Жизнь, Смерть и Время

      Снова наступает долгожданный сентябрь, и снова ученики Хогвартса собираются на платформе девять и три четверти, чтобы сесть на Хогвартс-Экспресс и вновь окунуться в сказку.              Многие снующие туда-сюда первокурсники и второкурсники магглорожденные вызывают некоторое отвращение у чистокровных магов, что чинно стояли недалеко от своих отпрысков и оценивали остальных детей и их родителей.              Вот на платформу ступил Люциус Малфой со своей прекрасной женой Нарциссой и сыном. Чета Малфоев гордо прошествовала к одному из первых вагонов, попрощалась с сыном и почти силой заставила мальчика сесть в вагон. Драко порывался уйти в сторону, чтобы с кем-то поздороваться, но все его попытки пресекал Люциус, грозно смотря на наследника.              Следом за Малфоями с аппарационой площадки ступила очаровательная Розалинда Забини со своим единственным сыном. Женщина, отправив Блейза туда же, куда несколькими минутами ранее отправился Драко, завела беседу с Нарциссой.              Спустя ещё небольшой промежуток времени на аппарационной площадке появилась чета Паркинсонов с дочерью. Сверкающая, как отполированный галлеон, Панси, попрощавшись с родителями, быстрым шагом направилась ближе к концу поезда, где уже заметила своих друзей. Дэниел и Илэйн, заприметив старых знакомых, решили остановится и переговорить.              — Вы отпустили дочь к ним? — насмешливо спрашивает Розалинда, указывая небрежно, на стоящих рядом с девочкой Гермиону и Гарри. Но женщина только наткнулась на холодный взгляд миссис Паркинсон.              — К твоему сведению, Рози, они друзья моей дочери. И я не собираюсь запрещать Панси общаться с магами её возраста. — Илэйн с гордостью выпрямилась, смотря прямо в глаза собеседницы.              — А если бы она захотела общаться с Хаффлапаффцами или, упаси Мерлин, с Гриффиндорцами? — интересуется Забини.              — Если бы ты интересовалась жизнью своего сына, Рози, — снисходительно улыбнулась Паркинсон, от чего порядком взбесила Розалинду и заставила засмеяться Нарциссу. Все знали, что Леди Забини редко бывала дома и очень часто колесила по миру в поисках очередного богатого мужа. — То знала бы, что ещё на первом курсе они подружились с наследником Лонгботтомов, который учится сейчас на Хаффлапаффе, а после с братом-близнецом Лорда Прюэтта, Джорджем, который обучается на Гриффиндоре.              — Мы не должны запрещать своим детям с кем-то общаться, — сказала на прощание Илэйн. — И тем более, не должны за них решать этот вопрос.              Родители начали расходиться и вскоре платформа почти опустела. Остались только те, которые собирались провожать своих детей до самого последнего момента, пока не тронется поезд.              Гарри, Гермиона и Панси, так и не дождавшись кого-то ещё, решили занять купе. Они видели Рона, которого Молли силой затащила в вагон Гриффиндорцев вместе с Джорджем. Видели Невилла, который махнул им рукой и ушел со своими однокурсниками. Фред, который проводил до самых дверей вагона Гермиону и Гарри, откланялся и ушел к своим однокурсникам.              — Здесь можно сесть, — махнула рукой Грейнджер, указывая на одно из купе. Внутри на сидении около окна спал мужчина, укрывшись собственной мантией.              — Хоть где-то, — пробурчала Панси, которую порядком взбесили Гриффы, на которых дети натолкнулись, пока искали свободное купе. Гарри помог девушкам устроить багаж на полках и присел рядом со спящим мужчиной, стараясь его не разбудить.              — Кто это? — с интересом спрашивает Паркинсон, украдкой рассматривая невольного соседа. У мужчины были растрëпанные русые волосы, лицо выглядело уставшим даже во сне.              — Судя по всему, — Гермиона наклонилась немного вперёд, что-то рассматривая. — Р. Дж. Люпин, как гласит надпись на чемодане.              — Новый профессор ЗоТИ? — вскидывает брови Паркинсон, присматриваясь к Люпину внимательней. Поношенная одежда, штопанная местами мантия, неаккуратная прическа, небольшие усы и, что больше всего напрягло девушку, мужчина спокойно спал в купе, не обеспокоившись какими-либо чарами. Даже не проснулся, когда к нему кто-то подсел.              — Вполне вероятно, но ведь обычно профессора приезжают в Хогвартс заранее. — Гермиона задумчиво прикусывает губу.              Затем разговор перешёл на отвлеченные темы. Грейнджер жаловалась на то, что творить магию вне Хогвартса запрещено. Паркинсон посвящала подругу в тонкости установки чар на Родовые поместья. Они позволяли внутри колдовать всем, в том числе и детям до совершеннолетия, а значит и Гарри, и Панси летом могли практиковаться. Поттер решил пригласить к себе на летние каникулы Гермиону и Панси на неделю, а может и больше. Грейнджер была только рада приглашению и обещала обязательно при первой возможности написать родителям. Паркинсон тоже согласилась и была уверена, что родители её отпустят в любом случае.              Разговор плавно перетек в тему о совах, которые были у каждого уважающего себя мага. И конечно же они были у детей волшебников, которые своих детей любили и желали быть с ними на связи. У Панси была небольшая сова бежевого оттенка с жёлтым, которую девушке подарили родители в её пять лет, чтобы дочь могла переписываться с друзьями. У Гарри была большая белая сова с черными глазами, и по заверениям самого парня, она была не полярной, а просто очень белой. Её Поттер получил перед поступлением в Хогвартс.              А вот Гермиона позволить себе сову не могла. Хоть Грейнджеры и были достаточно обеспеченными по меркам магглов, в магическом мире денег у них было не так много. Но девушка не отчаивалась и копила себе на личного почтальона, который будет приносить ей письма и газеты.              — Кстати. Я где-то видела номер «Ежедневного пророка», — Гермиона оглядела небольшой столик, на котором действительно лежала уже немного помятая газета. Девушка взяла ее в руки и развернула. — Мерлин! Тут пишут, что некий Сириус Блэк разыскивается как особо опасный преступник!              — Блэк?! — воскликнула Панси, но тут же осеклась, взглянув на мужчину. Люпин даже не шелохнулся. — Я слышала от отца, что Род Блэк давно и бесповоротно мёртв.              — Смотри! — ахнула Грейнджер, указывая пальцем на какие-то строчки. — Тут пишут, что он убил тринадцать магглов и одного мага в ноябре восемьдесят первого, а до этого… — девушка округлила глаза, резко вскидывая голову и смотря на Гарри.              — «Сириус Блэк был хранителем Тайны Поттеров и провел в их дом тридцать первого октября восемьдесят первого года Того-кого-нельзя-называть, который убил Джеймса и Лили Поттеров и попытался убить их полуторагодовалого сына Гарри Поттера. Но мальчик выжил, отразив Аваду, а Тот-кого-нельзя-называть умер. Сириус Блэк, узнав о смерти господина, поспешно скрылся. Когда лучший друг Джеймса и Сириуса Питер Петтигрю попытался воззвать Блэка к совести, то был им зверски убит, как и тринадцать магглов, оказавшиеся неподалеку. Петтигрю был посмертно награждён Орденом Мерлина второй степени, а Сириус Блэк объявлен в международный розыск», — зачитала отрывок из статьи Паркинсон. Девушка обеспокоенно взглянула на Гарри, но парень спокойно сидел, рассматривая что-то в окне.              — Не убивал никого Сириус Блэк, — спокойно отвечает Поттер, поворачиваясь к подругам. — И не он был хранителем Тайны.              — А кто тогда привел к вам в дом Его? — Панси никогда не выговаривала длинное прозвище Воландеморта, но называть его по «титулу» боялась, как и многие в магической Великобритании.              Но ответить Гарри не успел. Свет в вагоне замигал, а поезд стал замедлять ход. Заметно похолодало. Гермиона машинально прижалась к самому ближайшему источнику тепла и магии — к Панси. Было ощущение, что кто-то или что-то забирает магию из поезда, от чего он, издав странный скрипучий звук, встал. В наступившей тишине было слышно, как началась возня в соседнем купе, как кто-то вскрикнул, потому что ему наступили на ногу. Послышался звук открываемой в вагон двери.              — Но мы стоим на мосту! — шепотом вскрикнула Гермиона, аккуратно выглядывая в окно. Панси бросила странный взгляд на все ещё спящего мужчину.              