Сара
Дрожь.
Как унять дрожь в коленях? Не знает и подружка-сигарета, Сара выкуривает третью подряд. Легкие все не могут насытиться никотином, кислорода недостаточно для дыхания. Без куртки ночью совсем холодно — Сара этого не чувствует. Ей жарко. Горит лицо, горят щеки и ладони.
Девочка наблюдает за тем, как удаляются в погоне за здоровье Бобби сине-красные огни. Машина скорой помощи везет мальчика вперед, к сентфорскому госпиталю — там ему окажут помощь. Должны помочь. Среди света Сара различает сверкание фар машины старшего Тёрнера — он гонит вслед за скорой — боже — О`Нил так хотела бы оказаться сейчас на пассажирском кресле черной тачки Майкла. Её начинает трясти сильнее, когда она вспоминает, что осталась в особняке Морингов почти одна — против Дерека и осуждения друзей. Против излучающих тоску глаз Люка.
Огни спрятались в витиеватых переулках Сентфора, Сара перестает различать их вдали. Она тушит сигарету, вздрагивает и решает, что пора вернуться в дом. Она заберет куртку, закажет такси и поедет домой. Ляжет спать, а завтра всё станет хорошо. Бобби почувствует себя лучше, Люк придет в себя, друзья не станут осуждать О`Нил. Так хочется в это верить, Саре так хочется.
Она пересекает порог и ежится, — запах тусовки еще не успел покинуть высокие стены особняка. Пот, алкоголь и кашель Бобби — вот что чувствовала О`Нил, проходя вглубь дома вдоль по коридору. Мысли были заняты многим — они роились в сознании, переплетались в узелки и затягивались сами по себе.
Она любит Моринга. Любит всем своим крохотным сердцем, Сара переживает за каждую тень печали в синих глазах Люка. Она любит то, как он смеется и улыбается. Она ненавидит то, как Моринг разочарованно приглаживает волосы ладонью и тяжело вздыхает, стараясь прогнать поводы для грусти вместе с лишним воздухом из легких. Сара любит Люка от кончиков пальцев до золотистых волос на макушке.
Это ее чувство не похоже на то, что ощущает девочка по отношению к хвойным глазам Майкла. И ничего с этим не сделаешь.
Саре не хочется видеть, как Моринг сокрушенно смотрит на нее. Она боится увидеть друга раздавленным, и она знает, что причина его переживаний — сама маленькая Сара О`Нил. Она несет боль. Нельзя оставить ее при себе? Саре
необходимо сохранить тяжесть. Она не отдаст ее никому другому.
Ми. Си. Фа диез. Си. Соль. Си. Си.
Еле слышно — из большого холла. Сара знает, из какой двери звучит мелодия. Она угадывает по силе нажатия клавиш, кто находится за роялем. Другого быть не может.
Ми. Си. Фа диез. Си. Соль. Си. Си.
Снова тихо. Без напора, как по ребрам пальцами. Аккуратно и вкрадчиво. Сара перестает дышать, она больше ничего не слышит. Не слышит, как мнимый голос зовет ее к роялю. Он шепчет, сколько шагов сделать вперед, как скоро повернуть налево.
Ми. Си. Фа диез. Си. Соль…
Скрип половиц.
— Что-то случилось? Ты меня напугала,
Морковка, — Сара слепыми глазами видит, как тонкие пальцы Моринга отрываются от клавиш.
— Сыграешь еще?
Ми. Си. Фа диез. Си. Соль. Си. Си. Она любит, когда Люк играет на рояле. Нравится наблюдать, как он безмятежно закрывает глаза и, совсем не глядя на пальцы, созидает музыку из ничего. Сара слаба в сольфеджио, но она знает, Моринг играет мелодию о
собственной скорби.
Сара вспоминает, что боится встречи с Люком, слишком поздно. Страх застилает её глаза только сейчас, когда покинуть зал без разговора станет бессердечным ударом поддых. О`Нил вжимается ступнями в пол. Она не уйдет. Рояль смолкает.
— Я люблю тебя, Сара.
Как пулей по щеке. Не вонзаются, слова Моринга скользят по коже и обжигают. Щеки плавятся под жаром, Сара не может пошевелиться.
— Зря я пришла, Люк, — шепчет девочка. Она задерживает дыхание, чтобы не разрыдаться прямо здесь. Только сейчас О`Нил чувствует, как сильно пахнет джином от Моринга. Так нельзя. — Люк, мне очень жаль…
Она знает Моринга лучше, чем кто-то другой. Сара так хорошо понимает, что значат ее слова для него сейчас. Она видит и чувствует, какой драмой они оборачиваются для Моринга. Нужно уходить — прямо сейчас. Сигнал не доходит до ног — они занемели. Саре не подвинуться. Она закована в лед, покрыта тонкой коркой, и нет отсюда никакого выхода.
