Судьба

- Держи поводья! Веди ровней! Не заваливай! В одну руку поводья! В одну! - Рука болит! - Не тяни все время, отпускай! Поворачивай! ... Твою мать, ну не в меня же! Вот так... - В боку колит! - Расслабь живот! Толкай ее, она спит уже! Герда ткнула шпорами бока лошади. Кобыла возмущенно хрюкнула и взбрыкнула. - Уй! - Сиди на жопе, не падай! *** - Ро-зы-ски-ва-е-тся... за... воз- ... Тьфу, черт возьми!.. - на-гражж... жжже... жд... жде... - ние, жи-вым, или... мерт-вым... - Хе-хе, слышь, Бобер, про тебя читаю! - Довольно кричит Разбойница в окно товарищу. - Не отвлекайся, пожалуйста. - Устало журит Герда, растирая сонные глаза. - Объявление-то длинное! Может, это... половину сегодня прочитать, а? - Там всего шесть предложений. - Эй, я ведь даю тебе отдохнуть, когда ты устаешь в седле! - Вообще-то нет... К тому же, от чтения тело болеть не будет. - А голова? Что-то уже побаливает, я прям почувствовала! - Не надо было пить перед занятием! Давай, читай дальше. - А я не ослепну? Грамотеи-то они ж все в очках ходят. - Слепнут от рукоблудия, а не от знаний. - О как? Надо Филину рассказать, а то он уже в дверь ни с первого раза проходит! - Хохочет Разбойница. Герда накрывает лицо ладонью. - Дальше, пожалуйста... В роли учителя Разбойница всегда требовательна, резка и несгибаема, но в роли ученицы - просто невыносима. Герде иногда кажется, что Тихого было бы проще научить читать, чем ее. На каждом их уроке хозяйка отвлекается и канючит, напрочь забыв о том, что Герда усаживает ее за чтение по ее же просьбе. Когда Разбойнице совсем надоедает учеба, она просто валит Герду на пол и смеется в ответ на все протесты. Однако, они обе понемногу добиваются успеха в новом деле. Разбойница все же может читать... пусть хоть по слогам. А Герда научилась держаться в седле. Когда Разбойница, наконец, решает, что Герда умеет уже достаточно, то сразу заявляет, что возьмет ее на следующую охоту. Герда удивляется ее приказу, но быстро и охотно соглашается. Она ждет с нетерпением того дня, когда облачится в походные бриджи и кожаный жилет, как полноправный член шайки, сядет верхом и поедет плечом к плечу с остальными разбойниками. Конечно, никто не доверит ей ружья, но этому она только рада: она бы не смогла убить животное, пусть даже дикое и опасное. Дома ей не хватало духу даже отрубить голову гусю; эту обязанность приходилось брать на себя Каю... а позже - ее бабушке. Но пока от нее требовалось только ехать следом за хозяйкой, и не лезть под руку в нужный момент. Уж это Герда вполне способна осилить. И больше всего ее радует, что теперь она всегда будет рядом с атаманшей. Не надо больше вглядываться вдаль, сидя в замке, и хвататься за сердце, представляя, как шайка разбойников вернется домой без главаря... Как Гер, или Ловчий приведут Буревестника под уздцы, а седло с застывшими каплями крови будет пустым, а Герда схватится за него, дрожа от горя, и сползет на землю, понимая, что она ничего не исправит. Потому, что ее не было рядом. Но теперь все будет иначе. *** В день охоты Герда едва не трясется от волнения: все слишком ново. Она напряженно ерзает в седле в ожидании, пока все будут в сборе. Кобыла нетерпеливо фыркает и бьет ногами землю. Разбойница выходит из замка; вслед за ней - свора псов. Тихий оживляется при виде Герды, начинает радостно гавкать. Герда улыбается ему и смотрит, как хозяйка тяжело ковыляет к коню; от этого зрелища сердце все еще замирает. - Постарайся не грохнуться с своей понечки. - Ехидно бросает ей Сивый, проезжая мимо. Герда не отвечает: сейчас не лучший момент дерзить кому-то из шайки. - Вперед, ребята! - Кричит атаманша и несется в ворота. Собаки с одобрительным лаем бросаются следом, за ними - Гер, Ловчий, Бобер, Борода, Сивый и Дуб. Герда едва успела подхватить поводья, как кобыла сама понесла ее вперед. Они мчатся вслед за собаками через просеку, перемахивают через овраг, несутся по тракту, потом - через поле. Дикая