В вагоне стало тихо. По окнам прошел мороз, вырисовывая необычные и странные узоры. Они не были похожи на те, которые обычно появляются на стеклах зимой. В коридоре дети заметили движение и спустя несколько мгновений появилась высокая, под самый потолок фигура. Грейнджер тихо вскрикнула и ещё сильнее прижалась к подруге, которая сидела, словно окаменев. Гарри неотрывно смотрел на замершую за дверью фигуру в черном, местами рваном плаще, и создавалось впечатление, что это нечто смотрело в ответ. Спустя несколько секунд в вагоне показалась ещё одна такая фигура и, будто позвав первую, они вдвоем скрылись из поля зрения слизеринцев.              — Кто это был? — шепотом спросила Гермиона, не желая выпускать руку Панси. В вагоне снова стало теплее, включился свет и поезд тронулся с места.              — Дементоры, — ответил Поттер, поворачиваясь к подругам. — Стражники Азкабана.              — Но что они делают рядом с Хогвартсом? — так же шепотом спрашивает Паркинсон.— Неужели думают, что Блэк сунется в школу?              — Ага, — невесело усмехнулся Гарри. — Ради того, чтобы добить меня.              Остаток дороги слизеринцы провели в молчании. Грейнджер осознавала произошедшее, Панси старалась успокоить свою магию, которая разбушевалась, как только дементоры проникли в вагон, а Поттер откровенно залип в стенку, думая о чём-то своем.              Так и добравшись до школы втроём, дети встретились с Драко и Блейзом только за столом Слизерина. Парни извиняющимися глазами смотрели на друзей, а Рон попросил у Гарри и Гермионы прощения. Панси только отмахнулась, сказав, что всё понимает, и красноречиво посмотрела на Малфоя. Обращать внимание на распределение не было никакой нужды, так как в этом году никто из родственников третьего курса Слизерина в школу не поступал.              Когда распределение было окончено, Дамблдор привычно встал из-за стола, произнес приветственную речь, и представил нового преподавателя ЗоТИ.              — В этом году мы снова приветствуем нового преподавателя по Защите от Темных Искусств, — директор улыбается, что не сильно заметно за его бородой, и слегка оборачивается к преподавательскому столу, где рядом со Снейпом сидит мужчина с русыми, слегка отливающими в рыжий, волосами. — Ремус Люпин.              Люпин поднимается, кланяется ученикам и директору под аплодисменты. Северус рядом хлопает с заметным презрением во взгляде, явно высказывая своё недовольство по поводу набора преподавателей.              — Странный он, — внезапно говорит Драко, брезгливо сморщившись, осматривая нового преподавателя.              — Почему? — сразу вскидывается Гермиона, всегда защищающая всех преподавателей от нападок со стороны учеников.              — Ходит в поношенной одежде, явно до этого немного зарабатывал или вообще не работал, — поясняет Малфой, кривя губы и поворачиваясь лицом к Грейнджер. — Да и декан на него нехорошо отреагировал.              — У профессора Снейпа может быть личная неприязнь к этому человеку, — хмурится Гермиона, недоуменно взирая на молчащего Блейза, который всë время смотрел в пустую тарелку и явно не слушал речь директора и беседу друзей.              — Декан не станет просто так не любить человека, — блондин был явно настроен на долгий спор, который грозил вылиться либо бойкотом со стороны Гермионы, которой не нравилось подобное отношение к ней или преподавателям, либо масштабным скандалом в гостиной после ужина.              — Хватит, — внезапно твердо остановил их Гарри, до этого так же молчавший, как и Забини. — Наше дело получать знания, а не рассматривать, во что одеты преподаватели.              — Если он преподает так же, как одевается, то это будут самые отвратительные уроки ЗоТИ, — Драко продолжает кривить губы, в этот раз смотря уже на Поттера. — Локхарт и тот окажется лучше.              — Малфой! — прикрикнула Панси, из-за чего на них обратили внимание некоторые старшекурсники. — Почему-то предыдущие два года ты не обращал внимания кто и во что одет!              Блондин ничего не ответил. На столах появилась еда, и дети принялись за поздний ужин, сопровождающийся в их компании столь непривычной тяжелой тишиной.       

