***
Комната была небольшой, но одиночной, и это его устраивало. Низкая деревянная кровать, письменный стол у окна, шкаф в «прихожей», на верхней полке которого Эдди нашёл чашку со сколотым боком, две тарелки, столовый нож и электрический чайник. Последняя находка его приятно удивила. В ванной теснились раковина, душевая кабинка и унитаз. Скромно, но зато не нужно вставать в пять, чтобы успеть сходить в душ раньше других. Он неспешно разобрал вещи (было бы ещё что разбирать) и выбрался в коридор. Пока шёл к лестнице, столкнулся с парнем, выглядящим знакомо. Кажется, он учился в параллели. — Эй, д-доброе утро. Ты ведь из с-средней школы Дерри? Клетчатая рубашка и косая чёлка. Эдс не стал врать и расценил эту встречу знаком от Вселенной, мол, давай, адаптируйся, вот твой шанс. — Да, оттуда. Мне кажется, сюда поступают многие из нашей школы. — Ага, — парень улыбается и смотрит под ноги, — факультеты разных н-направлений, неплохой уровень образования и относительная б-б-б-близость к городу. Лучшее место д-для тех, кто хочет вести среднестатистическую жизнь и не с-стремиться набрать з-звёзд с неба. Но ты в-вроде был в числе ударников? — Был. Это не худший колледж. Он частично удовлетворяет мои интересы, так что не жалуюсь. — Ясно,— собеседник протягивает ладонь.— Билл Денбро. Гуманитарные науки. Ты давно заехал? Я тут с начала недели тусуюсь, пока никого из наших не встретил. — Сегодня приехал. Эдвард Каспбрак, мед.фак,— Эдди отвечает на рукопожатие и пытается придумать фразу для продолжения диалога. Что-нибудь банальное. — Любишь книжки читать, значит? — А ты л-лягушек преп-парировать? Пока Эдди думает, продолжить говорить полушутками или попробовать углубить знакомство, из-за одной из дверей слышится грохот и последующие ругательства. — Бля, пацаны, есть кто? — жалобное и будто приглушенное. — Помогите... Билл и Эдди переглядывается и бегут к источнику звука. Дверь в одну из дальних комнат полуприкрыта. Билл дергает за ручку, входит в комнату и видит человека, погребённого под огромным железным ящиком. Эдди следует за ним. — Поднимите его ради всего святого, — сдавленное и гулкое, произнесенное через усилие. — В долгу не останусь. Эдди узнает в ящике вытяжной химический шкаф и присвистывает, понимая, сколько тот весит. Парень не отличался особыми физическими данными. Билл был на голову выше него, но тоже не выглядел атлетом. Вдвоём они вряд ли действительно смогут поднять эту громадину. Но попытаться стоит. — С-сейчас, чувак, — Билл присел у шкафа и подцепил его пальцами. Эдди тут же к нему присоединился. — Ты т-там как, живой? Можешь п-помогать нам т-толкать? Если уж этот умелец собирался перетаскивать шкаф в одиночку, сил в нем должно быть достаточно, чтобы облегчить Денбро и Каспбраку работу. — Да-а-а,— протяжное. — Тогда д-давай на раз-два-три. Эдди делает вдох и закрывает глаза. Пальцы цепляются за металл, готовясь к размеренным рывкам. Руки чувствуют напряжение. — Р-раз, д-два, три, да-а-авай! Эдди и Билл поднимаются на выдохе, парень под шкафом толкает тот ногами и быстро выбирается, подхватывая железные края и помогая поставить шкаф в устойчивое положение. Стоят и тяжело дышат. Эдди старается выдерживать темп дыхания, прежде чем потянется за ингалятором в поясной сумке. Глубокий вдох до упора, задержать дыхание несколько секунд, медленный выдох. До конца, до конца, до конца... Нужно уметь справляться без медикаментов. Астма - это психосоматическое, помнишь, да? Сейчас даже нервного потрясения не было, ты можешь выровнять дыхание. — Уф, спасибо, парни,— спасённый вытирает лоб от пота и присаживается на незаправленную кровать. — Фред Феррум, к вашим услугам. Он тянется под подушку и достаёт портсигар. Вынимает самокрутку, зажимает ее в зубах и тянется за бензиновой зажигалкой в кармане. Но бьет себя по руке и убирает самокрутку обратно. С отвращением смотрит на шкаф и поясняет: — Сначала нужно закончить с этим. От меня накуренного вряд ли будет польза, а вы, без обид, конечно, не выглядите как те, кто может спустить эту бандурину в подвал. Эдди оглядывает комнату. Плакат «Sex pistols» на стене, несколько смятых жестяных банок от энергетиков по углам, скомканная одежда на полу и запах табака. Похоже, парень уже обжился. Каспбрак осторожно хлопает по железной стенке шкафа, замечая, какая она исцарапанная и порядком помятая. — Зачем тебе это? — Второй год химбио, братан. У нас своя лаборатория, ну знаешь, делаем всякие штучки, чтобы хорошо оттянуться. Теперь знаете, к кому обращаться. Фред встаёт и разминает руки. — Ну что, поможете ещё раз? Билл и Эдди обходят шкаф. Представляются, кое-как обсуждают план переноса этой махины на два этажа ниже. Втроём парни поднимают его и осторожно выносят из комнаты. — На лето лабораторию разбирают. Кое-что мы развозим по домам, что-то оставляем по комнатам, какие-то вещи приходится закупать заново, — Фред тяжело дышит, но продолжает вести беседу. По факту, на нем была основная масса их ноши, он шёл спереди, спиной вперёд. — Я думал, что справлюсь в одиночку, но неудачно встал и оказался под этой штуковиной. Эдди и Билл концентрировались на процессе, поэтому только согласно кивали. Когда вытяжной шкаф оказался на своём месте, Фред выудил из заднего кармана портсигар и снова прикусил самокрутку. — Будефе?