— Я здесь вспомнил… Ты знаешь? Это я познакомил тебя с Тёрнером, бывает же такое. Я и подумать не мог, что всё так обернется, — Сара не слышит в голосе Люка родного тепла. Он говорит через силу, цедит слова через холод и едва ли не задыхается от несправедливости. — Здесь так жарко, да? Еще немного, и я сгорю.
— Мне холодно, — отвечает О`Нил.
— У тебя глаза такие, Морковка, — в них вечная прохлада. Корка толстого льда. Через такой не пробиться.
— Люк, прекрати, — на большее сил не остаётся.
— Почему ты не носишь кольцо? Мне казалось, оно нравится тебе.
Сара вспоминает о танзаните. Кольцо Люка, оно ей, правда, так нравится… Так нравилось, что Моринг не мог этого не заметить — он подарил украшение девочке.
— Оно очень дорогое… — слова «для меня» застревают в груди. — Я боюсь его потерять.
— В нем камушек — как раз, под цвет твоих глаз, Морковка. Бывает такое?
— Люк, пожалуйста… — она молит. Сара не знает, какими словами ей попросить Моринга остановиться. Она чувствует, что лодка, но которой они остались вдвоем, вот-вот окажется под водной гладью. Утонут, их голоса пропадут под толщей океана.
— Я люблю тебя, Сара.
Ножом чертит слова на ее коже. Сара не может такого слышать, она хочет сбежать. Она не знает, как ей отвечать. О`Нил потерялась в хвойном лесу — и ей так нужна помощь. Так чертовски нужна помощь.
Так нужна.
— Люк…
— Сара, скажи… Мне не на что надеяться, да?
Щеки обжигают слезы. Никто ей не поможет. И Люку — тоже.
— Мне очень жаль. Я так… — вставшие в горле слезы мешают. — Я так ценю тебя, так дорожу тобой, но я не могу… Пожалуйста, Люк.
— Не плачь, Морковка, — его голос равнодушно печален. Будто бы кроме тоски не осталось других чувств. — Конечно, грустно — грустно, что эта любо…
Вдох.
— Да не нужна мне эта любовь, понимаешь?
Сара почти кричит. Прорезавшаяся наружу правда обжигает стены зала, она пепелит стенки рояля, не оставляет от клавиш ничего кроме пыли.
Правда дает О`Нил разрешение, и девочка срывается на слёзы. Она падает на колени и скулит, ей так нужна помощь. Ей нужна хвоя и темный лес, нужна свобода в волосах и свежий ветер. Сара не чувствует себя здесь, в полупустом зале, — она так хочет исчезнуть. Она боится взглянуть на Люка и плачет. Она знает, что правда не обошла Моринга стороной, впиталась в его глаза и губы и жжет. Прожигает. Доводит до кипения и уничтожает, обращает в ноль.
— Не нужна, Люк! — Сара не различает в своем голосе слезы. — Не нужна! Услышь меня,
пожалуйста!
Сорванный до хрипов голос тонет в стонах. Тяжело дышит. Сара старается взять больше воздуха в легкие, она растворяется в собственных слезах и совсем теряет себя.
Ми. Си. Фа диез. Си. Соль. Си. Си — в висках, во всей чугунной голове. Семь нот — по очереди — наносят удары по сознанию. Ми. Си. Сара путается в последовательности. Соль Си. Мелодия перестала быть мелодией, гармония рассыпалась и сгорела. Рояль — следом. Саре так нужна помощь.
Он берет ее за руку. Сперва кажется, будто это иллюзия — теплая ладонь мерещится О`Нил. Она сошла с ума и путает ладони — ей неясно, кому она принадлежит, вплоть до прямого взгляда в глаза. Хвоя отрезвляет и возвращает в реальный мир. Саре не верится.
Дрожь.
—
Ты слышишь? Вставай, Сара, — голос не принадлежит ей самой. О`Нил не верится.
Она утыкается мокрым носом в кожаную куртку, вдыхает запах — не может быть — мыла и свежести. Крепкий табак и хвойный лес. Не чувствует ног. Её поднимают, ведут к выходу из гостиной. Она слышит чужие голоса:
— Люк, ты в порядке?
— Да, все… Все хорошо, — он врет. Сара закрывает уши ладонями, она устала слушать.
Ми. Си. Фа диез.
— Спасибо за вечер, друзья. С днем рождения, Люк, — заключает Майкл. Он выводит девочку из зала, не слушает прощальных слов Моринга или Кэнди, не обращает внимания на вопросы Стеф или проклятого Никсона. Он медленно ведет Сару к выходу, помогает ей переступить через порог. Уносит ее из разрезанного правдой дома, он согревает ее в мороз собственным теплом и, сажая О`Нил на пассажирское сидение, целует ее висок. Тёрнер в спешке заводит машину, вдавливает педаль газа в пол и спасает девочку. Он увозит ее, и Сара, наконец, может дышать.
Выдох.
***
Ей понадобилось время, чтобы вслушаться в речь Майкла. Он заговорил не сразу. Долго молчал, что-то тщательно обдумывая — Сара видела, как дрожит венка над его левой бровью. Она не решалась спросить, какие мысли его тревожат — а может и знала наверняка, потому не рисковала сглупить.