гонка опьяняет. Ветер свистит в ушах и бьет в лицо так, что из глаз текут слезы. Герда ощущает чистый восторг. Кобыла рвется все дальше и быстрее. Обгоняет клячу Дуба, жеребца Сивого... все резвее и резвее. Они равняются плечами с Буревестником. - Ишь, как принцесса разогналась! - Подтрунивает Гер. - А пони-то у нее не промах! - Поддакивает позади Бобер. - Вот, что значит порода! Разбойница смотрит на нее с азартом и подстегивает коня. Охота превращается в скачку. Буревестник мчится во весь опор; из ноздрей валят облака пара - он, как и хозяйка, не любит проигрывать. Но кобыла не отстает ни на шаг и постепенно обходит его, до тех пор, пока не вырывается вперед ярдов на десять. - Я смотрю, наши уроки не прошли даром! - Довольно подметила Разбойница, когда они сбавили темп и плавно перешли на шаг. - Я думала, у меня сердце выскочит... - Едва перевела дыхание Герда. - Может, однажды, из тебя тоже выйдет неплохая разбойница, мм? Что скажешь? - И тогда мне тоже придется грабить и убивать? - Убивать - может и нет... А грабить довольно весело. - Улыбнулась Урса. - Думаешь, я буду достаточно грозно смотреться с пистолетом в руке? - Нет. Зато очень соблазнительно. Герда покраснела и отвела взгляд. - Слыхали, парни? У нас пополнение! - Хохотнул Гер, ехавший позади. - Наша принцесса теперь тоже будет местных графьев раздевать! Мужики разразились хохотом. - Уже представляю, как она запищит: "Руки вверх, не то убью!". - Подхватил Дуб. - ... Забыв, зарядить барабан! - Надрывался со смеху Бобер. - А ну, заткнитесь! - Рявкнула атаманша и резко навострилась. Далеко впереди разносился собачий вой. - Взяли след! За ними! - Скомандовала Разбойница и пришпорила коня. Мужики оглушительно засвистели и ринулись вдогонку. Герда устремилась следом. *** Преследование зверя. Погоня. Самое захватывающее ощущение, которое она когда-либо испытывала в жизни. Древний инстинкт, рвущийся наружу... как голод, жажда, или возбуждение. Раньше Герда всегда убегала. Раньше сама чувствовала себя добычей или трофеем. Теперь она стала охотником. Теперь она правила этой гонкой. Так ей казалось. Собаки неслись вперед через поле, потом через перелесок, затем они пересекли реку. Разбойники пустили коней в карьер, но Герда начала отставать. Она слышала сбивчивое дыхание своей Чайки и чувствовала, как лошадь коренится на бок. Хромает. Проскакав еще немного, Чайка резко остановилась, протяжно заржала и привстала на дыбы. Дальше она не пойдет. Замыкающие члены шайки уже скрылись за холмом, ни разу не обернувшись: не догнать. Переведя дыхание, Герда спрыгнула на землю и осмотрела хромую ногу своей упрямицы. Подкова почти слетела с нее и болталась только на одном гвозде. Герда с облегчением вздохнула: ничего страшного, только теперь им придется ждать, пока их хватятся. Взяв кобылу под уздцы, она побрела по тянущимся вверх по холму следам копыт. Издали послышался приближающийся топот лошади, и вскоре на вершине холма показался одинокий всадник - Сивый. Герда сразу узнала его серого жеребца. - Ну и взбаламутила ты нас, птичка. - Проворчал он, подъезжая ближе. - Чаго у тя стряслося? - Чайка хромает - подкова отваливается. - Сухо отозвалась Герда. - Черт дери, я ж сразу сказал, что подковы снимать надобно! Тоже мне, придумали клячам цацки... Ну да хрен с ней! Садись в седло - на рысях поедем. Наши вправо ускакали; можно срезать. - Прогнусавил Сивый и тут же начал отъезжать, не дожидаясь ответа. Герда досадливо вздохнула. Делать нечего. Они двинулись вдоль каменистой речушки в сторону перелеска, пересекли его, проехали раскинувшуюся за ним лужайку, потом миновали полосу соснового бора и снова выехали в поле. Кругом стояла мертвенная тишина. Разбойники распугали зверей на мили вокруг, однако их самих также не было слышно. Ни их гула, ни лая собак - ничего. Молчали и Герда, и Сивый. Девушка бросала косые взгляды в сторону своего спутника. Рослый, костистый мужичок с проседью