— он протянул портсигар Эдди и Биллу. Билл отрицательно покачал головой, Эдди принял угощение и задумчиво покрутил его в пальцах, смотря на Фреда. — Травка? — Она самая, — Фред прикурил и бросил Эдварду зажигалку. Тот задумался. Он никогда раньше не пробовал сигареты. Во-первых, он гребанный астматик. Во-вторых, кто купил бы ему пачку? Соня? Очень смешно. В любом случае, ингалятор был при нем. Оставалось только повторять за Фредом, чтобы не показаться идиотом. Эдди чиркнул колесиком зажигалки и поджег самокрутку. Осторожно затянулся и посмотрел на Билла. Тот не выражал неодобрения, смотрел скорее с интересом. Эдди прикрыл глаза и выдохнул. Главное сейчас - не закашляться. Было бы очень неловко. Ещё пару затяжек. Прислониться к стене и прикрыть глаза. Вставило. По телу пробежали приятные мурашки. Когда он перебарщивал с таблетками, тело наливалось тяжестью, сейчас же будто каждая мышца его тела расслабилась. Не буквально, конечно. Приятно и легко. Голова опустела. Он позволил себе расплыться в улыбке. Посмотрел на Фреда: — Классная штука. — А то. У меня плохого товара не бывает,— Фред улыбнулся и осмотрел импровизированную лабораторию. Пока здесь был только вытяжной шкаф, стол, электронная плитка и несколько кастрюль. Где-то в углу валялись пластиковые контейнеры с ложками и стаканами. Стул был один. — Мда, работы ещё много. Ну ничего, ребята подтянутся, войдём в темп... — И м-многое вы т-тут делаете?— Билл с сомнением посмотрел на Эдди, сидящего на полу и выводящего видимые только ему линии. — Да не особо. С синтетикой шутки плохи, сами понимаете. Поэтому действуем очень осторожно, насколько навыков хватает. Строго по рецептам. Мертвецы нам не нужны, хах. Строго следим за дозировкой. Приедет скорая, а там и до полиции недалеко. Проблемы никому не нужны. Они ещё покурили, Денбро задал несколько вопросов о колледже, о порядке и преподах. Эдди подумал, что хочет догнаться, рассмеялся и осторожно встал, придерживая стену. В «лишнем» пузырьке оставалось не так много таблеток. Хотя Эдди надеялся, что разлука с матерью положительно повлияет на его самочувствие, и он сможет отказать от лечебных приемов, сделав упор на развлечения. Тогда антидепрессантов может хватить до Рождества. А если он иногда будет заглядывать в лабораторию, то и до конца учебного года. Пиздец, Каспбрак, ты приехал буквально пару часов назад, а уже накурился с каким-то парнем со своего факультета и отсидел задницу в подвале. Они вернулись в жилое крыло. Билл занимал комнату в начале коридора, Фред в конце. Эдди было все равно, куда идти, оставаться одному не хотелось, поэтому он поплёлся за Фредом, попрощавшись с Биллом. Фред был не против. Они ещё покурили. Эдди развалился на стуле, рассматривая плакат, пока Фред искал нужную кассету. Обсудили последние поправки в пособии «Химии для специализированных учреждений», выпускные экзамены и музыкальные предпочтения. Новый знакомый оказался весьма интересным собеседником. Каннабис развязал Эдди язык, поэтому он много смеялся и рассказал пару-тройку глупых историй. Собственно, больше в его жизни их и не было. Заиграл «Black Sabbath». — Пиво будешь? — Не, спасибо,— его антидепрессанты не совмещались с алкоголем, а адская головная боль, портящая первую неделю долгожданной свободы, определённо не входила в его планы. У него еще будет возможность напиться. — У тебя есть ещё что-нибудь интересное? У меня с собой сейчас не больше пяти баксов, но я попозже занесу, не парься. Фред вяло встал с кровати и поплёлся к шкафу. Порылся в куче мятых рубашек и бросил в парня полупустой блистер. — Только это. Воздействует на ЦНС, но несильно. Тремор и легкие галлюцинации, если включишь что-нибудь из трип-попа на фоне. — Спасибо. Сколько я тебе должен?— проигрывателя и кассет у Эдди не было, но он был уверен, что сила убеждения поможет вызвать чего-нибудь интересное и без специальной музыки. Он спрятал блистер в поясную сумку и пытался нащупать деньги. — Забей. Считай это благодарностью за шкаф,— Фред рассмеялся. Они ещё часик посидели, Эдди позалипал на стену и собрался обратно в комнату. Напоследок Фред назвал его неплохим чуваком и пригласил заглядывать почаще. Сложённое постельное белье лежало на краю кровати. Эдди не хотелось сейчас ничего заправлять, поэтому он просто лёг на пол, поленившись даже лезть за пледом в шкафу. Уснул там же. Не заперев дверь, не раздевшись и не умывшись. Пиздец, Каспбрак, что с тобой сделала долгожданная свобода?***