— …с Бобби всё в порядке. Даже не удивлен, что с ним так случилось. Хоть привязывай ингалятор к его шее, как колокольчик на бурёнку.
Если это была шутка, Саре не смешно.
— Только отца с матерью лишний раз потревожил, идиот.
—
Ты или Бобби?
— Оба, — заключает Тёрнер. Он достает пачку из кармана кожанки, сигарету — зубами. Чертыхается, когда не может найти зажигалку, он продолжает следить за дорогой вполглаза. Сара протягивает ему свою, Майкл кивком благодарит девочку. Затяжка. Глубокая. — По поводу вчера…
Саре нужно время, чтобы прийти в себя — кажется, будто со «вчера» прошло несколько лет. Она зря сомневается в качестве собственной памяти, силуэт Тёрнера всплывает в голове слишком отчетливо. Она помнит всё. Каждое его слово или вздох.
Машина Майкла рассекала лес по шоссе. Сара вглядывается в линию горизонта. Ночь подходит к концу, но небо не становится светлее — его затянули тугие сентфорские тучи. Не видно и поднимающегося из-за горизонта солнца. А оно должно быть там — впереди, Сара точно это знает.
Машина глохнет с треском. Убирая пальцы с ключа зажигания, Майкл вытягивает из сигареты последние клубы дыма, он бросает окурок в форточку. Сара видит, что он серьезен. Случайно вспоминается его смех — О`Нил нравится, когда парень расслабляется и позволяет себе глупости. Сейчас на его лице ни тени улыбки, он опускает хвойные глаза в пол и прочищает горло.
— Прости.
— За что? — Сара оторопела. Она поднимает голову и смотрит на Майкла, ей хочется заглянуть в его хвойные глаза и увидеть — что же он чувствует. Глядя на Люка, Сара всегда знала, какие мысли его тревожат. Синие глаза Моринга выдавали его с головой. Майкл другой — он прятал переживания глубоко внутри, не позволял другим разгадывать его тайны. Вот почему Тёрнер пользовался большей популярностью — девчонкам нравятся загадки. Саре нет.
— Ты знаешь, чёрт, — извинения даются Тёрнер тяжело. — Вчера я погорячился и сказал много лишнего — много того, чего нельзя было говорить.
Сара помнит слова Тёрнера — помнит, с какой интонацией он цедил их через зубы.
— Я… — она хочет ответить ему, набирает побольше воздуха в легкие. От тяжелых разговоров разболелась голова. Сара вспоминает, как сильно ей хочется домой. — Давай поговорим об этом завтра?
У нее болит голова. Она распухает от выпитого алкоголя, от ссоры с Люком и всего сегодняшнего дня. Впечатлений — достаточно. Малышка О`Нил боится, что если она начнет этот разговор с Майклом сейчас, он не кончится ничем хорошим. Она боится наплести глупостей и, что еще хуже, потом расхлёбывать это. Хочется хотя бы раз за сегодня поступить рационально. Хотя бы…
От мыслей девочку отвлекает разрывающийся телефон — не её. Звонили Майклу.
— Кто это? Может, по поводу Бобби? — спрашивает Сара, ощущая кончиками пальцев, что что-то идет не так. Она с осторожностью наблюдает за тем, как Майкл не спеша достает телефон. На его лице девочка видит раздражение, Тёрнеру точно не хочется отвечать на звонок. Он бросает презрительный взгляд на экран и кривит бровь. — Кто там, Майкл?
— Да?
Ком в горле Сары растет одновременно с округляющимися глазами Тёрнера. Парень крепко сжимает челюсть, Сара слышит крики по ту сторону трубки. До нее доносятся только обрывки шума, но этого становится достаточно, чтобы понять — произошло что-то страшное.
— Стеф? Стеф, ты слышишь? — Майкл кричит в трубку и дергающейся ладонью тянется к ключу зажигания, ему едва удается завести машину. Она срывается с места, телефон падает из руки Тёрнера. — Блять!
— Что случилось, Майкл? — внутри Сары разверзается настоящий ад, она ощущает, как ее тело начинает гореть от тревоги. Тёрнер давит педаль газа так, что машина начинает реветь, она проносится мимо густого хвойного леса и оставляет на асфальте черные следы шин. Глаза Майкла сверлят лобовое стекло, но Сара видит — он не сосредоточен на дороге. Его мысли — не здесь.
Под ногами расходится земля. Сара чувствует — она вот-вот упадет. Тёрнер свободной рукой достает вывалившийся телефон, он почти бросает его в руки Сары.
— Вызывай скорую и пожарных. Чёрт, чёрт, чёрт… — голос Майкла звучит где-то вдалеке. Слепыми глазами Сара смотрит на него, она не чувствует своих губ.
— Куда? Только не…
Не может быть.
— Блять, Сара, быстрее! К дому Морингов.
Сара поднимает глаза на лобовое стекло и видит — впереди, за лесом, к небу взмывается черный-черный дым.
***
