***
Она идет по коридору школы, когда учебный день уже подходит к концу. Небрежно поправляет ладонью волосы и жмется в кожаную куртку — Сара начала носить такие вещи недавно. С появлением Майкла Тёрнера в ее жизни изменилось многое, не только гардероб. Например, малышка О’Нил научилась тратить карманные деньги на сигареты. Ветер обдувает ее лицо, Сара выходит из широких дверей и спешит на парковку. Старшеклассники Сентфора толпятся. Для них — обычный день, ничем не примечательный, и он подходит к концу. О’Нил и не знает, что для неё всё только начинается. Она спешит по парковке к месту у лавки, где обрела привычку проводить пять минут после уроков за сигаретой. Достает пачку из кармана, вот, сука. Смялась. Сара тонкими пальцами достаёт тонкую и сжимает ее губами. Рыщет по сумке в поисках зажигалки. Щелкает, щелкает кремнием и прячет огонек от ветра ладонью. Уголек на конце сигареты чертит в воздухе красную линию, и девочка глубоко затягивается дымом. Раньше О’Нил не курила. Раньше О’Нил не испытывала трудностей перед сном. Раньше не было хвои, не было мыла, не было страшного леса перед её глазами. А волосы — пепельные пряди Сары струились до лопаток, не то что сейчас — обрываются у плеч. — Угостишь, О’Нил? Чуть не роняет из пальцев и сигарету, и зажигалку. Саре кажется, что она собирается с мыслями чертову вечность — Майкл же не замечает этого. Он улыбается уголком губ и бросает рюкзак на скамейку, не садится рядом с Сарой. Девочка скрывает, как её это задевает. Она старается сохранить невозмутимый вид. Кутается в куртку, выдыхая дым из легких, ей немного не по себе. Стоило остаться в толпе одноклассников — покурить там же, где и знакомые ей идиоты. Ей не хотелось оставаться с Тёрнером тет-а-тет, и именно это произошло по стечению случайностей. — У меня последняя, — Сара надеется, что Майкл пойдет стрелять сигаретку еще у кого-нибудь из его бесконечного списка знакомых. Его рюкзак остается на скамейке. — И хорошо. Я шучу. Не люблю твои тонкие пахучки, — он достает свою пачку из кармана и закуривает. — Какие планы на вечер? У Сары в животе рвется узелок. Ей не по себе ото всей этой ситуации: от рюкзака Тёрнера рядом с ней, от горького запаха его «взрослых» сигарет, от случайности и смятости собственного лица. Она не привыкла — и боится — встречаться с Тёрнером наедине, и если сейчас он предложит провести ей время вместе, Сара и не придумает, как ей отвечать. Согласиться — и считать каждый пропущенный удар под ребрами? Отказаться — и провести вечер дома в одиночестве и ругани с самой собой? Девочка любила проводить время вместе с ним и Люком: в такой компании ей было комфортно и весело. Не приходилось беспокоиться. — А что такое? Зачем спрашиваешь? Она старается сделать шаг вперед, чтобы обогнать Майкла — но он изначально двигался навстречу ей от финиша. — Получается, нет планов? Сара пыталась обмануть его — и оказалась поймана за руку на месте преступления. — Смотря что ты хочешь предложить, — О’Нил старается увильнуть, но забрасывает саму себя почвой, проваливаясь под землю. — А Люк с нами? Ты спрашивал у него, не занят ли он? Майкл делает глубокую затяжку. Где-то в стороне озера гудят чайки. — Люк занят. А ты? — Ты врёшь? — Может, перестанешь отвечать вопросом на вопрос? — А ты? Майкл бросает окурок на асфальт — далеко от себя, щелчком пальцев. Сара так не умеет. Он играет в спокойствие, ладонью поднимает рюкзак за лямку со скамейки и вскидывает его на свое плечо. Хмурится. — Если хочешь… Можешь написать Люку, спросить, чем он занимается сегодня. А можешь поехать со мной. Что выбираешь, О’Нил? — он звучит строго и, кажется, жалеет о сказанном сразу же после едкого «О’Нил» с его губ. Сара бросает окурок вслед за Тёрнером. Он невыносим.***
— Мы выглядим, как Мистер и Мисси… Мисс Смит, — заключает Сара. Она кутается в воротник своей кожаной куртки, ее белесые волосы трепет ветер из приоткрытого окна. Извне машины шумит шоссе: колеса обжигают асфальт, мимо проносятся такие же черные тачки, шуршат сосновые ветки. — Дерьмовый фильм, — Майкл смеётся. Сара делает вывод об их сходстве с героями Питта и Джоли исходя из их с Майклом «фэмили лука», черт его дери. Тёрнер переоделся в такую же, как у девчонки, черную кожанку. Она не привыкла видеть его в такой одежде — хотя и вдохновилась этим образом у парня. В школе Тёрнер чаще появлялся в зеленом бомбере. Из динамиков звучит плейлист Майкла. Он не спрашивал девочку, что она хотела бы послушать в дороге – включил свою пластинку просто так, по умолчанию. Если она не ошибалась, из магнитолы играла Эми Уайнхаус. Сара слышала эту песню раньше - про возвращение к черному, про любовь и неумение договориться. Тёрнер ведет машину неаккуратно. Одной рукой держится за руль, второй — выкуривает очередную сигарету в приоткрытое окно. Тем не менее, Майкл внимательно следит за дорогой. Сворачивает с шоссе на замызганную тропинку, Сару изнутри страх сгрызает. Она верила Майклу, но не могла отпустить из головы классические страхи: а вдруг он все-таки маньяк-убийца? Изнасилует ее под деревом и похоронит там же, где никакие подруги, никакие мамы и папы не найдут. Разве что бесполезный шериф Никсон — авось, хоть здесь применит свои детективные силы. — Куда мы едем? — спрашивает девочка на выдохе. Майкл вдыхает за нее. — Хочу познакомить тебя кое с кем. Не против? Сара думает: не дай бог с родителями… Она гонит эти мысли и кивает в ответ. Тёрнер улыбается. Они проезжают вглубь леса, и Саре кажется, будто чаща никогда не закончится. Девочка оказывается не права, кусты и сосны прерываются. Машина паркуется среди таких же черных олдскульных тачек, что и у Майкла. Тёрнер глушит мотор, вместе с ним стихает и контральто Уайнхаус. — Выходим.