Неделя перед началом учебного года пролетела почти незаметно. Эдди много гулял с Биллом, исследуя окрестности колледжа, зависал с Фредом и сидел в библиотеке допоздна, начав изучать курс химии заранее. Он быстро влился в этот сумбурный распорядок жизни и не мог представить, как он вернётся домой. Одна неделя была насыщеннее шестнадцати лет. Вся его жизнь до приезда сюда казалось пыткой. Ей она и была. Теперь, впервые за долгое время оказавшись предоставленным самому себе, он не мог представить себе возвращение в стерильный террариум. Это вызывало неприятные эмоции, но он держался, решив уменьшить ежедневную дозу антидепрессантов. Это нормально - чувствовать себя хуже. Плохие мысли случаются. До Рождества он свободен, а там он что-нибудь придумает, чтобы не возвращаться домой. Времени ещё достаточно. После торжественной линейки и первой, ознакомительной пары все разбрелись по территории колледжа. Эдди с Биллом сидели в тени под молодым дубом и обсуждали программу. У Денбро начинался новый, экспериментальный курс изучения старого английского по учебникам того времени, совмещенным с современными пособиями. Также ему рассказали об особом подходе преподавателя истории, и он с нетерпением ждал завтрашнего дня. Эдварду не терпелось начать медицинскую практику, но она в лучшем случае начнётся через месяц. Внезапно Билл вскочил и замахал рукой. — Бев! Эй, Бев! Рыжая девушка, идущая в сторону учебного корпуса, обернулась в их сторону, замерла на пару секунд и, узнав кричащего, ускорилась, приближаясь к парням. Они с Биллом обнялись. Вроде как были друзьями детства, но Марш уехала к тетке несколько лет назад, а вернулась только этим летом. Эдди улыбнулся и бросился коротким приветственным возгласом. Девушка о чем-то оживлённо рассказывала, пока Каспбрак задумчиво рассматривал ее лицо. Оно казалось смутно знакомым. Кажется, она была из той компании из парка. Компании Ричарда Тозиера. Он не был в этом уверен, пока Бев не залилась громким хохотом. Да, черт возьми. Она была искоркой. Она была дикой и по-юношески безбашенной. Она была стихией, чарующей всех вокруг и сводящей с ума. Но ужасно, просто отвратительно шумной. Эдди не выносил этого. Фред тоже был шумным, но абсолютно по-другому. Фред звенел жестяными банками и задетыми струнами бас-гитары, он шипел пузырьками водорода в химической реакции и пене в стакане пива. Он был шумным, но делал собеседника частью этого шума. А Бев для Эдди шумела голосом компании, частью которой он никогда не был. И эта отстранённость раздражала. Он снова почувствовал себе запертым от всего мира. Но ее смех напомнил Каспбраку не только о его одиночестве. Он узнал ее по смеху. Она знает Ричарда Тозиера и может дать его контакты. Но зачем ему связываться с Ричи? Тот был просто случайным знакомым. Но Ричи может стать поводом для начала диалога. А там посмотрим. Может, Эдди повезёт, и его тусовки выйдут за пределы собственной комнаты и периодических зависаний с Биллом или Фредом. Обрастёт компанией. Заглушит это чувство ненужности. — Беверли,— он поднялся и дотронулся до ее плеча, чтобы обратить не себя внимание. — Прости, я прослушал, с какого ты факультета? — Факультет искусств. А вы с Биллом вместе на гуманитарных науках? — Нет, я на медицинском, — он улыбнулся,— Скажи, а... Он замолк. Вопрос может показаться странным. Но раз уж начал говорить, нужно было закончить. Эта твоя возможность, Эдвард, используй ее с умом. Девушка вопросительно вскинула бровь, ожидая продолжения фразы. Эдди встряхнул головой. — Нет, ничего. Прости. Она пожала плечами и вернулась к диалогу с Биллом. Затем вспомнила, что ей нужно было в учебку за справкой. — Было приятно встретиться, мальчики. Пересечемся на тусовке вечером, ладно? Билл спросил, где Беверли живет, пообещал ещё раз зайти, пожелал ей удачи и обнял на прощание. Эдди неловко улыбнулся и помахал ладошкой. Когда девушка убежала, он повернулся к Денбро и переспросил: — Тусовке? — По случаю начала учебного года. Фред вроде говорил, помнишь? Актовый зал, танцы, пунш, курящие на улице хиппи. Ты пойдёшь? — Не знаю. Эдди не мог понять, почему он растерялся и не задал вопрос. Он задумчиво поглядел себе под ноги и вернулся под дуб. Они с Биллом перебросились парой фраз. Разговор не клеился, поэтому скоро пришлось разойтись. Парню ещё нужно было получить учебники в библиотеке. Эдди же поплёлся к себе в комнату. Он пролежал в кровати до вечера. Какая-то мерзкая тоска поглотила его, тяжёлым одеялом прижав все тело к постели, перекрыв доступ к свежему воздуху. Он дышал медленно и поверхностно, подгружаясь в неприятную пустоту собственных мыслей. Из приоткрытого окна донеслась музыка. Это было что-то попсовое по своему смыслу и странное из-за обилия звуков неестественного происхождения. Музыкальная