. Герда молча подошла к ней, и откинула ее покрывало. Разбойница лежала в полной походной амуниции: в хлопковой рубахе, замшевых бриджах на широком ремне; разве, что камзола не хватало. На боку сквозь разодранную одежду было видно окровавленную повязку, из которой криво торчали сморщенные комочки подорожника. Герда приспустила повязку и кровь засочилась ей на руки. Разбойница недовольно шикнула. - Что, решила меня помучить на последок? А впрочем валай! Поделом... Герда не обращая на нее внимания, осмотрела также ее ногу, на которую уже наложили шину, и оценила набор целебных трав и настоев, покоящихся рядом на тумбочке. Главное место в этом наборе занимали кувшин с вином, коробок табака, а за ними уже лежали крапива, листья сенны, настойка календулы и сам подорожник. Вот и все. - Филин - наш старик, мудрый дед: многих наших ребят на ноги поставил, он вообще многое в хворях понимает... В общем, развел он руками. Говорит, мол до утра не доживу. Нет у него таких лекарств, чтоб рану заживить. Зашить он еще смог, хотя руки трясутся, но кровь хлещет, а плоть будет гнить. К лекарю не успеть, да и вряд ли, кто меня лечить возьмется... - С досадой прохрипела хозяйка Герда молчала, глядя в ее гаснущие глаза, понимая, что Разбойница ни капли не приукрашивает. Ей становилось больно от каждого ее слова. Пусть когда-то ей казалось, что она ненавидит эту грубую, жестокую, бессердечную девчонку, но сейчас, слушая ее предсмертные хрипы, видя ее такой... она ощущала только страх и тоску. Нет. Пусть живет. Пусть мучает ее, как раньше, пусть ругается и пьянствует, но пусть живет! - Ладно, хватит нюней... - Одернула себя Разбойница. - Слушай внимательно принцесса. Сейчас же, как выйдешь из спальни, спускайся по лестнице до самого низу - увидишь маленькую дверку, она выходит возле курятника. Оглядись, чтоб никого рядом не было, и скорее беги в конюшню, ее там видно будет! Хватай любую лошадь и иди вдоль коновязей до можжевеловых кустов, а там прям внутри них увидишь узенькую щель: тебе туда, лошадь тоже пройдет. Оттуда будет спуск в ров, а там, под сваленной пушкой - туннель наверх! Как выберешься - скачи без оглядки, иначе наши утром тебя мигом нагонят! - Ты что... отпускаешь меня? Сейчас? - Не поверила Герда. - Ты клялась, что не отдашь меня никому и ни за что на свете! Что я уйду отсюда только... - Замолчи, птаха! Да, я поклялась, что ты будешь только моей, но когда утром, члены шайки найдут мое дохлое тело, они первым делом пустят тебя по кругу, и даже Гер или Ловчий, которым я доверяю, не смогут тебе помочь! Пока мы разговариваем, они могут уже бить друг другу морды за место главаря, а как только я окочурюсь, начнется настоящая резня, принцесса! И живой из этой мясорубки ты уже точно не выберешься, поэтому делай, что я велю, хотя бы в последний раз! - Почему тогда они до сих пор не... взяли меня? - Бояться, что я все же оклемаюсь. Они могли бы меня прикончить, но Гер и Ловчий пока их сдержат. А ты беги, дура! - Разбойница... - Ну чего? - Держись, хорошо? Держись, сколько сможешь! С этими словами Герда нагнулась к ней и поцеловала в губы. Разбойница удивленно приподняла брови, но возражать не стала. Она попробовала приобнять Герду, но рука не поднималась, да и сама пленница быстро отстранилась. - Телячьи нежности... - Фыркнула атаманша. - Прощай, принцесса и прости за... сама знаешь... за все, в общем! Давай чеши отсюда! Герда схватила со спинки кресла ее камзол. - Ты не против? - Дарю. - Буркнула хозяйка. - Разбойница... - Обернулась Герда в дверях. - Не умирай! - Я очень постараюсь. - Ехидно усмехнулась Разбойница. Герда исчезла за дверью. На выходе она столкнулась с Гером. - Ну все: на волю? - Усмехнулся он. - Будешь мешать? - Неа. Последнее желание атаманши - чтобы ты была цела и невредима. Так, что проваливай. Во дворе сейчас никого. - Гер, какая лошадь самая быстрая? - Самая быстрая... - Он на миг задумался. - Да пожалуй, что сам Буревестник - конь Разбойницы. Только к нему можешь и не соваться - он тебя и близко к себе не подпустит; только атаманшу слушает! - Посмотрим! Где он стоит? - А в первом же деннике от башни. Только зря ты... - Нет времени! - Бросила Герда и пустилась вниз по ступенькам. - Защищай ее, как сможешь, Гер! Дождитесь меня! - Чего? - Не понял Гер, но девушка уже скрылась. Как и было велено, Герда прокралась вдоль курятника, и тихо, как мышь, пересекла двор. Она открыла дверь конюшни без скрипа и скользнула внутрь. Буревестник - огромный, мускулистый караковый жеребец вскинул голову и навострил уши. - Меня зовут Герда. Ты не знаешь меня, но я знаю твою хозяйку... - Тихо зашептала девушка, медленно приближаясь к коню. Она не могла знать, понимает ли он ее, ответит ли ей, она просто знала, что так надо. Если кто-то и отзывался на ее мольбы - то только животные. Жеребец грозно прижал уши, надул ноздри и зафыркал. - Ты хороший конь, и ты любишь Разбойницу, я знаю. Она ранена. Она умирает. Мне нужна твоя помощь, чтобы спасти ее! Буревестник слегка смерил гнев, но все еще недоверчиво принюхивался. Герда протянула ему руку. - Пожалуйста... Времени так мало! Конь тщательно обнюхал ее ладонь, потом смерил ее пристальным взглядом и, наконец, поднял уши и коротко кивнул. - Спасибо тебе! - Герда воодушевленно подскочила к нему. Буревестник был очень высок и полностью расседлан. Он опустился на запястья перед девушкой, давая ей вскарабкаться себе на спину. Едва она залезла, он резко вскочил, пронзительно заржал и бросился опрометью через двор. Герда испугалась, что их заметят, но было уже поздно. Буревестник скакал во всю прыть к главным воротам, возле которых дремал напившийся сторож. - Поворачивай! - Вскрикнула Герда, но конь не слушал. Он влетел в ворота на полном ходу и разнес их, так, что доски полетели в стороны, и помчался по мосту в лесную гущу. - Вот уже и крысы с корабля побежали. - Проворчал разбойник, почесывая затылок и глядя им вслед. Они неслись, сквозь чащу, ломая ветки и раздирая кусты. Герда не разбирала дороги и просто легла на шею коня, доверившись его чутью. - К болоту! - Нашептывала она ему. - К болоту! Быстрее, милый, мы должны успеть!