Жизнь, Смерть и Время

      — Турнир Трёх Волшебников, или, как его иногда сокращают, ТТВ, — Драко вытащил из сумки книгу и раскрыл её перед Гермионой. — Старинное состязание юных магов, в котором участвуют по одному представителю от трёх известнейших магических школ: Хогвартса, Дурмстранга и Шармбатона. Отец сказал, что в этом году Турнир решили провести на территории Хогвартса.              — Только установили жёсткие правила для участников, — Гарри указал пальцем на одну из картин, где волшебник лет тринадцати стоял напротив огромного дракона. — Раньше участвовать мог каждый, кто пожелает и кого выберет жеребьевка, а в этом году смогут участвовать только те, кто достиг семнадцати лет.              — Ну, и задания будут рассчитаны на школьную программу, — уточнил Малфой, двигая книгу ближе к крайне заинтересованной Гермионе. Рон тоже с любопытством разглядывал рисунки, на которых изображали участников Турниров прошлых веков.              В Хогвартс-экспрессе как обычно стоял небольшой гул голосов, слышался перестук колес и чувствовались всплески магии — магглорожденные дорвались до волшебных палочек. Летом Гермионе удалось посетить Родовой дом Блэков, в котором проживал Гарри и его опекуны — Сириус Блэк и Ремус Люпин, а так же Вальбурга Блэк, мать Сириуса. Панси, вместе с которой была приглашена Грейнджер, была очень удивлена, ведь по магической части Англии ходили почти подтвержденные слухи о гибели Леди Блэк. Впрочем, тема была не самой лучшей и её обсуждение оставили на потом — девушки собирались развлекаться с друзьями, а не выяснять секреты древнего семейства.              Тогда же Люциус Малфой и принес весть о будущем Турнире, сообщив сразу после вручения Сириусу документа, подтверждающего его невиновность. Поэтому на вокзал Гарри провожали оба мужчины, а Блэк наконец-то нормально увидел мир.              — Это ты мог выйти из дома хотя бы до ближайшего магазина и не пить противное оборотное, а мне приходилось сидеть взаперти и вылезать погулять по улице редкими ночами, да и то — в виде собаки! — разразился гневной тирадой в конце августа Сириус, когда Ремус предложил ему остаться дома в этом году, чтобы не рисковать лишний раз. — Я крестный Гарри или так, мимо проходил?!              Люпину всё-таки пришлось согласиться с мужчиной, но от наставлений Вальбурги ещё никто не мог уйти. Поэтому на вокзале Блэк вёл себя как истинный джентльмен — поклонился Люциусу, поцеловал руку Нарциссе, пожал руку Дэниелу, познакомился и раскланялся с Илэйн и Розалиндой.              — А если кто-то попытается обмануть жеребьевку? — спросила Гермиона, закрыв и отложив в сторону интересную ей книгу.              — Думаю, директора не допустят подобного, — Панси отвлеклась от небольшой книги на иностранном языке и посмотрела на подругу. — Будет какой-то артефакт, который будет принимать имена только тех, кто достиг семнадцати лет.              — А если взрослый попытается кинуть имя ученика, которому ещё нет семнадцати? — задумался Рон, закидывая в рот конфету из пëстрой упаковки с логотипом магазина «Сладкое Королевство».              — Кто таким будет заниматься? — усмехается Блейз, забирая из упаковки друга несколько зелёных и жёлтых конфет. — Делать им больше нечего, как учеников подставлять.              — Да и наблюдающие около места сбора имён должны быть, — уточнил Драко, двигаясь немного в сторону, чтобы его не задел Уизли, пытающийся отобрать конфеты у Забини.              Путь до школы прошёл спокойно, и вот, слизеринцы, уже переодетые в школьную форму, садятся в карету с фестралами. Около них проходит Луна в компании Невилла и Эрнеста — они приветствуют знакомых и идут дальше, занимать свободные места.              — Лавгуд нашла хороших друзей, — заметила Панси, когда невидимые лошади тронулись.              — Это хорошо, — отозвался Гарри. — Она немного… странная. В хорошем смысле, но с другими людьми ей трудно.              — Кстати, — Блейз наклонился немного вперёд, чтобы оказаться ближе к другу. — А как ты с ней познакомился?              — В школе на втором курсе столкнулся в коридоре. У нее кто-то украл ботинки и забросил их на выступ над окном, — Поттер показал рукой в воздухе окно и нишу над ним. — Она стояла и думала, как ей их достать, а тут я с выученным недавно Акцио.              — А разве Блэки не учили тебя бытовым чарам? — интересуется Паркинсон.              — Дома можно было призвать вещь без специального заклинания, — пожимает плечами Гарри.              Спустя время кареты дрогнули и встали, длинная вереница прибыла к главным воротам Хогвартса. Гарри выпрыгивает из кареты и подаёт руку Гермионе. Рон помогает спуститься Панси, и слизеринцы выдвигаются в сторону входа в школу. Осень в этом году выдалась тёплая, на улице не шёл дождь и было ещё достаточно светло для позднего вечера.              В Большом зале дети садятся на привычные места, здороваясь с теми, кого не встретили в поезде. Кребб и Гойл важно кивают Драко, освобождая место для него и остальных пришедших.              — Чего это они? — шепотом спрашивает Паркинсон.              — Отец возобновил контракт защиты с их отцами, — отвечает Малфой, кивая в ответ Винсенту и Грегори. Те садятся с одной и с другой стороны от слизеринской шестерки. Драко тем временем принялся объяснять заинтересовавшейся Гермионе. — Это значит, что наследники Родов, с которыми был заключён подобный контракт, обязаны защищать и охранять наследника главного Рода. Не вассалитет, но нечто похожее.              Грейнджер закивала, давая понять, что она поняла всё, только что сказанное. Девушка была полиглотом, запоминая и переваривая информацию как никто иной. В подобном с ней мог посоревноваться только сам Драко, но у того и так был достаточно большой багаж знаний об устройстве магического мира, как и у многих чистокровных, вот Малфой и решил объяснять все непонятные Гермионе темы. Гарри, в силу происхождения Рода, в котором его воспитали, не мог делиться знаниями с Грейнджер — Блэки не объясняли детям информацию, а «загружали» её прямо в память, вместе с нужными знаниями. То есть, дети Блэков знали, что и как надо делать, а почему — могли сказать не сразу. Поэтому Поттер всё знал, но нормально мог объяснить только тогда, когда сам разберётся у себя в голове.              — Малфой, — Теодор, оказавшийся по правую руку от Драко, сидящий сразу через Крэбба, наклонился над столом, чтобы его было видно из-за массивного парня. — Могу ли я у тебя попросить совета?              — Смотря чего он будет касаться, — Малфой бросил короткий взгляд на стол преподавателей, где Дамблдор разливался соловьем про новый учебный год, а Снейп сидел хмурый и излучал во все стороны недовольство происходящим. Так же, как успели подметить все, за столом находились новые лица и отсутствовал Люпин.              — Родословных чистокровных Родов, — Нотт смотрел с такой мольбой в глазах, что Малфой не решил отказывать. Да и не в его интересах не заручиться на будущее помощью Нотта — тоже ведь чистокровные, хоть и не такие древние.              — Тогда я подключу к этому вопросу Гарри, он тоже многое знает, — уточнил Драко, наблюдая за реакцией Теодора. Парень только кивнул и вернулся в прежнее положение. Винсент не сдвинулся ни на миллиметр, пока парни разговаривали.              Наконец-то двери распахнулись и МакГонагалл с важным видом запустила внутрь первокурсников. Дети озирались по сторонам, стараясь максимально всё рассмотреть и запомнить. Больше всего их интересовали парящие в воздухе свечи, магический потолок и знамёна над столами. Началась церемония распределения, вслед за которой на постамент встал директор, чтобы объявить о чём-то.              — Вынужден сообщить, что, к сожалению, в этом году нас покинул профессор Люпин, — зал загудел и только первокурсники не понимали происходящего, но им быстро принялись всё объяснять второкурсники и третьекурсники, сидящие ближе всего к детям.              — Он ушёл сам? — удивлённо спрашивает Драко, оборачиваясь к спокойно отреагировавшему на новость Гарри.              — Нет, директор настоял на увольнении по собственному, потому что Рем отказывался пить антиликантропное, — спокойно отвечает Поттер. Сидящие рядом пятикурсники удивлённо поворачиваются к парню, смотря на него шокировано, а кто-то всё же решается спросить.              — Профессор Люпин был оборотнем?              — Не был, а есть, — почти огрызается Гарри, поворачиваясь к спросившему парню. Тот быстро стушевался, снова отворачиваясь к однокурсникам. После того, как в начале этого лета Сириуса Блэка оправдали, вскрылось три факта — Вальбурга Блэк жива и здравствует в своем родном доме, вместе с сыном; Сириус Блэк почти тринадцать лет воспитывал Гарри, являясь его магическим крестным; Ремус Люпин оказался вторым магическим опекуном Гарри, которого в опекуны назначила Родовая магия. Последнее было сообщено лично Лорду Малфою с просьбой не афишировать, и Люциус провернул все так, что многие обыватели думали, что опекуном Люпин стал из-за завещания. Кому надо было понять всю информацию — тот понял.              — Так же в этом году у нас беспрецедентное событие — на пост преподавателя Защиты от Темных Искусств пришли два кандидата, — Дамблдор указывает рукой на взрослого мужчину, у которого часть лица была покрыта уродливыми шрамами, а вместо правого глаза был магический протез, — Аластор Грюм, отставной аврор и, — в этот раз директор указывает на сидящую по правую руку от Снейпа черноволосую женщину с пронзительными голубыми глазами, — Стефани Сейер, бывшая преподаватель боевой магии в Шармбатоне.              Оба мага встали со своих мест, поклонившись детям и остальным преподавателям.              — Так как место преподавателя одно, то в октябре будет проведено ученическое голосование, — продолжил Дамблдор, снова повернувшись лицом к ученикам. — На основе голосов будет решено, какой преподаватель детям понравился больше и тот останется преподавать.              — До конца этого года, — тихо добавил Блейз так, чтобы его услышали только сидящие рядом с ним друзья, которые в ответ на шутку только улыбнулись.              — Ставлю бутылку сливочного пива на то, что директору нужен в школе именно Грюм, — заговорщическим шепотом сообщает Гарри.              — Ставлю тоже бутылку сливочного на то, что в школе останется профессор Сейер, — поворачивается к друзьям Гермиона.              — Солидарен с Мио, — кивает Драко.              — Я, пожалуй, встану на сторону Гарри, — Блейз прикинул что-то про себя, а затем кивнул Поттеру.              — Ставлю тоже самое на то, что в школе останутся до конца года оба, — Панси усмехается, выдерживая удивлëнные взгляды друзей.              — То же самое, только преподавать останется только один из них, — кивает Рон.              — Зачем нам два боевика в школе? — задаёт вполне логичный вопрос Забини, но ответить на него никто не успевает.              — Так же в этом году в школе пройдет известный всему миру Турнир Трёх Волшебников, — Зал разразился овациями. — Турнир Трёх Волшебников был основан примерно семьсот лет назад как товарищеское соревнование между тремя крупнейшими европейскими школами волшебства — Хогвартсом, Шармбатоном и Дурмстрангом. Каждую школу представлял выбранный чемпион, и эти три чемпиона состязались в трёх магических заданиях. Школы постановили проводить Турнир каждые пять лет, и было общепризнано, что это наилучший путь налаживания дружеских связей между колдовской молодёжью разных национальностей — и так шло до тех пор, пока число жертв на этих соревнованиях не возросло настолько, что Турнир пришлось прекратить, — ученики зашептались. — Но не волнуйтесь, в этом году всё будет иначе! Участвовать смогут только те, кто уже достиг семнадцатилетнего возраста, а задания будут построены исключительно по пройденной школьной программе.              — Не волнуйтесь, вы участвовать не сможете, — передразнил директора какой-то парень с курса старше. — Сначала дал надежду и сразу её разбил.              Действительно, многие ученики были готовы участвовать в Турнире до того момента, пока не объявили возрастное ограничение. Но, судя по хитрым ухмылкам Фреда и Джорджа, не всех это огорчило. Ещё летом парни смогли пересечься в маггловском Лондоне и посетить оттуда Родовое поместье Прюэттов, где Фред обновил магию мужа, убирая остатки сожженной печати.              — Делегации от школ Дурмстранга и Шармбатона прибудут в конце октября, а пока что можем приступить к ужину! — Дамблдор взмахнул руками и на столах появились различные блюда, от которых многие представители аристократии наморщили нос — пища была тяжелой для позднего ужина. — Ах, да! Забыл упомянуть, что в этом году не будут проводиться дружеские турниры по квиддичу между факультетами.              Некоторые возмущëнно застонали. В том году выпустилось очень много игроков со всех команд и многие надеялись в этом году пройти отбор и представлять свой факультет на поле.       

***

             В кабинете Защиты от Темных Искусств стоял полумрак, жалюзи на окнах были не до конца задëрнуты, а свечи и факела потушены. Четвертый курс Слизерина и Гриффиндора расположился за партами и с интересом посматривал на большие напольные часы, ожидая нового преподавателя — сегодня у них ведёт урок Стефани Сейер.              — Доброго дня, — женщина появилась ровно во время гонга, обозначающего начало урока, прошествовала быстрым шагом в сторону преподавательского стола и повернулась к ученикам. — Как вы можете уже знать, меня зовут Стефани Сейер, для вас профессор Сейер, — она оглядела цепким взглядом голубых глаз каждого ученика. — Но я не обижусь, если вы обратитесь ко мне «мадам», но в таком случае не стоит прибавлять мою фамилию. У кого-нибудь есть вопросы, касающиеся лично меня?              Вверх поднялись неуверенно три руки — две в Гриффиндорской и одна в Слизеринской мантиях.              — Дадим слово представителю Слизерина, — Сейер кивнула Дафне, давая возможность первой задать вопрос. — Слушаю вас, мисс Гринграсс.              — Спасибо, профессор Сейер, — девушка неуверенно поднялась со своего места и получила одобрительный взгляд от женщины, — Вы происходите из чистокровной семьи?              — Да, я являюсь чистокровным магом, так же как и оба моих родителя, — Стефани улыбнулась, Дафна кивнула и, поблагодарив за ответ, села на место. Львы зашептались, странно посматривая на слизеринку. — Поясню для тех, кто посчитал вопрос мисс Гринграсс дискриминационным — такой предмет, как боевая магия, следует вести чистокровным магам, родившимся и выросшим в магическом мире. Кто может сказать, почему именно так?              Вверх поднялись руки всех представителей Слизерина и несколько рук со стороны Гриффиндора.              — Как понимаю, многие здесь чистокровные, тогда, мисс Патил, ответьте вы на мой вопрос, — Сейер кивнула девушке восточной внешности в красной мантии.              — У каждого мага индивидуальное… — девушка замялась, пытаясь подобрать слово, а потом неуверенно продолжила, — строение магического ядра, из-за чего не каждый может беспрепятственно использовать многие заклинания, которые используют при изучении боевой магии.              — Не совсем верно, но все-таки очень близко, — женщина кивнула. — Пять баллов Гриффиндору. У каждого мага индивидуально не строение ядра, а его магические каналы, а также магический покров и фон.              В классе возникла почти гробовая тишина, львы и некоторые змеи удивлённо переглядывались друг с другом.              — Так, — Сейер нахмурилась, осматривая задумавшихся учеников. — Это тема прошлого учебного года, я проверяла методические указания для преподавателей ЗоТИ. Кто преподавал у вас в прошлом году этот предмет?              — Профессор Ремус Люпин, — сразу же отозвалась Гермиона.              — Люпин? Это случайно не ваш опекун, мистер Поттер? — Гарри кивнул.— И он не рассказывал вам про магические каналы, распределение магии?              — Нет, профессор Сейер, он больше рассказывал и показывал магических существ, — ответил Поттер, чем вызвал искреннее удивление женщины. — Ремус рассказывал, что на смене программы настоял один вышестоящий человек, чтобы познакомить детей с опасными тварями, с которыми они могут встретиться, если случайно забредут в Запретный Лес.              — Магических существ проходят на УзМС, но никак не на ЗоТИ! — Сейер нахмурилась, сложив руки на груди. Когда позади Драко кто-то тихо прыснул, женщина сощурила глаза и посмотрела на парня. — Мистер Забини, хотите что-то уточнить?              — Извините, профессор Сейер, — Блейз бросил вопросительный взгляд на Гарри, который в ответ кивнул и махнул рукой. — Профессор Люпин является оборотнем, то есть является магическим существом, поэтому его и попросили про них рассказывать.              — Профессор Люпин — оборотень?! — воскликнула девушка с Гриффиндора, тряхнув кудрявыми волосами. Остальные испуганно вжали голову в плечи, осознавая, что весь прошлый год проучились под руководством вполне опасного существа.              — О, Мерлин, — Стефани, прикрыв глаза, облокотилась поясницей о преподавательский стол и заговорила на французском. — Я знала, что с Хогвартскими учениками будет труднее, чем с моими Шармбатонцами, но чтобы настолько?              — Простите, мадам, но вы ведь не одна знаете французский, — усмехнулся Драко. Позади него кивнули Теодор и Дафна, на стороне львов улыбнулась Парвати.              — Неплохое произношение, мистер Малфой, — улыбнулась краешком губ Сейер. — Люциус решил привить фамильное хобби и наследнику? Или дают знать о себе французские корни?              — Вы знали моего отца? — удивился Драко.              — Я была наслышана о нем, когда училась в Хогвартсе на седьмом курсе, от одного его хорошего знакомого, — пояснила женщина. — Я так понимаю, кто-то хотел знать, где я училась и почему перешла работать из Шармбатона в Хогвартс? — Симус и Дин, два друга гриффиндорца, синхронно кивнули. — Училась я первые пять курсов в Шармбатоне на факультете Ардор, один год проходила обучение в другой школе по причине переезда, а седьмой курс закончила в Хогвартсе в тысяча девятьсот семьдесят восьмом. Закончила школу в один год с профессором Снейпом, через него же и виделась пару раз с вашим отцом, мистер Малфой, — Драко кивнул, принимая информацию. — Сейчас пришла преподавать в Хогвартс по личным соображениям. К тому же слышала, что дольше года у вас преподаватели ЗоТИ не задерживаются.              Ученики закивали. Все чувствовали себя рядом с профессором Сейер спокойно, не хотелось спрятаться от неё, как от Квирелла, или закатить глаза при её виде, как от позëра Локхарта. Было в ней что-то такое притягивающее, как в Люпине, но при этом чувствовался крепкий преподавательский стержень. Прямо как у Снейпа.              — Тогда предлагаю компромисс! — Сейер хлопнула в ладоши и перед ней возник пергамент, в который женщина незамедлительно заглянула. — Я готова создать факультатив, на котором вы будете задавать интересующие вас вопросы, а я, по мере возможности, буду на них отвечать. Приходить сможете в среду после уроков, в пятницу сразу после обеда или же в субботу утром.              — А разве вам будут доплачивать за дополнительные занятия с нами? — неуверенно спросила Дафна, приподняв руку.              — Согласно Уставу Хогвартса, преподавателям назначается зарплата самим Замком, то есть Магией, — продекламировала Гермиона, — То есть преподаватель может создать хоть несколько факультативов, вести дополнительные курсы или заниматься с учениками по отдельности — жалование будет повышено на фиксированную сумму.              — Спасибо за пояснение, мисс Грейнджер, — в глазах Стефани можно было прочитать неподдельное удивление. — Пять баллов Слизерину, но не стоило учить Устав школы наизусть.              — Я его не учила, — девушка покраснела, потупляя взгляд, — Я его просто прочитала и если какая-то статья мне нужна, я помню её приблизительное расположение в книге.              — Неплохие умения, мисс Грейнджер, они вам несомненно пригодятся в будущем, если захотите связать свою жизнь, к примеру, с педагогикой или министерством, — Сейер ещё раз взглянула на свое расписание, — Тогда вы скажете мне, мисс Грейнджер, когда сможет ваш курс приходить ко мне на факультатив?              — По субботам, профессор Сейер, — тут же ответила Гермиона, будто ждала этого вопроса с самого начала, — По средам у нас накапливается много домашней работы к четвергу и пятнице, в пятницу после обеда у нас совместный с Гриффиндором урок зельеварения.              — Господа гриффиндорцы? — дети переглянулись между собой, прикидывая возможности. Они хотели посмотреть, что такое будет на факультативе, но с другой стороны по субботам с утра их отпускали в Хогсмит, — Я не обязую ходить всех и всегда. Если захотите вместо похода ко мне сходить в Хогсмит или посидеть с друзьями — прошу, просто спросите потом у остальных, что мы проходили.              — Тогда нам тоже будет удобнее в субботу, — ответил Симус, судя по всему, являющийся старостой курса.              — Прекрасно, мистер Финниган. В таком случае объявляю факультатив по ЗоТИ открытым по субботам сразу после завтрака, длиться он будет не больше двух часов, — женщина призвала к себе перо и черкнула пару строк в своем расписании, — Никто не будет против, если к нам внезапно присоединятся представители Хаффлапаффа и Рэйвенкло?              Все замотали головами. Никто не был против, если на факультативе будет интересно. А ведь чем больше людей, тем интересней!              — Тогда сейчас вернёмся к магическим каналам, — Сейер прошлась до меловой доски, которую придирчиво осмотрела со всех сторон, а затем вытащила из рукава палочку, которой постучала по поверхности. На черном фоне проступил силуэт человека с обозначенными линиями, напоминающими кровеносную систему. — Они, как вы можете заметить, проходят по всему телу и, в отличие от кровеносных сосудов, не цикличны. Магия не циркулирует внутри вас, она небольшими количествами покидает ваше тело каждую секунду, но на замену ей приходит магия извне, которую накапливает ваш магический фон.              Стефани тяжело вздохнула, обвела обречëнным взглядом класс и начала рассказывать дальше.              — В воздухе полно самой различной магии, которую вы не можете усвоить всю, поэтому ваш магический фон её фильтрует и делает это достаточно быстро, чтобы затем по каналам к вашему ядру попала подходящая вам магия. Надеюсь рассказывать про её разновидности мне не надо? — класс снова замотал головой. — Отлично. Так как времени у нас не так уж и много, а мне бы ещё хотелось проверить ваши практические знания, про покров расскажу во время факультатива в эту субботу. А сейчас коротко про магические выбросы. Почему после них остаётся магическое истощение, если фон накапливает магию? Мистер Нотт?              — Потому что из тела вырывается в один миг большее количество магии, чем обычно расходует маг при использовании заклинаний или варки зелий, — Теодор моментально подскочил со своего места. — И чтобы магия не продолжала уходить из ядра через расширившиеся каналы, тот самый покров закрывает выходы, оставляя только те, которые принимают магию в тело. Накопленной в фоне магии не хватает для моментального восстановления и очень часто она уходит при выбросе.              — Спасибо, мистер Нотт. Пятнадцать баллов Слизерину, — Теодор кивнул, садясь на место. Женщина обернулась к классу, довольно смотря на то, как все записывают на пергамент материал. — Дописывайте и собирайте вещи, быстро пробежимся по вашим практическим знаниям.              Четверокурсники быстро погрузили свои вещи в сумки и помогли преподавателю разместить парты около стен, чтобы они не мешали при отработке заклинаний.              — Давайте начнем с простого, — Сейер встала напротив учеников, внимательно осматривая всех, — Сейчас каждый по очереди встанет напротив меня и использует все заклинания, которые выучил за прошедшие три года. Кроме Риддикулуса, конечно же. Его мы отработаем чуть позже, если вам будет ещё интересна эта тема.              Остаток урока прошел на веселой ноте. Многие даже забыли противостоянии факультетов и вот уже Дафна о чем-то дружелюбно спорит с Лавандой, Блейз объясняет Симусу как правильно делать движение палочкой, Парвати пытается научить Рона изящнее делать взмах при использовании Левиосы, а Гермиона и Панси устроили шуточную дуэль с Дином и Фэй Данбар. Копилка обоих факультетов пополнилась ровно на пятьдесят баллов каждая, потому что за каждое идеально применëнное заклинание профессор Сейер прибавляла студентам по пять баллов.              Теперь четвертые курсы Гриффиндора и Слизерина с нетерпением ждали субботнего факультатива и следующего урока именно у Стефани. За закрывшейся после окончания урока дверью в кабинет ЗоТИ осталась стоять около преподавательского стола Сейер, прислонив палочку к губам и криво усмехаясь.       

***

             — Сегодня мы разберём Непростительные заклинания, — профессор Грюм был достаточно страшен на вид — многочисленные шрамы покрывали его явно не молодое лицо, одну ногу заменял деревянный протез, который при ходьбе издавал глухой стучащий звук. Одет мужчина всегда исключительно в мантии в пол коричневых оттенков, но под ними носил неплохие костюмы, хоть и выглядящие несколько специфично — больше походило на форму пиратов. — Не будем углубляться в происхождение названия каждого по отдельности, а перейдем сразу к сути — использованию и защите.              Ученики переглянулись, задаваясь вопросом. Почему к использованию, если непростительные для использования запрещены?              — Вижу у вас в глазах вполне правильные вопросы, — усмехается Аластор, что смотрится несколько странно. — Кто скажет, не обязательно с точными датами, когда и кем было разрешено использование непростительных? Мисс Грейнджер?              — Использование непростительных было разрешено во время первой Магической войны Бартемиусом Краучем-старшим, главой Департамента Международного Порядка, на тот момент председателем Визенгамота, — ответила Гермиона, заранее поднявшись со своего места.              — Правильно, — Грюм как-то странно осмотрел девушку с ног до головы, кивнул и наконец добавил. — Пять баллов Слизерину за правильный ответ. А теперь, кто перечислит мне все Непростительные и кратко их действия? Мистер… — мужчина обвел учеников здоровым глазом, пока протез вращался на своем месте, — Нотт, ответьте вы.              — Всего существует три Непростительных заклинания — Авада Кедавра, Круциатус и Империус, — Теодор поднялся из-за стола. — У последних двух словесная формула при использовании несколько отличается от названия. Авада позволяет моментально и без единого следа убить человека. Круциатус заставляет человека испытывать неимоверную боль, а Империус подавляет волю человека и им можно управлять, отдавая самые различные приказы.              — Спасибо, мистер Нотт, — Теодор сел обратно. Гриффиндорцы зашептались, в основном те, кто был магглорожденным или выросшим в маггловском мире. — Баллов мистеру Нотту я не прибавлю, так как на мой вопрос мог ответить любой чистокровный волшебник, или же тот, кто ну очень сильно интересовался магическим миром сразу, как в него попал.              