индустрия развивалась, композиторы использовали в своих произведениях все меньше инструментов, больше опираясь на случайные звуки вроде звона чашек или шороха песка. Все это нужно было хорошенько приправить спецэффектами, прокрутив пленку в обратную сторону или вырезав фрагмент. Добавить вокал, поющий на выдуманном языке. Вот оно - искусство. В принципе, под это вполне можно было попробовать усилить эффект таблеток, которые ему дал Фред в первый день знакомства. Но они лежали в поясной сумке, а ту Эдди оставил на столе. Пришлось вставать. Он подошёл к окну и распахнул створки. Повеяло прохладой вечера. Комната наполнилась кусочками музыки и смеха, сладким, но коротким запахом травки и всполохами цветовых лучей. Он оперся на подоконник и посмотрел вниз. Парочки, прячущиеся в тенях, блюющий первокурсник, сидящие на траве хиппи. Не так плохо, на самом деле. Эдди дошёл до ванной комнаты и умылся. Холодная вода убрала остатки липкой тоски и помогла пробудить желание куда-то идти и что-то делать. Он дошёл до шкафа с одеждой и выбрал наиболее яркую из своих футболок. Розовая в мелкую чёрную полоску. Переоделся, завязал шнурки, подхватил поясную сумку и кинул в неё ключ, когда закрывал дверь. Быстро спустился по лестнице, перепрыгивая через ступени, и пошёл в сторону спортивного зала, куда тусовка переместилась после более-менее официальной части в актовом. Пересёк двор, оглядываясь в поиске знакомых. Кажется, у деревьев мелькнула рубашка Билла и послышался смешок Беверли, но на этот раз Каспбрак не был уверен в том, что это она. Дверь в зал была закрыта. Эдди сделал глубокий вдох и зашёл внутрь. Стены дрожали от избытка басов, было душно и оглушающе, немного пахло потом. Он скользнул к стенам и прислонился к одной из них, пока закружившаяся голова приходила в норму. Глаза привыкали к вспышкам стробоскопа, уши - к гремевшей из колонок музыке. Эдди почувствовал волнение и начал серию дыхательных упражнений. Да, адаптироваться было сложно. Наконец, он смог сдвинуться с места и переместиться к столикам. Налил себе пунш, но поставил стаканчик обратно, сделав глоток и почувствовал горечь водки, добавленной в напиток. Напиваться в его планы все ещё не входило. Завтра учебный день. Что ж, можно попытаться сделать вылазку на танцпол. Несколько аккуратных шагов в толпу, неловко поднятые руки и случайные движения в надежде попасть в такт. Эдди почувствовал стыд. Будто все смотрели на него. Вдох-выдох, Каспбрак. Забей и расслабься. Никто даже не посмотрит в твою сторону, можешь не выделываться и не стесняться. Он попытался отпустить тело, чтобы двигаться более расслабленно. Полупрыжки, странные дрыгание, прикрытые глаза. Пару минут незнакомых песен, пропущенных сквозь него, проходящих через каждую клеточку, вибрирующих в затылке. Незнакомых, но гораздо более приятных, чем гребанный джаз. А потом начался медленный танец и все начали рассыпаться по парочкам и дружеским хороводам. Эдди переместился к противоположной стене. Место в углу уже было кем-то занято, поэтому он опустился на пол чуть левее. Дернул за молнию поясной сумки и вытащил блистер с таблетками. Посмотрел в сторону стола с пуншем. Запивать таблетки алкоголем - не очень хорошая идея. Они и так сильно бьют по печени, потому что нужно выпить пять-семь штук, чтобы вставило. Но ему определено нужно было намного помощи, чтобы расслабиться. — Все ещё торчишь, Эдс? Он вздрогнул и повернулся в сторону источника звука. Сидевший в углу парень склонил голову и делал что-то руками, и Эдди не видел его лица. Но узнал пеструю рубашку, которую не разглядел, когда взглянул в угол первый раз, из-за приглушенного света в зале. И никто, кроме парня-с-того-берега , никогда не называл его Эдсом. Ошибки быть не должно. — Ричард? Парень проигнорировал этот вопрос и продолжил: — Или твоей лечащий врач рекомендует тебе употребление медикаментов в необычных местах? Эдди со вздохом убрал блистер обратно. Воды в зоне видимости все равно не было. Подвинулся к Ричарду и посмотрел, чем тот занимается. Тозиер вышивал что-то. Эдди видел, как ловит световые блики игла, ловко прыгающая вокруг красно-синих лоскутков довольно плотного материала. Ричи улыбался и продолжал своё занятие, пока нить становилась все короче. Тут он ойкнул, уколов себе палец. — Если ты постоянно занимаешься работой, требующей использования мелкой моторики, в сумраке, я не удивлён, почему у тебя такие толстые линзы. — Я не просто вышиваю в темноте, я делаю это бухой в хлам, мой дорогой! — Он сделал петлю, завязав узелок, откусил нить и наклонился к Эдди, защёлкнув булавку собственного творения на его футболке. — Это тебе! Эдди посмотрел на красно-синюю фетровую брошь с торчащими в разные стороны нитками и узнал в странной форме человеческое сердце. Правда, аорта и полые вены почему-то были перепутаны местами. — Так ты все ещё торчишь?