Фамильяр и его ведьма

Вита проснулась уже далеко за полдень. Проснулась, правда, не по своей воле, а потому что ее разбудил настойчивая трель лежащего на прикроватной тумбочке блюдца. Вита вполголоса выругалась, сонно поскребла ногтем по дну блюдца в тщетной попытке как-то избавиться от этой несмолкаемой трескотни, и, наконец, ответила на звонок: — Да? — Ты что, спишь?! — в трубке высветилось возмущенное лицо Юльки. Вита широко зевнула: — Да, сплю. Как видишь. — Уже же день давно! — Ну, так получилось, — Вита зевнула еще шире. Юлька подозрительно посмотрела на подругу и в лоб спросила: — Это тебе твой парень, что ли, всю ночь спать не давал, что ты теперь днем отсыпаешься? — К-кто? — аж подавилась воздухом Вита. Насколько она помнила, никакого парня у нее отродясь не было! — Ну этот твой, кошак, — пояснила Юля. Разумеется, Вита ей вчера рассказала среди всего прочего и о том, что по наследству от бабушки ей достался фамильяр. И что да, этот фамильяр выглядит довольно симпатичным, когда становится человеком, но котом все же милее. У нее вообще от Юльки секретов не было еще с тех времен, как они на первом курсе университета подружились, объединенные общей любовью подремать на лекциях. — Он не мой парень, — отказалась от такой перспективы Вита. Вот только парня ей сейчас для полного счастья и не хватало! — Но не выспалась ты из-за него? Вита вздохнула и отвела взгляд в сторону, слишком уж восторженным выражение лица подруги в этот момент стало. — Серьезно?! — восхитилась Юлька. — Я ж просто пошутила, а ты — вон как! Быка за рога взяла, и месяца не прошло! — Да нет, не в том смысле, что ты подумала… — вяло возразила Вита и перевела тему: — Так чего ты звонишь-то? Мы же только вчера разговаривали. — Только вчера? Совсем по лучшей подруге не скучаешь? Слышать меня не рада? — Да скучаю я, скучаю… Так что случилось-то? — Ах да! — хлопнула себя по лбу Юлька. — Я ж к тебе по делу! — По какому? — У нас ЧП! — Чего-чего? — не поняла Вита. — Какое еще ЧП? Юля ей объяснила, и пока она объясняла, Вита чувствовала, как приятная сонливость покидает ее тело и разум, причем происходит это совсем не приятно. И вообще ощущалось это так, будто на нее во сне ведро холодной воды внезапно вылили, да еще и поржали потом! В общем, поскольку Юля работала в приемной комиссии, то она же об этом первая и узнала: имя Виты сегодня с самого утра больше не значилось в списках поступающих в магистратуру. Заметив это, она в первую очередь обратилась к сотрудникам, за магистратуру отвечающим, и от них узнала, что документы Виты пропали. Испарились! Будто она и не подавала их в комиссию! Огорошив подругу плохой новостью, Юля сразу перешла к хорошей: что документы еще принимают, и поэтому Вите нужно срочно — прям очень срочно, хоть уже сейчас! — вернуться в университет из своей деревенской глуши и заново их подать, пока комиссия еще работает. А работает она, к слову, сегодня последний день. — Так что ноги в руки, подруга, — подытожила Юлька, — и лети сюда! Иначе не видать тебе магистратуры в этом году, как своих ушей! — Но… — растерялась Вита. — Завещание бабушки ведь… Если даже она уедет прямо сейчас, то не успеет вернуться обратно в Веселые луга к ночи, а значит — уже почти подошедший к концу месяц, который Вите нужно было прожить здесь, будет прерван. На финишной прямой, так сказать. И прощай-прощай, завещание и возможность стать бабушкиной наследницей! Не то, чтобы Вита так уж сильно этого хотела. Даже, скорее, и вовсе не хотела: дом в Лугах ей и даром не сдался, ведь осесть по примеру бабушки в деревне никогда ее мечтой не было. Вита хотела доучиться, в идеале, растянуть учебу на много-много лет, потом уже найти работу в столице или, если не получится, в каком-нибудь другом крупном городе, заняться карьерой, путешествовать и все-таки. А этот деревянный домишко, пусть и не ставил совсем уж явно крест на всех ее мечтах, но, определенно, был очень близок к этому. С другой же стороны, это ведь родители настояли на исполнении завещания, и они наверняка расстроятся, если Вита не сдержит свое обещание. Возможно, конечно, что их все же гораздо сильнее расстроит то, что Вита может «пролететь» с магистратурой. Все эти мысли, сомнения и неуверенность разом навалились на Виту. Она не знала, что будет правильно, не знала, какое решение ей следует принять. Потом Вита подумала о Брауне. Если она не исполнит наказ бабушки из завещания, станет ли он свободным? Будет ли счастлив, если она не станет наследницей Оливии и его… новой хозяйкой? А останется ли он ее другом, если она сейчас уедет? Пустит ли ее обратно, если она захочет вернуться и все-таки раскрыть тайну бабушкиного убийства и отыскать убийцу? — Решай сама, что для тебя важнее, — сказала Юлька и перед тем, как прервать разговор, добавила: — Напиши, когда приедешь, я тебя встречу. — Да, хорошо… — пробормотала себе под нос Вита, когда дно блюдца уже погасло, и сеанс связи был прерван. Слова Юли, в общем-то, и помогли принять единственно верное решение. Юля сказала, чтобы Вита опиралась на то, что важно для нее самой. Ни для родителей, ни для умершей бабушки, ни для Брауна, а для самой Виты. И тогда сделать выбор оказалось удивительно легко. А определившись, наконец, Вита почувствовала, как с плеч будто бы свалился неподъемный и пригибающий ее к земле груз, с которым она жила последние несколько недель и настолько с ним свыклась, что даже замечать перестала. Ехать Вита решила налегке, все остальные ее вещи потом можно будет запаковать обратно в коробки, как их изначально сюда и привезли, и отправить обратно в студенческое общежитие, когда начнется осенью новый учебный год. Взяла только документы, которые у нее при себе были, диплом и деньги — без них в столице делать было нечего. Ну и, конечно же, блюдце, иначе без него фиг с кем связаться получилось бы. — Уезжаешь? — встретил ее вопросом Браун, когда она спустилась по лестнице на кухню. — Да, там проблема с документами приключилась, нужно заново заявление в университет подать, — объяснила Вита. Она знала, что поступает правильно, но все равно избегала смотреть Брауну прямо в глаза. — Вернешься? — уточнил он. — Я не… Я не знаю, — Вита почувствовала укол вины. — Как получится. А… — она все-таки подняла голову и встретилась с ним взглядом. — А ты бы хотел, чтобы я вернулась? Будешь по мне скучать? Вместо ответа Браун с абсолютно непроницаемым выражением на лице пожал плечами. Мол, понимай, как хочешь. А может, и сам не знал, что ответить. — Хорошей тебе дороги, — вместо этого сказал он. — Спасибо. Ну, тогда… До свидания? — попрощалась Вита. Прозвучало, будто это был вопрос. Но, впрочем, вопросом ее прощание и было, и в нем между строк угадывался другой вопрос: «Мне вернуться сюда, к тебе? Ты будешь меня ждать?». — Прощай, — со вздохом пробурчал Браун и помахал рукой, когда она уходила. И так Вита покинула дом бабушки и Веселые луга и вернулась обратно в столицу.