Волшебный глаз прокрутился вокруг своей оси и наконец замер, смотря в одну точку, ровно на Гарри. Поттер выдерживает зрительный контакт, и Аластор усмехается.              — Перейдем к защите от Непростительных, — Грюм вытащил из чехла палочку и отодвинул в сторону преподавательский стол.— Сейчас доставайте пергаменты и записывайте подробно каким образом и при помощи каких заклинаний можно защититься от Круциатуцса и Империуса. От Авады, увы, ещё никто не выживал. Почти никто.              Слизеринцы усмехнулись, искоса глянув на криво улыбающегося Поттера. Вот уж о ком ходили невероятные легенды. Мальчик-который-отразил-Аваду.              После вполне интересного урока четверокурсники отправились на обед, где Гермиона заметила на их компании ну уж очень пристальный взгляд директора и декана.              — Почему они на нас так смотрят? — шепотом поинтересовалась Грейнджер, наклонившись, чтобы достать кувшин с соком.              — Они не только на нас, но и на грифов так смотрят, — ответил Драко, незаметно кивая в сторону стола краснознаменных. — Видимо, уже слышали, о чём нам профессор Грюм рассказывал.              — Боятся, что нам понравилось? — усмехается Блейз.              — Ага, а им наоборот противно стало, — в тон ему отвечает Гарри, указывая глазами на львов.              — Вы слышали? — Рон, внезапно появившийся за спинами ребят, подвинул массивного Гойла немного в сторону и уселся рядом с Панси, положив перед собой газету. — Скорее всего, на Турнир приедет сам Виктор Крам!              — Кто это? — сразу спрашивает Гермиона.              — Это известнейший игрок в квиддич за Болгарскую сборную, — отвечает Малфой. — Он учится в Дурмстранге, так что да, он вполне может приехать, чтобы выступить на Турнире.              — Но он так же может не приехать, чтобы избежать лишних расспросов и скандалов, — поднял вверх палец Забини.              — Скандалов? — нахмурилась Панси, вопросительно посмотрев на парней. Уизли кивнул, так как ответить уже не мог, запихнув в рот кусочек пирога, и подвинул газету к девушке.              На первом же развороте красовалась колдография с прошедшего в конце августа Чемпионата мира по квиддичу на территории магической Великобритании. Играли команды Болгарии и Ирландии, выиграли ирландцы, но снитч поймал Крам — ловец сборной Болгарии. Однако под самый конец игры Краму прилетело бладжером по лицу, из-за чего кровь из сломанного носа залила всё лицо парня. Впрочем, это не помешало ему заметить маленький золотой мячик. На следующей странице была колдография, сделанная каким-то пронырливым журналистом, на которой к Виктору, уже отошедшему за трибуны, подходит красноволосая девушка, лицо которой не было видно, и, проведя рукой по окровавленному лицу, залечивает сломанный нос и убирает потёки крови.              «Кто эта прекрасная девушка, которая, скорее всего, является метаморфомагом, помогающая Виктору Краму за трибунами? Болгарин отказался давать какие-либо комментарии даже на своем родном языке» — гласила надпись прямо под колдографией. Дальше шли рассуждения различных журналистов о том, кто же это мог быть. Начиналось все с простых домыслов о стажере из Мунго, перетекало в догадки о даме сердца и заканчивалось тайными заговорами болгар.              — Ну, у популярных на весь мир людей такая судьба, — вздыхает Гермиона, рассматривая Крама. — Быть на виду, без возможности нормально скрыть какие-то подробности личной жизни. Тем более, если ты маг.              Грейнджер ещё какое-то время смотрит на повторяющуюся колдографию, а затем откладывает её, начиная собирать вещи в сумку. Драко усмехается, пряча улыбку за кубком с соком. Панси смотрит на газету так, будто собирается её прямо сейчас сжечь и развеять пепел над Черным озером.