— Ричи сочувственно похлопал Каспбрака по плечу. — Нет. И никогда не торчал. Это просто таблетки, и все ещё абсолютно не твоё дело, — он не огрызнулся, просто немного охладил нейтральный тон. — Ой-ой-ой, какие мы злы-ы-ые, — Ричи немного потянул гласные и усмехнулся. — А знаете, почему? Потому что не танцу-у-уем! Он вскочил, цепляясь за стену, схватил Эдди за запястье и потянул за собой. Ричи был не сильно массивнее него, но смог поднять старого знакомого на ноги. И потащить дальше, в толпу танцующих. — Эй, я не хочу!— он вяло сопротивлялся. Ричи отпустил его и принялся кружиться под “I want to break free” Квинов. Он смеялся, пел слова песни, корча забавные рожи, делал странные движения и много перемещался. Эдди стоял, скрестив руки на груди, и наблюдал за ним, ожидая, когда у пьяного Ричи все-таки закружится голова или заплетутся ноги, но тот продолжал двигаться, делать выпады и качать плечами. Названия следующего трека Каспбрак не знал, но он был более активный и кричащий. Ричи запрыгал на месте, прокрикивая слова. Увидев, что Эдс стоит, он схватил того за запястья и принялся дергать его за руки по очереди, попадая в ритм песни. Он толкал парня, заставлял прыгать за собой, кричал текст прямо в ухо, заливался смехом и ни разу не останавливался, хотя Эдди несколько раз просил его перестать и отпустить его. Сначала Эдди чувствовал себя скованно, затем боялся, что может сбить дыхание, но потом понял, что бороться с Тозиером бессмысленно, и отдался рукам этого хаоса в пёстрой рубашке. Он смог поймать волну и прыгал даже выше Ричарда. Взмахивал руками, повторял припев, заученный совершенно случайно, скользил и кружился, хохотал, чувствуя силу внутри себя, чувствуя своё тело и понимая, что свобода сейчас в том, как он двигается, как он думает и как чувствует себя абсолютно счастливым. Без правил, без оценки, просто быть здесь и сейчас, чувствовать музыку, проходящую через его тела, кричать, переступать на месте, беспорядочно размахивать руками, ни о чем не думать и смотреть на такого же сумасшедшего, кричащего тексты песен во всех голос. — Ты знаешь наизусть каждую песню в мире?— Эдди подошёл поближе, чтобы быть услышанным. — Просто я составлял этот плейлист! — он снова дернул Эдварда за руку, а сам сделал поворот. — Не! Стой! — Я! Не! Стою!— Эдди прыгнул, залился смехом и снова качнулся в сторону. — У тебя хороший музыкальный вкус! — Хороший?!— Ричи крутанул головой. — Он охуенный, дорогуша! Продолжай танцевать, я слежу за тобой! Парень направился в сторону столов. Каспбрак видел, как он опустошает несколько стаканов пунша с водкой. Он повернулся в сторону толпы, нашёл глазами Эдса и жестами показал тому, что смотрит на него. Эдди сделал более активный взмах руками, показав, что жест замечен и принят во внимание. Ричи вернулся и заскакал с удвоенной силой, двигал тазом и руками, кружился, откидывал голову назад и смеялся. Эдди не мог не смеяться в ответ. Они дурачились, и это было так круто, черт возьми. На следующем медляке Тозиер пошёл на улицу и позвал парня с собой. Оказавшись на свежем воздухе, Эдди с удовольствием сделал глубокий вдох и зажмурился. Вечерний ветерок приятно холодил взмокшее тело. — Видишь, тебе не нужны таблетки, чтобы чувствовать себя счастливым. Тозиер выбрал мягкий, миролюбивый тон, но эта фраза почувствовалась пощечиной. Эдди сжал кулаки. Да, может сейчас он был счастливым около часа. Скакал как чокнутый, кричал что-то, потерял порядок движениям. Но он придет домой и окажется задушен собственными мыслями. А потом наступят каникулы, и он, попробовавший сладко-солёный вкус свободы, снова окажется в руках кукловода. Запертый, связанный, заткнутый, погребённый заживо в собственной комнате, изолированный от всего мира. Каждое его действие будет контролироваться, каждый вдох отслеживаться. Его мнение должно вписываться в картину мира матери, иначе ему нельзя высказываться. Каждый день по изнуряющему плану. Зубрежка и выслуживание. Выслуживание и зубрёжка. У него был только один очевидный способ сбежать из-под ее контроля, но оставаться там. Только один способ отдыхать, чувствовать эйфорию и спокойствие, тонуть в приятных ощущениях и заглушать в себе попытки бунтовать. Только один способ оставаться на плаву и не удавиться на карнизе в собственной комнате. Но Ричард об этом не знал. — Это всё ещё не твоё дело. Они пошли в сторону пустовавшей стоянки для велосипедов. После недолго молчания, в котором были слышны отголоски звуков из спортивного зала, Ричи отметил: — Это последняя песня, сейчас все будут расходиться. Он порылся в карманах и выудил из кармана ключ для замка, приковывающего велосипеды к железным балкам. — Ты собрался ехать на велике? — Эдди непонимающе уставился на парня. — Да. Тебя что-то не устраивает?