на висках и кривым шрамом на левой щеке никогда не вызывал у нее особого доверия. Он почти не заговаривал с ней раньше, а если такое и случалось, то кратко, по делу и всегда с неохотой. Он был, пожалуй, самым хилым среди всей банды, но Герда слышала, что он ловче всех владеет ножом и отменно стреляет. Будь он сейчас безоружен, то даже худенькая, нежная Герда сейчас не видела бы в нем угрозы. Но безоружной была она. - Что-то твоя пони совсем расхромалась. - Заметил он, сбавляя шаг. - Давай-ка глянем... - А что глядеть? Ей подкова мешает. - Тпрууу, стой. - Осадил своего коня сивый. - Я посмотрю. Может ей камень какой туда попал. И ты тоже слазей, не грузи ей ноги! Герда осторожно спешилась и медленно подошла к Сивому, который уже схватил Чайку за бабку. - Ну вот, скал же: камень! Так можно кобылке и ногу свернуть! - Где? Не вижу. - Уже вытащил. Давай уж и подкову оттяпаем... Подсоби-ка. Держи... вот так. Герда ощущала яростное постукивание в груди и легкое онемение в пальцах. Сивый стоял так близко, почти касаясь ее плечом, что она чувствовала, как сильно от него разит табаком и чем-то вроде мускуса. Больше всего ей хотелось просто отпрянуть в сторону. - Чего ладошки-то вспотели, птичка? - Поинтересовался он, отковыривая ножом оставшийся гвоздь. - Жарко. - Быстро соврала Герда, отведя взгляд, и ее пальцы тут же предательски задрожали. - В середине ноября? Да уж, жарища... Ну вот, готово. - Разогнувшись, Сивый отбросил в сторону подкову. - Так легче будет. - Хорошо. Теперь поехали. - Со всей возможной твердостью сказала Герда, но и голос ее подвел, тоже дрогнул. - Не спеши, птичка... Нам есть, о чем поговорить. "Проклятье! Дура! Какая же дура..." - Вскричала про себя Герда. - Не пугайся, птичка. Я не хочу причинить тебе вред. - Спокойно, почти ласково проговорил Сивый. - Наоборот, я хочу помочь тебе... - Помочь мне? - С напускным любопытством воскликнула Герда. - Это как? - Я увезу тебя отсюда. Так далеко, как ты захочешь. Увезу тебя от этой чертовой зверюги, которая держит тебя на цепи и заставляет раздвигать ноги. Увезу туда, где она тебя не достанет. Герда подняла руки, чуть оголив запястья. - На мне нет цепей, видишь? И ноги я раздвигаю, лишь садясь в седло. В седло лошади, которую она мне подарила, чтобы я ездила туда, куда мне вздумается... Она не зверь. - Думаешь, она это делает ради тебя? Она задобрила тебя парой цацок, чтобы ты сама за ней бегала, как верный пес. - Сивый шагнул к ней - Герда отступила. - Она пользуется тобой, птичка. Также, как и той... как ее там... Эрика. И с тобой она сделает то же, что и с ней, как только наиграется. - Ну а ты? - Ехидно сощурилась Герда. - Что ты будешь делать? Будешь рисковать жизнью, убегая от разъяренной атаманши, бросишь товарищей, которые тебя кормят, и оставишь все пожитки лишь ради моей благодарности? Ни разу мной не воспользуешься? Не слишком ли много благородства для скромного головореза? - Не оскорбляй меня, птичка. - Нахмурился Сивый, сделав еще шаг вперед. - Скажу честно, я всегда мечтал о такой невесте... Но я не стану держать тебя в подвале и бить кнутом, чтобы получить твое согласие. Ты будешь моей, если захочешь. - Очень заманчивое предложение... - Не скрывая иронии отчеканила Герда. - Подумай сама, птичка. Ты ведь хочешь семью? Хочешь нянчить младенчиков у камина в теплом доме? Хочешь жить в любви и спокойствии? Кто сможет тебе это дать? Атаманша? Она заделает тебе детей? Она бросит ради тебя свою банду и будет пахать землю? С ней ты будешь в безопасности? Нет, птичка... этому не бывать. Ты молоденькая и здоровая: у тебя еще вся жизнь впереди... А я... не красавец, я знаю. Я не принц на белом коне, о котором ты мечтала, но я буду добр к тебе, обещаю. Я не буду пьянствовать и просаживать все добро в карты, и лупить тебя, как драную козу. Я сделаю тебя счастливой, вот увидишь... Что скажешь? Герда неожиданно для самой себя задумалась. Что, если все о чем он