***

             Проходит чуть больше месяца учебы и Драко, хоть и несколько поменял свое отношение к Люпину, всё так же брезгливо на него посматривал и высказывал своё недовольство. Гарри всячески пытался урезонить Малфоя, но блондин будто не слышал друга, продолжая кривиться от одного появления профессора на горизонте. Поттер в конце концов махнул на это рукой и оставил промывку мозгов Драко на откуп Гермионе, которая готова была за любого преподавателя рвать и метать. Образно, но всё же.              Гарри занялся более насущной проблемой. Игнор. Его, Рона и Гермиону почти в открытую пытались игнорировать и Драко, и Блейз. Панси искренне не понимала, что происходит и почему всегда дружная шестерка внезапно перестала друг с другом общаться. Малфой выдерживал непривычную ранее дистанцию в один диван между Серебряным трио и им, а вот Забини иногда прокалывался в мелочах, так или иначе, на автомате помогая Рону или самому Гарри. Но потом делал вид, будто ничего не было. После очередного такого раза не выдержала Грейнджер, собрав всех у себя в комнате.              — Либо вы объясняетесь, что происходит, либо я веду вас двоих к профессору Снейпу! — взвилась Гермиона, когда после аккуратных расспросов Драко ушел в полное игнорирование девушки и отвечал только Панси.              — Не надо к декану, — вскинулся Блейз. Малфой попытался что-то зашипеть, но парень бросил на друга предостерегающий взгляд. — Мне надоело это! Наши родители запретили нам общаться с Гарри и Роном, потому что Уизли — Предатели, а Поттер — звезда магического мира и нам потом будет плохо. За нами ещё наблюдают некоторые старшекурсники, которые докладывают родителям.              В комнате на какое-то время повисла тишина, которую спустя минуту прервал громкий звук подзатыльника и крик Паркинсон.              — То есть, только из-за этого Мио изводила себя днями и ночами, думая, что же она сделала не так, а вы, оказывается, пошли как верные песики на поводу родителей?! — Панси грозно смотрела то на Блейза, потирающего затылок, то на Драко, который испуганно взирал на разъярëнную подругу. — А Гарри? Он, наверное, половину библиотеки перечитал, чтобы понять, не опоили ли вас в очередной раз, но уже дома!              — А с Мио вам запретили общаться потому что она магглорождëнная? — устало спросил Гарри, садясь на кровать рядом с Гермионой, что поджала губы и неодобрительно смотрела то на Панси, то на парней. Она не любила рукоприкладства, но сейчас понимала, что это было относительно заслужено.              — Да, — Малфой опустил глаза, стиснув зубы. Малфой! У Паркинсон даже дрогнула рука, когда она хотела дать подзатыльник ещё и Драко.              — А мне мама дала прямо противоположное «наставление», — робко заговорил Рон, до этого сидевший в небольшом кресле возле выхода. — Мол, я должен общаться почаще с Гарри, завести крепкую дружбу с Мио, потому что мы же не как те «чистокровные закостенелые снобы», мы же любим магглов и всё, что они делают. — Уизли тихо усмехнулся. — А ещё я не должен общаться с детьми «чистокровных закостенелых снобов». И это всё было сказано после того, как в вечернем чае оказалась какая-то лишняя добавка.              — Вот же ж, — Поттер потер переносицу, качая головой. — Я знал, что с этим будет в этом году много мороки, но я не думал, что всё настолько плохо.              — Гарри? — Грейнджер повернулась к другу, вопросительно приподнимая брови. — Это связано с тем делом?              — Да, — Гарри поднимает глаза на парней, поджимает губы и рывком вскакивает с кровати, начиная мерять шагами комнату. — Чтобы в дальнейшем не было подобного — рассказываю. Сириус Блэк мой магический крестный, который оказался невинно осужден и сейчас находится в бегах.              — Подожди! — вскрикнул Драко, поднимаясь с кровати. — Но почему все пишут, что это он провел в дом Его?              — Потому что председатель Визенгамота А.П.В.Б.Д. написал в приказе на арест «Он виновен. Это же очевидно» и теперь Блэка разыскивают по всему миру, — Поттер остановился около стены, поворачиваясь к друзьям так, чтобы видеть сразу всех.              — Но при чем здесь наше общение? — спрашивает недоуменно Блейз.              — Пресса считает, что злой и ужасный Сириус Блэк придет за мной в школу, чтобы добить, — мрачным голосом сообщает Гарри, смотря на своих друзей. — Поэтому родители и попросили вас держаться подальше, чтобы на вас, в случае чего, не пало подозрение в пособничестве Блэку и Темному Лорду.       

***

             — Гарри! — Драко разбудил друга рано утром где-то часов в восемь в воскресенье. Поттер недовольно заворчал и попытался плотнее укутаться в одеяло, — Гарри! Отец приглашает тебя в Малфой-мэнор на каникулы после Рождества!              — Что? — сон с Гарри как рукой сняло. Парень откинул в сторону одеяло, вскочив с кровати и натолкнувшись носом на запечатанный конверт, который ему протягивал Малфой. Поттер осмотрел письмо со всех сторон, взмахнул палочкой, проверяя на различные заклинания, и только потом аккуратно оторвал сургучную печать с гербом Рода Малфой.              По мере того, как Гарри читал написанное мелким почерком послание, его брови поднимались все выше, а под конец, парень потëр глаза, пытаясь понять, не показалась ли ему. Люциус приглашал лично Гарри Поттера на три дня в свой Родовой дом после Рождества. Приглашал как равного себе, или, по крайней мере, как равного своему наследнику.              — Ты придёшь? — пытается максимально отрешенно спросить Драко, но в его голосе прорезается надежда.              — Обязательно, — улыбается другу Гарри, поднимаясь с кровати и призывая пергамент и перо, чтобы написать ответ. Стоит заранее обрадовать Лорда Малфоя своим будущим появлением.              Буквально несколько недель назад Драко написал домой письмо, в котором высказал почти все, что он думает о запрете общения с Поттером. Письма не было очень долгое время и Малфой стал переживать. Наконец, оно пришло и, судя по довольному виду Драко, отец его не ругал и не грозился изгнать из семьи.              После того, как Гарри дописал письмо, аккуратно закрыл конверт (к сожалению не печатью Рода) и отправил его вместе с совой Малфоя, парни спустились в гостиную.              — Почему ты не отправил письмо своей совой? — поинтересовался Драко. Отправлять свои письма с чужой совой считалось моветоном в магическом мире, но если была необходимость сделать именно так — приходилось делать. К тому же Гарри отправил ответ на письмо, которое получил через наследника Малфоя.              — Она улетела, видимо, к опекунам, — пожал плечами Поттер, взмахивая рукой и приветствуя уже сидящих в гостиной Блейза и Рона, — Они иногда вызывают её, если им надо отправить большое письмо или важную посылку.              Дальнейший день прошел в полном размеренном спокойствие. Слизеринцы сходили в библиотеку, чтобы дописать эссе по Трансфигурации и найти некоторые книги, нужные им для изучения выбранных предметов. Как ни пытался в начале года показать, что ему не хочется сильно напрягаться, Рон в итоге выбрал Нумерологию и Маггловедение. Драко, Гарри и Гермиона попытались набрать предметов по максимуму, но как только узнали, что профессором Ухода за магическими существами в этом году будет Хагрид, а затем наслышались про предвещающую каждый год кому-то смерть Трелони, решили ограничиться Нумерологией, Маггловедением и Рунологией.              