— В полумраке Тозиер пытался вставить ключ в отверстие, но попадал мимо и сдавленно ругался. — У тебя ноги заплетаются, а на улице ночь, если ты вдруг не заметил. — И что ты предлагаешь? — Ричи продолжил свои попытки. — Зачем тебе вообще ехать до жилого корпуса на чем-то, тут же буквально... — Я живу в городе,— прервал его парень. — Полчаса езды. Ничего страшного. — Полчаса езды при свете дня и в трезвом состоянии. Ты либо свернёшь себе шею, либо попадёшь под машину! — Ладно,— он убрал ключ обратно, вскинул руки и встал. Посмотрел на Эдди и вскинул брови. — Тогда я сплю у тебя. Этот вариант Эдвард как-то не рассматривал. Он вообще никакой не рассматривал, отговаривая Ричарда садиться на велосипед. Действительно, где тому ещё ночевать? — Пойдём. Он развернулся и пошёл в сторону своего корпуса. Ричи пожал плечами и двинул за ним, насвистывая какую-то мелодию и делая широкие шаги из сторону в сторону. Когда он порядком отстал, Эдди дождался, пока Тозиер его догонит, схватил того за запястье и потащил за собой. Вечер, конечно, был чудесный. На улице было тепло, небо обсыпали звёзды, чёрные деревья плавно качали макушками под напором ветра. Но настроение Эдди было испорчено, а в комнате была вода, поэтому он мог спокойно закинуться таблетками. В коридоре не было света, и Каспбраку пришлось искать ключ от комнаты наощупь. Пальцы перебирали содержимое поясной сумки: пузырёк с антидепрессантами, бумажник, блистер от Фреда, ингалятор, мелочь, скрепки... — Блять... — Что? — Кажется, я проебал ключ, когда доставал таблетки в зале. Или убирал обратно. — Блять,— Ричи устало выдохнул и опустился на пол, уткнувшись лицом в колени. — Я не пойду никуда. Подожду тебя здесь. — Окей. Он выдохнул и пошёл к лестнице.***
В зале осталась группа, ответственная за уборку. Они двигали столы, сметали конфетти, собирали стаканчики. Свет в зале слепил. — Ребят, никто ключ от комнаты не находил? У стены может валялся? Девушки со швабрами переглянулись и отрицательно замотали головой. — Мы не видели. Можешь сам посмотреть, но вряд он здесь. Эдди все равно посмотрел. Судорожно ползал по полу, раздвигая конфетти и осматривая каждый угол. Может, ключ выпал, пока он прыгал с Ричи по танцполу? Он поискал и там. Безрезультатно. Стало тревожно. Эдди почувствовал, как мелко затряслись пальцы. Дышать стало тяжелее. Вдох-Выдох, Эдди. Вдох-Выдох. Все хорошо, все хорошо, Эдди. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Сейчас ключ найдётся. Все хорошо. Давай, восстанавливай дыхание. Вдох до упора, задержать дыхание, выдох. До конца, до конца, до конца. Вдох-выдох. Он начал задыхаться и потянулся за ингалятором, быстро встряхнул его и вдохнул лекарство. Вдох-выдох. Восстанавливай дыхание. Давай. Ничего, в следующий раз ты справишься без ингалятора. А сейчас нужно успокоиться и продолжить поиски.***
От нечего делать Ричи полез в карман. Покрутил в пальцах монетки, нащупал иглу, переколол ее, чтобы случайно не напороться в следующий раз, нашёл ключ от велосипедного замка. Провёл фалангами пальцев по резьбе. Прикрыл глаза и посидел так. В другом кармане валялись остатки фетра и нитки. И ключ от велосипедного замка. Ричи выдохнул. — Блять.***
Так и должно было закончиться. Он неудачник. Он не заслуживает чувствовать себя счастливым. Он слишком жалок для этого. Это Вселенское равновесие, придурок. Повеселился? С тебя хватит. Теперь возвращайся в свою коробку и умирай от жалости к себе. Или погоди-ка. Тебе ведь некуда возвращаться. Ты потерял гребанный ключ, а пойти в штаб за новым можно будет только с утра. Ты здесь всего неделю, а уже проебался. Идиот. Неудачник. Придурок. Эдди сжал зубы. На лице выступили желваки. Он смотрел под ноги и мысленно гнобил себя, возвращаясь в учебный корпус. Пытался придумать, что скажет Ричи. На улице оставаться - не вариант. К утру трава покрывалась росой, а в штабе в грязной и мокрой одежде его вряд ли ждут. Он представил, как стыдно ему будет прояснять ситуацию, и почувствовал, как сильно ему хочется умереть сейчас. Исчезнуть. Избежать всех проблем и просто перестать существовать. Может, остаться на качелях? Ричи вряд ли оценит этот план. Наверное, можно постучаться к Биллу или Фреду. Попросить плед и уйти на улицу. Хотя вероятность того, что Бев не осталась у Билла на ночь, а Фред не тусуются в ближайшем баре со своей компанией, крайне мала. Черт, будет очень неловко. Ладно, Эдди, успокойся. Сейчас ты найдёшь Ричи и скажешь ему, что не нашёл ключ. Вы что-нибудь придумаете. Тем более, Ричи пьян, и ему абсолютно все равно, где спать. — Эй, Эдс! Он поднял голову. Чёрный взлохмаченный силуэт обретал края и приближался. — Эдс, я нашёл его! Ричи бежал ему навстречу. Когда достиг Эдди, упал на траву и лежал, тяжело дыша. — Я не такой бухой, хах, как тебе показалось! — Он засмеялся. — Ты думал, уф, я не попадаю в замок, потому что напился, уф, а я просто тыкал другим ключом, уф, который был, уф, в два раза больше! Ричи продолжил смеяться, пока Эдди недоумевающе пялился на него. — Ещё раз, пожалуйста. Где ты нашёл ключ? — В кармане, хахах. В своём кармане,— он успокоился и поднялся с земли.— Ты выронил его, когда мы танцевали, я вспомнил. Я поднял его и убрал в карман. — Ричи,— парень сделал глубокий вдох и пошёл в сторону жилого корпуса,— ты, блять, так набухался, что забыл про это?! Нет, я тебя, конечно, не в чем не обвиняю, но у меня буквально десять минут назад случился приступ астмы из-за этого гребанного ключа, который я потерял ещё до начала учебы! Тозиер молча шёл рядом и улыбался.***