говорит... правда? Свой дом... Дом, которого ей так не хватает... Семья... Тепло и покой... Герда тяжело вздохнула и медленно покачала головой. - Разбойница действительно грубая и жестокая, и страшная собственница. Было время, когда я мечтала убить ее собственными руками... Но она меня любит. А я - ее. Рядом с ней мой дом. - Уверенно и твердо ответила Герда спустя минуту молчания. - Ты даже не представляешь, как ты ошибаешься. - Утробно прорычал Сивый. - Возможно. Но это мой выбор. И наш разговор окончен. - Нет, птичка. Раз уж это твой выбор, то, позволь, я сделаю свой... Он резко схватил Герду за плечо и притянул к себе. Его руки были тонкими, но крепкими. Он обхватил Герду и попытался уложить, но девушка ударила его головой в челюсть. Она ощутила вонь крови в его тяжелом дыхании, но Сивый не ослабил хватки и не упал. - Сука... Атаманша всегда берет себе самое лучшее... - Пыхтел он, отплевывая капли крови. - Пора вернуть справедливость... Он снова попытался повалить Герду, но она яростно молотила по нему коленями, кусалась и трепыхалась из всех сил. Сивый разжал руки и выхватил нож. Герда вырвалась, и развернулась. Бежать нет смысла. - Ты слабый. - Хрипло выдавила она. - Ты не сможешь удержать меня. - А ты безоружна. - Ухмыльнулся он. - Убьешь меня? Чего ради? Любишь сношать трупы? - А чего ж так сразу? Надрежу тебе артерию и буду трахать, пока ты засыпаешь. Кровь будет вытекать долго, а ты будешь еще теплой... - Разбойница порежет тебя на куски! - Вскрикнула Герда, загнанно пятясь назад. - Атаманша далеко отсюда. Она даже не заметила, когда ты пропала. Думаешь она найдет тебя раньше, чем тобой закусят волки? Он резко подался вперед; Герда не успела отскочить и тщетно попыталась ударить. Сивый легко перехватил ее руку, дернул вперед и тут же оказался за спиной девушки. Схватив ее за пышный хвост, он рванул Герду на себя и просто опрокинул на землю, сел сверху. Герда ощутила, как сдавлена грудь, как тяжело сделать даже один вдох. Правая рука прижата к земле его коленом, левая еще свободна, но быстро слабеет. Она не могла дотянуться до его лица и бестолково молотила кулаком его в ребра. Перед глазами сверкнуло холодное лезвие; она едва успела перехватить нож у себя над горлом. Сивый напирал. Левой рукой он вцепился в ее запястье и сжал с такой силой, что косточки хрустнули. Рука Герды слабела. Она отчаянно смотрела в его перекошенное напряжением лицо, на котором запечатлелось что-то среднее между улыбкой и оскалом. Глаза так выкатились, что казалось, будто вот-вот лопнут. Сивый сильнее стиснул ее руку и Герда взвыла, насколько ей позволяло перекрытое дыхание. Лезвие приблизилось к шее и впилось в горло. Герда почувствовала легкое жжение и вложила в руку все оставшиеся силы. - Ну же, птичка... Тебе пора узнать, что такое настоящий мужик... - Процедил Сивый. Раздался оглушительный лай; в небо взмыли перепуганные вороны, и Герда увидела сквозь темную поволоку чью-то лохматую тень над головой. Тихий. Он обрушился на Сивого всем весом и свалил его на спину. Герда распахнула глаза и глотнула воздуха. Пес с диким рыком вцепился в руку Сивого и стал рвать ее в клочки под его отчаянные вопли. Разбойник пнул пса, что было мочи, вылез из под его лап, закинул на него ногу, сел на спину, прижал к земле... Тихий не разжал челюстей. Все еще вопя и стеная, Сивый обхватил свободной рукой шею пса и сдавил. Герда подскочила на ватных ногах, но тут же рухнула: тело ее не слушалось. Пес затихал, лишенный дыхания, а Сивый давил ему на шею всей массой. Тихий приоткрыл пасть. Сивый вырвал разодранную руку, повалился наземь и поднял нож. Взмах рукой - визг. Пронзительный собачий визг. Герда поперхнулась воздухом. Тихий осел, поджимая переднюю лапу; шерсть на лохматом плече покраснела от крови. Сивый с надрывным хрипом поднялся на ноги и, внезапно, обернулся. Сзади сквозь чащу донесся грохот копыт. Через мгновенье над ним возник темный силуэт Буревестника.