Панси долго сидела над списком на пару с Блейзом и решала, что ей выбрать — Маггловедение их интересовало мало, так как много чего им могла рассказать Гермиона или Гарри, который оказался осведомлен о маггловском мире. УзМС они отмели сразу, как и Прорицания, хотя Паркинсон порывалась сходить на несколько занятий. Оставался небольшой выбор — Нумерология и Рунология. И если Блейз ещё согласился с тем, что в будущем ему наверняка понадобится Рунология, а Панси склонялась к Нумерологии, то оба не хотели брать ещё один второй предмет. По наставлению сначала Фреда, затем Маркуса, а следом ещё и декана, Забини и Паркинсон всё-таки взяли Маггловедение, Нумерологию и Рунологию, хотя надеялись от чего-то в итоге отказаться.              Близились Рождественские каникулы, на улице постепенно холодало, дети кутались в шарфы, а от квиддича никто отказываться не собирался. Благо в этом году Флинт выпускался и был часто занят уроками или дополнительными занятиями, но всё равно гонял свою команду на стадион. В прошлом году Слизерин впервые за несколько лет взяли кубок по квиддичу, а вот кубок школы достался Гриффиндорцам, которые по неведомой причине вырвались по количеству рубинов вперёд, обогнав даже сапфиры воронов.              Профессору Люпину все чаще и чаще перепадало за глаза от Драко, который так и не смирился с присутствием на посту ЗоТИ неприглядно, по его мнению, выглядящего преподавателя. Гермиона уже тоже махнула рукой на попытки образумить Малфоя и просто игнорировала нападки в сторону Люпина.              — Фред! — Рон свалился в последний день перед отъездом по домам на голову Прюэтту почти в прямом смысле. Парень сидел в гостиной курса и читал, как сзади через диван перекинулся Уизли, почти оторвавшись ногами от земли. Фред еле успел поймать младшего брата, легким толчком ставя его обратно. — Возьми нас с собой на каникулы.              — Вас? — Рон понизил голос на последней фразе, поэтому Прюэтт ответил так же тихо. — Тебя и Джорджа?              — Да, — закивал парень. — Джинни тоже можно было бы взять, но мать с неё глаз не сводит в последнее время.              — Боюсь, не получится, — Уизли заметно поник, опуская взгляд. — Я очень хотел бы, Рон, правда, но дом не примет вас.              — Ладно, — Рон шмыгнул носом, но поднял взгляд на брата и улыбнулся ему. — Я понял, почему. Всё в порядке.              Фред ободряющее улыбнулся и потрепал брата по голове, от чего младший заворчал. Прюэтту пришлось ещё в конце того года, сразу, как только у Джорджа произошел сильный выброс, рассказывать Рону и Джинни о Предателях Крови. Рон тогда сидел красный от злости на родителей, что врали столько времени собственным детям, а Джинни побледнела, но заверила, что ничего подобного, как Джордж, она не чувствовала и не чувствует, хотя девочку очень часто подкалывали по поводу братьев слизеринцев, от чего Уизли вскипала, но старалась не показывать виду.              Рон, завидев как в гостиную вернулись Гарри и Гермиона из библиотеки, куда они возвращали книги, радостно унëсся к ним. Фред тяжело вздохнул, грустно глядя на младшего, который прекрасно вписался в Слизерин, как и он сам четыре года назад. Но тогда он был первым Уизли на факультете и относились к нему не просто с подозрением, а даже с агрессией. Прюэтту удалось доказать, что он достоен называться слизеринцем и носить на мантии герб этого факультета только на втором году обучения, и то пришлось сначала завоевывать какое-никакое, но все-таки доверие Снейпа.       