— Мы же договорились, помнишь?— Ричи оставил незавязанные кеды в прихожей, пока Эдди нащупывал включатель. Под обычным светом рубашка парня-с-того-берега снова раздражающе запестрела, и хозяин комнаты поскорее скрылся в ванной. Нужно было умыться и привести себя в чувства. Из зеркала на него смотрела красная физиономия человека, который недавно пытался сдерживать слёзы. Эдди похлопал себя по щекам, плеснул в лицо холодной водой и ещё раз взглянул на своё отражение. Не так плохо, как могло бы быть. Он потянулся в поясную сумку за блистером с таблетками, который получил от Фреда ещё в начале недели. Ну что же, крошка, пришёл твой час. Ох, ему нужно было хорошенько отдохнуть. Эдди открыл кран, положил на язык четыре таблетки и наполнил стакан для зубной щетки водой. Вдох-выдох. Горечь таблетки. Опустошить стакан и ждать эффекта. Он вернулся в комнату. Ричи развалился на его кровати и мурлыкал что-то под нос. — Ты долго. — Ага. — У тебя футболка мокрая. — Сейчас переоденусь. Эдди стянул футболку, аккуратно повесил ее на стул и пошёл к шкафу за пижамой. — Тебе дать что-нибудь переодеться? — Он перебирал футболки на полке. Выбрал самую большую, купленную, чтобы ходить по дому, но забракованную матерью. Бросил ее гостю. — Думаешь, я влезу? — А ты постарайся. Ричард не стал уходить в ванную. Расстегнул рубашку и бросил ее на пол. Джинсы полетели следом. Эдди отвернулся к окну. Постоял немного, пытаясь разглядеть что-нибудь в темноте, и пошёл переодеваться в пижаму. В след прилетел смешливый возглас: — Стесняешься меня? Он проигнорировал. Нужно скорее закончить с этим мельтешением и ложиться. Выходя из ванной, щёлкнул переключателем и погрузил комнату в темноту. Вернулся, сделал несколько шагов и почувствовал, как кружится голова. Земля будто вращалась под ногами. Он сделал ещё пару шагов в сторону кровати и раскинул руки. Восторг. Пространство в комнате качалось от каждого его движения. — Тебя шатает,— Ричи обеспокоенно приподнялся на локтях. — Ага,— воздух будто сгустился. Эдди сделал ещё несколько вдохов. Вау. Это как пить кислород. Он нащупал кровать двумя руками и осторожно лёг. — Двигайся. Ричард фыркнул. — У тебя руки трясутся. — Ага,— дышать было так классно. Он чувствовал, как вдыхаемый воздух наполняет глотку и спускается по трахее. Все тело мелко дрожало, а во рту будто прыгал маленький железный шарик, отскакивая от нёба и зубов. Пам! Пам! Его не останавливал вязкий воздух. Пам! Пам! Пам! — Эдс, ты чем-то закинулся? — Ага, — восторг. Вибрировало в висках. Он почувствовал темп, в котором сжимаются сосуды его тела. Пам! — Мне стоит беспокоиться? — Нет. Забей,— он прикрыл глаза и улыбнулся. — Я словно падаю. Мне нравится. Ричи нащупал его ладонь и накрыл своей, прижимая к простыне. Его напрягал тремор. Он тоже закрыл глаза. После выпитой водки его тоже не покидало ощущение падения. — Я тоже падаю. Как думаешь, куда? Эдди почувствовал чужую руку и заволновался. Кажется, дрожь усилилась. — Не знаю. Но мы долго падаем. Думаешь, куда-то упадём? — Может, мы как Алиса? Помнишь, она прыгнула в кроличью нору и падала бесконечно долго, пока не оказалась на листьях? — Парень почувствовал усиление тремора и сжал ладонь Эдди, аккуратно поглаживая ее пальцами. Он не знал, стоит ли тревожиться, но понимал, что в случае чего сможет только позвать на помощь. — То есть, беспокоится не стоит?— Каспбраку нравилось, как распухают во рту произносимые слова. Бьются о внутреннюю сторону щёк и с эхом падают с губ. Ричи, наверное, этого не слышит. Многое же он потерял. — Нет. Они замолчали. Эдди продолжал медленно дышать, наслаждаясь процессом. Ричи думал. Мысли были какими-то вялыми и цветными. — Почему я вижу тебя второй раз в жизни, и второй раз ты под таблетками? Эдди не ответил. Поднял руку и пытался разглядеть ее в темноте, чувствуя как тяжело она рассекает воздух. — Это не твоё дело... — Да, я это уже слышал. Пообещаешь мне, что будешь осторожнее с этим? — Это тебя не касается, — парень вяло огрызнулся. — Пообещай мне,— Ричард крепче сжал его ладонь и повысил тон,— что будешь осторожнее с этим дерьмом. — Это просто таблетки, Ричи. Максимум, что мне светит, это цирроз печени. Но я не такой дурак, чтобы закидываться ими постоянно. Считай, это разовая акция,— он зевнул. — Отмечаю нашу встречу. Больше он ничего не говорил, как Ричи не пытался добиться от него обещания. И щипал, и толкал, и даже укусил за плечо. Ничего. Эдди лежал с закрытыми глазами и дышал. Тозиер успокоился, снял очки, положил их между стеной и подушкой и последовал примеру хозяина комнаты. Сон наваливался незаметно, но неизбежно. Замедлялось ощущение падения, опадали в голове остатки мыслей, постепенно выравнивалось дыхание. Он уснул.***
— Ричи... Он почувствовал легкие толчки в бок и разлепил глаза. В комнате все ещё было темно. Эдди вцепился в его ладонь и лежал на спине, смотря в потолок. — Что?—Парень перекатился на бок, чтобы видеть лицо Каспбрака и успокаивающе накрыть его руку второй ладонью. — Мне плохо,— Эдди всхлипнул. Ричи испугался. — Черт тебя побери! Мне звать врача? — Нет... Мне по-другому плохо. Я просто..,— всхлип.— Так тошно стало. Не знаю. До смерти отвратительно. Я хочу сдохнуть, Ричи. — Это может быть отходáми? — Какими отходáми? — Всхлип, шмыг носом. — Это просто таблетки, не наркота, они немного влияют на нервную систему. Это не от них. Я просто задумался. Прости. Это глупо. Не могу объяснить. Эдди возненавидел себя. Он такой жалкий. Он не просто не справляется с собственными эмоциями, он плачет на публику. Слёзы скатились к ушам, он сглотнул и скорчился. Тошно. Тошно. Необъяснимо тошно. Так бывает иногда. Лежишь в полумраке и чувствуешь ненависть к каждому кусочку своего тела. Беспричинно и безосновательно. Но эта ненависть наполняет легкие и душит, заставляет напрягать мышцы и бессильно прогибаться, пытаясь выпустить ее из себя, избавиться от яда, проедавшего мысли и ткани организма, вырваться из плена времени и пространства. Кажется, сбежать от неё можно только исчезнув. Ричи, помятый и взлохмаченный, совершенно растерянный Ричи гладил его по голове и шептал что-то успокаивающее. Не знал, что делать с плачущим парнем, сжимающим его руку. Эдди чувствовал себя виноватым. С красным и мокрым лицом лежать с человеком, которого знаешь второй день, в одной кровати и мешать ему выспаться перед первым учебным днём. Ричард расцепил пальцы, выпустив руку Каспбрака, и перелез через него. Направился к шкафу, достал с верхней полки чашку и сходил в ванную за водой. Свет включать не стал. Сел рядом с Эдди и протянул ему чашку. — Пей. Эдди поднялся, обхватил чашку двумя ладонями и начал жадно пить. Ричи смотрел, как двигается кадык с каждым глотком, и пытался придумать, что ещё можно сделать. Закончив, Эдди протянул ему чашку и поблагодарил. Тозиер отнёс ее на стол и вернулся в кровать. — Получше? — Да,— Эдди повернулся к нему спиной. — Спасибо. Прости, пожалуйста. — Бывает, — он осторожно приобнял успокоившегося Каспбрака. — Можно? — Да,— Эдди шмыгнул носом, и Ричард почувствовал, как тот расслабился под его рукой, перекинутой через бок парня и осторожно поглаживающей его пальцы. — Спасибо. Прости ещё раз. Мне неловко. — Забей, правда. И не такое переживал, хах. Помолчали. — Я ходил в парк несколько раз, надеясь тебя встретить. Не знаю, зачем,— смешок. — Это как-то странно прозвучало, мда. Просто из-за определённых обстоятельств у меня не так много знакомых, поэтому я в какой-то мере, эм, привязался? Знаешь, мы довольно странно познакомились, и я, эм, понадеялся, что это может быть началом интересной дружбы и все такое? Прости. — Блять, Эдс, заткнись и дай поспать, пожалуйста,— прозвучало удивительно устало. — Давай утром обсудим все эти сентиментальности? Я просто очень спать хочу. — Да, прости. Эдди почувствовал, как снова намокают глаза, и тут же закрыл их. Вдох-выдох, да? Какую же огромную роль в его жизни играет дыхание, это ужас просто.***
Когда Ричи проснулся от гуляющих по лицу солнечных лучей, хозяин комнаты уже стоял одетый у стола и перебирал содержимое папки для первой пары по общей биологии. — Доброе,— парень-с-того-берега потянулся и расплылся в улыбке. — Я пытался тебя разбудить, но ты назвал меня не очень красивым словом и перевернулся на другой бок. — Прости, — улыбка стала чуть более виноватой. — Сколько времени? — Половина девятого. Не опаздываешь? — Эдди расчесывался. — Не-а,— Тозиер напялил очки и потянулся за одеждой, оставленной ночью на полу. Переложил ее в ноги и снова откинулся на подушку. — Мне ко второй, так что я полежу ещё, если ты не против? — Окей. Занесёшь мне ключ от комнаты перед завтраком тогда? — Он показал ключ, лежащий на столе. Ричи кивнул. — Я пойду тогда. Прости ещё раз. И спасибо. Беверли привет передавай. Ричи вяло угукнул и повернулся к стене. Эдвард Каспбрак усмехнулся и вышел из комнаты. Мда, ночка перед первым по-настоящему учебным днём выдалась странной. А ещё он, кажется, забыл выпить антидепрессанты перед сном. Это не особо хорошо. Нужно заглянуть за кофе.