***

             Детей собирают около школы и на каретах с фестралами отправляют на станцию, где учеников, решивших на каникулы покинуть стены школы, сажают на Хогвартс-экспресс и желают удачных каникул.              В купе, которые заняли все шестеро слизеринцев, состоялся серьезный разговор про посещение друг друга. Гарри сообщил сразу всем, что собирается после Рождества посетить Малфой-мэнор, и Драко пригласил на это же время в гости Блейза. Забини только горестно вздохнул, отказавшись, так как матушка решила уехать с наследником в Италию к дальним родственникам. Панси и Гермиона договорились встретиться в определенном месте в маггловском Лондоне, откуда потом Паркинсоны заберут девочек к себе домой на пару дней. Рону обещали много и часто писать и, конечно же, незаметно отправить подарки ему и Джорджу.              На платформе Уизли, чтобы не возникало в семье лишних пересудов, покинул с Джорджем вагон отдельно, заранее попрощавшись с друзьями и Фредом. Слизеринцы неспешно собрали свои вещи, очистили после себя места и вышли на морозный воздух на платформу девять и три четверти, где столпилось достаточно много магов, ожидающих своих детей.              Гермиона заметила мелькающие в толпе рыжие волосы семейства Уизли и на секунду ей показалось, что их сейчас на одного больше, чем надо. По идее на платформе сейчас мистер и миссис Уизли, Перси, Джордж, Рон и Джинни — итого шесть рыжих голов. Но Грейнджер отчётливо видела седьмую и пыталась присмотреться внимательнее и понять, не мерещиться ли ей.              — Фред! — раздается чей-то вскрик и Прюэтт, удивленно распахнув глаза, оборачивается в сторону мага, пробирающегося к ним через толпу. — Давно я тебя не видел, хоть вы с Джорджем одно лицо.              Подошедший парень, сжавший в крепких объятиях Фреда, был такой же рыжий и веснушчатый. Высокий, одетый частично в драконью кожу, он вызвал у Блейза восхищенный тихий свист, а Драко не сдержался от громкого вздоха, рассматривая магическую одежду ручной работы.              — Чарли! — Прюэтт, весь красный от смущения, выбрался из братских объятий и повернул старшего лицом к друзьям, — Знакомьтесь, это мой старший брат — Чарльз Уизли. Чарли, это мои друзья — Гарри Поттер, Гермиона Грейнджер, Драко Малфой, Блейз Забини и Панси Паркинсон.              — Приятно с вами познакомиться, — раскланялся Чарли, поочередно здороваясь лично с каждым. Второй по старшинству Уизли производил впечатление слегка развязного и не серьезно относящегося к жизни парня.              — Нам тоже приятно, — неуверенно отвечают слизеринцы. До этого они не сталкивались с другими представителями семейства Уизли, которые выпустились из Хогвартса. Рон рассказывал о самом старшем брате по имени Билл, который работает в Египетском филиале Гринготтса, и о втором старшем Чарли, который работает в драконьем заповеднике в Румынии. Судя по специфической даже для магов одежде и шрамам на видных частях кожи, это был самый настоящий драконолог, и не скажешь, что всего три года назад выпустился из школы.              Когда с обменом любезностями было покончено и Чарли удалился обратно к родителям, которые на него недобро поглядывали, Гермиона обхватила руку Панси, привлекая к себе внимание.              — Ты видела? — спрашивает очень тихо Грейнджер, ловя удивленный взгляд подруги. — Он передал Фреду записку.